Читать книгу Водолей - Владимир Барабанов - Страница 1

Возраст: 38 лет

Профессия: грузчик

Вибрации души: 21 Гц

Андрей почувствовал знакомый ему тремор. “А если она его зарезала?” – мысли перепутались, закрутились каруселью, а затем забились в унисон его частому и неровному пульсу.

– Зачем я его послал туда? Надо было самому идти. – Он сказал это вслух?

Остановился. Прислушался. Вокруг – тишина. Только легкий ветерок шептал небылицы в кронах деревьев. Такие тихие ночи бывают в Одессе только в начале лета.

– Дьявол! – бежит дальше. Ноги становятся ватными.

“Где этот гребаный ключ?!” – пошарил в потасканной нагрудной сумке. Автоматически обшарил сначала дно, затем – небольшой боковой внутренний кармашек, затем – еще один с противоположной стороны.

“А если зарезала? Твою дивизию! Балбес я!” – мысли продолжали свою гонку “Формулы 1”. Только вместо раскаленных от солнца трасс – раскаленные от ужаса извилины.

Наконец нащупал ключ. Вот и магнитик домофона. Прислонил. Послышался противный писк. В этот момент мозг словно превратился в атомную бомбу, которая только что взорвалась в небе над Хиросимой. Этот писк просто стал последней каплей.

Одним прыжком он достиг первого этажа. Семь ступеней – одним прыжком.

Нужно подняться на 6-й этаж. Лифт снова не работает – большой палец судорожно нажимал грязную заплесневевшую кнопку, но никакой реакции. В подъезде – ни единого звука.

Он побежал по лестнице на 6-й этаж, хотя ноги не слушались. Казалось, дышать нечем. И действительно, вонь в подъезде стояла ужасная – смесь запахов мочи, собачей шерсти и просроченного пива.

Наконец, шестой этаж. Старая совдеповская дверь. Ключ в замок. Дьявол! Не может попасть в замок! Руки ведь дрожат. Наконец, попал! На площадке темно, все приходится делать на ощупь. Арсен (староста подъезда) обещал поменять лампочку, но, видимо, запил. И забыл.

Ну все. Два поворота ключа. Андрей в прихожей. Что-то не так. В прихожей совершенно темно и тихо. Но он то знает, что его мать Люда дома. Она может неделями не выходить из квартиры, а только без конца прикладываться к бутылке “Мороши”.

В воздухе отчетливо запахло ужасом. Тишина была невыносимой, тяжелой и гнетущей. Казалось, ее можно потрогать, протянуть руку и нащупать ее черную мантию.

Еще несколько шагов, и он в комнате матери. Но ее здесь нет…

СТОП!

– Господи Иисусе! – Андрей пропищал это не своим голосом.

Внутри как будто что-то сломалось. Комната матери Люды была заполнена еще более вязким и тошнотворным мраком. Только луна слабо светила в маленькое, давно не мытое окно. Она заливала бледным светом только часть комнаты. Эта комнатушка в хрущевке на Черемушках показалась Андрею церковью, в которой Хома Брут читал свои молитвы. А его мать представлялась ему панночкой, которая угрожала забрать его душу. Как хотел бы он схватить кусочек спасительного мела и очертить вокруг себя волшебный круг. Закрыться от ее темных чар, закрыться от самой смерти. Но мела не было. В волшебство Андрей не верил. А его мать не была панночкой…

Парень почувствовал себя сломанными настенными часами, что висели в его комнате. Буквально секунду он был охвачен животным ужасом, горечью и отчаянием. Эти эмоции стали душить Андрея. Однако человеческий организм так устроен, что в опасный для жизни момент срабатывает “стоп-кран” – рычажок самосохранения где-то глубоко в воспаленном мозгу.

Еще секунда, и Андрей уже спокоен. У него крепкая психика.

На полу лежало бездыханное тело. Лунный свет заливал только треть комнаты. И как назло, он освещал лицо покойника. Его глаза были широко раскрыты, они застыли в немом протесте. По старому советскому паркету разлилась огромная лужа крови. В темноте она была похожа на нефть. Между досками старого изношенного паркета были большие зазоры. Кровь полностью заполнила их, до самых краев.

Это был он. Пашка Косой, друг Андрея. Это он должен был принести матери лекарства и еду, забрать мусор, проверить газопровод. Если не перекрыть вентиль газа, через час кухня превратится в камеру для пыток и одновременно небольшую авиабомбу.

Его верный друг, с которым они играли в школе, встречали выпускной, работали грузчиками и на стройке по всей Украине, и в Польше. Который был свидетелем на его свадьбе. Он мертв.

Нож торчал прямо из груди. Рот слегка приоткрыт, зубы поблескивают в свете луны. Андрей снова удивился своему спокойствию.

– Черти! Проклятые черти! Опять! Игорь! – послышался душераздирающий крик из соседней комнаты. Этот крик Андрей ненавидел больше всего на свете.

Мать! У кого-то от этого слова сердце сжимается от нежности и трепета. А у него сейчас сжимаются кулаки. Хочется взять этот самый нож, вынуть его из груди убитого товарища, и перерезать старухе горло!

Он знал, что белая горячка до добра не доведет. Но раньше Люда могла только пригрозить ножом. Максимум – побежать за Андреем. Один раз она порезала ему плечо. Но чтобы вот так взять, и убить сильным, целенаправленным ударом в грудь… Ведь там ребра. Андрей не учился в университете. Он был из маленького села Лиманское в Одесской области. У него не было ни денег, ни времени не высшее образование. Нужно было работать уже с 16-ти лет. Но он точно помнил, что в груди у человека ребра, защищающие сердце.

Одно дело – преднамеренное убийство. Совсем другое – под влиянием белой горячки.

В голове не сходились две вещи. Первая – как мать нашла этот нож? Это ведь не какой-то кухонный затупленный ножик, а большой садовый нож, качественный, бразильский. Блин, им можно лианы расхреначивать. Он был на антресолях, на такой высоте, куда старуха с ее метр шестьдесят три просто не достала бы. На табуретку она вряд ли бы встала – от алкоголизма ноги-руки едва слушались.

И вторая вещь не сходилась. Люда уже месяц не пила! Он ведь сам три дня назад был тут, и все было отлично. Перед отъездом Андрея в Киев Люда была трезвой, спокойной, хотя и немного грустной. Как, черт побери, все могло так круто поменяться за 3 дня?

– Черти! Проклятые черти! Игорь!

Опять этот крик. И неуверенные шаги. Андрея снова бросило в дрожь. Стоп-кран в мозгу, видимо, имел ограниченный срок действия.

– Я убью тебя! – закричал он грозно. Но не сдвинулся с места. Понимал, что если сейчас он пройдет в свою комнату и увидит там мать, то задушит ее своими руками. Пашка! Сколько лет!

Нужно взять себя в руки. У него жена и трое детей. Старший сын уже поступил в университет в прошлом году, сейчас заканчивает первый курс. Нужно быть мужчиной до конца. Нужно подавить эмоции. А точнее, раздавить…

Андрей медленно прошел в свою комнату. Там тоже было темно. Когда у Люды белая горячка, ей кажется, что свет слишком яркий. И она выключает его повсюду. Тогда “хрущевка” превращается в маленький склеп.

Люда стояла, полусогнувшись, держась за большой дубовый комод. Андрей мгновенно заприметил, что она совершенно не в себе.

– Мама, Игоря нет. Он давно умер. Это я, твой сын. Андрей.

– Андрей! – Люда, словно привидение, направилась к нему. Казалось, она едва видела его, двигалась практически наощупь.

– Мама, я включу свет.

Это прозвучало, как приговор: медленно, холодно и жестоко.

Андрей нажал на выключатель. Люда произвела нечеловеческий вопль, закрыла глаза старыми морщинистыми руками, и упала на кровать. Хорошо хоть, что эта кровать была рядом. А если бы упала на пол, непременно ударилась бы головой. И тогда в квартире было бы два трупа.

Люда несколько раз громко всхлипнула, ударила ладонью по кровати, и отключилась. Самая лучшая развязка этого кошмарного эпизода. Андрей прошел на кухню, быстро достал из холодильника воду, и судорожно выпил 12 глотков. Он сам не знал зачем, но он пересчитал все глотки. Видимо, грузчик хотел хоть как-то отвлечься это этого кошмара.

“Так”, – подумал Андрей. – “Мне нужно вызвать полицию. Участковый Паша Сирбу, мой знакомый. Он что-то придумает, оформит дело. Ведь убийство совершено в состоянии невменяемости. Ее пошлют в психушку. Там ей и место. В конце-концов, старухе уже 63 года. Никакая тюрьма ей не светит”.

Да, Паша Сирбу. Он в курсе Людиной ситуации. Старуха ведь пьет еще со смерти отца Андрея, Игоря. А это было 7 лет назад. Семь долгих и мучительных лет.

Андрей хотел выйти из квартиры быстро, чтобы не увидеть тело Пашки. Собрался с духом, и уверенно зашагал к входной двери. Через минуту он уже был на улице. Взглянул на часы: 21:56. Достал мобильный телефон и быстро, почти механически, нашел в “Контактах” телефон Сирбу. Нажал кнопку вызова.

Ипполит Пташкевич

Возраст: 25 лет

Профессия: коуч, гештальт-терапевт, психолог

Вибрации души: 68 Гц

Он вышел на балкон, закурил, и стал рассматривать двор. С 11-го этажа все видно, как на ладони. Прямо возле его подъезда стояла желтая "Шевроле Камаро". Она блестела в лучах утреннего одесского солнца – хозяин хорошо заботился о своем "железном коне".

– Прямо как "Бамблби", – буркнул Ипполит сам себе под нос, разглядывая "Шевроле".

Лет через пять и у него такая будет. Хотя нет, Ипполиту больше по душе внедорожники. Больше всего он любил BMW X6 за ее статусность и немецкое качество.

Качество. Это слово много лет назад стало для парня спутником по жизни и главным мерилом вещей. Пусть его друзья смотрят с презрением и говорят: "Папенькин сынок"! Он прошел свой собственный путь, разработал свою собственную методику гештальта. И всегда опирался на качество. Качество своей работы.

Когда-нибудь эту методику назовут в его честь. Нет, не метод Пташкевича, а то сведущие в психологии сразу подумают об его отце. Он назовет ее "метод Ипполита". Это будет абсолютная и несомненная сенсация в гештальте. Многие ли могут похвастать собственным авторским подходом?

Пока его коллеги мечтают обобрать клиента до ниточки, купить очередной вожделенный "Ролекс", а потом "подсадить" бедных, запутавшихся в себе пациентов на наркотик психологии, он помогает людям. Это величайшая миссия, которая только может быть на Земле! Ипполит видит душу каждого своего клиента, чувствует ее энергетику. А потому помнит всех своих 20 клиентов.

Не по именам или в лицо. Помнит по энергетическому полю, которое образуется вокруг каждого из них. Вот прямо сейчас он может закрыть глаза и почувствовать энергетику каждого пациента. Он ощущает ее в районе солнечного сплетения, там, где чакра Анахата. Потом уже в голове всплывает визуальный образ лица клиента, затем – имя, возраст и дни сеансов.

Его авторская методика как раз и заключается в том, что он интуитивно чувствует человека, “сканирует” его, как рентген. Коллеги ломают голову, как проникнуть в “мозг” своих подопечных, в чем природа их девиации, откуда идут корни астении или депрессии. Ночами штудируют учебники по гештальту, заводят на каждого клиента “дело”, записывают в него все свои наблюдения. Это напоминает больницу, или уголовный розыск.

А Ипполит постиг совершенно новое, ранее мало известное в гештальте. Мышление путем озарения. Способность присоединиться к энергетическому полю клиента. На тот час, что они остаются наедине в гостиной, они становятся одним целым, хотя и не притрагиваются друг к другу. Каждый пациент становится для тебя близким другом, родной душой. Ипполит переживает его проблемы, как свои, сочувствует ему. А если тот решил все свои проблемы и уйдет, Ипполит будет скучать. Интересно, его коллеги умеют так? Конечно же нет. Они даже не знают, что такое аура и чакры.

Зато способность стать единым целым энергетическим полем с пациентом дает свои потрясающие плоды. Один капитан дальнего плавания на последнем сеансе расплакался, обнимал Ипполита, благодарил, а на прощание протянул три потертые купюры. Каждая достоинством по 100 долларов. Подарил как благодарность, за освобождение от душевных мук, чувства вины, комплексов неполноценности и навязчивых мыслей. Он не должен был этого делать, стоимость сеанса составляла 500 гривен за 60 минут. Но он сделал это. Искренне, от чистого, моряцкого сердца. Потом вытер слезы, пожал руку Ипполита своей сильной, железной ручищей, и ушел. Этого капитана зовут Саша. Они до сих пор общаются в Фейсбуке.

Но Ипполита радовала не эта благодарность в виде “незапланированных” трехсот баксов, а то, что человек благодарен ему.

Благодарность. Потрясающее чувство. Лучше его только безусловная любовь и счастье. Это чувство, когда хочется обнять собеседника, а грудь разрывается от теплого, мягкого света. В такие минуты Ипполиту казалось, что все люди братья и сестры, а Человечество – единый организм. Конечно, он и так это знал из эзотерических книг, которые читал по ночам. Но одно дело знать, а совсем другое – прочувствовать на себе, пропустить через себя. И сделать это чувство безмерной благодарности частью себя самого.

Ипполит докурил сигарету, зашел в комнату, сел в кресло клиентов, и стал рассматривать вуалехвостов в большом аквариуме. Он продолжил свои неспешные размышления.

У его авторской методики был только один побочный эффект – можно было запросто “свихнуться” вместе с клиентом. Глубокое проникновение в переживания подопечного сулило опасность. Например, шизофрения или раздвоение личности.

Но и тут природа не обделила Ипполита. Он отличается потрясающей психикой. По характеру парень был “заядлым” сангвиником. Часто шутил и смеялся от души с друзьями, во многом видел позитивные стороны. За два года практики он так и не “свихнулся”.

Ипполиту интересна природа такой здоровой психики. Она передалась по наследству от папы. Многие друзья и коллеги видели в Аврааме связи и большой кошелек, а также огромный кладезь знаний. Но не всем дано увидеть и прочувствовать то, что видит и чувствует Ипполит. Его отец Авраам был мощным гейзером позитивной энергетики, спасительным эгрегором, ангелом-хранителем для Ипполита. Парню не нужно общаться с отцом, часто видеться или пожимать его руку. Одно присутствие Авраама в этом мире гарантировало душевное спокойствие и защиту для психики Ипполита.

Связи. Раньше Ипполит думал, что деньги и связи решают все. А как можно думать иначе, когда твой отец без труда определил тебя в Стэнфордский университет, оплатил учебу, “пробил” 8 грантов на международные конференции по гештальту, обеспечил сетью постоянных клиентов?

Ипполит любил конференции. 8 грантов. Лондон, Краков, Франкфурт-на-Майне, Париж, Марсель, Тель-Авив, Рим… А восьмая конфа где прошла? Ах да, Москва. Ну, для большой птицы Москва – не заграница.

Связи позволили проучиться 6 лет в Стэнфорде, изучить все основы психологии, завести полезные знакомства в Штатах. А заодно пожить в Калифорнии, поплавать в Тихом океане, посетить Сан-Франциско, Лос-Анджелес, просадить 2000 папиных долларов в казино Лас-Вегаса… Связи важны, как и деньги. Двое его друзей получили по паре десятков клиентов и много практики благодаря Аврааму. А Ипполит в свои 25 уже два года работает, окончил учебу, получил степень Master of Sciences.

Но разве Ипполит не заслужил эти связи в лице своего отца? Это Бог создал идеальные условия, чтобы Ипполит помогал людям, а не думал о хлебе насущном.

Да, с отцом повезло. В свои 68 он преподает в Одесском гештальт-институте, является заведующим этого центра, а вдобавок основал собственный гештальт-клуб “Пробуждение”, обучил 3000 специалистов со всего СНГ. Авраам обучал подопечных бесплатно, но при условии, что каждый из них будет платить в будущем 10% от своей прибыли. Сейчас от сети своих учеников он получает 8000 тысяч долларов ежемесячно, это настоящий “пассивный доход”. Прибавить гонорар за выступления на телевидении, в институтах и университетах всего мира, зарплату в Одесском гештальт-институте и пенсию, и получится около 11-ти штук.

Но ведь не зря эти связи и возможности появились в жизни Ипполита?

Он рожден для чего-то большего, чем просто “рубить капусту” с клиентов. Он поможет Человечеству, сделает мир лучше. Коллеги не поймут. Мало того, что завидуют “черной завистью”, а еще и подумают, что он “свихнулся”. Какая там аура, какая душа, какие чакры и эгрегоры?

***

Ипполит отвлекся от размышлений и вуалехвостов. Сегодня у него необычный пациент. Сам нашел Ипполита на сайте Гештальт-клуба Алексея Виноградова, написал на почту. Возможно, он станет 21-м постоянным клиентом, и 6-м по счету, который пришел “не от папочки”. А может быть, первый сеанс станет последним. Люди не доверяют психологам, считают их шарлатанами, мошенниками и “чокнутыми”. А некоторые просто не хотят показывать свои проблемы, не верят, что могут измениться. Или еще хуже, обвиняют других в своих бедах, а сами палец-о-палец ударить не хотят.

Господи, и как мир раньше жил без психологов?

Звонок в дверь. Ипполит быстро взглянул на водонепроницаемые часы Casio. 10:01. Опоздал всего на минуту. Не так уж просто найти его дом в этих бетонных джунглях поселка Котовского.

Открыл дверь. На пороге стоял мужчина лет 30-35, почти лысый, с забавно торчащими в стороны ушами. Плотно сложен, даже красив собой. Плечи широкие, даже при том, что он сутулился. Взгляд холодный, немного надменный. Глаза зеленые.

– Здравствуйте! Вы Ипполит Пташкевич?

– Да, это я! Проходите!

Мужчина вошел, быстро разулся. Он был в тонких летних джинсах и черной футболке без надписей. Только сейчас Ипполит вспомнил, что сегодня первый день лета.

– Олег, – мужчина уверенно протянул руку. Рукопожатие Ипполиту не понравилось: слишком крепкое, агрессивное, дикое.

– Очень приятно! Если Вы не против, давайте перейдем на “ты”? Как Вы к этому относитесь?

– Та мне как бы пофиг! “Ты” так “ты”, – Олег смотрел то ли с недоверием, то ли с равнодушием. Он был слишком серьезен. Наверное, пришел с серьезной проблемой.

– Замечательно! Мне очень приятно общаться с клиентами, как со старыми друзьями. Не люблю эти фамильярности. В конце-концов, все люди равны.

Зря он это сказал. Вдруг Олег националист или сепаратист?

После обмена любезностями Ипполит провел Олега в туалет. Оттуда мужчина прошел в ванную комнату и помыл руки. Да, в приеме клиентов в собственной квартире (купленной, кстати, папой), были свои плюсы и минусы.

Они уселись в кресла. Олег сидел в том, откуда видны вуалехвосты, Ипполит сидел напротив на расстоянии двух метров. Справа был столик с двумя чашками черного цейлонского чая. Олег не отказался от чая, и даже захотел черный. Знает, чего хочет. Впрочем, по его твердому взгляду это и так было понятно.

– Олег, позволь перед началом нашего общения спросить тебя: как ты относишься к психологии?

– Норм. Я читал в гугле, что психология – не то же самое, что психиатрия.

– Отлично! Люблю любознательных людей! Очень хорошо, что ты, Олег, так тщательно подготовился. Я вижу, у нас с тобой будет хороший прогресс. К психиатрам обращаются больные люди, а к психологам – здоровые, которые хотят разобраться в себе.

– Отлично сказано, док, – Олег впервые улыбнулся.

– Расскажи, чем занимаешься? Познакомимся поближе.

Олег спокойно стал рассказывать о себе. С виду он был адекватным, даже немного рассудительным человеком. А то ведь кто только не приходит к Ипполиту. Один парень его лет вообще плачет на каждом сеансе.

Психолог внимательно слушал Олега, а его аура пыталась “пристыковаться”, как космическая станция к спутнику на орбите Земли. Ипполиту не нравилось то, что он чувствовал.

Что-то не так с энергетикой. Тяжелая, удушливая. Напоминала угарный газ. Нет, стыковаться аурами он не будет. Раньше он не обращал внимание на “сентименты”, но теперь отчетливо чувствовал, что его железная психика не выдержит.

Олег рассказал, что ему 32 года, он работает сантехником и любит свою работу.

Затем он рассказал о своем тяжелом детстве. Отец избивал его и много пил. Однажды ушел за очередной бутылкой и не вернулся. На утро его труп нашли в двух кварталах от дома. Какие-то отморозки зарезали, и отобрали кошелек и наручные часы. Зарезали за часы.

Мать постоянно водила любовников, Олег был “не у дел”. Прекрасно, что этот мужчина рассказывает о своем детстве. Оттуда – все корни проблем. Может, Олег прочитал об этом в интернете, и заранее подготовился?

Рос Олег, по сути, на улице. Там его били соседские мальчишки. В 13 лет устроился работать помощником у сантехника Ромы. Именно он и научил Олега этому ремеслу, и в чем-то даже заменил отца. Рома нередко заступался за Олега во дворе, иногда покупал еду. Они даже дважды съездили на рыбалку. Это были лучшие времена в жизни Олега.

А потом Рома “втюрился в какую-то "шаболду", бегал за ней, как щенок, а про Олега позабыл.

– И эта баба выглядела как проститутка, – говорил Олег.

Не самый лучший лексикон. Но от сантехника другого Ипполит и не ожидал.

– Честно скажу, ревновать начал. Рома был для меня и за отца, и за старшего брата, и за лучшего друга. Его уважали на районе. Эта шлюха совершенно его изменила. Он мозги свои потерял у нее между ног. Про меня забыл, про работу забыл. Куда-то пропадал целыми днями.

– Как звали эту девушку?

– Девушку? – Олег неожиданно засмеялся. Очень громко. У Ипполита мурашки побежали по спине. Это был очень необычный смех. В нем чувствовались нотки сумасшествия, маниакальной ненависти и грозной силы. Крайне неприятный коктейль.

“Окей, возьми себя в руки”, – думал Пташкевич. – “Нужно радоваться, а не бояться. Клиент показал свое слабое место, там и будем копать”.

– Док, ты издеваешься? – Олег смеялся с минуту, слишком долго для человека с нормальной психикой. – Девушка? Это тварь, а не девушка! Ее весь район пере**ал! Маргаритой ее звали. Как я потом узнал, она реально была шалавой.

– Как ты узнал об этом? – Ипполит чувствовал, что идет по минному полю.

– От Ромки и узнал, – Ипполит почувствовал выброс мощной, грязной, черной энергии. Ему это напомнило Абсолютное Зло. Хотя как напомнило? Он ведь не знал, что такое Абсолютное Зло. Но если оно существует, то его энергетика именно такая.

– Этот придурок повел меня к Маргарите. Мне исполнилось 18 лет, и он решил, что пора бы мне стать мужчиной. Б**ть, не вспоминал про меня 2 месяца, а тут вдруг запереживал за мою невинность.

Олег вскочил и сильно толкнул Ипполита в левое плечо, а затем плюхнулся обратно в мягкое, дорогое кожаное кресло бежевого цвета. Этот выпад напоминал Ипполиту артиллерийский залп. Нельзя быть таким чувствительным!

Впрочем, Ипполиту по жизни везло. Вот и в этот раз клиент словно прочитал его мысли, успокоился.

– Сорян, док! Че-то я не в себе сегодня. Кароч, привел Рома меня к этой Марго. Хотел “тройничок” организовать. А меня это так взбесило! Он ведь совсем не интересовался моей жизнью. У меня в то время уже была подружка, да и не был я девственником. А Рома проявил такую “заботу”. Я так и знал, что этим все закончится. Просто было любопытно, к ней он меня поведет, или не к ней. Хотел проверить свою догадку. Гнида, променял меня на эту суку!

Олег замолчал. Пауза затянулась. Он облокотился на кулак и смотрел на рыбок за спиной Ипполита.

– Что ты сейчас чувствуешь? – спросил парень мягким, спокойным, почти бархатным голосом.

– Да просто этот Рома совсем помешался на своей Маргарите! Он и думать про меня не думал. Ему было плевать на меня! Я думал, он мой друг.

– Ты был для него как друг или как сын, как младший брат. А женщины – это другое.

– Да, док, я понимаю. Но я не хотел его ни с кем делить. От одной мысли, что он больше не позовет меня на рыбалку, не защитит перед пацанами, а будет бегать за этой сукой, бесил меня. Короче, в тот раз я швырнул пепельницу в Маргариту, разбил ей лоб. Она в больницу попала. А Рома…

– Ты можешь не говорить об этом сейчас, Олег. Это не обязательно.

– Нет, я скажу! Рома мне как заехал! Расквасил мне нос. И так посмотрел на меня, как-будто презирал. С тех пор я презираю его. Он стал обычным подкаблучником, он перестал быть мужиком.

– Извини, что перебиваю, а сколько лет ему было тогда?

– Ему было 32, как мне сейчас. А мне было 18. Разница в возрасте у нас 14 лет, если ты об этом, док.

– Да, Олег, я именно это и хотел узнать. Спасибо, что просчитываешь все наперед. Мне очень приятно с тобой общаться. Больше не буду перебивать, говори.

– Да я все сказал… С тех пор мы не виделись больше ни разу. А та шаболда поправилась, видел ее спустя пару лет. Зажило все, как на собаке.

– То есть, ты почувствовал себя преданным, брошенным… – Ипполит говорил очень спокойно. Но казалось, именно это и взбесило Олега.

– Ой, вот только не надо сейчас этого анализа, я тебя умоляю! Пудришь мне мозги?! – снова злой, тон голоса повысился.

– Что было потом? – Ипполит как будто не заметил всплеска агрессии.

Олег помолчал с минуту. Было слышно только тиканье настенных часов.

– Док, я ненавижу баб. Я их презираю. У меня нет семьи.

– Тебя это тревожит?

– Да. Ну ладно бы ничего, но…

Снова пауза.

– Иногда мне хочется убить…

“Только не это”, – самые худшие ожидания оправдались.

– Хочется просто взять и… – Олег имитировал какое-то агрессивное движение, как будто бил кого-то головой об землю. Вдруг он заплакал. Но не истерично, а тихо и спокойно, почти незаметно.

Ипполит приблизился к Олегу, тронул его за плечо – напряженное и горячее.

– Ничего, это нормально. У тебя было тяжелое детство… – Ипполит делал паузы, чтобы не давить на клиента потоком информации и своей энергетики. – Папа пил, избивал тебя… Тебе кажется это нормальным, но это ужасно… Так не должно быть… Рома заменил тебе отца… Тебе очень тяжело… То, что ты чувствуешь, нормально… Не вини себя…

Нихрена не нормально. Ипполиту хотелось побыстрее завершить сеанс. Он посмотрел на часы. Еще полчаса. Консультация длится час. Какой же невыносимый субъект! Нет, Ипполит не хочет, чтобы Олег стал постоянным клиентом. Ему лучше обратиться к психиатру… Ах, он слишком жестоко судит о нем!

Олег немного поплакал и успокоился. Потом неожиданно сменил тему, стал рассказывать о приступах депрессии. Говорил совершенно без эмоций. Ипполит задавал наводящие вопросы. Благодаря им Олег быстро разобрался в причинах своей депрессии – он все держал в себе, боялся поделиться, “прессовал” негативные эмоции внутри, пока они не начинали его душить. А когда становилось невыносимо, организм “играл в депрессию”, чтобы отдохнуть от навязчивых мыслей.

– Из-за этого возникает ощущение, что мир стал серым, скучным, однообразным. Это гормональное истощение. Это совершенно нормально.

– Гормональное… – пробормотал Олег. – Кароч, док, мне просто таблетки пить? Чтобы это прошло?

“Нет, конечно! Тебе нужно все выговорить, побить грушу в спортзале, сжечь соломенное чучело, представив, что это Маргарита или Рома, потом еще побить грушу и еще выговориться. А еще неплохо было бы не уптреблять алкоголь, заниматься спотом, смотреть комедии” – быстро подумал Ипполит. – “Но ведь высказаться некому, кроме меня. Значит, ты опять придешь. Не хочу!”.

– Да, препараты как раз то, что нужно, – он действительно сказал это? А как же помощь людям?!

– Блин, как все просто.

– Все гениальное просто.

– Начиркаешь мне на бумажке, какие препараты?

– Олег, я специализируюсь на гештальт-терапии. У меня нет медицинского образования, чтобы прописать медикаментозное лечение.

– Умно говоришь, док. Ладушки, тогда куда мне теперь посоветуешь пойти?

– Лучше всего к невропатологу. Депрессия – это нарушение в работе нервной системы, головного мозга. Дофамина вырабатывается меньше, кортизола – больше…

– Ой, не говори мне это все. Я человек без образования, все равно не шарю нихрена. Кароч, невропатолог пропишет?

– Верно.

– Спасибо, док. Прикольная у тебя метода. Задаешь вопросы, пока моя тупая башка сама не догонит, чё со мной не так. Это и есть гештальт?

– Он самый.

– Мне понравилось.

“А мне – нет! Уходи поскорее, время уже”,– Ипполит посмотрел на часы.

– Пятьсот гривен, да? – Олег спокойно достал купюру и положил на столик. Они так и не притронулись к чаю.

– Благодарю!

– Ну, все, типа пакеда? – Олег протянул руку, когда одел кеды и уже открыл дверь.

– Хорошего дня тебе, Олег! – снова это “железное” рукопожатие. Сколько же силы в этом человеке?

Когда дверь закрылась, Ипполит вздохнул с облегчением. Что будет, если Олег захочет снова прийти на сеанс? Нормальный парень, насколько это возможно с его-то детством. Но энергетика не давала Ипполиту покоя.

– Я стал слишком чувствительным, – сказал Ипполит вслух.

Он чувствовал себя виноватым. Не захотел по-настоящему помочь этому бедняге.

– С другой стороны, я ведь не мать Тереза! Помогаю тем, с кем мне комфортно работать, – рассудил парень.

Затем он направился на балкон, и закурил. Через час будет следующий клиент. Нужно абстрагироваться и помедитировать, чтобы “стереть” все эмоции от сеанса с Олегом. Нужно создать внутреннее чувство отрешенности. Как тибетский лама.

Олег больше не пришел.

Магда Вишневская

Возраст: 28 лет

Профессия: секретарь

Вибрации души: 55 Гц

Она жила на Канатной, самой длинной улице Одессы. В небольшом закрытом дворике, попасть в который можно было только через старую арку. Бывало, она шла по людной Канатной, слушала шум проезжающих машин и троллейбусов, разговоры людей. Вдыхала сигаретный дым от случайных прохожих, разглядывала вывески магазинов и салонов красоты. А потом сворачивала в арку, в свой дворик. И словно оказывалась в параллельном мире.

Здесь все было иначе. Шум троллейбусов, писк тормозов “Богданов” и громкие разговоры арабов пропадали. В маленьком дворике было всего три парадных, они располагались полукругом. Ее подъезд – слева. Тишина стояла потрясающая, а ведь от центра Одессы ее отделяла только эта арка и старый дом.

Домик, в котором она жила, был построен еще при царе. Старинная архитектура, вычурный фасад. Даже скульптура Гермеса была.

Магда жила на втором и последнем этаже. Наверное, при царе люди не строили высоких зданий, чтобы видеть небо и чаще любоваться звездами. На первом этаже жило несколько семей пенсионеров, а на втором этаже – только она одна. Соседняя квартира пустовала. То ли хозяева скончались от старости, то ли выехали за границу на заработки.

Магда купила эту квартиру всего 3 года назад, и за все это время в квартире напротив никто не появлялся. Общаться с жильцами с первого этажа девушка не хотела. Им ведь нету дела до того, чем живет полячка, где работает, о чем мечтает. Вот и ей нет до них дела. Все всех устраивает.

В соседних парадных жили разные люди, в основном, одесситы. Молодая семья с ребенком, пенсионеры, даже какая-то зажиточная семья со взрослым сыном. Единственным автомобилем во дворике был серебристый “Мицубиси Паджеро”. Он принадлежал главе семейства – известному врачу-офтальмологу. Да ведь больше машин в этот дворик и не влезет! И так бабушкам-соседкам негде развернуться!

Сегодня была суббота, и Магда никуда не выходила. Она лежала на кровати и медленно, с наслаждением, ела виноград. Это был ее любимый сорт – “преображение”. Она клала виноградину в рот, затем медленно раздавливала ее языком, и чувствовала, как сладкий сок растекается во рту. Девушка закрывала глаза и не чувствовала ничего больше, кроме этой зелено-красной сладости. Она могла целый час просто наслаждаться виноградом в тишине.

В такие моменты Магда не слушала музыку, не смотрела фильм на ноутбуке, не читала. Она не могла совершить такой грех, как испортить этот виноград фильмом или музыкой. Ягоды были настолько вкусными именно благодаря тишине.

Хотя разве это тишина? Во дворике – да, тихо. А в квартире девушки – другая обстановка. Шум проникал через старые окна. То и дело слышался писк тормозов маршруток, шум троллейбусов. А иногда понтовитый байкер на “Харлее” резал слух ревом мотора. Но это было поздней ночью или под утро, потому что все остальное время на Канатной были ужасные пробки.

Поев винограда, девушка неспешно пошла в ванную комнату и встала под душ. Теплые струйки воды растекались по ее белой коже. Магда была рыжеволосой девушкой с молочно-белой кожей. Или женщиной? В 28 лет она кто? Разве это важно? В душе не хотелось думать ни про возраст, ни про мужа, которого у нее не было, ни про детей, которых, наверное, никогда не будет.

Тело Магды было в отличной форме, без целлюлита, без “животика”. Грудь среднего размера – очень красивая и симметричная, соски маленькие (Магда терпеть не могла большие). Ноги хоть и не “до ушей”, зато с гладкой кожей. И не кривые.

При этой мысли Магда засмеялась. Да она – само совершенство! Разве по ней скажешь, что ей 28? Салоны красоты и бережное отношение к себе не прошли даром. Она восхитительна. И самое главное: она нравится самой себе.

Струйки горячей воды медленно стекали по ее волосам, по плечам, бедрам, спине. Казалось, все мысли уносятся вдаль вместе с водой, и остается только этот шум… И тепло…

Как-то раз Магда простояла под душем два часа. Счета за горячую воду ее не смущали – у нее была хорошая зарплата и множество небедных поклонников. И вообще, думать о деньгах для Магды было чем-то убийственно скучным. Они всегда имелись в достаточном количестве. Иначе она не купила бы себе квартиру на Канатной.

На этот раз Магда молча отдавалась потокам горячей воды около 40-ка минут. Об этом она узнала, когда вышла из душа. Ведь там для нее время останавливалось. Было только одно занятие, которое она любила больше, чем горячий душ…

А в тот субботний день появилось третье. Девушка высушила волосы, расчесала их гребнем, подаренным мамой, и стала делать макияж. Сегодня у нее очень важная встреча, которой она ждала три месяца. Пока красилась, включила музыку. Магда очень любила румынскую певицу Inna. Ее клипы стали для полячки девизом по жизни. Радуйся, наслаждайся солнцем, ешь, пой, занимайся любовью…

А зачем вообще жить, если этого нет? Рожать детей, вытирать за ними сопли, не спать ночами, а потом терпеть измены мужа, или ворчливую свекровь… Или сжечь годы своей жизни на финансовые отчеты, открытие филиалов, поиск партнеров… Чтобы заработать много денег, а потом обанкротиться. Взять новый кредит и снова разбогатеть. Как это бессмысленно! Люди не замечают счастья у себя под носом. Будто стоят по плечи в волшебном источнике и страдают от жажды…

Слушая музыку, Магда почувствовала внезапный порыв. Ей захотелось танцевать. Она посмотрела на часы – до выхода из дома был еще целый час. Кстати, еще один плюс ее жизни. Тебя не отвлекают подруги, дети, муж, родители. Целый час только для себя.

Ну что ж, попробуем. Девушка встала и начала танцевать по комнате в такт музыке. Она не задумывалась над движениями, поэтому они получались как-то сами собой. Ее тело, руки, бедра двигались в такт, они были плавными и очень гармоничными. Однако Магду это не интересовало. Неожиданно для нее все перестало существовать. Если бы кто-то из дворика увидел ее через окно, ей было бы все равно. Сейчаснетничего, кромеэтоготанца.

Началсяприпев: “If you don’t… if you don’t talk, say it with your body!”…

Магду осенило. Продолжая танцевать, она вдруг поняла, что делает это неслучайно. Ей показалось, как будто Дева Мария сейчас танцует вместе с ней, а рядом, вот там на диване, хлопает в ладоши маленький Иисус. От этой мысли (или ощущения?) девушке стало необыкновенно тепло в груди. Да! Она хочет выразить свою любовь Богу! Она хочет выразить благодарность за этот виноград, и за душ, и за мужа, которого у нее нет, и за детей, которых, возможно, никогда не будет…

Но Бог слишком занят. А Магда не умеет молиться. Она не читала Библию. Что ж… If you don’t talk, say it with your body! Этожегениально! Она выразит свою любовь и благодарность Богу через этот танец. Это не какой-то спиритический или магический пляс, выполняемый по таинственной схеме. Он полностью импровизирован самой Магдой. А потому Бог точно оценит такую благодарность. Ведь в этой импровизации нет ни тени притворства, а сплошная искренность.

Это не повернуться на восток и упасть, чтобы потом биться головой об землю, как делают мусульмане. И не скрещивание пальцев каким-то заумным способом, чтобы перекреститься перед иконой Божьей Матери, как христианин. Это ее, Магды, способ разговаривать с Богом. Ее способ чувствовать свою связь с Душой Мира.

Она танцевала на протяжении 7-ми песен. Благо, у YouTube есть полезная функция автоматически переключать на другую песню того же исполнителя. А Магде нравились все песни Inna, без исключения.

Нужно было остановиться – время поджимало. Еще раз умывшись в душе, девушка нанесла тушь, румяны и красную помаду, надушилась “My Dream” от Louis Varel, и стала одеваться. Черная комбинация от Victoria Secret, колготки от Philippe Matignon, черная юбка до колена от Nili Lotan (с разрезом, кстати), бежевая блузка от Valentino с кружевным воротником. А вот и ее любимые туфли. Черные, от Prada. Магде вдруг вспомнился забавный фильм “Дьявол носит Prada”. Хм, она не дьявол, но та еще чертовка, когда в отличном настроении. После случайного танца у нее было просто фантастическое настроение.

Захватив сумочку от Hilde Palladino, Магда наконец выбралась на свежий воздух. Было пять часов дня. В первый день лета в это время светло, как днем. Магда любила бренды. Не за статусность, нет. Статусность означает, что ты причисляешь себя к какому-то племени… То есть социальному кругу. Она просто любила все дорогое. Она не знала почему, и не задумывалась над этим. Наверное, она достойна этого?

Несколько мужчин уже говорили ей эти слова. А вот эту маленькую кожаную сумочку ей подарил Шевкет. Он сказал, что это норвежский бренд, который очень популярен в Италии. Как бы там ни было, в Одессе она ни разу не встречала сумочки этого бренда.

Мужчины засматриваются на нее, едва не задевают плечами, руками. Как назло, тротуары на Канатной такие узенькие… Раньше Магда не осмелилась бы так вырядиться и идти походкой пантеры со столь ярким макияжем. Одни только взгляды мужчин заводили ее. Но теперь она научилась контролировать себя лучше.

А еще однажды она прочитала в интернете, что нимфоманки не красятся, и одеваются неброско, чтобы не привлекать внимание мужчин. Черт побери! То же самое, что убрать из виду все бутылки с вином, потому что ты алкоголик. Кто бы что ни думал про Магду, но она не нимфоманка. Нимфомания – это зависимость, как курение. А Магда – независима. Это просто ее выбор.

Утешив себя этими мыслями, она дошла пешком до Куликова поля. Только сейчас девушка вызвала такси. Она не хочет, чтобы таксисты знали, где она живет. А на Куликовом поле больше пространства для автомобильных маневров, чем на Канатной. Отсюда до аэропорта она доберется минут за 30 с учетом пробок. Там она встретит Шевкета, и они вместе поедут на такси в отель “London”, где татарин уже забронировал номер. Именно такие инструкции он прислал ей еще в четверг в Вайбере…

***

Шевкет был невысоким лысым мужчиной в дорогом сером костюме. Магда встречалась с ним несколько раз в году уже более 5-ти лет. Он был старше на 12 лет, владел собственной компанией по продаже ароматических масел. Жил в Москве, часто отправлялся в командировки, в том числе в Украину. Когда они впервые познакомились в ночном клубе “Палладиум”, Магде стало интересно, откуда он родом. Девушке нравилось его имя. Оказалось – крымский татарин из Джанкоя.

– Давно не виделись, – ослепительная улыбка словно заворожила девушку. Шевкет был для нее одним из немногих друзей. У нее вообще мало друзей. Но ее это устраивает.

Девушка обняла татарина, но не целовала, чтобы не испачкать его помадой. Мужчина чмокнул ее в щеку. О, этот запах!

– Ты пахнешь аромамаслом… Дай-ка угадаю… Пачули.

– Да, Магда, ты ведь знаешь мои пристрастия к подобным ароматам. Я привез тебе масла лаванды, жасмина и чайного дерева, как ты и просила.

Она засмеялась и взяла его за руку. Она так хотела держать ее и не отпускать. Она влюбилась? Нет, просто давно не виделись.

– Я тебя ни о чем не просила. Ты снова приперся и начинаешь втюхивать мне свои масла!

Они оба засмеялись. Его красивые, ровные, белоснежные зубы вызывали у полячки неконтролируемые приступы восхищения.

Оба направились на улицу. В одной руке Шевкет катил чемоданчик, а второй крепко взял Магду за талию.

– Как там жена?

– Так ты возьмешь масла? Я ведь дарю.

– А дети есть?

Интересный диалог.

– Магда, мы с тобой одной крови.

При этих словах в голове у девушки возникли совсем другие фантазии. Ей даже самой стало интересно, почему слово “кровь” так ее заводит.

Шевкет заметил, что она замечталась.

– Я просто имел в виду, что мы с тобой оба волки-одиночки. У меня нет жены и детей, ты сама знаешь. Мне это не нужно. Мне не нужна жена, чтобы готовить барашка, я всегда ем в ресторанах. Да и все остальное я могу получить, если захочу. Мне нравится свободная жизнь, как и тебе.

Ей не хотелось выслушивать эти речи. Она так скучала, что хотела поскорее хотя бы сесть в такси.

– А ты не замужем?

“Да что ты прицепился?” – она почувствовала нетерпение, переходящее в волнующий зуд где-то внизу живота.

– Не дождешься. Мы не виделись всего 3 месяца, когда бы я успела? Мне не нужен муж по той же причине, по которой тебе не нужна жена.

– Ты врешь.

Магда засмеялась. Она обожала прямолинейность этого татарина.

– А ты женился бы на мне?

Это все просто дружеская беседа. Хотя разве бывает дружба между мужчиной и женщиной? Магда так не считала.

– А ты хочешь этого?

– Вопросом на вопрос не отвечают!

– Мы в Одессе, здесь все можно.

Вот зачем он это сказал? “Все можно…”, “все можно…”. Весь день она была безмятежна, как герань. А теперь теряет над собой контроль.

Наконец, они нашли старый черный трехсотый “Мерседес”. Шевкет мельком взглянул на номер машины, затем – на экран “iPhone”.

– Это наш.

Он усадил девушку на заднее сиденье, а затем собирался захлопнуть дверь, а потом сесть рядом с водителем.

– Издеваешься?!

– Уже пошутить нельзя?

Он с видом довольного крокодила плюхнулся рядом с красоткой и захлопнул дверь.

– Отель “Лондон”? – усатый полный таксист лет пятидесяти уныло смотрел на “Тойоту Кэмри”, выезжавшую с парковки.

– Да, и можете не спешить, – Шевкет ухмыльнулся.

– Я люблю, когда ты доволен собой.

– Почему ты пользуешься “My Dream”? Это как-то дешево для тебя, Магда.

Он так часто называет ее по имени! Магда успела отвыкнуть.

– Может, завтра выберем тебе что-нибудь?

– Может, ты заткнешься наконец?

Она прижалась к нему, затем с ловкостью рыси залезла на левое колено татарина. Они смотрели друг на друга. Девушка чувствовала горячее дыхание этого сильного, уверенного в себе мужчины.

Машина тронулась. Шевкет обнял ее левой рукой. Одновременно он очень осторожно взял ее сумочку и прикрыл ею нижнюю часть живота Магды. Правой рукой татарин осторожно проскользнул между ног девушки. Да, она такая горячая, ее кожа уже плавится!

Шевкет так же осторожно стал ласкать внутреннюю часть бедер своей любовницы.

– Не тяни!

– Ты что, командуешь?

Но он повиновался. Сдвинул черные трусики вправо. Большой палец быстро нащупал венерин холм, указательный и средний спустились ниже.

“Пусть он почувствует, что я готова”. И он почувствовал. Медленно ввел средний палец в ее лоно, одновременно ловко лаская клитор.

Магда вспыхнула. С виду казалось, что парочка просто едет в обнимку. Она затаила дыхание, хотя лицо сразу залилось румянцем. Она такая белокожая, румянец для нее не свойственен. Хотя какая разница? Таксист все так же уныло смотрел на дорогу. Магда глядела на проезжающие впереди машины, но не видела их. Весь ее мир был сейчас там, за этой маленькой сумочкой.

Прошло около минуты, и огромное цунами обрушилось на девушку. Она хотела запрокинуть голову, раздвинуть ноги шире, но тогда сумочка упала бы на пол. Шевкет аккуратно, но сильно обхватил ее голову в районе затылка, не позволяя ей запрокинуться. Он наслаждался ее густыми рыжими волосами, ласкал их своей правой рукой, которая была теперь горячей и влажной. А она наслаждалась этой грубой силой, с которой он удержал ее голову.

– Держи себя в руках.

– Теперь ты у нас командуешь? – Магда пыталась дышать равномерно и медленно. У нее плохо получалось. Кровь молотила в висках, как табун лошадей. В какой-то момент очертания машин, затылка шофера, панели приборов стали очень четкими.

– Тебе ведь нравится, когда я командую? – Шевкет освободил свою ладонь из ее шикарных волос и втянул запах собственных пальцев.

– Люблю запах твоих волос.

– Ты ведь не про волосы сейчас? – Магда игриво толкнула его локтем.

***

Отель “Лондон” красуется своим помпезным фасадом на углу Успенской и Александровского проспекта. Магда и Шевкет уже бывали здесь раньше. Наверное, два или три раза. Она не могла вспомнить – голова не работала.

– Спасибо! – шофер лениво забрал купюры, а татарин ловко выбрался из салона старого “Мерседеса”. Затем подал Магде руку. Девушка не без труда выбралась из машины, улыбнулась водителю и захлопнула дверь.

– На первом этаже ресторан. – Шевкет взял свою спутницу под руку и повел ко входу. – Рекомендую лобби бар “Глазго”.

Она любила юмор этого татарина. Лобби бар… Ага, щас.

Дворецкий на входе расплылся в неестественной улыбке, поприветствовал парочку, отворил тяжелую дубовую дверь. Вскоре они очутились в номере на четвертом этаже. Эти две минуты показались Магде вечностью.

Шевкет закрыл входную дверь, обернулся к ней. Внутри у Магды был такой маленький рычажок ручного тормоза. Сейчас он расплавился и канул в небытие.

Девушка с огромной силой толкнула своего любовника, прижала к этой самой входной двери.

– Даже чая не выпьем? – опять эта улыбка довольного крокодила.

Она бросила свою сумочку на роскошную двуспальную кровать, быстро опустилась на колени. Справиться с ремнем не составило труда – он полетел на пол. Затем девушка резким движением рук сорвала пуговицу на брюках татарина, та зазвенела по итальянской плитке и закатилась под столик. Расстегнув ширинку, Магда ловко извлекла большой жилистый пенис.

Шевкет часто дышал и смотрел прямо на нее. Она чувствовала на себе взгляд этого мужчины. А потому ответила ему взаимностью – посмотрела прямо в его карие глаза. Она хотела бы в них утонуть, но тут было кое-что поинтереснее.

Магда обильно смочила член слюной, и принялась сосать. Она не отрывала взгляд от глаз своего любовника до тех пор, пока он не запрокинул голову, обнажив свой мужественный подбородок. Теперь и девушка закрыла глаза, жадно вдыхая аромат своего мужчины.

Не в силах сдержать своей дикой жажды, полячка стала ласкать яички, переминать их в руке. Она ласкала языком головку члена своего любовника, покусывала его твердую плоть, затем снова смачивала слюной, и снова сосала. Шевкет впился ногтями в дверь и зарычал. Девушка отчетливо почувствовала судороги наслаждения в теле своего мужчины. Еще секунда, и она задержала дыхание, закрыв глаза и принимая его семя. Она наслаждалась каждым глотком. В этот момент ничего не существовало, только частое дыхание ее любовника, скрежет его ногтей по двери, и этот соленый вкус во рту.

– Такой ланч мне больше по душе, чем “Глазго”, – она игриво усмехнулась. Взгляды любовников снова встретились. Шевкет все никак не мог отдышаться.

– Идем на кровать! – Магда поднялась с колен и взяла татарина за руку.

– Подожди, дай хотя бы раздеться. И… мне нужно время…

– А вот и нет!

Магда увлекла его на кровать, ловко раздела, затем достала из сумочки маленький тюбик со смазкой. Она хотела целовать этого мужчину без остановки.

– Скучал по мне? – она не сказала это, а промурлыкала. Затем поцеловала его в губы.

– Очень, – Шевкет ответил на поцелуй. Их языки танцевали, играли, соревновались, словно это был поединок. Татарин закрыл глаза и наслаждался запахом ее губ.

Вдруг он почувствовал прикосновение холодной жидкости прямо там… Это была смазка. Девушка стала ловко растирать ее, продолжая одаривать своего мужчину страстными поцелуями. Она чувствовала, что Шевкет просто на седьмом небе от наслаждения.

– И много тебе нужно времени? – промурлыкала она, когда плоть татарина снова затвердела.

Как давно она этого хотела! Оседлать этого жеребца и летать вместе с ним. Магда быстро запрыгнула на него. Внутри все горело. Наконец, девушка почувствовала его внутри. Медленно двигая бедрами, она упивалась стонами своего любовника.

Магда наклонилась над лицом Шевкета, чтобы порывы его горячего дыхания ласкали ее уши, щеки, губы. Она наслаждалась его сильным телом, безо всякого стыда трогала, щупала и жадно мяла его мускулы на плечах, его грудь, шею, торс. Он был создан для нее. Единственный мужчина, который мог ее насытить.

А потом не было ни его, ни ее. Они стали одним целым. И снова все исчезло. Девушке показалось, что она видит звезды, планеты, целые галактики. Но глаза ее были закрыты. Магда словно летела где-то в космосе, в полнейшем вакууме… Трудно дышать.

Еще секунда, и огромная волна наслаждения накрыла их обоих. Здесь не было таксиста, и Магда могла делать все, что захочет. Она изогнулась назад, запрокинула голову. По позвоночнику словно бежал электрический ток. Несколько мгновений она ничего не помнила. А потом вдруг почувствовала, как Шевкет нежно прикрыл ее губы своей влажной ладонью.

– Не так громко, дорогая.

А разве она кричала? В какой-то момент она просто перестала быть собой. Она стала Вселенной.

***

В ту ночь она наконец расправила крылья. Шевкет давно владел древним даосским приемом сексуального кунфу. Он мог целыми часами удерживать свое семя, и излиться только по своему желанию. Это был волшебный мужчина. Магда никогда не встречала никого, подобного ему. А ведь у полячки было немало мужчин. Она даже не помнила, сколько.

Ей хотелось летать снова и снова, парить, становиться Вселенной, растворяться в его руках, губах, в его запахе. Больше ни с кем она не чувствовала себя такой живой!

Благо, в номере было где развернуться. Шевкет овладел Магдой на кровати, затем – на полу, затем они перешли в ванную комнату. Девушка обожала душ. И это была отличная идея совместить два ее любимых занятия.

Она не помнила, сколько прошло времени. Только заметила, что на улице глубокая ночь. Взглянула на электронные часы на тумбочке возле кровати – 02:13.

– Мы заселились в пол седьмого?

Шевкет нежно гладил ее густые рыжие волосы, время от времени вдыхая их аромат. Он был явно неравнодушен к ее шевелюре.

– Почему ты спросила меня о браке?

– Что?

– Сегодня ты спросила, не хотел бы я на тебе жениться?

Магда посмотрела в его карие глаза и улыбнулась.

– Ты единственный мужчина, который мне подходит.

– Ты делаешь мне предложение?

Оба весело засмеялись. Но пока татарин продолжал хохотать, Магда вдруг задумалась. Хочет ли она за него замуж? Зачем ей брак?

– Знаешь, у меня на родине есть такое понятие, как Мактуб.

– Ты так говоришь, как будто примчался ко мне на ковре-самолете из далекой Акры, – захихикала Магда. – И что такое Мактуб?

– Дословно переводится “Так суждено”. У каждого человека своя Судьба. И браки заключаются на небесах.

Девушка почувствовала любопытство, смешанное со страхом.

– К чему ты ведешь?

– Если нам суждено быть вместе, мы будем вместе. Но знаешь, мне нравится моя жизнь. Мой бизнес, перелеты, аэропорты, презентации, ужины в ресторанах. Я не хотел бы, чтобы мы с тобой…

– Продолжай.

– Надоели друг другу, связывали друг друга обязанностями.

– Да, меня тоже воротит от одной только мысли об этом. Ты должен быть один.

– И ты должна быть одна.

Магде стало грустно. Она не знала, почему. Однако ее тело было наполнено и полностью удовлетворено. Усталость мягким покрывалом затуманила ее разум. Шевкет еще что-то рассказывал своей любовнице, но она не слушала.

Вскоре Магда заснула.

***

Утром они позавтракали в том самом “Глазго”, затем Шевкет отвез ее на такси домой. Сам татарин поехал на презентацию собственной компании в гостиницу “Черное море”. Вечером у него был самолет в Минск. Оттуда бизнесмен хотел добраться до Москвы, затем – в Севастополь. Раньше он мог бы доехать до родного Джанкоя на автобусе прямо из Одессы. Но за последние 4 года многое изменилось.

Он поедет к своим родителям. А Магда будет скучать по его сильным рукам, по его запаху, горячему дыханию, по вкусу его спермы.

А еще она будет скучать по его голосу.

Было воскресенье. Магда долго гуляла по Соборной площади, рассматривала людей, картины местных художников, голубей. Она слушала звон колоколов Спасо-Преображенского собора и размышляла.

Мактуб. Если им суждено быть вместе, они будут вместе. Браки заключаются на Небесах. Да, эта фраза запала ей в сердце. Она проникла в ее душу, как маленькая металлическая булавка. Которая могла больно уколоть.

Разве она может быть женой? Ни один мужчина ее не выдержит. Он будет уходить к любовнице, чтобы поесть борщ и отдохнуть от секса. Магда не умела готовить борщ. Она даже не знает, захочет ли она когда-то стать матерью. Ее лучшая подруга, коллега по работе Камилла, мечтает выйти замуж, ищет себе достойного спутника жизни. Говори, что хочет детей. Почему же она, Магда, такая ненормальная?

Хочется утешить себя мыслью, что это ее выбор. Что она обожает свою жизнь. Но на душе становится все тоскливее. Вчера она впервые захотела танцевать. Просто так, без причины. Она испытывала такую сильную любовь и благодарность к Богу. Она уверена, что Бог почувствовал эту любовь и благодарность. А может ли Магда испытывать такое к мужчине?

Эти мысли продолжали терзать девушку до поздней ночи. Впервые в жизни она не хотела идти домой, есть виноград, слушать шум воды под душем. Она не хотела прийти в пустую квартиру. Вчера это была ее Вселенная. Теперь это ее тюрьма.

– Что со мной происходит? – Магда спросила себя вслух. Она сидела в ресторанчике “Робин Бобин” недалеко от Соборной площади, ужинала стейком рибай и салатом.

– Вам что-то еще? – видимо, проходивший мимо официант решил, что Магда обращается к нему.

– Да, мне еще чай ройбуш, пожалуйста.

И хотелось бы еще счастья. Всего одну порцию. Почем у Вас счастье? И какой у него рецепт?

***

Магда бродила по ночной Одессе. Ноги болели. Непросто на каблуках ходить весь день! Ночь была жаркой и удушливой.

Наконец, она добралась до арки, ознаменовавшей конец ее странствий. Она хотела болью своих измученных ног заглушить мысли о Шевкете и его словах. Он действительно так хочет быть один? Ему ведь уже 40 в этом году. Он сказал это искренне?

Ей захотелось плакать. Разговор начинался, как невинная шутка. А теперь он сдавливал грудь, как железные тиски.

Было уже заполночь. В арке послышался какой-то шорох. Магда безразлично уставилась в темноту. Справа от нее стоял фонарный столб. Фонарь освещал Канатную. Этот же свет полностью скрывал проход через арку. Девушка пыталась разглядеть, кто там, но не могла.

Снова послышался шорох. Кто-то быстро направлялся к ней, шаркая сандалиями о брусчатку.

Вдруг Магде стало страшно. Она поняла, что должна зайти в арку, чтобы свет фонаря не слепил обзор. Только так она увидит, кто там. Девушка сделала несколько шагов навстречу незнакомцу. Это был мужчина, но его лицо было невозможно разглядеть. Почти машинально Магда отметила, что его уши торчат в стороны, как у Чебурашки.

Мужчина резко отвернул от Магды, когда между ними оставалось не более десяти шагов. Он был одет в шорты, сандали и кофту с капюшоном. Незнакомец судорожно надел его, и последняя надежда Магды разглядеть лицо растаяла.

Мужчина обошел ее, прижимаясь к противоположной стене арки, затем выскользнул на улицу и скрылся за углом. Казалось, он сильно нервничает и едва сдерживает себя, чтобы не пуститься наутек.

Магда пошла дальше. Глаза не привыкли к темноте, и она шла практически наощупь. Как назло, во дворике было темно. Видимо, хулиганы разбили единственную лампочку на единственном фонаре.

Вдруг Магда споткнулась и упала. Девушка больно ударилась локтем о тротуарную плитку. Пошла кровь. Полячка сама не поняла, что произошло. Она лежала на человеческом теле. Это бомж? Фу, какой ужас! Как-то раз в этом самом проходе лежал бородатый бездомный.

Магда с отвращением вскрикнула и стала подниматься, как вдруг нащупала прядь густых женских волос.

Чертова темнота! Рука Магды скользнула ниже, как-то стихийно съехала на брусчатку, но нащупала только большую лужу теплой жидкости.

По телу пробежала дрожь. Испытывая неподдельный ужас, Магда нащупала телефон в сумочке, и осветила им лежащее тело. Весь телефон был в крови – Магда испачкала его рукой, которой только что обшаривала тело.

Это была молодая девушка. Она была мертва.

Олег Шевченко

Возраст: 32 года

Профессия: сантехник

Вибрации души: 14 Гц

Все началось в понедельник. Это был очень “рыбный” день. Целых 4 заказа, причем не какая-то там “мелочевка”. Ранним утром Олег выехал на своей “Ладе” в район Малиновского рынка, где был его первый клиент. Уже в 8 утра на Водопроводной – пробки.

“Как жаль, что в Одессе нет метро”, – думал сантехник. Затем он принялся нещадно сигналить “Тойоте Rav4”, которая двигалась медленнее остальных.

– Ублюдок, мать твою! – Олег уже опаздывал.

С горем пополам красная “Лада” доползла до Малиновского. Нужно было заменить смеситель и подвести трубы и шланги к стиральной машинке. К счастью, клиент – низкорослый усатый мужчина – жил рядом с рынком. Олег отвел его в раздел сантехники, вместе с клиентом выбрал и смеситель, и все необходимые принадлежности для подключения машинки. Через час работа была закончена. Олег попрощался, сел в “Ладу” и закурил. С довольным видом он мял в руках несколько купюр  – с изображением Григория Сковороды, Леси Украинки, Тараса Шевченка и Михаила Грушевского. Неплохо за полтора часа работы, хотя поездка по пробкам заняла еще минут 40. Хорошо, когда руки растут из нужного места!

Второй заказ был на Генуэзской в новострое. Удивительно, как хозяйка квартиры умудрилась так засорить слив раковины всего за несколько лет. Туда попали не только тонны волос, но и обрывки бумаги, кусочки овощей и даже осколок бутылки из-под пива. Хотя, это было неважно – труба протекала, и пришлось ее менять. Еще 500 гривен в копилку.

Третий заказ был посерьезнее – установка унитаза и мойки в ванной комнате. Тут “подсобил” Коля, товарищ и собутыльник Олега. Он посоветовал сантехника своему куму, который недавно заселился в новую квартиру на 10-й станции Фонтана. К обеду Олег обогатился еще на 1500 гривен.

Как всегда, он пообедал в пельменной на Екатерининской. Следующий заказ был уже в 16:00 на Балковской. Олег рад бы приехать заранее и пошататься где-нибудь без дела. Тем более, что одесское солнце грело и временами даже припекало, гуляй сколько влезет! Но снова проклятые пробки. Олег едва успел по адресу к 15:45, а по пути вспомнил весь запас матерных слов. В этом ему не было равных на районе. Мужчина знал как минимум полсотни самых “заковыристых” матов, так что соседи смотрели на него с завистью.

Здесь – тоже установка нового смесителя, который Олег по просьбе клиента заранее купил. “Хорошо, хоть не пропил”, – усмехнулся он, когда закончил работу.

“Навар” за день нешуточный – 3000 гривен, хотя бывало и больше. Когда Олег к 7-ми вечера добрался до своего любимого бара на Пушкинской, он специально припарковался недалеко от входа и стал неспешно пересчитывать купюры. Ему казалось, что это занятие имеет какой-то магический смысл. На самом деле, шуршание купюр просто согревало Олегу душу.

“Сегодня поеду к Лизе” – он вспомнил про своего единственного друга женского пола. Хотя другом, а точнее подругой, Лизу назвать трудно. Она работала проституткой, и далеко не элитной. Элитные работают или в своих апартаментах, или приезжают на адрес по вызову. Они не сидят в притоне на Молдаванке целыми днями под присмотром престарелой сутенерши. Иногда Олег мог “излить ей душу”, но это бывало очень редко. Обычно он изливал на Лизу что-то другое, а о собственных переживаниях помалкивал.

Правда, больше всего Олега возбуждали не женщины, а деньги. Как-то раз он согласился охранять объект на берегу моря недалеко от катакомбов. Спасибо Коле, это он подсказал, и да и сам поучаствовал. Оказалось, там местные бандиты устроили встречу в контрабандистами. Обменялись товарами, о чем-то договорились, и быстро разошлись. Контрабандисты сели в лодку и уплыли в открытое море, а бандиты унеслись прочь на “Мерседесах” и “Хаммерах”. Уже потом Олег узнал, что сделку могла сорвать другая банда, именно от ее представителей он с другом охранял “бизнесменов”. Олег спросил у Коли: “Что значит, могли сорвать сделку?”. Ответ ему понравился: “Замочили бы всех нахрен, причем как с М-16, так и с базуки”. Не зря каждый получил по 150 долларов.

Бывали и другие подобные случаи. Олегу было “по барабану”, где и как достать деньги. Однажды он заработал даже на перевозке чемодана героина, хотя его могли поймать и посадить за решетку. Но ведь с адреналином в крови “косить бабосы” веселее!

Олег спрятал деньги в карман (кошелек он не носил, ведь могли украсть; он и сам пару раз воровал). Затем он лениво и самодовольно выбрался из “Лады” и зашел в бар. Сев недалеко от бармена, сразу заказал водку “Немиров” и стакан “Спрайта”. Освещение в баре было приглушенным, и мужчина не сразу разглядел посетителя слева от себя. Седой мужчина в элегантном костюме потягивал “Джек Дениэлс” и думал о чем-то. Когда Олег “приложился” к первой рюмке, посетитель (ему было уже под 50) стал пристально рассматривать сантехника. У Олега было отличное боковое зрение и потрясающая реакция – уличные драки многому научили.

– Что уставился? – он решил не церемониться, и резко обернулся к седоватому мужчине. – Проблемы?

– Олег, давно не виделись! – мужчина с интересом смотрел на него.

Олег сразу узнал эти карие глаза, и сердце екнуло.

– Рома, – он сказал это как можно спокойнее. – Да уж, давно, не помню, сколько лет.

– Я думал о тебе сегодня, а тут ты.

Что? Думал?! Врешь, гнида!

– И что думал? – Олег хотел обидеться, но у него не получалось. В голосе звучали нотки радости.

– Давай обнимемся что ли? – Рома протянул руки к сантехнику. На левой руке блеснули дорогие часы, но Олег не рассмотрел марку. На безымянном пальце правой руки – потертое золотое кольцо, довольно толстое и заметное.

Сантехник отстранился.

– Да что ты как не родной?

– Потому что не родной!

– Ты до сих пор обижаешься из-за той моей выходки с Маргаритой?

Олегу столько хотелось высказать этому мужчине. И хорошего, и плохого. И о том, как он хотел бы разбить Роме нос, и как хотел от души обнять и выпить водки или коньяку. Но всего этого хотелось много лет назад. Прошло так много времени, что мужчина просто “охладел”, забыл своего товарища.

“Лучше бы я тебя никогда не встретил”, – злоба выла внутри, как огромный черный торнадо.

– Да о чем ты? Забыл давно. Ты пропал куда-то, не писал. Не по-пацански это.

– Олег, я был за границей, в Штатах. Уехал через месяц после этого нашего похода… – Роме было неприятно вспоминать, и он осекся.

– И как там Штаты?

– Разводил крокодилов, представляешь? Во Флориде. Вложил все сбережения, одалживал у друзей…

На душе потеплело. Олег даже представил Рому в мексиканской шляпе с куском мяса над голодным аллигатором. Это было забавно.

– Первый год очень тяжело было, а потом дело пошло. А выращивал кайманов и аллигаторов для зоопарков, покупал у барыг из Амазонии.

– Бабки свои хоть отбил? – впервые Олег улыбнулся.

– Да не то слово. За 10 лет поднялся, потом вернулся в Украину, купил квартиру в Киеве.

– Ну ты и балбес, Ромка! – он реально его так назвал? Как в старые-добрые времена. Нет, нужно держать себя в руках. Что за “телячьи нежности”?

– Почему?

– Зачем вернулся? Мог бы там уже насовсем залечь на дно. Лох ты! Какая в ж*пу Украина?!

– Да понимаешь, Олег, так меня ностальгия мучила… Оттого и вернулся. Все равно мы там чужие.

Какое-то время диалог шел легко, душевно. Олегу казалось, что огромный ворох слизи, грязи и волос, какие он нередко вычищал из забитых труб, сейчас удален из его груди. И дышать стало легче. Казалось, лампы в баре загорелись ярче.

– В Киеве ресторан свой открыл, на Оболони. Но дело как-то не пошло. Пришлось продать его. Это меня и спасло – поднял немало бабла.

– Да я вижу! – Олег рассмеялся, разглядывая дорогой черный пиджак и наручные часы Ромы.

– Решил все-таки вернуться в родные края, сюда, в Одессу. Только год как вернулся.

– Долго же тебя не было, сучара! – Олег по-дружески ударил Рому в плечо. Сантехник до сих пор не мог поверить, что это не сон. – Ну а живешь где?

– На Среднефонтанской. Квартиру в Киеве продал, здесь купил “трешку”.

– Ну ты мажор, блин! А зачем тебе “трешка”?

Олег уже представил, как они вместе с Ромой сидят в его большой квартире, пьют пиво, закусывают таранькой и смотрят “Рембо”.

– Так ведь женился я. И сынок уже скоро будет. А там глядишь, и второй, третий! Я детей люблю.

Как ножом по сердцу. Почему судьба так несправедлива? Лампы в баре уже не светили так ярко.

– И на ком женился? – осторожно спросил сантехник.

– Угадай! – Рома весело усмехнулся. Он уже захмелел.

Но Олегу не хотелось угадывать. Нет в жизни счастья. Да если бы и было, он его не заслужил. Кто он такой? Просто оборванец, который давно схоронил и отца, и мать.

Рома заметил возникшее напряжение:

– Да на Маргарите и женился.

Час от часу не легче.

– Представляешь, в Фейсбуке нашел. Она психологом заделалась. Какое-то новое направление: гештальт-терапевт. Три раза замужем была, три развода, детей нет. Представляешь?

“Даже не хочу представлять!” – Олег выпил еще одну рюмку “Немирова” залпом.

– Вот в октябре прошлого года мы и поженились. А чего тянуть? Я женат не был ни разу, а мне уже 46 в этом году, ты ж знаешь.

– А в Америке что, не подвернулся никто? – Олег старался говорить спокойно, хотя внутри у него в этот момент что-то умерло.

– Да была там одна, Сара… Ну, не важно. В общем, Марго забеременела, уже в июле рожать нам… За столько лет не могла забеременеть, а тут… такое чудо! И меня “подлечила” заодно. Психология – интересная штука, оказывается!

Олег не хотел ничего знать, никаких подробностей. Он хотел выпить еще рюмку водки  и уйти.

– От чего же она тебя “лечила”? – он сказал это угрюмо, почти озлобленно.

– Ой, каким недобрым взглядом ты на меня смотришь, Олег! Ох, недобрым! Как будто убить хочешь, – Рома взял товарища за плечо.

Что?! Это уже психология в действии пошла?! Олег отстранился, едва контролируя себя.

– Олег… – Рома замялся, затем выпил рюмку коньяка залпом. – Я хочу попросить у тебя прощения. Я был очень неправ. И когда повел тебя к ней, и когда ударил, и когда пропал потом.

Олегу стало еще хуже. Алкоголь перемешал мысли. Хотя это и к лучшему. Это были черные, грязные мысли, полные ненависти и даже зависти. В этот момент ему захотелось ударить Рому головой о стойку бара, но он сдержал себя.

– Да ладно, прощаю тебя! Я и не злился вовсе, – он выдавил из себя улыбку. Ничего тяжелее в жизни он не делал.

– Тогда давай обнимемся! – глаза Ромы словно засияли искренним счастьем.

Они обнялись. Рома похлопал Олега по спине… Как много лет назад. Это было просто невыносимо. Руки задрожали, на лбу выступила испарина. Ноги подкашивались – то ли от горя и гнева, то ли от “Немирова”.

– Слушай, мне прям легче стало! – Рома как-будто ничего не заметил.  – А давай к нам в гости прям щас поедем? Хочешь?

– Нет, у меня дела, – Олег выдавил из себя вторую фальшивую улыбку. На третью он уже не способен.

– Да брось! Какие дела? Ты уже пять рюмок выхлебал, если не больше? Тебе ж и за руль нельзя!

– Как будто ты не пил!

– Да я всего две рюмашки. Мой “Додж” тут на углу, поехали.

– Да я бы рад, честно! Но у меня тоже…

– А, жена ждет что ли?

– Да, жена.

– Как зовут? Познакомишь?

– Познакомлю. Как нибудь, – Олег охотно поддался действию алкоголя, иначе завыл бы от горя.

Когда они вышли на улицу, сантехник вдруг спросил:

– А что это за гештальт? Или как его там? Помогает?

– Это от специалиста зависит. Но да, очень крутая метода, новая. Люди прям счастливее становятся. Если хочешь, могу организовать встречу с Маргаритой.

– Да нет, Ромыч, мне предыдущей встречи хватило, – Олегу стало даже весело. Но он понимал, что это в нем говорит водка.

Оба рассмеялись.

***

Рома оставил свой номер телефона и адрес. Олег не хотел садиться за руль, поэтому пошел в сторону Ришельевской, чтобы немного протрезветь.

Но чем больше он трезвел, тем тяжелее становилось на душе. Мрачные мысли завертелись, словно ведьмы на шабаше. Прогнать их было невозможно.

Олег не понимал, почему судьба к нему так несправедлива. Почему Рома, единственный его настоящий друг, так хорошо живет? Женился, скоро станет отцом, разбогател. И не на ком-то женился, а на этой шалаве! Неужели и правда любовь существует? Ведь столько лет они не виделись, и все равно остались вместе! Олег поймал себя на безумной мысли, что ревнует. Ведь Рома мог бы разыскать Олега на Фейсбуке, а он искал Маргариту. Он сделал свой выбор.

А он, Олег, совсем один. Даже стыдно было признаться, что он не женат. И ведь никогда не женится! Назло всем этим бабам!

Олег вышел на Ришельевскую, и брел по ней до тех пор, пока не добрел до Оперного театра. По пути он курил. До тех пор, пока не начало сильно тошнить. Мимо пробежала дворняжка, лохматый черный пес средних размеров. Он, Олег – как этот пес. Он никому не нужен в целом мире! Его удел – всегда болтаться по улицам, как он болтается сейчас. Счастье, если и существует, ему не суждено. Потому что он – оборванец, он никто, пустое место! Иначе и быть не может, раз Рома за все это время не нашел его в Фейсбуке, не пригласил на бутылочку “Крушовице”.

Олег шел вокруг Оперного, краем глаза заметил целующуюся парочку на скамейке. Вдруг им овладело очень сильное чувство – смесь гнева, ненависти и зависти. Откуда гнев и ненависть, Олег понимал. Но откуда, черт побери, эта зависть?

Кому он завидует?!

Этим сосункам, которые противно “лижутся” на скамейке и верят, что будут любить друг друга вечно?! Любви не существует! Он выше этих сантиментов! Он никогда не упадет до того уровня, что будет завидовать парочкам! И Роме он завидовать не будет! И все-таки, как же темно, горько и зло на душе!

Парочка прекратила свои поцелуи и уставилась на Олега. Студент и его девушка с ужасом смотрели на мужчину с оттопыренными, как у Чебурашки, ушами. Этот мужчина, который только что спокойно прошел мимо, теперь вознес руки с небесам и кричал самые отборные маты.

– Алкаш какой-то, пошли отсюда! – девушка быстро организовала эвакуацию с лавочки, и вскоре парочка скрылась за фонтаном.

– Бог! – Олег говорил сам с собой, по прежнему вознося руки к небу. – Я знаю, что ты не существуешь! Мать твою, тебя нет! Но даже если ты есть, знай: я проклинаю тебя! Проклинаю!!!

Еще несколько матов завершили гневную речь несчастного человека.