Читать книгу Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль - Владимир Сорокин - Страница 10

– С нами рядом бежал человек, – задумчиво проговорил капитан СМЕРШа, снимая портупею с уставших плеч. – Нам казалось: отстанет – могила. Он, понимаешь, упал у траншеи на снег. Малодушье его повалило.

Лейтенант СМЕРШа понимающе кивнул, поставил котелок на прокопчённую, монотонно гудящую печку:

– Как же. Помню. Помню, как он перед строем смотрел в тишину. Каждый думал – он должен в сраженье искупить своей кровью вину перед павшим вторым отделеньем.

Капитан повесил портупею на гвоздь, вбитый в чёрные брёвна землянки:

– А помнишь, политрук ещё говорил: «Силой взглядов друзей боевых в безысходном его разуверьте. Он обязан, – говорит, – остаться в живых, если верит в бессилие смерти».

– Помню, товарищ капитан. Потом ещё в «Солдатском листке» поэт писал: «Что таишь в себе, зимняя мгла? Проломись сквозь погибель и вызнай!»

– Точно. А в передовице: «Он идёт. И ползя сквозь снега, не своею, а кровью врага искупает вину пред Отчизной».

Лейтенант снова кивнул, помешал ложкой в котелке:

– Наш солдат, товарищ капитан, продираясь сквозь ад, твёрдо верит, в бою умирая, что и в дрогнувшем сердце солдата есть какая-то сила вторая.

– Ну, – капитан пожал плечами, провёл рукой по измученному бессонницей лицу, – это – думы о доме родном. Это – тяжкого долга веленье…

– Я думаю, товарищ капитан, это – всё, что в порыве одном обещает судьбе искупленье. Садитесь кушать, пожалуйста. Закипело уже.

Лейтенант обхватил котелок ремнём и перенёс на врытый в землю стол.

Капитан сел на широкую колоду, отломил хлеба, придвинул к себе котелок:

– Я, брат, похлебаю малость, тебе оставлю…

– Ешьте, ешьте на здоровье. – Лейтенант сел напротив.

Капитан помешал ложкой в дымящемся вареве, выловил белое, разварившееся ухо, устало посмотрел на него. Разбухшую мочку пересекал лиловый шрам.

– А это откуда у него? – спросил он у лейтенанта.

– Да это под Брестом его царапнуло. В страшном шквале огня, в рыжем облаке пыли, – с готовностью ответил лейтенант.

– Понятно.

Капитан долго дул на ухо. Потом отправил его в рот и принялся жевать – тщательно и сильно.