Читать книгу Царство призраков - А. Дж. Врана - Страница 5

КАЙ

Кай не любил долго спать. Людская привычка валяться в отключке третью часть суток казалась скучной, если не опасной. Легкая дремота позволяла всегда оставаться начеку; и если вдруг дерьмо повстречается с вентилятором, ему не составит труда уклониться от брызг. Волк в любой момент должен быть настороже.

Мия резко выпрямилась, вырвав Кая из сонной неги, а затем повалилась навзничь, как пьяный первокурсник на вечеринке.

– Баранья котлетка, ты в порядке? – сонно прищурился он.

Слезы застилали ей глаза. Отпихнув руку Кая, девушка села и закрыла лицо руками, тяжело дыша в сомкнутые ладони. Пучки вырванной травы повисли на ее предплечьях.

– Сны становятся все хуже, – ответила она. – У меня никак не получается их контролировать.

Кай приподнялся на локте.

– Опять заблудилась?

Мия кивнула.

– И, как обычно, не в самом приятном месте. – Она придвинулась ближе и прижалась лбом к его плечу, ее голос понизился до шепота. – Я снова видела ее.

– СВ? – Каю пришлась по душе аббревиатура. Черная Лощина заклеймила имя Сновидицы проклятием, но это сокращение позволило ему вновь звучать ласково для ушей Кая. Он надеялся, что и для Мии тоже.

Дыхание девушки щекотало его кожу.

– Да, но это бессмысленно. Ведь я и есть Сновидица.

– Возможно, твоя предшественница просто явилась поболтать? – предположил Кай. – Так или иначе, здесь все лишено смысла. Кто, черт возьми, видит сны в мире снов?

– Очевидно, я, – усмехнулась девушка. – Каждый раз засыпая, я что-то слышу, словно вода капает из протекшего крана. Стараюсь не заострять внимания, но звук манит меня и всякий раз приводит к чудовищу. Я вижу монстра, а монстр видит меня. – Мия сорвала примятый лист клевера. – Мне кажется, Сновидица пытается меня защитить, потому что пока я понятия не имею, что делаю.

Такое случалось с ней и в Черной Лощине; стоило Мие заснуть, как неведомая сила толкала ее туда, где во мраке ночи притаилось что-то зловещее. К способностям Сновидицы не прилагалось руководство, и как бы она ни старалась улучшить навыки, результаты не всегда радовали. Казалось, в этом столько же искусства, сколько в попытке пятилетнего ребенка разрисовать домашнего кота.

Однако не все их неуклюжие попытки пропали даром. Три года назад, когда Ааддон, проникнув в кошмар, напал на Мию, ее кровь, окропив пикового короля, перенесла Кая в мир сновидений. Тогда это вышло случайно. Теперь она использовала ритуал с картой и кровью в качестве катализатора, чтобы разорвать шов между мирами и перенести их обоих на другую сторону – в буквальном смысле. Тем не менее дорога была ухабистой, и Кай нередко задумывался, не обнаружит ли себя однажды в образе поломанной куклы с неправильно пришитыми конечностями.

Кай обнял девушку крепче.

– Ты научишься.

– Думаешь? – спросила Мия. – Она велит гоняться за демонами, пока они не успели открыть охоту на меня, но мне так надоело таскаться туда-сюда, изображая из себя истребительницу духов. Я не собиралась превращать нас в парочку охотников за привидениями!

– Ты, по крайней мере, можешь вернуться, – понизил голос Кай. – У тебя есть возможность.

Дерьмо. Слова вылетели изо рта быстрее, чем он успел подумать. Прошло уже несколько лет с тех пор, как он увяз в парном забеге «в три ноги»[2], хотя порой казалось, что в гонке участвует лишь Мия, а он вынужден тащиться следом на собственной заднице. После падения Абаддона осознание того, что он оказался привязан к своей партнерше, ударило по нему, как звенья гигантской цепи. Поначалу он неплохо справлялся; Кай обожал свою Баранью котлетку и после десяти лет одиночества искренне наслаждался ее обществом. Однако стало очевидно, что они не могут найти ответов ни на вопрос «Почему?», ни на вопрос «Как, черт возьми, это остановить?», и тогда острое разочарование переросло в еще более жестокое чувство, и парню совсем не нравилось, куда оно могло его завести.

Мия поморщилась… Вина? Сожаление? Он не всегда улавливал разницу. Чувства, подобно нитям, переплетались, образуя огромный гобелен, становясь едва различимыми, но формируя узор полотна. И при должном старании он научится их распознавать.

Увидев, что она разомкнула губы, с которых готовы были сорваться слова сожаления, Кай ее опередил. Он накрыл ее губы своими, поглощая пропасть вины и сожалений между ними.

Мия не раздумывая обхватила руками его шею и притянула ближе.

– Все нормально, – сказал он, а затем сверкнул волчьей ухмылкой, – потому что ты ведешь меня в бар, чтобы я хорошенько подрался.

– Да, – протянул голос за спиной. – Своди своего щеночка в парк. Ему не помешает размяться.

Кай вскочил и зарычал еще на втором слоге. Склонившись над Мией, он сердито взглянул на незваного гостя на вершине холма. И, к своему неудовольствию, сразу узнал тощего паренька – ворона, облаченного в труп, чревовещателя, дергающего за ниточки своей куклы. Мия называла его мальчик Кафка, однако Кай знал, что на самом деле его звали иначе.

Маленький засранец одарил Кая зубастой ухмылкой, чернильные глаза вспыхнули ликованием. Зубы и когти не сравнятся с крыльями, – было написано на его лице.

– Давно не виделись, Сновидица. – Слова адресовались Мие, но пристальный взгляд оставался прикованным к Каю.

Кай вспомнил ту страшную ночь в хижине. Когда черный дым, манипулируя кровожадной толпой, схлестнулся со Сновидицей и ее вороном, охранявшим бесчувственное тело Мии. Объединившись с девушкой, с помощью ворона дух вырвал Кая из ожесточенной битвы и забросил в мир снов. Проснувшись в одиночестве посреди бесплотного мира, он решил остаться под ивой и ждать, пока его вновь не найдет Мия. Для жителей Черной Лощины они просто испарились. Мия стала Сновидицей, а то, что осталось от спасшего их духа, теперь существовало лишь как голос предка, наставляющего ягненочка во сне.

А затем начались кошмары, и обитающие в них монстры не оставляли сомнений в том, что они реальны. Три года и дюжину мертвых демонов спустя Кай и Мия так и не приблизились к разгадке, как выбраться из этого круговорота.

Мия поднялась на ноги.

– Мы не виделись с тех пор, как я вернулась. Знаю, ты приглядывал за мной, Кафка.

Он задрожал от восторга, а его волосы встопорщились, как перья.

– Гавран, – прошипел он. – Я ворон, а не ворона.

Кай ощутил, как сердце Мии сжалось под ребрами. Она знала это имя. И Кай тоже, но не потому, что когда-то слышал его. Оно было вырезано на его сердце, подобно глубокому шраму, ноющему всякий раз, когда о нем вспоминали.

– Гавран, – выдохнула Мия, словно проверяя имя на слух.

– Отведи меня к Изумрудной Тени, – сказал ребенок.

Мия склонила голову набок.

– А что это?

– Ива. – Во всяком случае, так подумал Кай. Листья на тонких прутиках напоминали ему зеленые осколки, а прохладная тень под ними служила идеальным местом, чтобы прийти в себя после тяжелой попойки.

Гавран улыбнулся так широко, что Каю показалось, будто уголки его рта вот-вот разорвутся.

– Показывай дорогу, щеночек.

Парень жаждал сорвать голову Гаврана с тонкой, как лапша, шеи, но сдержался. Ворон оставался их единственным якорем в этом мире и впервые с тех пор, как три года назад Кай и Мия оказались бесцеремонно заброшены в мир снов, вновь предстал перед ними. Мия внимательно изучала Гаврана, словно препарируя его взглядом, пытаясь отделить внешнюю оболочку из плоти и заглянуть в его суть. Если кто-то и был на это способен, то только она.

Развернувшись на пятках, Кай оглянулся через плечо и скрылся за плотной стеной густо растущих деревьев, окаймляющих склон холма. Мия мягко ступала следом, однако лес требовал предельной сосредоточенности даже во сне. Один неверный шаг, один секундный просчет, и проклятый лабиринт перестроится заново. Костлявые руки деревьев тянулись друг к другу, переплетались и скручивались, пока тени не пришли в движение и земля не содрогнулась.

Одинокая звезда скрылась за горизонтом, ночь накрыла мир безупречным полотном, тронутым лишь тонким полумесяцем. Взгляд Кая скользнул по березовой роще, обступившей дуб с огненно-красными листьями. Они пылали даже в темноте, и парень мог поклясться, что видел, как куски пепельной коры отслаиваются, словно опаленная бумага.

В мире, напоминающем бесконечные галлюцинации, его обоняние, как и прежде, безошибочно находило дорогу.

Ива пахла иначе, не влажным землистым ароматом леса. Она благоухала слаще, изысканнее, как памятный момент из прошлой жизни, сильнее всего источая запах после восхода луны, когда темнота поглощает тени.

– Я впечатлен, – снисходительно произнес Гавран.

– Чем? – спросила Мия.

Сопляк громко хихикнул.

– Тем, как трудно его обмануть.

– Он волк, – усмехнулась Мия. – И много лет прожил в лесу.

– Но мы же не в лесах Черной Лощины, – пожаловался Гавран.

Кай придержал сучковатую ветку, а затем, как только Мия оказалась вне ее досягаемости, отпустил. Маленький паршивец едва успел пригнуться, когда ветка, осыпав его листьями, пронеслась над головой.

Мия шлепнула Кая по руке, а что, парень лишь усмехнулся, и сказала:

– Все не так просто. Каждый лес уникален и обладает собственными воспоминаниями. Однако есть нечто общее, что роднит все леса, независимо от того, в каком мире окажешься.

– И что же? – спросил Гавран.

Кай остановился в том месте, где деревья, расступаясь, образовывали поляну – зияющую пасть посреди черного леса. Стоило им приблизиться, как силуэт гигантской ивы распрямился, ее тонкие ветви приветственно засвистели, танцуя на ветру. Лунный свет струился между ними, напоминая серебряные нити, рассыпающиеся по тонким зеленым листьям.

Кай ухмыльнулся, глядя на ворона, облаченного в тело, глаза волка торжествующе сверкнули красными огоньками.

– Им не нравится, когда ты смотришь своими глазами.

На лице мальчика промелькнуло удивление.

– Забавно, – задохнулся он. – Помнится, я твердил то же самое одному неразумному детективу.

При упоминании о глупом детективе Кай застыл, как дохлый енот. По его мнению, Мейсон Эванс никогда не смог бы самостоятельно разобраться в секретах Черной Лощины, точно не с его пристрастием к рационализму и тощими цыплячьими ножками. Неважно, признавал это терзаемый комплексом вины доктор или нет, но ему не докопаться до истины без экскаватора, да и с ним тоже вряд ли удастся. Кай был уверен, что Золотой Мальчик едва ли заметит ковш, царапающий стены его разума под названием «Дерьмо вместо мозгов».

– Ты его подзадоривал. – Это был не вопрос. Мия неодобрительно поджала губы, продолжая изучать мальчика-ворона.

– От него было слишком много шума, – прошипел Гавран. Его иссиня-черные волосы встали дыбом, губы невольно скривились в оскале, а шипение превратилось в рык.

Хрусть, хрусть – стенали ветви и листва, их останки обращались в пыль под тяжестью его горя. С каждым шагом – хрусть, хрусть, щелк, щелк. – Уголок его широко распахнутых глаз дергался. – Он скорбит слишком громко.

– Мы на месте. – Кай небрежно махнул рукой в сторону ивы. Втайне он наслаждался презрением Гаврана к Эвансу, однако не был настолько наивен, чтобы выразить солидарность, не говоря уже о том, что подобный поступок с его стороны попахивал бы слабиной.

Плечи Гаврана перестали подрагивать.

– Да, ты прав.

– Значит, Изумрудная Тень? – Мия подошла к дереву. – Не знала, что у нее есть имя.

– У каждых врат, – прошептал Гавран, беспечно почесывая ствол дерева, – должно быть имя.

– Врата? – эхом отозвалась Мия. – Ты имеешь в виду врата между мирами?

– Да, – ответил мальчик. – У каждого дерева есть вены и корни. Следуй за ними и найдешь верный путь.

– Разве нельзя пройти прямо через дерево? – спросила Мия.

– Порой детали меняются, не всегда совпадают. Ты и сама это знаешь. Но корни неизменны. Они крепче, чем мир.

Кай взглянул на иву.

– А этот путь всегда ведет в Черную Лощину?

– Умный щеночек, – промурлыкал Гавран. – Не хуже моего. Это Красный Узел.

– Значит, вот так ты находишь дорогу? – спросила Мия. – Помнишь каждый корень и поэтому знаешь, какой выбрать, чтобы добраться до нужного дерева?

Мальчик-ворон лишь широко ухмыльнулся, обнажив маленькие острые зубки.

Мия присела на корточки, внимательно разглядывая землю, и пальцами прочертила линию на почве.

– Как ты видишь корни?

– Взгляни другими глазами, – хором посоветовали Кай и Гавран, волк злобно улыбнулся ворону.

– Может, ты вообще нам не нужен, – подначил он.

– Да? – усмехнулся Гавран. – Сам нарисуешь карту к Серому Наросту, волк?

– Какого черта…

– Именно.

– Итак, ива – Изумрудная Тень, – прервала их Мия, обходя вокруг мощного ствола. – А какое дерево Красный Узел?

Гавран надулся, как бы возмущаясь, что она еще не догадалась.

– Секвойя. Та, что выше солнца.

– Тогда Серый Нарост – это… – начала она.

Надув губы, Гавран шагнул к Мие и ткнул пальцем ей в лоб.

– Смотри другими глазами, – повторил мальчик, провел пальцем между ее бровей, вниз по носу, а затем указал на землю.

Мия проследила за его движением и нахмурилась, глядя на ковер из листьев. Опустившись на колени, девушка смахнула сухую листву в сторону и зарылась пальцами в землю, словно пытаясь что-то найти.

Гавран хохотнул, звук взорвался в воздухе, подобно хлопку петарды.

– Подожди! – прервал он ее. – Не спеши!

Мия отдернула руки и смущенно улыбнулась.

– Похоже, я понятия не имею, что делать.

– Пойдем, – поманил он. – Я тебя отведу.

Мальчик с важным видом прогарцевал к иве, прыгнул прямо в ствол и исчез.

– Подожди! – крикнула Мия. И, к ужасу Кая, ни секунды не колеблясь, прыгнула следом.

– Ох, ну конечно! – всплеснул руками Кай. – Вперед, следуй за жутким ребенком-трупом в магическое дерево-портал.

Проклиная все на свете, Кай бросился за своим шальным ягненком. Он был почти уверен, что разобьет нос о кору, но как только приготовился к удару, окостенелые трещины ствола сменились теплым ветерком и ослепительным белым светом. Кай вскинул руки, закрывая глаза, и повалился вперед. Мир вокруг завертелся, а затем его швырнуло на землю. Он попытался встать на ноги, но обнаружил, что стоит на четырех лапах.

В ноздри хлынула гнилостная болотная вода, не давая Каю ни секундной передышки после стремительного падения. Краем глаза он заметил Мию, неспешно следующую сквозь заросли древних кипарисов за безмозглым вороном, несущимся вперед. По берегам мутного водоема росли высокие, как небоскребы, деревья, их кроны тянулись ввысь, скрываясь в плотных облаках. Порой их кривые ветви сплетались, а искореженные стволы угрожающе нависали над ручьем, омывая клочья мха в затхлой воде.

Дно оказалось довольно мелким, по нему вполне можно было пройти вброд, однако его глубины хватало, чтобы замедлить скорость Кая. У волка кружилась голова от вездесущего запаха плесени. Впереди Мия перелезла через огромный корень, торчащий из воды, отчего тонущие кипарисы покачнулись и подплыли к ней ближе. Кай рванул вперед, стараясь не упустить из виду ворона – крошечную черную кляксу, мчащуюся по унылому небосводу.

Длинные стебли тянулись к его лапам, Кай споткнулся и ушел с головой в вонючую зеленую воду. Глаза тут же защипало, он напряг слух, пытаясь уловить хлопанье крыльев вдалеке.

Волк прислушивался снова и снова, проверяя каждую частоту, и наконец что-то нашел. Вернее, нашли его. Женский голос, нежный, как шелк, но твердый, как камень, ворвался в его разум.

Ах ты, бедный, маленький, потерявшийся волчонок.

Водоросли обвились вокруг лап, затягивая его глубже.

Не смог угнаться за отбившимся ягненком.

Кай вцепился когтями в илистое дно, но лишь погрузился еще глубже.

Ягненком, что приковал тебя к себе так крепко…

Тонкие стебли впивались в плоть, как проволока, мышцы вспыхнули болью, а сердце сжалось от ужаса.

…и вытягивает из тебя жизнь.

Легкие горели, Кай оставил тщетные попытки выплыть и нырнул глубже, вгрызаясь в путы и вырываясь на свободу. Однако голос звучал все громче, все яростнее.

Она задушит тебя своими цепями!

Тонкие, как иглы, ножки заскребли по меху на голове Кая, что-то скользнуло в его ухо. Оттолкнувшись задними лапами, Кай ринулся к поверхности. Как только он вынырнул, голос опустился на глубину и исчез.

Тихо поскуливая, Кай плыл вниз по реке, пока наконец не увидел сушу – крошечный островок посреди темного, покрытого водорослями озера. Мия и Гавран ждали его на берегу. Позади них возвышался безжизненный вяз, его кривые ветви торчали из почерневшего ствола, подобно змеям Медузы Горгоны.

– Сон притупил твои чувства? – усмехнулся Гавран. Волк запрыгнул на берег и отряхнулся с головы до хвоста, забрызгав мальчика водой.

Гавран прикрыл рукой глаза и нахмурился.

– Тупой здесь только ты и это болото, – ответил Кай и, обернувшись человеком, выпрямился во весь рост. Пожалуй, это единственное, что он мог сделать, чтобы не начать визжать от ужаса. Все позади, – твердил его разум, но эмоции выдавала кожа, покрытая мурашками. Кай провел ладонями по рукам, прогоняя озноб. Мир сновидений кишел неприятными персонажами, чем мало отличался от захудалого бара, в котором он провел вечер понедельника. Всякий раз покидая свой уютный уголок с радужным небом и холмами, напоминающими усыпанные драгоценностями задницы, они с Мией ожидали встречи с одним или двумя заблудшими чертями, притаившимися в зарослях. И все же в этот раз… все казалось иначе.

Голос знал, как он относится к привязи.

Мия фыркнула, схватила Кая за руку и притянула его к себе.

– Разве волки и вороны не могут ладить?

Отрезвляющий звук пронзил каждый нерв Кая. Тепло кожи Мии растворило холодные липкие следы того, с чем он соприкоснулся. Впервые с тех пор, как провалился в чертов портал в дереве, парень почувствовал, что может дышать полной грудью.

– Возможно, ради выгоды, – пробормотал Гавран, приглаживая назад свои волосы-перья. – Продолжим?

Мия подошла к вязу, разглядывая его уродливые ветви.

– Они будто покорежены.

– Так и есть, – ответил Гавран, не сводя с Мии своих жутких глаз. – Ты странствуешь. Тебя влекут опасные места. И они же причиняют боль.

Мия прищурилась и, крутанувшись на месте, снова оглядела окружавшее их пространство.

– Я знаю это место! Была здесь совсем недавно.

– Да, – согласился Гавран.

– Я кое-что видела. Монстра. – Девушка повернулась к Каю. – Она хотела, чтобы ты меня убил.

По спине Кая пробежал холодок. Неужели это был тот самый голос, что говорил с ним под водой?

– Полагаю, меня вытащила Сновидица – моя предшественница. Она велела выследить их. Демон из моего сна должен стать следующим? – попыталась выведать у Гаврана Мия.

– Это дерево – Серый Нарост – врата, которые приведут тебя к монстру. Серый Нарост – то место, где она вновь обрела пристанище, покинув родные места. Именно здесь она находит новых жертв, не запятнанных ее прошлым. – Гавран теребил кору тонкими пальцами. – Узел приведет тебя в нужное место, туда, где она преследует людей, питается их печалями, страхами и хрупким эго. – Мальчик по-совиному крутанул головой и уставился на Кая. – Она обожает слабовольных людей.

Из горла Кая вырвался рык.

– Я не человек, – вскипел он, однако неуверенность пронизывала каждый дюйм его тела.

– Мы снова пройдем сквозь дерево? – прервала их перепалку Мия. – Чтобы добраться до нужного места?

Мальчик хихикнул.

– Нет, милая Сновидица. Так мы всего лишь окажемся в другой части мира грез, тебе еще предстоит изучить извилистые пути этого царства.

– Но чтобы попасть сюда, мы прыгнули в иву, – заметила Мия.

– Возможно, так казалось. Когда обретешь новые глаза, поймешь, что все не так просто. – Он склонил голову под немыслимым углом. – Чтобы добраться сюда, я выбрал правильный корень.

– И как же нам попасть на другую сторону? – спросила Мия. – По какому корню идти?

– Не надо следовать за корнями, чтобы найти разрывы в швах. – Гавран пробежался пальцами по стволу вяза, цепляясь длинными ногтями за трещины. – Ты просто теряешься в них.

– Потерять себя?

– Запутайся в корнях, Сновидица, и переходи, как умеешь только ты.

На губах Мии заиграла улыбка.

– Это я могу.

Значит, вот как перемещалась СВ – через порталы в деревьях. Кай хрустнул шеей и потянул Мию на землю.

– Есть идеи, куда это нас приведет?

– Понятия не имею, – поделилась Мия, стащив нож Кая и надрезав кожу на своем предплечье. Затем достала из кармана короля пик и окропила его кровью.

Кай полагал, что это какие-то ведьмовские штучки для Сновидиц. Ему было любопытно, имел ли ритуал какую-то силу, или Мия сама наделила его смыслом. Впрочем, это, казалось, действительно усиливало ее способность стирать грань между мирами, словно пиковый король превращал ее кровь в некий химический дестабилизатор реальности. Девушка переплела свои пальчики с пальцами Кая и откинулась назад, крепко сжимая карту в другой руке.

Кай ненавидел эту часть. Он чувствовал себя конструктором лего, который разбирают на детали. Разум опустел, тело стало невесомым, будто и не существовало вовсе. Мия же наслаждалась вызовом; каждый раз, перемещаясь между мирами, девушка старалась сделать процесс более плавным и приходила в восторг, если Каю удавалось не блевануть.

Он слышал, как она тихонько дышит рядом, расслабившись на земле. Обычно в этот момент Кай уже не боялся, но было в узловатых корнях вяза нечто такое, отчего он вздрогнул. Со стороны казалось, что они вполне могли его прикончить, если бы крепко сжали.

Кай закрыл глаза.

Время сойти с ума, – подумал он.

Он вдыхал спертый удушливый воздух, ощущал влажную землю под собой, чувствовал, что тонет. Грубая кора терлась о его конечности, царапая заднюю поверхность ног. Кай задержал дыхание, отгоняя прочь все гнетущие мысли, в которых сейчас точно не было нужды.

Если бы он не попытался сделать вдох, то так и не узнал бы, что не может дышать.

Все это время парень продолжал крепко сжимать руку Мии – ему казалось, он обделается, если выпустит ладонь, – и надеялся, что этот прыжок веры не приведет его к погибели. Звуки вокруг постепенно стихли, тело оцепенело, и граница между мирами исчезла.