Читать книгу Песни о смерти - Владимир Юстус, Владимир Сергеевич Юстус - Страница 4

Кровавая луна утонула за кривыми ветвями, вернув в мрачный Хельхейм дневной свет. Увидев, как золотые лучи, словно ангельские стрелы, начинают пронзать землю, чудовище испуганно обняло мохнатыми лапами толстое дерево и спрятало клыкастую морду в черноте его тени. Невольное рычание обратилось к восходящему солнцу. Опустившись на четыре лапы, некогда гордый воин по-волчьи пополз сквозь непроходимую чащу, подальше, куда не проникает проклятый дневной свет. Время от времени в бездонных глазах чудовища можно было заметить тлеющий огонек умирающей души. Темные чары были могущественны, однако не всесильны – лишь истинная любовь могла противостоять им. Слившись с тенями, чудовище незаметно для блуждающих тут призраков начало рыскать между деревьями в поисках пропитания. Полагаясь лишь на свое острое чутье, оно нашло замерзшее озеро, на берегу которого рыбачил мертвец. Вместо наживки мертвец отрезал от себя куски гниющей плоти, привязывал их к длинным седым прядям и окунал голову в грубо вытесанную лунку. Чудовище тяжело ступало по хрустящему снегу навстречу запаху рыбы и жадно облизывалось. Каждый раз, высовывая голову из воды, мертвец складывал улов в плетеную корзину за своей спиной. Запах свежей рыбы настолько манил чудище, что оно, словно базарный вор, захотело схватить корзину и убежать вместе с ней подальше в лес. Выжидая удобный момент, чудовище притаилось среди густых веток и принялось наблюдать за мертвецом. С глухим плеском окунув голову в ледяную воду, мрачный рыбак смотрел сквозь толстый лед. Он давно заметил покрытое шерстью рыло и захотел изловить вора, чтобы потом полакомиться волчьей плотью. Решив, что его никто не видит, чудовище подкралась к корзине и, схватив ее, кинулось прочь. Глядя на удаляющуюся спину, мертвец вынырнул из воды и издал такой громкий свист, что ветки рядом с ним невольно колыхнулись, уронив с себя пушистый покров. Будто повинуясь его свисту, ветер внезапно вскружил белую метель, и из-под снега, словно весенние цветы, выросли руки других мертвецов. Чудовище в два прыжка вскарабкалось на ствол высокого дерева и, будто черная ворона, села на прочный сук. Мертвецы зашипели и облизнулись, просыпаясь от долгого сна. Часть из них подошла к дереву, где сидело чудовище и, воя от бессилия, принялась царапать толстую кору.

– Отдавай наш улов, голод режет нутро,

А не то и тебя поглотим заодно.

Много мяса, смотрю, у тебя на руках,

Твоя кровь ручейками засохнет на наших зубах, – угрожающе прошипел покойник, глядя на сук. Его замогильный низкий голос взбодрил проснувшихся мертвецов, и они еще пуще принялись царапать дерево, на котором сидел вор.

В то время, как из-под снега вырастали все новые и новые мертвые головы, и толпа под деревом множилась, чудище, громко чавкая, опустошало плетеную корзину. Его не пугали кровожадные недоброжелатели, а пустой желудок обволакивало приятное тепло.

– Посмотри на него, какой наглый подлец,

Наш улов съел при нас, нужен хамству конец, – придерживая отвисшую челюсть перебинтованной рукой, возмутился один из мертвецов.

– Мы согласны с тобой, нужно вора достать,

Высоко сидит сильно, почти не видать, – поддержал другой мертвец, задумчиво разглядывая хмурые небеса.

– Давай дерево срубим, оно упадет

И тогда своим весом мерзавца убьет, – потирая костлявые руки, разродился идеей еще один мертвец.

– Ну а ты – голова, не зря ешь свой улов,

Только тут нужен тот, кто лес валит для дров! – громко воскликнул еще один из толпы.

– Знаю я одного – лесоруб Торкетилл,

Он живет за опушкой, но к мертвым не мил, – вставил свое слово рыболов, ожидая ответа других.

– Посмотрите наверх, он почти все пожрал,

Поспешим к Торкетиллу, пока не сбежал! – указав на лысую макушку дерева, нарушил молчание мертвец без ног.

Рассмеялись над ним:

– Тебе б только бежать, лучше тут оставайся, за ним наблюдать.

И пошла толпа молча туда, где закат, блещет солнце лучами, и сосны скрипят. А чудовище молча смотря на толпу, пожирало улов их, сидя на суку.