Читать книгу Толя - А. Б. Кузнецов - Страница 6

Это была уже зима. Хлопья густого молочного снега плавно ложились на землю и нежно мешались с городской слякотью, незаметно превращаясь в грязное липкое месиво.

Сегодня, 31 декабря, особенный день. Толе с друзьями в кои-то веки удалось вырваться из проклятой казармы и всем вместе наконец-то нормально отдохнуть. Естественно, они находились в баре незаконно, но, чёрт побери, это придавало моменту ещё большей остроты ощущений. В жизни любого мужчины друзья занимают особое место. Ещё со времён пещерных людей самцы охотились только стаей, пока самки в это время в одиночку охраняли домашний очаг… В армии же мужская дружба приобретает ещё больший смысл. Ведь со своими товарищами по службе приходится проводить практически 24 часа в сутки, есть из одной кастрюли и буквально ходить в один унитаз.

Но вернёмся всё-таки к бару и массивному деревянному столу, за которым Толе посчастливилось сейчас находиться. Перед ним словно на скатерти-самобранке возникли галлоны пива, наполняющие огромные кувшины и бокалы, румяные черноглазые креветки, обжаренные до хрустящей золотистой корочки, куриные крылышки, сочные свиные колбаски и вяленая вобла, ещё пахнущая деревенской кристально чистой рекой. В баре находилось очень много людей, которые без умолку разговаривали и смеялись, напоминая гул пчелиного улья, но это почему-то создавало свою живую атмосферу, насыщенную чувством уюта и беззаботности…

Вдруг Толя почувствовал вибрацию своего мобильника. На экране разрывающегося от звонка телефона он еле смог разобрать уже окосевшими глазами слово «ЛЕРОН». Она позвонила, как всегда, неожиданно и с невыносимо диким желанием предложила встретиться…

Спустя уже час за их столиком была шумная компания, состоящая из Толи, его друзей, Леры и её таких же сумасшедших, как и она, подружек. Чуть позже их пьяная шатия из бара плавно перетекла на улицу и превратилась в итоге в совместную прогулку по ночному Питеру, которая почему-то привела всех прямо к высоченному забору родной воинской части парней. Конечно, они не придумали ничего лучше, как пригласить дам к себе домой.

Помогая девушкам перелезть через забор, они каким-то невообразимым способом наконец-то оказались с ними в расположении. Все в казарме уже давно спали, и только отдельные личности, блуждающие в поисках туалета, в недоумении имели честь лицезреть приглашённые ими женские тела. Продолжение банкета было организовано подальше от глаз сослуживцев, в отдельной комнате, предназначенной для бытовых нужд. Звонкий женский смех, алкоголь и клубы табачного дыма поглотили своей порочной бесконечностью всё вокруг!..

«Мои глаза ещё были закрыты, но я слышал гул неугомонных, куда-то вечно спешащих машин, – позже вспоминал Толя. – Мне нравился этот звук, он почему-то создавал чувство спокойства…»

Еле разодрав свои веки, Толя не сразу понял, где сейчас находился… Пустые бутылки и раскиданная одежда по полу. Треснутое окно, сквозь которое настырно пробиваются лучи тёплого утреннего солнца… На тесной армейской кровати рядом с ним, отвернувшись к стене, лежит ещё спящая Лера… Жуткая головная боль и срочная потребность хоть в какой-нибудь влаге еле дали ему понять, что происходит…

Тишина… противная тишина… как будто время остановилось, а земной шар прекратил настойчиво вертеться… Странная ненависть стала постепенно овладевать им… ненависть к самому себе.

Поначалу он отказывался верить в то, что переспал с Лерой. Мозг пытался ему кричать: «НЕТ! ЭТО ОШИБКА! ЭТО СОН! ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ СОН!»

Но действительность и приходивший понемногу в себя ум говорили совсем о другом. Лера спала как ни в чём не бывало, притом её вид почему-то вызывал у него сейчас только отвращение. Эта была не та Лера, которую он знал. Рядом с ним лежала какая-то потная шлюха с грязными застиранными зелёными трусами, растрёпанными слипшимися волосами и ужасным запахом какой-то старухи…

ИЗМЕНА. Осознание этого слова ставит твой разум в тупик. Толя внезапно начал себя ненавидеть и в одночасье перестал себя уважать. За то, что предал, за то, что только что убил что-то святое, за то, что порвал тонкую нить доверия. Ему страшно от самой мысли, что пути назад уже нет…