Читать книгу Крики стервятников. Длинная ночь, или Ночные сказки - Владимир Ильин - Страница 2

Я не мог оторвать глаз от кровавого снега. Казалось, он притягивает, обладает собственной волей, словно это магнит с элементами крови, шерсти и небольшими кусками вырванного собачьего мяса – единственного, что осталось от Саши и Каганыча – здоровенных алабаев, карауливших в ту ночь.

Спокойные, уравновешенные, примерно с рост среднего человека, они крайне редко лаяли, больше полагаясь на собственную силу и мощь. А ещё они никого не боялись и никогда не отступали, вступая в бой даже с матерыми волками.

– Кто же это мог сделать? – тихо спросил инженер Савелий, нервно доставая сигарету – это же двоих за раз вот так утащить. А ведь я даже лая не слышал.

– Я тоже – заметил я и почему-то сразу подумал, что кроме сигнальных ракет у нас ничего из оружия и не было, разве что петарды на Новый Год – как ты думаешь, кто это был?

– Медведь. Кто ж ещё может двоих утащить? – нервно ответил Сава, пытаясь разжечь огонь на ветру, правда, у него это не получалось – спички тухли одна за другой.

– Мишка, пожалуй, большой. Смотри вон, какая лапа – сказал я и указал на огромный след, четко прорисованный на свежевыпавшем снеге – я, конечно, не зоолог, ну тут как минимум килограмм четыреста, не меньше.

– Господи, это же надо, что же это за тварь такая, да ещё в мою вахту – начал причитать Савелий, выкинув сигарету, – надо срочно вызывать материк.

– Никого не надо вызывать – раздался голос сзади.

Я повернулся и увидел Семена, как обычно спокойного и слегка прищуренного. Семен был из местных и на нашей стройке занимался собаками. Раньше он, кажется, работал егерем, но после сокращения перешёл к нам. Мужик был высокий, поджарый, немногословный. Часто уходил в лес, и бывало, задерживался там на пару-тройку дней. Платили ему хорошо, и как я понял, он даже старался нам понравиться.

И, тем не менее, даже несмотря на всё это любезное поведение, производил Семен впечатление страшное. Бородатый, весь в шрамах, он, казалось, олицетворяет сам лес, саму дикую природу. Смотря на него, я понимал, что именно такой человек и мог стать царём в лесу – грубый, выносливый и жесткий.

Именно такой, а не то, что мы привыкли видеть в спортзалах. К слову, у нас тоже было достаточно здоровых парней, которые постоянно наращивали свою мышечную массу. Но и среди них не было никого, кто мог бы нагрубить Семену, который хоть никогда и не лез на рожон, но отражал что-то в своих глазах такое, что моментально охлаждало пыл любого дерзкого бойца.

Вот и сейчас он спокойно смотрел на снег, постепенно цепляя взглядом след дикого животного. И проблема даже не в том, что Семен был охотником, просто гость сделал самое страшное – он тронул собак нашего бывшего егеря, на которых не то, что руку поднять боялись, им грубили редко.

Был, правда, один случай, когда молодой инженер слегка пнул Сибиря – лайку. Пнул, да и забыл, ну как бывает это по пьяни. Казалось бы, чего там, лайки вообще твари безобидные, не то, что мстить, даже сердиться не умеют. Но только вот сразу же в тот день к нам в бильярдную впервые вошёл Семен. Вошел, осмотрелся немного и, подойдя к инженеру, сел рядом, внимательно смотря в его глаза, спокойно спросил: «Бил собаку?» А когда узнал правду, то попросил больше так делать. И всё, после этого инженер стал самым лучший другом порядком подуставшему от его заботы Сибиряку.

Так что вот такой у нас был охранник, если так можно выразиться. Опасный, немногословный, самая настоящая живая защита от непрошенных гостей. Только вот в основном это были волчьи стаи, с медведем нам сталкиваться ещё не приходилось.

– Семен, это медведь? – спросил Сава, нервно теребя новую папиросу.

– Да. У них не было места манёвра, они были на цепи. Вот тут он дернулся назад, но цепь помешала, и тут же получил удар лапой, затем он загнал второго. Всё произошло быстро, он знал, что они далеко не уйдут. Действовал умно. Планировал.

– Ты же вроде обходишь эти места, как ты его не заметил? – не унимался Сава.

– Теперь поздно об этом говорить, после крови его уже не выгнать.

И в этом Семён был прав, вокруг была Тайга, до ближайшего города – Нового Уренгоя километров пятьсот. Из живности зимой только мы, да олени, которых мы уже несколько месяцев не видели. Если шатун объявился, то после столь легкого мяса он не уйдет добровольно. А нас на НПС довольно много, человек двадцать пять, плюс собаки. Вполне приличный объём еды, учитывая безжизненное пространство вокруг.

Я ещё раз посмотрел на Семена, он стоял и почти не шевелился, уставившись в проломанный двухметровый забор. Достаточно крепкий, чтобы удержать собак и не дать им возможности его перепрыгнуть. Кое-где на нём была колючая проволока, но так как её было мало, попадались участки без неё, как например этот. Хитрое животное не зря пролезло именно здесь – и к собакам поближе, и без колючки.

– Что делать будем, Семён?

– Как что, убивать.

– Ты про свое ружьё?

– Там дробь, она только разозлит. Здесь медведи редко бывают, крайне редко. Если бы он ходил рядом, то для того, чтобы отогнать – хватило бы, но теперь, когда почувствовал кровь… Да к тому же, это необычный зверь. Он выслеживал, ждал, он точно знает, что ему надо. Мое ружье не поможет.

– Звучит жутковато.

– Так и есть. Я пойду собираться. Возьму двух лаек, а вы постарайтесь никому об этом пока не рассказывать, не надо паники.

– И чем ты его брать будешь? – спросил Савелий.

– Мозгами. Да и если через два дня не приду, тогда всё, вам стоит уезжать – Семён посмотрел в лес и задумчиво добавил – одну он точно закопает.

Я вернулся в свой барак. У меня была отдельная комната как у инженера, с этим, слава богу, у нас проблем не было. Ровно, как и с едой и оборудованием. Вообще, у нас было всё, кроме женщин и оружия, даже алкоголь был. Но мало, без злоупотреблений. Примерно по бутылке на человека. Соответственно, каждый берег как мог. В ту ночь, я помню, открыл свой вискарь, уверен, Сава сделал то же самое, ведь он тоже был инженер, да и к тому же трусливее меня.

Само собой разумеется, ни я, ни Савелий и не собирались убирать следы и вообще держать такую информацию при себе. Ведь если медведь и вправду был хотя был наполовину таким, каким его описал Семен, то надо было как можно быстрее дозваниваться до своих. Наш главный инженер наверняка был проинструктирован насчёт такого форс-мажора.

И тут я не выдержал и рассмеялся – алкоголь уже ударил в мою голову, и мне показалось, что всё это какой-то веселый забавный случай, о котором можно совсем не беспокоиться. Я встал и выглянул в окно – там, по снегу, медленно уходил с двумя собаками Семен, укутавшись в свою поношенную зимнюю шубу. Скорее всего, он делал это вовсе не из желания как-то помочь нам, нет, я был уверен, что он просто мстил за своих собак.

Прошли ровно сутки. В комнате был я, Фёдоров, Наумов и Капотня – почти весь персонал четвертого участка, ну разве что Егора и Сани не хватало, они как раз чинили главный насос. Бильярд, DVD – все, вроде бы, были заняты вполне привычными делами, но в тоже время среди нас висел один и тот же вопрос – когда вернётся наш собачник? Наконец двери открылись, и на пороге появился Савелий, рука у которого была в крови и, подойдя к аптечке, он стал шарить по полкам.

– Чёртовы собаки, совсем взбесились, скоро нападать начнут, твари – зло бросил он, сняв перчатку, обнажив свежий укус – ненавижу эту дрянь, чёртов медведь явно знал, что делает.

– Ты осторожней, Сав, если бы не бедные псины, может быть, это бы ты валялся где-нибудь в лесу и ублажал живот этого гризли – заметил Наумов, не отвлекаясь от игры в бильярд – ведь это же ты их первый нашел, не так ли?

– Ты опять за это? Да мне срать на этих собак и на этого чертова егеря, ваши бабки не стоят того, чтобы я тут инвалидом стал.

– Началось нытье. Что ты себя как телка вечно ведешь? – буркнул Капотня, ставя стакан на край бильярдного стола. Он проигрывал Наумову два шара, и настроение у него было ни к чёрту. А если учитывать, что ростом он был под два метра и весил порядком сто двадцать килограмм, то к словам его стоило прислушаться.

– Я не веду себя как телка, ты не видишь, что меня укусила собака – обидно, но явно тише заметил Сава.

– Сходи к доку, пусть зашьет твоё ранение – довольно сказал Наумов, загоняя очередной шар – ах, какой красавчик, смотри, как в лузу вошёл.

– Доктора нигде нет, я почти весь наш лагерь оббегал – простонал Сава.

– Как он ловко спрятался, наш Айболит, наверно, снова банку со спиртным нашел. Капотня, ты слышал, как Гаврилов к нему с плечом сходил? – указал пальцем на меня Федоров – Дим, поведай.

– Да ладно, не надо, что на дока наезжать. У всех бывает – попытался я замять тему.

– Давай, травани, что там у вас произошло, надеюсь не сексуальный контакт? – вмешался Капотня, смотря, как очередной шар от Наумова аккуратно заходит в дальний угол.

– Почти, но я слишком симпатичный, чтобы с этим чудовищем спать. Короче, ты помнишь, я плечо повредил? Так вот пять дней назад подхожу к Айболиту и говорю, мол, так и так, болит плечо. Он посмотрел, и начинает мне мерить давление. Я ему: «Стой, подожди, причем тут давление?». Но он молчит, лишь на стрелки смотрит. Затем попросил поднять майку и стал прослушивать сердце. Я ему: «Дружище, я ведь плечо подвернул в качалке, немного ноет, вот такие движения делал». И показываю, так вот, мол, и так. Он молчит, кивает, затем как даванёт: «Это хорошо, хорошо, но сперва надо кал сдать, мочу, кровь из вены» Прикинь, кровь и кал, я просто в шоке был. Больше я туда ни ногой, а то он опять до моего кала домогаться начнёт.

– Может, ему витаминов не хватает? – сухо заметил Наумов, вбивая очередной шар.

– Да ну тебя к чёрту, Наумов – кинул кий Капотня – что там со жратвой? Когда пожрать пойдем?

– Мы же час назад ели – сказал я, посмотрев на часы – к тому же они наверняка уже всё собакам отдали, разве что мороженой вишенки погрызть.

– Нет, сам свою вишню грызи, я жареной свинины хочу. Сава, пошли в столовку, он, поди, там сидит, ветеринар твой – гаркнул Капотня и пошёл надевать куртку.

Я лишь покачал головой и развернулся к ноутбуку. В последнее время я пристрастился к оригами и теперь уже стал замахиваться на двадцати трех страничные инструкции. Только вот пока не получалось, примерно на пятой странице я начинал по жесткому тупить.

– Не может быть – внезапно Сава прильнул к окну – это же та самая собака, что с Семеном ушла.

– Ты что, их различаешь? – улыбнулся Наумов, продолжая прицеливаться в шар – я думал, для тебя они все на одну морду.

Я встал и тоже подошёл к окну – было плохо видно, был сильный ветер, но я всё равно смог разглядеть, как несколько людей побежало к медицинскому бараку.

– Кажется, я догадываюсь, где наш Айболит – сказал я и поспешил на улицу. Вслед за мной туда же выбежали остальные.

Через пару минут мы были среди большой, громко бурлившей толпы. Казалось, что весь персонал собрался в мед отсеке, засвидетельствовать своё почтение вернувшемуся егерю. Используя Капотню как таран, мы постарались про буриться к самому столу, где сидел наш следопыт. Получалось это медленно, народ никак не хотел сдавать свои позиции, не слушая даже доктора, который орал, чтобы все вышли.

Семен лежал весь крови. На лице было заметно несколько глубоких порезов, воротник был изодран, рукав тоже, штаны, правда, были целыми. Рядом с ним сидела его собака и лизала его руку. Выгнать её, ровно, как и всех нас, у Айболита тоже не получилось.

Семен был молчалив и лишь придерживал край кожи, над которым трудился наш доктор.

Вселовод – так звали нашего доктора – потел, как загнанный конь, и всячески старался не упасть в обморок от вида крови. Оно было понятно, парень рвался к нам за легкими деньгами, а потому, даже не смотря на весь свой непрофессионализм, пошёл сюда работать. Полагая, что сможет без особых проблем отбарабанить длительную вахту.

Но в этом был и большой плюс – явственно понимая, что тебя никто не вылечит, мы практически обходились без несчастных случаев, так как все знали, что если здесь попасть в чрезвычайную ситуацию, то скорая приедет не сразу, а доктор явно не поможет, вот и берегли себя, как зеницу ока.

– Осторожно, ещё пару стежков – успокаивал доктор сам себя – так, отлично, вот так. Ну, все, зашили.

– Здесь ещё одна, – указал Семен. Говорил он с трудом.

– Да, да, конечно, принесите ещё ваты и бинтов, надо промыть рану – попросил Вселовод.

Ребята тут же принесли всё необходимое. Никто не уходил, всем хотелось как можно быстрее узнать, что же там произошло.

– Так, расходимся, расходимся, за работу, черти – послышался голос нашего главного инженера Тимура Николаевича – это вам не шоу. Короче, если кто не уйдет, лишу премии.

Последнее подействовало. Тимур Николаевич был добрым малым, но денег лишал быстро. С этим у него никогда не ржавело. Поэтому народ быстро стал расходиться – всё равно информация дойдет да их ушей, просто, немного медленней.

Вернувшись обратно в зал отдыха, я там застал больше половины наших ребят. Все живо обсуждали возвращения Семена и то, что с ним произошло. Признаться честно, я никогда не был любителем большого количества народу, и я сюда попал больше из-за желания находиться подальше от городов, нежели из-за денег. Поэтому, я развернулся и ушел к себе в комнату.

Всю следующую ночь мне снились кошмары, где к нам приходил медведь и поочередно нас убивал, утаскивая к себе в берлогу. Одного за другим, пока нас не осталось три человека. А потом и нас сожрали.

Но, это было ночью, а день пролетел куда стремительней, так как мы заканчивали наш участок, и старались как можно быстрее довести до ума всю электрику и подсоединить электрические шкафы. К тому же, генератор давал хорошие сбои, и это тоже добавляло забот. Всё же прав был Наумов, что наш закупщик не гнушался откатами.

В общем, лишь к вечеру я заметил, как возле псарни опять сидит наш собаковод. Отбросив вечерние планы, я быстро оделся и вышел на улицу, где было на удивление безлюдно, а потому я мог спокойно поговорить с Семеном. Правда, странно, что его вообще выпустили из-за его-то ран. Хотя, в принципе, удержать его тоже невозможно.

– Семен, ты как? – спросил я, пытаясь говорить громче ветра, сильно бившего в лицо.

Он улыбнулся и пошёл внутрь собачника, махнув мне рукой. Там у него был небольшой уголок, где он любил уединяться. Стол, пару стульев, полки с лампочкой – всё по-спартански, но этого ему хватало. А ещё рядом со всем этим был небольшой спальный мешок – излюбленная вещь Семена.

– Проходи, попей чаю, он ещё теплый, с термоса – тихо сказал Семен, наливая мне в крышку.

– Спасибо – ответил я, наблюдая за паром изо рта. Обогреватель здесь был, но включали его редко – ты что, выздоровел?

– Не совсем, сильно потрепали, скоро опять на койку, так что я тут ненадолго, собак проведать – тихо сказал Семен, поглаживая лаек. Сейчас запру их по клеткам и всё.

Он улыбнулся. Я заметил, что это даётся ему с трудом, так как свежие шрамы доходили почти до самой шеи.

– Это он меня лапой так. Очень быстрый. Я еле отскочил. Я ему ловушку приготовил, хотел добить и вот извернулся, гад. Едва собак моих не порвал.

– Ты что? На него с ножом пошёл? Ты как его вообще убил? – не удержался я.

– Да есть уловки, мы ведь тоже не дураки, только вот странно, он по следу шёл почти как собака. Никогда такого не видел, он меня кругом обошёл и в хвост уперся, по моим следам шёл. Не спеша так, ночь выжидая. Собак, кстати, он так и не съел, спрятал где-то.

– Ты как это узнал?

– Да просто, брюхо вспорол. Я замерзать начал, надо было отогреться. Вот кишочки и сгодились.

– Значит ты снова с нами?

– Да, но неделю я думаю, ещё с доктором побуду, он всё же достал меня, пусть и легонько, но надо подождать, пока швы заживут. Вы молодцы, ночь выждали.

– Это Семен потому, что напились в хлам, что я, что Сава. Да и потом это всё равно известно бы стало.

– Не виню, я ожидал этого. Теперь всё хорошо, шатун мёртв. А собак больше привязывать нельзя. Пусть бегают.

– Ладно, поправляйся. Семен, лихой ты, однако, парень, первый раз такое вижу – вот так в ночь, с двумя собаками и с ножом, по мне, так это вообще фантастика, просто космос какой-то.

– Да какое-то там. Ты просто моего деда не видел – снова улыбнулся Семен.

Во второй раз это производило уже куда более мрачное впечатление, хотя, казалось бы, должен был привыкнуть. И, тем не менее, я не привык. А потому прибежав на крики, я, как и остальные, долго блевал на снег.

То, что я увидел, напоминало какую-то бойню. Все вольеры поломаны, собаки разодраны. Их бедные тела были в буквальном смысле порезаны на части. Ни одна не выжила. Присмотревшись к вольерам, я понял, что некоторые пытались прогрызть решетки, пока на их глазах расправлялись с их товарищами.

Затем я увидел большую дыру в стене. Зверь, который это сделал, был явно больше среднего человеческого роста и как минимум шире раза в два. Я прошёл сквозь дыру. Снова выломанный забор, снова без колючей проволоки наверху. В голове все перемешалось, неужели это тот самый медведь? Вернувшись, я быстро пересчитал собак. Все восемь были тут, ни одно тело не пропало. Он их просто убил. Всех до одной. Но зачем? Чтобы мы больше не слышали их лая? Или чтобы они не могли нас предупредить? Все это вызывало вопросы, разрешить которые мог лишь Семен, человек с детства знакомый с законами тайги.

Но к Семену была целая очередь. Попасть сейчас туда мне было столь же трудно, как пенсионерке к депутату. Никаких шансов. Поэтому я успокоился и вернулся к работе. Всё равно самое худшее произойдет лишь ночью. Поэтому, что переживать. Главное, вовремя закрыться.

И, тем не менее, к Семену я всё же заглянул, позже. Он всё также лежал на койке, и казалось, почти не видел, как я вошёл. Но это было обманчивое впечатление, так как спустя секунду его голова повернулась, и, боже, как же сильно он изменился. Теперь это был уставший, сильно измученный человек. В глазах которого не было и тени того предыдущего воина, которого мы все так боялись.

– А, это ты, проходи – тихо сказал он, поворачиваясь в исходное положение.

– Что-то ты совсем плох.

– Доктор колит что-то, но мне кажется, это плохо действует на меня.

– Да ладно, ты вон, какой крепкий – улыбчиво заметил я.

– Знаешь, Гаврилов, а ты похож на человека. В хорошем смысле – тихо сказал Семен – и я хочу тебя спросить. Кого ты видишь в нашем ночном звере?

– Я? Это я у тебя хотел спросить. Ты же следопыт наш.

– Я знаю, кого я вижу, а вот ты?

– Медведя.

– И все? Ты действительно считаешь, что обычный медведь способен на такое?

– Ну а что тут такого? Убил собак. Проломил деревянный собачник. Прогрыз забор.

– Медведи так не поступают. Он крадут, они пугают. Нападают, если надо. Но чтобы вот так, взять и убить всех собак, не забрав ни одного тела. Нет, так медведи не делают. К тому же я его убил. И даже вспорол брюхо.

– А ты точно нашему медведю вспорол брюхо?

– За последние десять лет я ни разу не путал след, к тому же со мной были мои собаки. А они не один десяток медведей на жопу сажали. И убить их было ой, как не просто. По идее, он должен быть весь искусан, но как я понял из ваших слов, там нет его крови, стало быть, зверь ушел целым и невредимым. В общем, вам всем надо уезжать и как можно быстрее, я уже сказал об этом твоему руководству и вот повторяю тебе.

– Считаешь, это лесной дух?

– Видишь, я знал, что ты это понимаешь.

Я не стал с ним спорить. Я и сам устал от всего этого дерьма, навалившегося на нашу, в общем-то, простую жизнь. Покинув раненого, я пошёл в столовую в надежде раздобыть что-нибудь поесть.

Столовая у нас была небольшая, два стола на восемь человек и раздаточная, за которой было два цеха, а также большая морозильная камера. Сама кухня была дорогая, холодная и металлическая. В общем, всё выглядело прилично, если не считать наспех прибитых гвоздей, на которых висели поварешки, да половники.

Запасы нам обновляли раз в две недели, ровно, как и остальные наши потребности, включающие одежду, сигареты, и, конечно же, алкоголь. На кухне у нас работало два брата. Призновы, старший Анатолий и младший Виктор.

Когда я вошёл туда, ребята, видимо, ушли, или же, забравшись где-нибудь на мешки, уснули, так как не было там никого, поэтому добравшись до холодильника, я привычно вытащил лимон и поставил чай. Выпив первую чашку, я посмотрел в окно. Там так же привычно шёл снег. Много снега, он падал такими большими хлопьями, что казалось будто они забьют весь вид своими кусками огромной белой плоти.

Сев на металлический стол, я ещё раз отхлебнул из чашки. Горячий чай нежно согревал меня, так как на кухне было достаточно холодно. Как говорили наши поварята – это было полезно для продуктов. И, наверно, они были правы, только вот лично мое мнение, что это было сделано ради самих поваров, ведь при постоянной работе возле печей, холод был больше другом, чем врагом.

И, тем не менее, я думал больше о медведе. Мне показалось, что Семен сдался. Возможно, это, конечно, из-за ранения, или, может быть, из-за собак. Ведь в прошлый раз, всего лишь увидев два трупа, он с одним ножом пошел в лес, и там побродив несколько дней, вернулся изорванным, но победителем. А теперь он молча лежит, и спокойно переносит гибель своих собак. Что совсем на него было не похоже, как будто нашего егеря заменили в лесу на кого-то другого.

– Так вот кто лимоны ворует – услышал я знакомый голос – и ладно бы работяги, так ведь нет, это нашему инженерному составу витаминов не хватает.

Улыбнувшись, я пожал Виктору руку. В отличие от Анатолия он всегда был веселым, создавая благоприятную атмосферу легкого настроения, что, конечно же, нельзя было сказать о старшем, особенно когда он что-то резал. Коренастый, немного угрюмый, Анатолий вечно что-то говорил себе под нос, разрезая тонкими ломтиками мясо, огурчики, помидорчики.

– Ты что тут делаешь, братан? – спросил Виктор, открывая холодильник – реально за лимоном пришёл?

– Да.

– Что, решил простуду предупредить?

– Да не совсем, это что-то вроде прелюдии к вискарю. Я только что у Семена был.

– Ах да, слышал, слышал, крутой чувак – сказал Виктор, высматривая колбасу – вот так, без оружия пойти, да ещё одному и в ночь. Эх, жутко мне от этого парня становится. Ты, кстати, в курсе, что его местные шайтаном кличут?

– Это с Уренгоя?

– Ну да, там деревня рядом, где он родился. Он, кстати, здесь не просто так, что-то у них случилось, вроде как человек какой-то пропал, вот его сюда и перевели от греха подальше, егерь-то неплохой, что зря в тюрьме гнить.

– Подожди, я не слышал об этом.

– Да я сам недавно узнал, если бы не медведь, то может и вовсе бы не сказали. А так да, Семен с прошлым.

– Так он убил его?

– Да никто не знает, говорю же, человека не нашли. Пропал он. Вроде бабу его обидел.

– У Семена была баба? – еще больше раскрыл я глаза.

– Ммм, наверно – задумался Виктор, примеряя кусок, который ему нужно отрезать – я знаю лишь, что из-за женщины он похоронил где-то в лесу человека. А потом, не имея доказательств, и не желая обострять ситуацию, местные менты отправили его сюда.

– Однако. Не хотел бы я оказаться на месте того мужика.

– Я не говорил, что это мужик, вроде парень молодой, ну как это бывает. Без башки. Решил покуражиться.

– Порежь ещё лимончик – попросил я, протягивая ему фрукт – пожалуй, я тут ещё посижу.

– Да, хорошо, только убери все и вот, на бутер, чтобы желудок не бузил – сказал он, отрезав половину своего большого бутерброда – один не осилю.

– Ну да, спасибо – улыбнулся я. Все же повара из Виктора было не вывести, никогда только на себя не готовил.

И вот я снова остался один. Холодный пол, бутерброд, чай с лимоном, снег за небольшим окном, все так по-домашнему. Создавалось ощущение, что этот небольшой коллектив незнакомых тебе людей был гораздо ближе, чем все, кто там, как говорили мы «на гражданке». Ведь здесь в полной изоляции, ты куда быстрее привыкаешь доверять своему товарищу и надеяться на него, как на себя. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Виктор с такой легкостью отрезал мне кусок своего бутерброда.

Затем за окном промелькнула тень. Я почувствовал её спиной или наверно боковым зрением, но этого мне вполне хватило, чтобы резко обернуться и впялиться в темноту. Я не увидел размеры, но мое воображение быстро дорисовало их. А так как между мной и этой молниеносной тенью, было всего лишь стекло, то я моментально лишился всей романтичности окружающего меня мира. Замерев, я всматривался, не в силах побороть себя и подойти ближе. Виктор вряд ли бы так быстро прошёл под окном, хотя это было, в принципе, возможно – его комната была рядом с кухней. Не то, что моя – черт знает где.

Я сделал пару шагов вперед, затем ещё, и так, пока не подошёл к окну вплотную. Я был уверен, что сумею отпрыгнуть, если медведь полезет своей мордой в окно. Думаю, это было лучше, нежели бежать к своему бараку. Хотя, был, конечно, вариант, что он залезет через двери, но это что-то совсем фантастическое.

Но на улице было пусто. Приглядевшись, я сумел распознать следы, правда, не медвежьи, а человеческие. Кто-то прошёлся прям возле окна, теряясь ближе к баракам. Прислонившись к краю окна, я, наконец, увидел фигуру человека, медленно идущего по снегу. Недолго думая, я схватил пуховик и выбежал наружу.

Метель усиливалась. Видимость падала, прикрыв лицо рукой, я пошёл вперед, поражаясь тому, как я смог что-то разглядеть через окно. Следы были нечеткими, метель успела хорошо намести и засыпать почти все наши тропинки. Но я, все же, нагнал его.

Это был Семен. Спокойно развернувшись, он снял с лица кусок вязаного платка и снисходительно улыбнулся. Затем похлопал меня по плечу и сквозь метель сказал:

– Иди спать.

– Не дури, тебе нельзя сейчас никуда идти. Ты вон, весь порезанный.

– Именно сейчас и надо. Пока я ещё на ногах стою. Жар – это хорошо, он согревает.