Новая фундаментальная монография одного из ведущих отечественных психологов, в которой дается историко-научный и теоретический анализ одной из наиболее актуальных проблем современной психологической науки – проблемы соотношения отражения и деятельности. В книге впервые по-новому поставлены и рассмотрены такие проблемы как значение для психологии гуманитарных исследований М.М.Бахтина и Ю.М.Лотмана, проблема единого субъект-объектного континуума, проблема знака и значения, вопросы психологии деятельности и другие методологические проблемы «неклассической» психологии.
Оглавление
А. А. Леонтьев. Деятельный ум
Введение
Часть 1. Психология отображения: знак и значение
Глава 1. Вводные замечания
Глава 2. Знак и значение в философии античности и средневековья
Глава 3. Знак и значение в классической европейской философии
Глава 4. Знак и значение в лингвистике и семиотике
Глава 5. Теория знака и значения. у Л.С.Выготского и в ранних работах А.Н.Леонтьева
Библиография к Введению и Части 1
Часть 2. Деятельность как психологическое понятие
Глава 1. Вводные замечания
Глава 2. Философско-методологические предпосылки психологической теории деятельности
Глава 3. Физиологические предпосылки психологии деятельности
Глава 4. Понятие деятельности в отечественной психологии 1920–1930 гг
Глава 5. Ранние работы А.Н.Леонтьева и Харьковской группы по психологии деятельности
Глава 6. Трактовка деятельности в работах С.Л.Рубинштейна 1930–1940 годов
Глава 7. Дальнейшее развитие психологической теории деятельности в работах А.Н.Леонтьева и его школы
Библиография к Части 2
Часть 3. Избранные главы неклассической психологии
Глава 1. Вступительные замечания
Глава 2. Психология «большого мира»
Глава 3. Образ мира и два способа представления информации
Глава 4. Смысл и смысловое поле
Глава 5. Психология деяния: сознание и действие vs личность и деяние
Глава 6. Учение как жизнь
Библиография к Части 3
Часть 4. Соотношение знака, деятельности и личности в психологической теории
Глава 1. «Личная мысль» и «соборный разум»
Глава 2. Деятельность как способ «перехода бытия в знак»
Глава 3. Образ, слово, значение
Глава 4. Значение и смысл
Глава 5. Заключительные замечания
Библиография к Части 4
Заключение
Библиография к Заключению
Приложение. Алексей Алексеевич Леонтьев. Список печатных работ (1958–2000)
Отрывок из книги
В основе настоящей книги лежат два курса, которые автор читает на факультете психологии МГУ им. М.В.Ломоносова, – «Деятельность как психологическое понятие» и «Знак и личность». Если вслед за А.Н.Леонтьевым (см. об этом ниже) рассматривать предмет психологии как «деятельность субъекта по отношению к действительности, опосредованную отображением этой действительности» (Леонтьев А.Н., 1994. С. 163), то в целом они составляют, как видно из книги, как бы единый курс: первая часть книги посвящена анализу отображения, прежде всего в историко-научном аспекте; вторая – анализу деятельности; третья часть посвящена попытке пересмотра структуры и некоторых понятий психологии под углом зрения, очерченным в предшествующих частях, она носит более фрагментарный характер; и, наконец, в четвертой части мы постараемся синтезировать взгляды, ранее изложенные в других частях.
Вместе с тем у книги есть и другая задача. Мы стремимся не просто изложить сущность психологической теории деятельности, как мы ее понимаем, но и показать, как она складывалась, какая научная логика привела к ее появлению. Иными словами, мы попытались вписать данную книгу не только в контекст психологической теории, но и в контекст истории психологии и гуманитарного знания вообще.
.....
Для реалиста универсалии имеют трансцедентное существование. Они «суть некое реальное, существующее вне мыслящего субъекта и отличное от единичной вещи, <…> сущностью вещи является единственно лишь идея» (Гегель, 1935. С. 141). Понятия, образуемые при помощи слов (вспомним «verba mentis» Фомы Аквинского), суть более или менее полное приближение к этим идеям («формам» у Фомы), для чего необходимо, однако, познание единичных вещей, которое не может не быть чувственным (Фома Аквинский, Жильбер Порретанский и др.). Но именно поэтому понятие по определению ограничивает глубину познания, оно не может привести нас к «конечным сущностям» (essentiae), для чего необходимо озарение, вообще имманентная деятельность души. Ультрареалистом можно считать философа XIV в. Иоанна Богоугодного, который как значение термина (в конечном счете как понятие) рассматривал обобщенное наглядное представление (представление об идеальном предмете). Слово для реалиста – орудие проникновения в сущность, условие понятийного, рационального познания трансцедентной идеи. Для крайнего номиналиста универсалии имеют единственное реальное существование в словах. Они возникают post res и являются лишь продуктом анализа и классификации слов. Для концептуалиста универсалии существуют в человеческом уме, они связаны с его аналитико-синтетической работой над признаками конкретных вещей, то есть над результатами их чувственного познания. Понятие и есть продукт такой аналитико-синтетической работы. Слово не есть орудие этого анализа и в особенности синтеза, оно – орудие мысли как предицирования абстрактных признаков реальным предметам, и его способность быть орудием коммуникации является для него сущностной характеристикой. Другой вопрос, будем ли мы считать носителем значения слово (Абеляр) или вещь (Ламберт).
И, наконец, о понятии значения, которое утвердилось именно в трудах концептуалистов. Даже из сказанного выше ясно, что у умеренных номиналистов значение как отнесенность к предмету или классу предметов не совпадает с обобщенным, «понятийным» значением, прежде всего присущим слову-предикату, реме. Так, Абеляр говорит о двух различных значениях в слове или речи – «интеллектуальном» и «реальном». Ср. у Иоанна Солсберийского: «Следует различать то, что апеллятивы означают (significant), и то, что они называют (nominant). Единичные предметы называются, а универсалии означиваются» (цит. по Пирс, 1983. С. 208).
