Читать книгу Эра титанов - А. Дж. Риддл - Страница 8

Я проснулся рано утром и обнаружил, что по-прежнему нахожусь около костра, который, по сравнению со вчерашним, уменьшился раза в два. Люди, завернутые в одеяла, лежали вокруг него концентрическими кругами, а между ними были разбросаны сдувшиеся спасательные жилеты, будто ночью прошел дождь из желтых резиновых уточек.

Я чувствовал себя так, будто провел последние восемь часов в миске для взбивания крема, где надо мной как следует поработал миксер. Не могу сказать, что у меня конкретно что-то болело, но ныло все тело, точно я превратился в один большой синяк. Я сделал вдох, но тут же задержал дыхание, чтобы не закашляться. Пронзительно холодный воздух причинял мучительную боль. Как, впрочем, и все остальное.

После того как вчера вечером согрелся у костра, я освободил место тем, кто нуждался в тепле больше меня. Слишком поздно я сообразил, что нам следовало развести два костра: ночь выдалась слишком холодной, даже для меня.

Я услышал хруст камешков на берегу и шаги – уверенные, быстрые, решительные, – а в следующее мгновение около меня остановилась Сабрина, которая принялась внимательно меня рассматривать.

– Как вы себя чувствуете? – Сегодня ее акцент был сильнее, а слова звучали коротко и сдержанно. Впрочем, возможно, так разговаривают все врачи.

– Потрясающе, – опустив голову на землю, ответил я и закашлялся.

– Это вряд ли. Я хочу, чтобы вы подробно рассказали о своих симптомах. Возможно, вы получили внутренние повреждения, которые я не смогла вчера диагностировать.

– Хорошая новость, доктор: все мои внутренние повреждения носят исключительно психологический характер. – Я сел и окинул взглядом лагерь. – Где Харпер?

– Вон там.

Я невольно затаил дыхание, когда медичка повела меня через лагерь к кругу, находившемуся ближе всего к костру. Харпер Лейн, свернувшись в клубок, лежала на боку, совсем близко к огню: ее спутанные светлые волосы рассыпались по спине, и она не шевелилась.

– Она жива, – сказала Сабрина. – Но больше я ничего не знаю. Она не дышала, когда ее вытащили на берег. Я привела ее в чувство, но она бредила. Возможно, это временное повреждение мозговой деятельности или… как я уже говорила вчера вечером, любое перенапряжение и чрезмерные физические нагрузки очень опасны.

– А вы считаете, что мы не должны были ничего делать? – возразил я ей. – Просто стоять и наблюдать, как они умирают? Или сказать им, что мы очень хотели бы помочь, но не можем, потому что нам запретил доктор?

– Нет, я совсем не это хотела сказать. Я пыталась вам объяснить, что нестабильное физическое состояние Харпер перед тяжелыми нагрузками и кислородным голоданием могло усугубить уже имевшиеся повреждения, и поэтому поставить точный диагноз стало намного труднее.

– Хорошо. Раз уж об этом зашла речь… – Я сделал глубокий вдох и потер виски, пытаясь справиться с жуткой головной болью. Сабрина спасла несколько дюжин жизней и, судя по ее виду, вообще не спала ночью. – Послушайте, я себя кошмарно чувствую, и меня мучает вопрос, правильные ли решения я принимал ночью.

– Скорее всего, это моя вина. То, что мне пришлось делать, – не совсем моя область деятельности.

– Ладно. Вы могли бы… немного поработать над тем, как следует себя вести с пациентами.

– Я не занимаюсь пациентами.

– Да, я уже понял. И какова ваша специализация?

Доктор отвернулась и отошла от костра.

– Думаю, вам необходимо что-нибудь съесть, а потом отдохнуть еще немного, – сказала она, не ответив на мой вопрос.

– Сэндвич и сон. Мне нравится. – Я окинул взглядом берег и прислушался, но ничего не услышал. – А где кавалерия?

– Какая кавалерия?

– Ну, вы понимаете… вертолеты, спасательные службы… Они уже должны быть здесь.

– Я никого не видела.

– Вы шутите?

– Поверьте, я говорю правду.

Я понял, что общение с людьми было не самой сильной стороной Сабрины; видимо, по этой причине она и не являлась практикующим врачом, как сама мне сказала. Впрочем, на настоящий момент загадка этой женщины была не самой главной вещью в жизни.

Я подумал, что, возможно, спасательные отряды разбили лагерь около носовой части упавшего самолета. Он потерпел крушение почти двенадцать часов назад – и здесь обязательно кто-то должен был появиться. В суматохе вчерашнего вечера и ночи я оставил свой мобильный телефон в кармане, и теперь лишь убедился в том, что и так уже знал: он не работал.

– Я схожу проверю, как там дела с другим обломком, и добуду еды. Вам принести что-нибудь? – предложил я Сабрине.

– Да, пожалуйста. Пол-литровую бутылку воды и полный обед, в идеале на тысячу калорий: пятьдесят процентов углеводов, тридцать протеина, а остальные двадцать – жиры, – усмехнулась та. – Желательно с минимальными добавками и не прошедших обработку.

– Отлично.

– Я могу добавить еще параметры, если это вам поможет.

– Нет-нет, я все понял.

Я шел по тропинке в лесу, по которой вчера мы бежали с Харпер. Она уже тогда была без сил. Мне бы следовало понять это и не просить ее плыть с нами в самолет. Я оглянулся на нее, когда вызывал добровольцев, практически не подумав. После произнесенной мной речи получилось так, будто я заставил ее согласиться, выставив перед всеми. Так что, если с ней произойдет что-нибудь плохое, это будет следствием моей ошибки. Чувство вины давило мне на плечи, буквально прижимая к земле и мешая двигаться вперед.

Неожиданно я услышал впереди крики и увидел около двух дюжин людей, которые столпились около аварийного трапа, ведущего к двери в кабину.

– Это наша еда! – крикнул один из них.

Я узнал голос пьяного ублюдка с места 2Д. Он стоял у трапа, кричал и отталкивал от него людей.

– Мы за нее заплатили! – Он наставил палец в лицо мужчины, который стоял перед ним. – В стоимость билетов первого и бизнес-класса входит эта еда. Ешьте то, что предназначено для экономкласса. Я слышал, что он около озера.

Я не особо колебался: мне сразу пришла в голову мысль, что для разнообразия будет приятно принять легкое решение.

Не говоря ни слова, я пробрался сквозь толпу к трапу.

– Ты!.. – фыркнул 2Д перед тем, как я изо всех сил врезал ему по морде.

Он упал спиной на трап, взлетел в воздух и снова неуклюже рухнул, но уже в следующее мгновение вскочил и бросился на меня. Я остановил его новым ударом в лицо, который отбросил его назад, на сей раз под углом, и он скатился с трапа на землю.

Каждое движение причиняло мне боль, но одновременно я испытал и невероятное удовольствие. Я первый раз ударил человека с тех пор, как мне исполнилось десять, – и, надеюсь, в последний, – но, вне всяких сомнений, оно того стоило.

Глаза лежавшего на земле 2Д метали молнии.

– Я позабочусь, чтобы тебя арестовали, когда все закончится, – заявил он.

– Правда? И каким же образом?

– У меня две дюжины свидетелей.

– Ну да? – Я оглянулся на толпу: все улыбались, а кое-кто качал головой.

– И у меня есть доказательства, – продолжал скандалист, показав на свое окровавленное лицо.

– Доказательства того, что самолет потерпел крушение? – уточнил я с усмешкой.

Затем я повернулся к Джиллиан, которая смотрела на происходящее широко раскрытыми глазами.

– Сколько еды осталось?

– Немного. Точно я не знаю, – отозвалась стюардесса.

– Возьми двух человек в помощь и вынесите все сюда.

Люди потянулись к трапу, но я поднял вверх руки.

– Подождите. Нам нужно оставаться здесь. Положение самолета может быть нестабильным. Когда Джиллиан вынесет еду, мы поделим ее поровну.

В толпе раздались недовольные голоса, но спорить всерьез никто не стал. В конце концов, я только что отделал незнакомого парня, казалось бы, без особой на то причины.

У меня за спиной Джиллиан с помощью двух мужчин с трудом поднималась по трапу. Я решил, что нет никакого смысла строить лестницу, учитывая, что нас должны были в самое ближайшее время спасти, но кто-то мог пострадать, если этого не сделать. Поэтому я подошел к стюардессе и ее помощникам, чтобы обсудить, что мы можем использовать, начиная с багажа и кончая тележками, на которых развозят еду и все прочее. Мы сошлись на том, что первым делом надо заняться завтраком, а потом вещами.

Что дальше? Люди продолжали стоять около трапа, точно толпа зрителей, пришедших на концерт. Я понимал, что нам срочно нужна помощь. Нужны спасательные отряды.

– У кого-нибудь есть работающий мобильный телефон? – спросил я.

В ответ послышалось несколько голосов:

– Нет, сигнал не ловит.

– Батарейка разрядилась.

– Я всю ночь пытался позвонить, ничего…

– Ни у кого нет, я спрашивал.

Странное явление, пожалуй, даже невозможное. Из двухсот пассажиров самолета, потерпевшего крушение в Англии, ни у одного не работал мобильник? Что-то здесь было не так…

Похоже, все остальные думали так же. Мужчина в твидовом пиджаке, надетом поверх футболки с надписью «Доктор Кто», и джинсах вышел из толпы.

– Все понимают, что произошло, да? – спросил он и замолчал, дожидаясь, когда все обратят на него внимание. – Третья мировая война. Они отключили электронику и все средства связи. Началось вторжение, вот почему никому нет до нас дела! Сейчас у них гораздо более серьезные проблемы, чем спасать горстку людей с потерпевшего крушение самолета.

Со всех сторон послышались стоны и испуганные возгласы. Невысокий лысый мужчина в черном свитере и крошечных круглых очках заговорил медленно, старательно произнося каждое слово, точно профессор, отчитывающий своего самого нелюбимого студента, и в его голосе я уловил акцент жителя штата Висконсин:

– Ваше предположение притянуто за уши! Более того, оно абсурдно.

– Неужели?! – не согласился поклонник Доктора Кто. – И что вы про это знаете?

– Вообще-то достаточно. Я работал в «Нортроп Грамман»[6].

– Правда? Да неужели?!

– Будь это третья мировая война, мы бы услышали взрывы, в небе летали бы самолеты, а вдалеке наверняка грохотали бы танки и войсковой транспорт. И в любом случае третья мировая война начнется не в Англии.

– Может, они оставили Англию напоследок. Она – отличное место для вторжения из континентальной Европы, история это доказала.

– Верно, – заявил мужчина из «Нортроп Грамман». – Именно по этой причине никому не удалось завоевать ее за тысячу лет.

– Ну, возможно, сейчас началась совсем другая война. Все почему-то думают, что следующая будет, как предыдущая: танки, самолеты, и так до самого конца. Но в наше время все решают технологии. Они отбросили нас назад, в каменный век, и теперь ждут, когда мы начнем голодать, чтобы вторгнуться в Англию. Вероятно, они использовали электромагнитные импульсы – это объясняет крушение самолета и замолчавшие телефоны.

– Не объясняет, сэр, – снисходительно протянул тип из «Нортроп Грамман». – Электромагнитный импульс не испортил бы наши телефоны, в отличие от более серьезной электроники. Я только что видел в самолете человека с работающим лэптопом.

– У него работающий лэптоп? – выкрикнул кто-то в толпе.

– Интернет отключился еще во время полета, – заговорила женщина средних лет в спортивной куртке с надписью «Университет Нью-Йорка». – Я как раз читала электронные письма. Это произошло примерно за час до крушения.

– Точно, – подтвердил стоявший рядом с ней мужчина.

– Может быть, проблема со спутниками, – предположил еще кто-то.

Мужчина из «Нортроп Грамман» повернулся к женщине из университета:

– Неисправность спутников могла стать одной из причин катастрофы, но это не объясняет, почему не работают телефоны. Они связаны с наземными башнями – ну, кроме спутниковых. Значит, мы можем сделать вывод, что все наземные башни вышли из строя.

– Или их просто нет. Возможно, мы вовсе не в Англии, – подал голос еще один из пассажиров.

А вот это предположение показалось мне интересным.

– Бегущая строка показывала, что мы в Англии, я сама видела, – вмешалась дама из Нью-Йоркского университета.

– Возможно, в самолете что-то вышло из строя, – задумчиво проговорил мужчина из «Нортроп Грамман», – связь с внешним миром была потеряна, но бегущая строка продолжала показывать первоначальный полетный план. Может быть, местоположение самолета рассчитано в зависимости от времени в пути.

– В таком случае мы можем находиться где угодно, – прозвучал чей-то испуганный голос.

– Например, в Гренландии. Вы заметили, как здесь холодно? – ответил ему еще кто-то.

– Или в Исландии, а может быть, на каком-нибудь острове далеко от Англии. Может, здесь вообще нет людей.

– Нас никогда не найдут, – голоса пассажиров звучали все более нервно.

Ко мне подошла пожилая женщина:

– А вы что думаете, сэр?

По необъяснимой причине – возможно, из-за того, что я врезал тому типу, – все глаза уставились на меня.

– Я думаю… мы сможем узнать гораздо больше, когда попадем в кабину пилотов, – ответил я. – Компьютеры или даже сами пилоты смогут сказать нам, где мы находимся. А по системе связи нам, возможно, удастся вызвать помощь.

Это было все равно что пинать консервную банку по дороге – ведь ответ на вопрос, который мучил всех, находился всего в нескольких футах от нас. Люди начали успокаиваться, и тут на надувном трапе появилась еда, и группа разделилась. Люди получили сокращенные порции и двинулись к теплым одеялам и костру у озера.

– Вы не попадете в кабину, – сказал кто-то за моей спиной.

Я обернулся и увидел типа из «Нортроп Грамман», который стоял так близко, что мне стало не по себе:

– Это еще почему?

– Она армированная. После одиннадцатого сентября это сделали на всех самолетах, особенно на международных рейсах. Вам скорее удастся попасть в Форт-Нокс[7].

– А как насчет иллюминаторов?

– То же самое. Они выдержат взрыв любой силы, даже на высокой скорости.

Военный промышленник продолжал стоять и смотреть на меня, как будто чего-то ожидал. Я понял, что он еще не все сказал, и решил проглотить наживку:

– Что вы предлагаете?

Мужчина подошел еще ближе и прошептал:

– Вам не удастся войти внутрь, но, если там есть кто-то живой, он может выйти, и это наша единственная надежда. Прошло всего двенадцать часов. Возможно, один из пилотов просто потерял сознание. Если мы сумеем привести его в чувство, он откроет дверь.

– Звучит вполне разумно. Значит, мы должны устроить что-нибудь очень громкое.

– Именно. И вот что еще важно, мистер…

– Стоун. Ник Стоун. – Я протянул руку, и он быстро пожал ее:

– Боб Уорд. Нам нужно позаботиться, чтобы мы – или кто-то, кому мы доверяем, – попали в кабину первыми.

Кто-то, кому мы доверяем. Я тут же подумал о трех парнях, которые вчера пошли за мной в самолет, – и о Харпер. Я не мог не беспокоиться за нее, и внутри у меня невольно все похолодело.

– Почему? – спросил я, попытавшись сосредоточиться на разговоре.

– Внутри кабины есть ящик с оружием. Если оно попадет в руки не тех людей, наш лагерь станет очень опасным местом. – Мой собеседник оглянулся на трап, куда я уложил 2Д.

– Согласен.

– В таком случае мы готовы начать? – Боб, явно получавший удовольствие от происходящего, быстро направился к трапу.

С помощью нескольких пассажиров мы забрались назад, в самолет, где Джиллиан сортировала продукты в маленькой кухоньке рядом с кабиной пилотов.

– Как дела с припасами? – спросил я.

– Это все, что есть, – вздохнула стюардесса.

Да уж, особо не разбежишься…

– Ладно, мы решим, что делать, сегодня вечером. Ты не могла бы отнести две порции к озеру – одну для доктора, другую для Харпер? – попросил я Джиллиан. – И попроси тех трех ребят, которые помогали мне в самолете ночью, подойти сюда.

– Конечно.

– И еще, у тебя есть список пассажиров и членов команды, чтобы мы могли узнать имена пилотов? Может быть, если мы их позовем, они откликнутся.

Джиллиан сообщила мне имена летчиков и передала несколько скрепленных степлером листков бумаги, которые я быстро просмотрел. Я нашел свое имя, потом имя Харпер Лейн и своего врага с места 2Д: его звали Грейсон Шоу. Сабрина Шредер летела бизнес-классом на месте 11Г. Юл Тан, азиат, который вчера что-то делал на лэптопе, – на месте 10Б. Я взглянул вдоль прохода и увидел, что он по-прежнему сидел в своем кресле и печатал: экран освещал его худое лицо. Либо у его лэптопа была потрясающая батарейка, либо он делал перерыв в работе – что показалось мне маловероятным. Этот человек выглядел напряженным и возбужденным одновременно. Что-то происходило, но я не имел ни малейшего представления что.

– Готовы, мистер Стоун? – спросил Боб.

– Да. Зовите меня Ник, – отозвался я.

* * *

Мы стучали и шумели изо всех сил, но безрезультатно. Потом у нас появилась идея пройти через туалет первого класса. Мы спустились на землю в том месте, где в нее вонзился нос самолета – ночью он погрузился немного глубже, – и заглянули в ветровое стекло: там, где было меньше трещин. Пилоты находились внутри, все трое, но ни один из них не шевелился. Определить, дышат ли они, было невозможно. Мы впятером – Боб, трое ребят с озера и я – несколько часов пытались добиться результата, и в конце концов я понял, что валюсь с ног от усталости.

– Я сделаю перерыв, парни, – сказал я. – Схожу к озеру. Если сумеете попасть внутрь, позовите меня.

– Ты можешь отдохнуть здесь, Ник! – крикнул Уорд, но я быстро спустился по импровизированной лестнице и зашагал к лесу, прежде чем он успел меня остановить.

На самом деле я хотел взглянуть на Харпер. Уже миновал полдень, а я все еще продолжал думать об этой женщине. Не обращая внимания на крики Боба, который был явно не из тех, кто быстро сдается, я скрылся среди деревьев в густом лесу.

По дороге к озеру я пытался понять, почему так и не появились спасатели. Даже если мы упали в отдаленной части Англии, наш костер, вне всякого сомнения, засекли бы спутники. Или вертолеты увидели бы столб дыма. Впрочем, я решил, что начну беспокоиться об этом завтра утром. В любом случае я мало что мог сделать, а значит, следовало сосредоточить внимание на тех, кому удалось выжить. Тепло, еда и медицинская помощь могли оказаться для некоторых пассажиров решающими факторами.