Читать книгу Стихийное - Владимир Пироцкий - Страница 19

1.

О, замолчи, гитара,

Душу не рань перебором.

В сердце впиваются звуки,

Навахой безжалостной горя.

Я старый, усталый путник,

Случайный гость в трактире.

И капли мгновений падают точно,

Как пули снайпера в тире.

Если бы знать, о деве,

Той, что оставил в Севилье.

Так же ль смеется звонко,

Сверкая локона смолью

и взглядом пронзая навылет.

Может она печальна,

Иль жжет ее болью обида.

Слезы кинжал окропляют,

Улыбка блеснет для вида.

Трое лихих кабальеро,

Гарцуют у коновязи.

Клянутся догнать негодяя,

И растоптать по грязи.

…горе мне, жизнь уходит.

Гитара устала плакать…

Цыганка песню заводит,

В Кордове, на закате.

Я бы к тебе помчался,

андалузца шпорами раня.

Я бы с цепи сорвался,

Хоть знаю, что снова обманешь…

Только немеют руки,

Мысли их крепко вяжут.

Пусть за мое унынье,

Боги меня накажут.

Капли мгновений уходят,

А сердце к тебе взывает.

Боли не чую, слезы,

Жизнь по капле уносят…

2.

Сегодня зовет фиеста

Призрачным счастьем манит.

Надежду на скорую встречу,

Нам с тобою сулит.

Весь мир в равнодушном зное,

С усмешкой корриды жаждет.

Сегодня на Пласа Майор32 сойдутся рога и шпага.

И кровь закипает в каждом.

Песок золотой арены,

Слепит под безжалостным солнцем.

И вееров черных трепет,

На бой матадора зовет.

Корриды песок зыбучий

Дух битвы, победы и смерти

Кровью пропитан жгучей

Вперед, матадоры! Себя проверьте!

Смерть в кружевах выступает невестой

негой томится и ядом

подстерегает тореро фиестой

Ласкает слух серенадой.

В вихре смертельного танца

Движенья упруго точны.

Грация дев и улыбки сочны.

Честь и страсть испанца.

Тореро – струна и пламя

Гордость и неизбежность

Сила и страх нежданный

В дерзких глазах твоих.

Твой плащ галунами блещет

Трибуны ревут, рукоплещут,

Квадрилья твоя за спиной.

Арена слепит под солнцем,

И я выхожу на бой.

Гитара, постой, гитара…

Впиваются в душу звуки.

Как ворох цветных бандерилий.

Кровь течет по загривку,

И бурый песок взметает, торо,

стрелою черной.

А шпага с кривым муэрте,

Упрятана в красную тряпку.

Она мельтешит игриво,

Пред мордой моей горячей,

Мешая целиться мне.

Я еще бьюсь и целюсь,

Тореро верткому в пах.

Свирепая ярость душит,

Песок скрипит на зубах.

И в первую долю секунды,

Тореро в пылу не заметит,

Как острый мой рог вопьется,

Неся ему боль и смерть.

Зачем ты пришел, тщеславный,

Бесстрашьем толпу позабавить?

Она тебя вмиг забудет,

Когда под ребром почуешь,

Мой быстрый, как бритва рог.

Седая старуха в горе,

Без слез на заре оплачет.

Лишь эхо молитве вторит,

И четки в руках запляшут…

Устал я, расстанемся с миром.

Иди, забери мулету и шпагу, пока не поздно.

И отзови пикадоров,

и стаю бандерильерос.

Пусть лучше себе закажут

хороший и сытный ужин,

И окропят паэлью

старым красным вином.

Пусть, вспомнят былых матадоров,

легенды доселе живы,

Под звук неумолчной гитары,

Под хруст кружевного платья

и звонкий стук кастаньет.

3.

Куда мне теперь осталось,

Уйти под бездонным небом?

Насмешливым, злым и черным,

Кинжалами звезд искрящим,

в свой плащ завернувшись скорбно.

Три доблестных кабальеро,

стоят на закате молча,

Они мне дают мгновенье,

запах смерти почуя,

с тобой проститься навечно,

до боли в висках вспоминая,

жгучий вкус поцелуя…

О-о, замолчи, гитара…