Читать книгу Сполох и Шторм. Книга 1 - А. Эйс - Страница 2

– Ты совсем охренел?!

Сполох вынырнул из-за кочки, мокрый, грязный и злой. Только что в грязь его самым наглым образом толкнули, да с такой силой, что он не сразу очухался.

Перед ним оказался мелкий, на вид совсем еще зеленый пацан из светлых. По человеческим меркам ему дали бы лет пятнадцать, а то и семнадцать, и среди людей он считался бы вполне взрослым, да и сил у него было куда больше, чем могло показаться на первый взгляд. Мальчишка трясущимися руками пытался быстро призвать что-то ударно-боевое. В полумраке Тени1 его было отлично видно за пару тысяч шагов вокруг. Он горел. Свет ровным куполом расходился от него во все стороны.

Перед пареньком булькало небольшое, по меркам местного мира, болото. С другого края, прямо по черной воде к нему, ускоряясь и радостно поскальзываясь на кочках, несся тролль2. В идущих от мальчишки вспышках света, непривычно яркого для этого места, особенно выделялись тролльи блестящие когти, зубы, бугристая серая кожа и мелкие косые глазки, – само очарование, размером с небольшую гору.

– Хватит! Перестань! Ты его приманиваешь, идиот!

Сполох орал на светлого, успевая параллельно отряхиваться и поднимать собственную температуру тела, чтобы быстрее высушить одежду. Одновременно он примеривался отвесить мальчишке отрезвляющий подзатыльник. Свет, окружающий незваного гостя, в теневом мире был концентрированным, плотным и полностью осязаемым. Эта мерцающая масса, больше похожая на взвесь, лишь обожгла ладонь Сполоха, пробежав по руке неприятным зудом, а мальчишка, ничего не соображая, стал гореть только ярче.

Вообще-то тролли – существа спокойные и где-то даже мирные. Агрессивными они становились только в ответ на чужую враждебность. Отсутствие развитого интеллекта сделало бы их достаточно уязвимыми, если бы не их отталкивающе-страшный вид, ничем не пробиваемая шкура и полное поглощение ими чужого силового влияния. Точнее, не то чтобы совсем полное: эффект от воздействия на них порой был, но совершенно непредсказуемый и, по большей части, опасный. В общем, троллей старались не трогать и на пути у них не вставать.

Этот экземпляр, видимо, пасся спокойно где-то неподалеку в поисках пропитания, – тролли обожали больших болотных слизней. Точнее, по сравнению с основной частью обитающих здесь разумных существ, они были большие. Для троллей – слизни как слизни, чуть больше их пальца в длину и в два раза шире. Непонятно, что происходило в голове мальчишки, но светлый зачем-то привлек внимание полдничающего тролля и продолжал активно ему сигналить всем собой.

Тролль, как намагниченный, шел на этот свет, растопырив лапы и счастливо оскалившись. По мере приближения стало слышно, как он утробно рычит. В низких звуковых перекатах Сполох отчетливо различал восторженное: «светлячок!».

Неадекватный светлый и восторженный тролль. Меньше всего Сполох хотел бы видеть такую компанию на своей территории. Связываться, впрочем, тоже не хотелось, но… Тролль уже близко, растопчет светлого придурка и будет тут топтаться до тех пор, пока не поймет, что шел зря, потом логично обидится и перевернет всю округу, вымещая обиду на ландшафте. Давным-давно притащенный сюда дом, больше похожий на невнятный шатер, наверняка не выдержит тролльих плясок. Точнее, сама палатка выдержит, а вот содержимое…

Появившийся на горизонте второй тролль решил сомнения Сполоха. Сотворив яркую искорку-манок и пустив ее бежать вдоль болота в пустошь, он схватил ненормального светлого и развернул к себе.

– Смотри на меня! – четко скомандовал Сполох. Парень моргнул, отвел панический взгляд от тролля и залип на черной кляксе, причудливо извивающейся у него перед лицом. Еще одна уловка Сполоха для отвлечения внимания. Работало всегда безотказно. Пульсация кляксы входила в резонанс с жертвой, и на несколько мгновений практически любое существо переставало видеть что-либо вокруг. Осечки у Сполоха были лишь дважды. И оба раза «с крючка» срывались темные собратья. Со светлыми проблем пока не было.

Окончательно успокаивать мальчишку, чтобы перестал шпарить по Сполоху, не было времени. Внимание уже было захвачено, осталось захватить самого светлого. Изъять из верхнего слоя Тени и провалиться вместе с ним глубже.

Раньше Сполох не смог бы представить, что тащит кого-то к себе, в свою пещеру, в глубокие слои, но ситуация была уж очень нестандартной. Попасться под лапы троллей совсем не хотелось, а надежда на манок была довольно призрачной. Сколь бы тупыми ни были любители слизняков, они запомнят место, откуда исчез «светлячок».

Тень легко приняла в себя темный сгусток с изредка прорывающимся сквозь него светом.

Ощущение падения длилось недолго.

***

Шторм с удовлетворением рассматривал необычный предмет, лежащий на ладони. Этот артефакт в процессе исследований кто-то назвал «восьмеркой» из-за количества функций, которые он якобы мог выполнять. Большинство предполагаемых возможностей не подтвердилось, а название было странным и нелогичным, но приклеилось намертво, да так и осталось.

Активированная «восьмерка» напоминала то ли микро-звезду с протуберанцами на поверхности, то ли проявленный сгусток силы. Она или плавно, или резкими всплесками меняла цвет от кромешно-черного к ослепительно-белому. В неактивированном виде этот предмет и вовсе представлял собой серый камень, напоминающий морду неизвестного зверя.

Предварительная работа была окончена. Артефакт, согласно исследованиям, мог служить концентратором вероятностей и работать со временем. О дополнительных функциях, которые Шторм открыл случайно и до конца еще не изучил, он предпочел пока умолчать.

Можно было сворачивать дела и возвращаться в Свечение3. Сколько времени он провел в Тени? Неважно. Много. Он отправился сюда почти исключительно ради изучения «восьмерки», которое невозможно было провести в Свечении, откуда Шторм был родом. Более того, не так много светлых, впрочем, как и темных, могли взаимодействовать с камнем и изучать его. Артефакт отзывался не всем.

Добровольно поселиться в Тени, будучи светлым, – на такое отваживались немногие. Нужно было иметь поистине безупречную репутацию, чтобы после возвращения из теневых миров не ловить косых взглядов от соотечественников. И Шторм такой репутацией как раз обладал. Что он предложил создателям теневого мира и почему те позволили ему отстроить громадный замок на участке, принадлежащем теперь светлым, знали только сами Созидающие и Шторм. Доступ на его территорию для темных был закрыт. Точнее, проникнуть-то туда было можно как с воздуха, так и через стену, вот только тех, кто входили туда со злым умыслом, больше никто никогда не видел. Постоянная зачистка велась и вокруг замка. С какого-то времени территорию стали обходить стороной даже самые глупые жители Тени.

Шторм встал, убрал «восьмерку» в металлическую шкатулку, а затем в тайник и поставил на него магическую завесу. Никто из посторонних не имел в данный момент доступа к камню, но светлый считал, что лучше быть аккуратным в таких вещах, чем обнаружить, что ценный предмет бесследно пропал.

Оставалось дождаться посланника из Свечения. Он должен был прибыть сегодня и передать известие о том, что все формальности улажены, проект принят, и Шторма отзывают домой. Светлый знал, что в местном мире ходят слухи, будто его изгнали свои же, поэтому вернуться хотел с триумфом и лишь после официального подтверждения, что его ждут, и ждут со всеми положенными ему почестями.

Почувствовав появление посланника, Шторм удивленно взглянул в окно. Прибытие ожидаемого гостя случилось вовсе не в пределах стен замка, как предполагалось, и куда легко открывался переход прямо из Свечения. Судя по ощущениям, появился тот где-то очень далеко, на болотах. Это было вопиющим нарушением приличий и логики. Добираться от болот до замка было не то чтобы сложно, но долго и неудобно. Да и небезопасно. На болотах обитали тролли и один невнятный темный, с которым Шторму довелось пару раз мимоходом пересечься.

Выйдя из кабинета, он позвал начальника охраны замка, самого надежного из своих подчиненных, Севера. Имя которого звучало на языке Свечения очень странно: «Самое холодное место среди миров», но более подходящего перевода на общий образный язык не имело. Вскоре тот отправился на болота с запасом медикаментов, – на случай, если с посланником что-то произошло. А Шторм начал готовиться к официальному приему.

Спустя недолгое время случилось еще более странная вещь. Ощущение присутствия гостя пропало, как не было. Вернувшись, Север подтвердил, что никаких следов светлого на болотах не обнаружено. Зато там расхаживала стая троллей, состоящая из двух штук.

События неприятно озадачивали. Если бы посланник погиб, Шторм бы это почувствовал. Но гость действительно просто исчез. Улетучился. Испарился. Фон4 мог пропадать так лишь в единственном случае, – если его владелец вновь открыл переход и ушел туда, откуда прибыл.

Неужели Свечение решило поиграть со Штормом в какие-то странные игры? Или посланник заблудился? Или? Или что?

Оставалась надежда, что произошло какое-то недоразумение, и официальное приглашение все-таки доставят. Шторм решил немного подождать.

***

Пещеру, в которую попали Сполох со спутником, сложно было назвать большой. Помещение было явно натурального происхождения. Узкая ровная площадка посередине и два тупика, расположенных друг напротив друга. Ни входа, ни выхода. Потолок ближе к этим тупикам становился ниже, и в них можно было забраться разве что ползком. Неровные стены, запыленный в мелких камешках пол, часть стен в потеках воды, остальная будто взрезана блестящими полосами.

– Отпусти! – внезапно завопил светлый и начал выдираться из окутывавшего обоих плотного черного кокона. Сполох по инерции притянул его к себе, затыкая рот и складывая текучие ленты над головой жертвы, но потом будто опомнился, распустил кокон на отдельные фрагменты, и они медленно растаяли в окружающей темноте.

Светлячок уже не горел, хотя света от него все еще было излишне много.

Отзываясь на световой импульс, по периметру стен вспыхнули светильники, стоящие на узком горизонтальном выступе на небольшой высоте от пола. Заметались под потолком мелкие крылатые твари.

Сполох недовольно морщился, сдирая с ладоней и с лица обожженную кожу. Куски ее, оказавшись на полу, сначала скручивались, а потом расползались черной густой жидкостью и впитывались в поверхность, оставляя едва заметные пятна. Если приглядеться, таких пятен, маленьких и побольше, было очень много по всей пещере. Сполох регулярно уходил в это уединенное место, чтобы восстановиться не только после близкого «знакомства» со светлыми, но и после не особо удачных стычек со своими соплеменниками. Особенностью пещеры было то, что ее стены и пол, с включениями тонких блестящих полос в структуре камня, всегда были теплыми. И аккумулируя в себе это тепло, Сполох восстанавливался быстрее и легче, чем просто в Тени.

Пропав в узкой части пещеры, будто нырнув в глубину темной ниши, он раздраженно буркнул:

– Тут можешь беситься, сколько влезет, – а сам уютно устроился в мягких кольцах черных лент, продолжая с легким презрением вполглаза наблюдать за внезапным гостем. Сам он недоумевал, что же его остановило и не дало присвоить себе практически беспомощного светлого сопляка. Сполох вспомнил, что вкладывали в слово «присвоить» сами светлые и усмехнулся. Нет, он не собирался оставлять мальчишку жить у себя в пещере. Также это не означало, что темный прибьет его и будет использовать тело в своем жилище в качестве детали интерьера. В понимании Сполоха «присвоить» означало попросту сожрать, но не для того, чтобы насытиться, а чтобы сделать присвоенное частью себя. Это было оправданно и даже выгодно – некоторыми свойствами и способностями присвоенных ранее сущностей Сполох пользовался и поныне.

Светлячок потихоньку успокаивался, приглушая свечение, настороженно оглядывался, глупо и наивно хлопая голубыми глазищами.

– Спасибо, – неожиданно пролепетал он, опускаясь на пол, – Он бы меня убил.

– Ты еще больший идиот, чем кажешься на первый взгляд, – резко ответил Сполох. – Чему вас только старшие учат?

Светлый сник.

– Я еще не учусь, – тихо прошептал он. – Только готовлюсь.

У Сполоха округлились глаза, он всем собой выражал удивление и шок, которые не укрылись от Светлячка. Мальчишка сразу смутился и постарался отодвинуться подальше, чуть ли не забившись боком в противоположную нишу.

– Так какого тебя понесло в Тень без сопровождения? – тихо порыкивая, поинтересовался Сполох.

– Я ошибся, – светлый втянул голову в плечи и зажмурился, набирая при этом мощность свечения. Несколько крылатых тварюшек подлетели поближе и стали заинтересованно кружить рядом с ним. – Ошибся при входе и попал непонятно куда. Один.

Сполоху очень хотелось подойти и врезать глупому мальчишке как следует. Но вылезать из своего угла было откровенно лень, да и с большинством светлых метод силового убеждения не работал. Они, наоборот, начинали дурить хуже прежнего. Это он на практике понял совсем недавно и пока что знания были свежи.

– Ошибся при переходе, потерялся, запаниковал, привлек внимание тролля… Да, сегодня точно не твой день, – неискренне посочувствовал он светлому.

Светлячок пристыженно спрятал лицо в ладонях, иногда вздрагивал, да и вообще не нравился Сполоху. Хоть гореть перестал, и то хорошо.

Крылатые тварюшки оставили его и тоже слегка успокоились, основной массой расселись вокруг источников света, растопырив смешные когтистые крылья. Теперь их группки напоминали резные фонарики. Освещение приглушилось до еле различимого полумрака, только мальчишка выделялся ярким пятном.

– Это все моя вина, – тихо начал Светлячок, будто разговаривая сам с собой. – Ты не обязан был меня спасать.

По правде говоря, думал Сполох вовсе не о светлом дурачке, а о своей территории и целостности имущества, но говорить об этом уж точно не стоило. Впервые он ощущал себя в роли благородного спасителя, и ощущения ему не особо нравились – будто накладывали определенные обязательства.

– В следующий раз, когда видишь тролля – прячься, а не свети во все стороны. Они же тупые, но, как и эти пещерные обитатели, – он указал на тварей, сидящих на выступах вокруг, – любят свет и тепло. И вообще, светиться в Тени – последнее дело. – Не ожидая от себя такого красноречия, Сполох озадаченно замолчал.

Светлячок повернул в его сторону кислую мордашку, недоверчиво посмотрев на темного, будто обдумывая, стоит ему верить или нет. Непонятно, что он видел в темноте, скрывающей Сполоха. И видел ли вообще хоть что-нибудь, но кивнул.

– Хорошо, – ответил он неохотно. Не поверил, но к сведению принял. Запомнит уж точно, и проверит при случае.

– Ага, – согласился Сполох, – А пока придется тут пересидеть.

Светлый кивнул еще раз.

Сидели молча. Светлячок понемногу освоился и подполз к сухому участку стены, со смесью брезгливости и жалости рассматривая живой крылатый «абажур» вокруг ближайшего светильника. Наверняка на взгляд светлого эти существа были мелкими, темными и уродливыми. А вот Сполох считал иначе, наблюдая, в свою очередь, за мальчишкой. Тот казался обычным. Классический светлый, у которого внешний вид четко отражал внутреннюю структуру. Правильный, без изъянов и перекосов, с еще по-детски круглой моськой и золотистыми глупыми кудряшками. Скучный. Сполох нередко общался со светлыми, но предпочитал иметь дело с теми, кто не обладал идеальным соотношением внешней и внутренней структуры. С ними почему-то было проще. И интереснее.

– Это твой дом? – вдруг нарушил молчание Светлячок. Сполох заметил, что сидеть в тишине его напрягало.

– Не совсем.

Помолчали еще немного.

– Долго еще ждать?

Вот ведь неугомонный.

– А ты куда-то торопишься? – Сполоху не хотелось признавать, что он потратил очень много сил на то, чтобы удержать и утащить с собой светлого, а вот восполнять ресурс5 за счет него не стал, возможно, зря. Захоти сейчас Светлячок его убить, наверное, даже смог бы. Правда, выбраться самому у него в любом случае не получится, но когда такие мелочи останавливали светлых?

– Не знаю. Меня, наверное, уже ищут.

Сполох насторожился.

– Ищут пропавшего в Тени? А… А ты, вообще, кто?

По мнению Сполоха, потерявшийся необученный светлый мальчишка в Тени автоматически приравнивался к трупу. О том, что Светлячок может оказаться кем-то важным, Сполох старался не думать.

– Меня зовут…

Изначальный язык Свечения напоминал их музыку. Заунывные журчащие звуки, трели, переливы.

– Постоянное перемещение воды… Поток? – с некоторым затруднением перевел Сполох на более привычную общую речь.

И светлые, и темные когда-то очень давно договорились использовать образный язык, отражающий основную суть сказанного, но более упрощенный и имеющий гораздо меньше нюансов, чем языки Свечения и Тени. Он был настолько легкий и простой, что практически полностью вытеснил изначальные способы общения и позволил доносить смысл фраз друг до друга без переводчика.

– Ну да, – смутился светлый. – Примерно. Скорее часть потока, в смысле течения. – И тут же вопросительно уставился на Сполоха.

– Я вообще-то не это имел в виду, ну да ладно.

Язык Тени был сродни тихому шепоту, переходящему в неразборчивый шум и грохот, словно сход лавины. – Короче, Сполох. Типа вспышки и крупной неприятности одновременно.

– Странное имя для темного, – заметил Светлячок.

Сполох хмыкнул. Имя он себе подобрал сам. Можно сказать, для внешнего пользования. Так получилось, что имя от рождения он если и имел, то не помнил о нем. Он вообще мало помнил о себе и не очень стремился узнать прошлое, а называться Сполохом его вполне устраивало.

– Так, может быть, уже можно выбираться отсюда? – как можно дружелюбнее произнес Светлячок.

То, как он неумело уводил разговор в сторону от темы его поисков, забавляло. Сполох улыбнулся. Пожалуй, мальчишка начинал ему немного нравиться. Прислушавшись к темноте, он понял, что на поверхности тихо, да и силы вернулись в достаточном объеме, чтобы подняться на нужный уровень Тени. Также появилась надежда, что обратной дорогой Светлячок не станет жечь ему рожу и не придется тратиться еще и на восстановление своего «неотразимого» лица.

– Можно попробовать. Иди сюда. Не брыкаться, не светиться и не вопить, – проинструктировал Сполох.

Светлый подходил неохотно, видимо, его совсем не впечатлило путешествие в пещеру. Или наоборот, слишком впечатлило. В итоге Сполох просто резко дернул его за руку на себя, отчасти еще и для того, чтобы посмотреть на реакцию. Растерянность, возмущение, смирение со своей участью. Тем не менее, Сполох оценил усилия Светлячка, который сдержался и промолчал, ничего не высказав на такое обращение, даже светиться не начал.

Из тьмы за спиной Сполоха соткались ленты, и он привычно расслабился, позволяя им переплестись и создать вокруг неровную сферу. Светлячок, наоборот, напрягся, вцепляясь в Сполоха, как в спасательный круг. Его слабое свечение терялось в матовом мраке сферы. Создавалось впечатление, что не существует рядом чего-то вещественного, что вокруг только бесконечная пустота, темный провал.

На выходе в верхнем слое Тени их уже ждали. Было очень раннее утро. Местное слабое бледное светило только выползло из-за горизонта и слегка подсвечивало встречающего с правой стороны. Сполох навскидку по фону опознал ранг ожидающего. Это был, скорее всего, хранитель из ближайшей к Тени части Свечения. Там были такие – пара десятков защитников непонятно чего, скорее временная преграда для возможного нападения и показатель статуса светлого мира, чем реальная угроза. Правда, Сполох до этого ни одного из хранителей близко не видел и дела с ними не имел. Этот для светлого был совсем неприметным, невыразительным. Не спасала даже явная рыжина и короткая бородка. Хранитель оказался еще более правильным, чем Светлячок. Никаким. Он сдержанно кивнул в знак приветствия, не дергался под пристальным изучающим взглядом Сполоха, и в целом его напряжение выдавали только скованная поза и редкие скупые жесты. С таким, пожалуй, лучше не шутить, он юмора не оценит и не поймет, скорее всего, начнет сразу драться. Сполох легонько подтолкнул виновато жмущегося к нему мальчишку в сторону хранителя.

– Ну, ты чего, смотри, за тобой пришли.

Светлячок кивнул и медленно поплелся к встречающему.

– Что произошло? – скупо поинтересовался хранитель, обращаясь неизвестно к кому.

Сполох предпочел бы отмолчаться и не участвовать в выяснении отношений между светлыми.

– Это я виноват… – начал Светлячок, и по его тону стало понятно, что он выложит все, что нужно и не нужно.

Сполох скрежетнул зубами.

– Да, тут тролли паслись и его заметили, вот.

Он широким жестом обвел изрядно перекуроченную землю. От его шатра, разумеется, почти ничего не осталось, что никак не прибавляло хорошего настроения. Впрочем, подробно описывать чужую глупость, то, какую это несло угрозу, и свои действия в сложившейся ситуации, он не видел смысла. Незачем этой бледной моли знать лишнее.

– Ясно, – хранитель передернулся. К счастью, уточнений не потребовал и вопросов больше задавать не стал.

– Отлично, – радостно оскалился Сполох, – Тогда можете топать к себе.

«Отлично» не получилось, и светлые к себе как-то не торопились. Светлячок молча стоял с опущенной головой, всем видом подтверждая свою вину, а хранитель, застывший в неудобной позе, так же молча наблюдал, как темный пытается выковырять из земли фрагменты родного обиталища.

А Сполох молчал из вредности, чувствуя, что светлым что-то от него надо. Вот пусть сами и думают, как начинать разговор. Прогнать их он всегда успеет, а вот узнать, чего они тут стоят и что хотят, было интересно.

Он медленно гулял по рытвинам с видом прожженного падальщика. Конечно, можно было расчистить и выровнять местность довольно быстро, используя собственный ресурс и грубую физическую силу, и даже «шатер» реанимировать, но при светлых начинать восстановительные работы не хотелось. Да и сил было не так уж много. И, в конце концов, это вина мальчишки, что Сполохов чудесный домик растоптали тролли, вот пусть как следует проникнется своим недостойным поведением.

Сполох приподнял край плотного полога, потер его тыльной стороной ладони и присмотрелся. Тонкий узор едва заметных глазу венок тек справа налево, значит «вход» справа. Вообще-то «шатерчик» очень и очень давно был желудком дракона. Старую, давно издохшую безголовую тушу Сполох нашел когда-то на окраине соседнего мира. Голову то ли откусили, то ли намеренно отделили, шкуру точно срезали мародеры, – на стыках с хребтом были заметны характерные неровные и не особо аккуратные зарубки. Мясо и внутренности ссохлись. Драконы не разлагались, как прочие приличные существа, а их останки не жрали даже самые всеядные твари. Сполох долго бродил возле остова из костей и ошметков плотной, но удивительно легкой плоти, обдумывая, что именно из этого добра может на что-нибудь сгодиться. Когти у трупа давно уже изъяли. Та еще задачка, без специального оружия ни от живого, ни от мертвого дракона ни кусочка не оторвешь. Кроме когтей этих тварей, мало что может пробить драконью шкуру. Сполох уходил и возвращался снова, смотрел, прикидывал, и все отчетливее понимал, что купить или выменять нужное оружие, а тем более драконий коготь, ему не светит. В один из таких визитов он просто полез внутрь скелета и от души поблагодарил свое везение. Под кучей внутренних органов между пластами практически окаменевшего мяса обнаружились два осколка ребра. То ли в какой-то стычке дракона так хорошо помяли, что раздробили кость, то ли при разделке случайно зацепили, но рыться в еще влажном ливере побоялись: у драконов имелась куча уникальных органов с едким горючим и просто опасным наполнением. Со временем все это добро растеклось и улетучилось, а осколки костей остались нетронутыми.

Один осколок Сполох благополучно продал, а из второго заказал на вырученную сумму отличный кинжальчик. Не коготь, конечно, ценители сразу увидят разницу, но по характеристикам ничем не хуже. По крайней мере, отделить желудок – легкий, прочный, непромокаемый и устойчивый к агрессивной среде мешок приятного сиреневого цвета – получилось без особых усилий. Из него вышло прекрасное жилье. При наступлении крупной неприятности, например, нападения, наводнения, землетрясения и прочих непредвиденных обстоятельств, в нем можно было отлично замуроваться. Сполох предусмотрительно сделал оба выхода закрывающимися. Самым простым способом, с помощью затягивания веревками из драконьих жил.

В случае чего выкурить поселенца из его жилища будет невозможно, – мало кто вот так запросто таскал с собой оружие, способное ранить дракона, а обычные клинки «шатерчик» проткнуть не могли. К тому же желудок не горел, не тонул и не пропускал силовые удары. Очень удобная штука. Жаль, если законопатиться от души, то воздух он тоже не пропускал, и сидеть в нем дольше половины дня было чревато.

Когда хранитель отмер и приблизился, Сполох от неожиданности чуть не отпрыгнул от него шагов на пять. Уж очень суровое было у светлого лицо.

– Ты проводник, – хранитель ткнул в метку на тыльной стороне кисти Сполоха.

– Проводник, – не стал тот отпираться.

– Мне… Нам нужно пройти через столицу в другую часть этого мира. К своим.

Сполох заинтересованно приподнял бровь.

– Так вы тут целой делегацией, что ли, бродите?

– Это не твое дело. Возьмешься?

Делегация светлых в Тени. Скорее всего, неофициальная, раз Сполох о ней впервые слышит. Он, конечно, давно не был в более густонаселенных местах, а в столицу мира и вовсе старался не соваться, но такие новости мимо него точно бы не прошли. Конечно, он возьмется! Как только поторгуется как следует.

Светлый согласился на тройной ценник без возражений и протянул небольшой сверток из недорогой ткани. Продемонстрировав второй такой же сверток, он убрал его обратно в складки одежды, сказав, что окончательный расчет проводник получит в конечной точке, когда выполнит свою работу. Обнаружив в качестве оплаты очень привлекательные прозрачные граненые камешки, Сполох понял, что продешевил.

– В чем подвох? – серьезно спросил он хранителя, разминая сведенную судорогой сделки ладонь.

– По тому пути, где я прошел сюда, теперь идти нельзя, – спокойно ответил тот, а Сполох подавился воздухом. Вместе с фразой у него в голове сформировалась картинка, которой щедро поделился светлый.

Судя по скинутой им только что информации, самая простая, спокойная и легкая дорога до столицы, где находились точки схождения путей, была разрушена.

– Ты… уничтожил дорогу? – хвататься за голову было поздно, сделка подтверждена, легко теперь не отделаться. – Зачем?

– Там были тролли, – пояснил хранитель таким тоном, будто это все объясняло.

Сполох почему-то сочувственно посмотрел на мелкого светлого парнишку. Внезапно пришла мысль, что Светлячок являлся кем-нибудь из важных персон, но идея была откровенно бредовой, и ее смело можно было выкинуть из головы подальше.

– Ладно, хорошо. Пойдем в обход.

Отвернувшись, Сполох не увидел, как хмурая сосредоточенность на лице хранителя на мгновение сменилась на выражение необъяснимого облегчения.

Провести светлых в этом теневом мире так, чтобы они не привлекли внимания недружелюбных местных обитателей, было немного проблемно, но не сказать, что совсем невыполнимо. Как и в большинстве миров, близких к Свечению, здесь существовали безопасные чистые пути. Прямые и понятные, специально сделанные под светлых. Один из таких путей как раз разрушил прибывший за мальчишкой хранитель.

Миров Свечения под боком было полно, их жители таскались по чуть ли не единственному пограничному теневому миру, где сейчас и обитал Сполох, толпами. С ними была устная, но все-таки договоренность о ненападении, поэтому они и без сопровождения вполне могли ходить, где им вздумается. Впрочем, в не очень законных и более запущенных случаях имелись извилистые тропки, на которых соблюдались правила «не нападай совсем уж без причины». Также существовала гильдия проводников, берущихся за небольшую (или внушительную) плату, провести кого угодно куда угодно. Даже в миры глубокой Тени, в которые обычным светлым лучше не соваться без серьезного оружия, да и необычным с оружием тоже не всегда безопасно.

Окинув еще раз взглядом нанимателей, Сполох определил, что хранителя смело можно вести прямо по средней Тени, пару недель точно. Этот осилит дорогу, и будет держать себя в руках. По крайней мере, постарается. Хотя, если вспомнить разрушенный путь, Сполоху сильно повезет, если этот светлый не разнесет по дороге еще что-нибудь важное или нужное.

Мальчишку вести по Тени не хотелось совершенно. А вариант оглушить и тащить в качестве поклажи хранитель почему-то не одобрил.

Мир, который Сполох облюбовал себе в качестве дома, был по-своему уникален, включая в себя чуть ли не все уровни Тени, от самых верхних до средних слоев6. Точка, которую светлый обозначил, как конечный пункт назначения, считалась крайне неудобной, а уж из болотца Сполоха и вовсе быстро без проблем туда было не добраться. Местные назвали эту территорию «полигоном», и она представляла собой пустошь на противоположной стороне мира. Дороги до этого места пролегали через средние слои Тени, которые не очень хорошо переносило большинство светлых. Но у Сполоха имелся в голове план, как быстро проскочить неприятные для нанимателей участки, ведь сделка проводника по умолчанию предусматривала оптимальный путь в определенных пределах. Этакое ограничение для ушлых темных, которые могли бы водить заказчиков по Тени годами, вытаскивая из светлых дурачков последние сбережения.

Он еще раз прикинул дорогу. На полигон в любом случае проще всего было попасть через столицу мира: сначала следовало добраться до нее, а уже оттуда до цели пути. Но именно кусок дороги в столицу уничтожил светлый. Сполох обдумал обходной маршрут, и решил, что сэкономит время и себе, и нанимателям, если проведет их «Сумерками», через владения одного неприятного, но относительно лояльного к темным, и к тому же давно живущего в Тени светлого типа.

***

Разыскав затоптанный вход в свою «палатку», Сполох очень долго там рылся, выбрасывая наружу громоздкие вещи, потом очень тщательно и компактно ее складывал, ругаясь при этом на темных, светлых и вообще всех подряд. После непродолжительных сборов процессия из двух «туристов» и одного проводника выдвинулась по буграм склизкой грязи в непонятном направлении, известном только одному темному. Тролли качественно вымесили глинистую влажную почву, так что от первоначальной, и без того неширокой тропки не осталось следа. Вид вокруг был уныл и мрачен. Приглушенное плотной атмосферой светило едва намечалось большим, но бестолковым кругом над головой. Тем не менее, было душно, жарко и влажно. Тепло шло от самой земли, прогревая и поверхность, и воздух над ней, давая жизнь огромным полям непонятной пурпурно-красной флоры, колышущейся беззвучно и слегка зловеще, потому что ветра совсем не ощущалось. Сполох смело разгребал сочные трубчатые стебли руками, прокладывая просеку для идущих следом светлых. Под ногами хлюпало и чавкало, где-то вдалеке тоненько и жалобно выли слизни, собираясь в кучи на дневную лежку.

Когда пурпурные поля закончились, а поверхность под ногами обрела привычную твердость и перестала издавать странные звуки, пейзаж остался все так же уныл и мрачен. Пурпур болотной травы сменился грязным желтовато-коричневым каменистым ландшафтом, словно тролли здесь играли в кубики и строили из них пирамидки, да так и бросили свое занятие.

Жемчужно-серые одежды светлых после знакомства с грязью и влагой Сполоховой топи были измазаны и забрызганы до безобразного состояния. Особенно по поводу своего вида переживал Светлячок, пытаясь во время передвижения убрать самые крупные пятна. На его счастье, сок пурпурной травы был бесцветным и никак не отразился на одежде.

– Что ты возишься постоянно? – поинтересовался у мальчишки Сполох на коротком привале.

– Я не могу ходить как ты, в обносках, – огрызнулся светлый сопляк.

Впереди предстоял довольно крутой подъем по «кубикам», и Светлячку следовало бы отдохнуть, а не прихорашиваться, ресурс у него определенно не был бесконечным.

Сполох критически оглядел свои обноски и остался ими более чем доволен. Грязи не видно или она сливается с естественным цветом ткани, помято все равномерно, а что лоскуты болтаются – так это предусмотрено нарочно. Элемент декора. Много ли эти светлые понимают в нарядах.

Хранитель скептически посмотрел на обоих, и Сполоху сразу расхотелось препираться со Светлячком. К слову, светлые поинтересовались еще на выходе с болота, почему у Сполоха нет никакого транспорта, на что тот демонстративно вывернул карманы. Он был на мели, но рассчитывал добраться до столицы и на выданный светлым аванс приобрести там пару десятков универсальных перемещателей – камешков, позволявших мгновенно преодолевать некоторое расстояние, сокращая и упрощая путь. На болоте же транспорт не работал в принципе. Маячки, – что-то вроде столбиков, на которые ориентировались перемещатели, – сжирали слизни, портили тролли, и очень качественно заглушала трава. Именно поэтому Сполох и выбрал себе для жилья это место. Тихо, спокойно, никто не появится вдруг, чтобы объяснить, как он был не прав вчера, третьего дня и еще хрен знает сколько времени назад.

Определенные неудобства, конечно, тоже были. Выбираться из глуши и загребаться обратно приходилось ногами по пересеченной местности, но Сполоха это скорее развлекало, а не раздражало. В конце концов, за спокойствие тоже надо как-то платить, а это была небольшая цена.

После «кубиков» потянулись серовато-оливковые холмы с редкими, почти не отличимыми от них по цвету деревьями, больше напоминающими ровные высокие столбы или трубы. Потом снова трава, но красно-коричневая, ниже и суше. По крайней мере, под ногами на этот раз не хлюпало и ничего не пачкало.

День еще не закончился, а Светлячок уже брел, едва переставляя ноги, сильно тормозя процессию. Сполох снова предложил хранителю понести мальчишку, но тот так активно запротестовал, что аж побежал вперед. Через тысячу шагов он предсказуемо сдулся и пришлось устраиваться на ночь. Хранитель со Сполохом могли бы прекрасно идти, не останавливаясь, а вот Светлячку такое достижение оказалось не по силам, он буквально валился с ног.

Уложив в «шатер» мальчишку, и дождавшись, когда тот уснет, более стойкие путники решили двигаться дальше. Сверток со Светлячком взяли за углы, так, чтобы он оттуда не выпадал, и продолжили путь. Сполох чувствовал невольную зависть. Наверняка светлому было сладко спать под равномерное покачивание, словно в гамаке.

Когда Светлячок проснулся, была уже глубокая ночь. Разумеется, мальчишка очень сильно обиделся на такое обращение, но все свое недовольство мгновенно растерял, увидев далеко впереди громадину замка, терявшуюся в бледных синих скалах.

Чем ближе они подходили, тем больше и внушительней выглядело строение. Ночь в этой зоне мира казалась светлее, воздух легче, а еще тут было ненормально тихо и чисто. Скалы словно отполировали, дорогу не просто замостили, а вымели и отмыли до блеска, и растения заодно облагородили, придав им надлежащий, по мнению светлых, вид.

Сполох не сомневался, что их компанию заметили задолго до того, как они вошли в чужие владения, но, на удивление, ни на границе, ни после нее их никто не остановил. Несмотря на кажущуюся близость замка, идти до него пришлось довольно долго, уже успело снова настать утро. В бледном небе лениво плыли тяжелые плотные облака, и свет пробивался сквозь них с неохотой.

Торжественное шествие от замка первым заметил хранитель и одним скупым движением с выплеском силы привел себя в порядок. Кучка пыли правильной горкой собралась на обочине.

– Почему они здесь?

Мальчишка, попытавшись провернуть трюк хранителя, только ветер поднял, поэтому, чтобы отвлечь, прежде всего, самого себя от оплошности, указал на уверенно идущих к ним представителей крылатых, явно подразумевая под «здесь» их присутствие в Тени.

– Эти? О, смешная история. Когда вы, светлые, захватили приграничную зону, то нечаянно уничтожили их дом или что-то вроде того. Извинились, конечно, со всей «искренностью» и помпой, но в свои новые владения жить не пустили. Дескать, сумеречные «птички» ближе по духу Тени, а светлым мирам они нафиг не сдались. Конечно, об этом официально никто не заикнулся, в очередной раз рассыпались в извинениях и обещали рассмотреть возможность проживания в части Свечения когда-нибудь потом. Это «когда-нибудь» длится… Долго, короче.

Байку Сполох придумал на ходу, не особо надеясь на то, что ему поверят. Он даже покосился на хранителя светлых, но тот молчал с серьезным лицом и исправлять репутацию своих не рвался. Тем временем от процессии отделился один силуэт и подошел совсем близко.

– Приветствую соотечественников из Свечения, что привело вас сюда?

Хозяин этого сумеречного, и, несомненно, красивого по меркам его обитателей, но отталкивающего, по мнению Сполоха, места, лично вышел навстречу.

У говорившего был небольшой рост, белая в пепельный оттенок масть, тонкая кость, безразличное, чуть презрительное выражение лица и просто огромные, по сравнению с телом, серые крылья, хитро сложенные за спиной и придававшие фигуре чуть больший рост и массивность, чем было на самом деле. Ослепительно-белое одеяние, расшитое серебром так, что казалось, на ткани не осталось живого места, контрастировало с нарядами гостей, потрепанных в процессе перехода. Образ дополнял тонкий блестящий венец из хитрых завитушек со вставками белых, прозрачных и светло-бирюзовых камней. Даже на вид украшение явно фонило проявленной силой и имело не только декоративное назначение. Длинные светлые, будто стальные, пряди волос цеплялись за вышивку, и местами было непонятно, или у крылатого такая прическа, или это украшение на ткани. Из-за блестящего одеяния и венца цвет глаз стал почти неразличим. То ли серые, то ли синие, то ли вообще зеленые.

Сполох скривился, не особо скрываясь. Если светлый так хотел произвести впечатление, то попытка ушла «в молоко». Гостям было не до рассматривания парадных одежд хозяина, а темному такой цвет и вовсе категорически не нравился. Внимания заслуживал, по мнению Сполоха, только венец. Ну, и, ладно уж, крылья, как самая заметная и внушительная часть говорившего. И в отличие от мальчишки и хранителя, у этого светлого со структурой все было как-то чрезмерно сложно, и, кажется, вообще ничего не транслировалось на внешность. С таким непонятно, стоит ли вообще иметь дело. По-хорошему, следовало бы держаться подальше, на безопасном расстоянии пары теневых слоев, но выбора на данный момент не было.

– Я вот все время смотрю и думаю, как у тебя под весом твоих махалок ноги не подгибаются а, Перышко? – высказался без особого уважения Сполох.

Презрение, которым облили по-хамски влезающего в разговор проводника, было настолько концентрированным и ощутимым, что его, казалось, можно было потрогать.

– Не беспокойся, мы ненадолго, мне всего-то надо провести эту парочку на полигон. Я бы ни за что по доброй воле не сунулся к тебе без веской причины, но как ты понимаешь, светлых абы какими путями не поведешь.

И это было, в отличие от предыдущей байки, чистой правдой. Светлые не могли так же шустро, как урожденные темные, перемещаться по Тени, даже те, кто прожил в ней долгое время. Они быстро уставали, порой были медлительны в неродном мире и местами слишком выделялись, привлекая к себе нездоровое внимание. Зона «Сумерек», созданная крылатым предводителем сумасбродных светлых, согласившихся жить в Тени, была оптимальна для восстановления сил их собратьев, или кем там они друг другу приходились. В общем, нейтральная такая зона.

– Меня некому было представить, – напрочь игнорируя темного, будто его вовсе тут не было, официально-вежливо произнес крылатый, обращаясь к путешественникам. – Меня зовут…

Дальше шло имя на истинном светлом языке, длинное и пронзительно-свистящее, означающее очень сильный ветер с не менее сильным волнением на море. – На общем языке – Шторм. Рад видеть вас на своей территории.

Хранитель пробормотал что-то невнятное в ответ, и у Сполоха, что говорится, отпала челюсть.

– Кирпич? Серьезно?

– Вообще-то, фрагмент заградительной стены, – поправил, было, его хранитель с экзотическим для светлого именем.

– Ну, да. Это и есть кирпич, – Сполох рассматривал нанимателя, как будто только что увидел. Стала понятна и его гипертрофированная серьезность, и суровость. С таким-то именем, поди, нелегко было выбиться на такую должность. Приходилось превозмогать.

– Хм… – Шторм деликатно привлек к себе внимание.

– Простите нас за вторжение. Все действительно так, как он говорит, – подтвердил хранитель и с опаской посмотрел на Сполоха. Было очевидно, что со Штормом у них, мягко говоря, натянутые отношения, и, если единственного на всю округу проводника решат задержать для выяснения причин его нахального переходящего все рамки поведения, это будет совсем некстати. – Мы двигаемся в сторону столицы и просим разрешения пересечь вашу территорию.

Своего юного попутчика, Потока, хранитель представлять не стал, и это не являлось нарушением приличий. Мальчишка не имел ранга и каких-то особых заслуг, а также не являлся официальным лицом. Шторм был вправе считать его лишь незначительным приложением к представителю Свечения, на которого можно было не обращать внимания.

– Хорошо, – Шторм тяжело уронил согласие в воздух. Он все прекрасно понимал. И то, что темного, выполняющего функцию проводника, не стоит каким-либо образом задерживать, и что замену он предоставить не в силах, да и не его это дело, если уж говорить откровенно, но решение от того не давалось ему легче. – Вам не будут препятствовать. У вас есть три дня, чтобы пройти, но в дальнейшем я не стану гарантировать вашу безопасность.

Хотя говорил он исключительно с хранителем и смотрел только на него, ни у кого не возникло сомнений по поводу того, в чей адрес только что прозвучала угроза.

– Мы понимаем и благодарим за содействие…

– Хватит уже расшаркиваться, так и до завтра можно на одном месте проторчать. Пошли. Чем быстрее уберемся с владений этой летучей подушки, тем лучше.

«Летучая подушка» раздраженно поджал губы. Было ясно, что при следующей встрече Сполох обязательно поплатится за свои слова и хамское поведение.

– Идите, – вдруг распорядился хранитель, обращаясь к спутникам. – У меня есть дело к хозяину этого места.

Шторм удивленно хмыкнул, но промолчал, надеясь получить объяснения с глазу на глаз. Дело начинало приобретать неожиданный и странный оборот. Зачем, интересно, он понадобился непонятно откуда взявшемуся здесь светлому, и о чем тот собрался говорить?

Сполох же лишь пожал плечами на смену планов. Пусть себе хранитель погостит у Птички. Задержится или отстанет, – будет платить неустойку, Сполоху же лучше.

– Зачем ты его оскорбил? – вдруг наивно спросил мальчишка, едва они со Сполохом отошли чуть дальше от делегации встречающих.

– А что мне ему, кланяться что ли? – грубовато ответил темный.

– Он же лидер. Он сильный и…

– Злопамятный, – весело закончил фразу проводник. – Я в курсе, и что с того? Пусть не расслабляется.

Сполох и сам не мог сказать, почему у него с первых мгновений знакомства с этим надменным самоуверенным крылатым чучелом возникла взаимная неприязнь. По сравнению со Штормом он не был ни особо сильным, ни особо умным. Но большинство жителей Тени, знакомых с нахальным проводником, предпочитали с ним не связываться. То ли из-за непредсказуемости, то ли из-за противного характера. Не было у Сполоха и твердого убеждения любого разумного теневого существа в том, что кто сильнее, тот и прав. Каждому из бесконечного списка его более сильных врагов приходилось доказывать, что их есть за что уважать. Хотя уважение Сполоха было довольно своеобразным, и зачастую не спасало от глупых, а порой и обидных прозвищ, и едких слов при встрече.

За спиной остался огромный, впаянный в скалу замок, мрачной громадой нависавший над путниками, проступающий сквозь темную зелень деревьев и кустов. Где-то шумел водопад. Сколько Сполох ни вглядывался, воды в глаза не увидел, но судя по всему, она тут была.

***

Стоило проводнику с мальчишкой скрыться из вида, и хранитель тут же представился как посланник из Свечения с важным секретным донесением. Шторм благосклонно кивнул, скептически подумав про себя, что посланник мог бы прибыть из Свечения и побыстрее. Интересно было выяснить, что же его так задержало.

По дороге к замку Шторм мысленно попробовал обратиться к хранителю по имени и проклял темную тварь за длинный язык и неуместные высказывания вслух. Если честно, то крылатому тоже первой аналогией к «фрагменту стены» в голову пришло именно то самое слово, но он, в отличие от некультурного темного оборванца, сдержался. Не к месту вспомнилось полное звание хранителей, и Шторм искренне посочувствовал своему гостю, которому приходилось на официальных церемониях представляться: «Светоносный Хранитель Кирпич».

– Как лучше к вам обращаться? – не то, чтобы Шторма что-то смущало, он достаточно хорошо контролировал эмоции, но испытываемая хранителем неловкость и зажатость при знакомстве не остались незамеченными.

– Лучше по званию. Благодарю.

Шторм вновь кивнул, принимая сказанное к сведению. С тем и пошли дальше.

В замке было тихо. Это была не гробовая тишина, как бывает в склепе, а вполне живая и спокойная тишина, иногда прерываемая то звуками шагов, то чем-то, напоминающим негромкую мелодию, то шелестом ветра, то отзвуками голосов. Замок жил своей нормальной жизнью. Шторм с хранителем шли по бесконечно длинному просторному коридору, их шаги подхватывало эхо, впрочем, не создавая при этом ощущения большого нежилого пространства. Гость с интересом, но соблюдая правила приличия, осматривался по дороге. Вовсе не для того, чтобы запомнить путь, а лишь чтобы оценить красоту места. Замок впечатлял не только размерами, но и идеально выверенным убранством. Было заметно, что хозяин предпочитает холодные цвета: серебро, льдисто-голубой и бледно-бирюзовый. Коридор плавно перетекал из зала в зал, в которых менялись лишь мотивы украшения стен, но не оттенки. Мебели был необходимый минимум, подчеркивающий изящество и роскошь помещений. Высоко под потолком ярко горели огни, и казалось, что во всем замке солнечный полдень, а не раннее утро.

– Зал приемов готов, – один из подчиненных Шторма перехватил их с гостем на повороте к назначенному месту. Ответом ему был легкий кивок, и слуга исчез, будто его не было.

До зала оставалось немного. Два пролета по мраморной лестнице, и чуть менее бесконечный коридор, прошивающий насквозь оранжерею и примыкающий к ней зал совещаний.

Шторм нарочно не повел гостя короткой дорогой, жилыми коридорами, которыми пользовались куда больше и чаще. Отчасти из-за этикета и немного из соображений безопасности. Этого светлого он видел впервые, и с какой целью тот прибыл, все еще оставалось неясным. Шторм подозревал, что это был тот самый долгожданный посланник от Свечения, но его кое-что смущало. Хранитель появился в сопровождении непонятно зачем нужного мальчишки, и хуже того, вместе с проводником от темных.

По центру зала приемов, – небольшого круглого помещения с единственной дверью и прекрасным видом на северный склон скалы с водопадом, – приготовили стол и два кресла. Стоило хранителю усесться, а прислуге закрыть двери, Шторм тут же перешел к сути вопроса:

– Я вас внимательно слушаю, К… Хранитель.

Заминка была минимальной, оба сделали вид, что никто ничего не заметил.

Они сидели напротив друг друга, круглая белая столешница притягивала к себе внимание, словно мишень.

– Прошу простить, мой визит был запланирован днем раньше, но обстоятельства сложились таким образом, что пришлось менять планы.

Шторм внимательно изучал говорившего. Посланника из Свечения действительно ждали вчера и не дождались. Только, похоже, того не очень смущало опоздание.

– Причина была уважительной? – праздный, казалось бы, интерес Шторма на самом деле скрывал за собой попытку выявления истины. Стало понятно, что Кирпич где-то допустил ошибку, и было не лишним знать, какую и почему. Не могли же доверить миссию посланника непонятно кому. Или Шторма в Свечении совсем перестали уважать? Тогда он о себе непременно напомнит. С наилучшей стороны, разумеется.

– Мой подопечный воспользовался камнем-переходом в мое отсутствие и попал в опасную ситуацию в Тени.

– Понимаю, – холодно отреагировал на объяснение Шторм. Выходило, что вместо важной миссии был сделан выбор в пользу какого-то подопечного. По мнению крылатого, это был верх безответственности. Тут же захотелось поинтересоваться и еще одним странным выбором посланника.

– А для чего вам понадобился проводник?

– Мне пришлось его нанять, чтобы обеспечить Потоку безопасный путь по Тени до столицы. У меня нет возможности отправить его отсюда сразу в Свечение. Еще раз прошу меня простить, – Кирпич постарался изобразить любезность, но получилось у него плохо и недостоверно. По мнению крылатого, лучше бы он и не пытался этого делать.

Почему хранитель не попросил его, Шторма, вернуть так называемого подопечного обратно домой сразу после их знакомства, также не было понятно. Ведь ближайший выход в миры светлых имелся как раз в этом замке, стоящем в зоне точки переходов между слоями Тени и Свечением. Теперь же было поздно.

Судя по слегка вытянувшемуся лицу, Кирпич, видимо, озадачился сейчас тем же самым вопросом.

– Просить вас о таком одолжении я посчитал невежливым, – сдавленно начал оправдываться хранитель, но было видно, что эта отговорка придумана им только что. Плохая, к слову, отговорка. Выходит, опоздать с посланием из-за своей же ошибки он посчитал приемлемым, а попросить отправить юного светлого из Тени домой счел невежливым.

Вообще, похоже было, что хранитель относился к тем личностям, которые теряются, если их идеально выверенные планы рушатся от непредвиденных обстоятельств.

Тяжело вздохнув, Шторм наградил собеседника выразительным взглядом, в котором хорошо читалось, какого мнения он о его умственных способностях. Кирпич тут же поспешил свернуть разговор и приступить к делу.

– Вот послание, что я должен вам передать. – Он воспроизвел какой-то сложный жест, и на белый стол плавно опустился листок еще более белый, блестящий, светящийся внутренним светом.

Что ж, по крайней мере, уровень посланника был достаточно высокий. Доставить подобное письмо не каждому было под силу, но отношения к обязанностям у него, конечно, оставляли желать лучшего.

Шторм бегло просмотрел документ, и содержание ему очень не понравилось. Он вчитался в послание еще раз, серьезнее и внимательнее. Вместо признания заслуг и приглашения обратно в Свечение, Шторму приказывали остаться и поддержать военную компанию. Да, не такого известия он ждал. Отдельно уязвляло, что о его удачной миссии в Тени не было сказано ни слова.

– Значит война? – словно бы вслух рассуждал он.

– Да, – подтвердил хранитель.

Шторм, как ни крути, принадлежал к своей формации и, хотя в готовящемся противостоянии предпочел бы сохранить нейтралитет, бумага фактически обязывала его выступить на стороне светлых, принимая активное участие в боевых действиях. Все это предстояло как следует обдумать. Прежде всего, не подставить тех, кто пришел сюда за ним, возможно, даже отослать в Свечение, оставив только самый необходимый минимум бойцов. В письме, конечно, все излагалось красиво и правильно, но на деле затея была самоубийственная.

– Хорошо… Хорошо.

Согласие Шторма было чисто номинальным, отказа в принципе не предусматривалось. Дотронувшись до листка, он тем самым отправил подтверждение, что согласен участвовать в этой бойне и свое слово сдержит. Вот только неожиданно нападать, как настоятельно советовалось в письме, он не станет.

– По завершению расширения границ контроля в Тени, вас будут ждать в Свечении, – добавил зачем-то хранитель. – Я должен был пойти с вами, но не могу – мне необходимо проконтролировать, чтобы Поток покинул этот мир до начала боевых действий. Я встречу вас на полигоне.

– Да, я рад, конечно, – во фразе, которую произнес Шторм, не ощущалось никакой радости. Он уже, похоже, не слушал Кирпича.

Разговор явно начал тяготить обоих, и тут хранитель неожиданно спросил:

– Вы ведь давно знакомы с нашим проводником?

Шторм с недоумением взглянул на собеседника.

– Почему вас это интересует? – Не то чтобы тот нарушил какие-то запреты, но вспоминать о каком-то бессмысленном темном, здесь? Сейчас? Зачем?

– Я надеялся, вы его знаете достаточно хорошо, и ему можно доверять.

Крылатый удивленно приподнял одну бровь, всем своим видом выражая сомнение в том, что предположение об их знакомстве с темным было корректным. Гость немного смутился. Судя по всему, он нечаянно задел неприятную для хозяина тему. Хранитель отвел глаза и смущенно добавил:

– Прошу прощения, я не подумал, что разговор об этом настолько вас удручает.

Шторм пожал плечами. Удручает? Нет, тема как тема, просто сам темный был ему глубоко отвратителен. Шторм не любил представителей этой формации, хотя, по долгу службы и из-за места проживания, ему приходилось общаться с немалым количеством жителей Тени. С некоторыми он был вынужден даже вести дипломатические переговоры. Этот же паршивец, подрядившийся провести двух светлых на полигон, и судя по фону, периодически подрабатывающий именно проводником, был не самым приличным экземпляром среди представителей своей формации. Если говорить совсем уж честно, Шторм считал его одним из самых гадких созданий, встреченных на пути. Уже по облику темного легко можно было понять, что он когда-то обитал в самой глубине Тени. Ничего хорошего от таких субъектов ждать не приходилось. У них почти не было мозгов, зато эти твари, судя по всему, обладали вечным голодом и бездонным нутром, и готовы были жрать все, что шевелится.

Шторма передернуло от воспоминаний, и он нехотя ответил собеседнику:

– Он из глубоких теневых слоев. Да, вы правы, мы встречались раньше. Пару раз. Но доверять ему я бы не советовал.

В зале надолго повисло молчание. Что-то было в интонациях Шторма такое, что Хранитель не рискнул уточнять, при каких обстоятельствах происходили эти встречи.

Шторм задумался. Но не о предстоящей войне и не о делах, которых прибавилось в разы после известия из Свечения. Странно, но и первую, и вторую встречи с тем мерзавцем, о котором так некстати упомянул хранитель, он до сих пор хорошо помнил. Какой-то незначительный, казалось бы, эпизод. Выброси из головы и забудь. По-хорошему, таких, как этот выходец из Тени, логичнее всего было физически устранять в первые же секунды встречи. Чтобы не быть убитым в ответ, причем подло, со спины. Но в тот раз Шторм почему-то решил поступить иначе.

***

…Место выглядело неуютным. С другой стороны, чего еще можно было ожидать от слоя Тени. Шторм не любил тут бывать, но ему приходилось появляться на этом уровне исключительно из чувства долга.

Именно отсюда порой вылезали твари, приносящие жителям территории, на которой стоял замок крылатого, серьезный вред. Поэтому в очередной раз Шторм отправился сюда лично, проверить, как обстоят дела. Ничего критичного не происходило. По ощущениям, все было тихо, но это скорее объяснялось тем, что его прибытие могли почувствовать и затаиться. Пройдя вдоль дороги, ведущей к переходу на верхние уровни, Шторм тщательно проверил все выходы к ней, но не обнаружил никаких особо странных следов. Как и в прошлый раз, недалеко от дороги стоял полуразваленный то ли забор, то ли остаток стены какой-то каменной постройки. За ним росли кривые деревца и вдаль уходили то ли холмы, то ли дюны. Совсем рядом был спуск в овраг. В него годами скидывали, похоже, всякий хлам, и он был совершенно непролазным. Ни на первый, ни на какой-либо другой взгляд.

Шторм собрался было возвращаться, как почувствовал чье-то присутствие, а затем и приближение. Как раз со стороны оврага, что, по идее, было невозможно. Темный. Ну, разумеется. Впрочем, крылатому нежданный гость, точнее, законный обитатель этих мест ничего сделать не мог, да и подойти слишком близко не посмел бы. Здесь очень хорошо знали, кто такой Шторм, и какой силой он обладает. Уже достаточным чудом было то, что этот «кто-то» приближался к светлому, а не затаился и не удалялся от этого места со всей возможной скоростью.

Пожав плечами и окинув напоследок местность, Шторм собрался уходить, как за его спиной раздался крайне развязный и хамоватый голос.

– Чего стоим? Кого ждем?

Крылатый в изумлении оглянулся. Судя по фону, это был тот самый темный, которого он только что почувствовал. Первый порыв, – немедленно размазать наглеца, посмевшего обратиться к нему таким тоном, – Шторм подавил. Это был самый логичный и быстрый выход, но… но это было слишком просто, да и темный был слишком странным. Вот не лень же ему было лезть сквозь ту кошмарную свалку внизу и подниматься. Скорее всего, теневой негодяй направлялся к выходу, ведущему на верхние слои мира, но логичнее было бы подождать, когда светлый уйдет, а не ломиться к переходу вместе с ним. Неужели он надеялся, что Шторм даст ему пройти?

Пару секунд светлый удивленно молчал, изучая неожиданного собеседника.

Темный не знает, кто перед ним? Бред, это нереально. Ну, ладно, это можно допустить, хотя и с натяжкой. Может, вырос где-нибудь в норе, в овраге под хламом и только сегодня выполз на свет. Но он же не слепой. Глаза, вроде, на месте. Сила… – Шторм с некоторым отвращением прикоснулся к разуму незнакомца, и тот отпрянул, зашипев и оскалившись, – да, какой-то ресурс имеется, пусть даже и так себе. Значит, почувствовать и оценить превосходящую силу противника он может тем более. Без этого навыка выжить здесь было невозможно. Почуял сильного – беги, иначе съедят или убьют. Тогда почему он так себя ведет?! Самоубийца, решивший красиво свести счеты с жизнью и для этого выбравший такой путь? Нет, для этого он слишком бодрый. Может, просто безумец? Но и безумием от него не веяло. Шторм продолжал молчать, озадаченно рассматривая темного. Зверушка… ну ладно, чуть повыше уровнем, чем зверушка. Разумный. Хотя, как сказать… Какая разумность может быть у того, кто пытается зацепить светлого уровня Шторма, и конкретно, – самого Шторма? Нет, с этим субъектом точно было что-то не так. Как минимум, инстинкта самосохранения, прописанного первым пунктом у всех жителей Тени, да и не только у них, тут не наблюдалось.

Интересно, какой реакции тот ждал в свою очередь от Шторма? Крылатому это было неизвестно.

– Я тебе задал вопрос, ты что, глухой? – предполагаемый выходец из норы начал говорить, и светлый окончательно убедился в том, что навязчивый собеседник неадекватен. Это было бы даже смешно, если бы Шторм понимал, что тут происходит.

– Зверушка… ты хоть знаешь, с кем говоришь? – он ответил, почти не разжимая губ. Незнакомец хамил и нарывался, но на что он провоцировал крылатого, тот распознать не мог. Надо было поставить теневую тварь на место, желательно жестко и быстро, чтобы прекратить этот балаган, но… но Шторму вдруг стало интересно, что же им движет.

– Вижу, не слепой, – странный тип отступил на шаг, окинув то ли противника, то ли собеседника оценивающим взглядом и крайне неприятно ухмыльнулся. Он явно издевался и пытался вывести светлого из себя. Но зачем?! Что было у этой твари с головой, точнее, в голове? Впрочем… Шторм прищурился. Возможно, у темного имелась хорошая защита, и он всем ее демонстрировал таким странным образом? А вот это, кстати, был вполне вариант. Что ж, таких дураков следует учить. Точнее, проучить. В защитах светлый разбирался, как никто другой, и с легкостью мог показать противнику, что и его безмерно «мощные» щиты запросто пробиваются. Разумеется, его и вовсе можно было убить, но настроение у Шторма было на редкость мирное. К тому же, теневой обитатель все еще не нападал. Несмотря на это, его стоило окоротить. Так, исключительно в благих целях. Ничего хорошего из подобной дряни, конечно, никогда не выйдет, но, возможно, сейчас за их беседой наблюдают другие местные, им это пойдет на пользу.

– Любезнейший, я могу раздавить тебя так, что ты запомнишь и почувствуешь каждое мгновение своей смерти и осознаешь свою ошибку. Так что тебе лучше убраться с моей дороги. Пожалуйста, быстро. – Шторм крайне вежливо, несмотря на абсурдность ситуации, донес мысль до сознания темного, собирая силу для удара, и мгновенно просканировал своего нахального собеседника, чтобы проверить, какая же из его защит прочнее и куда лучше бить в первую очередь. И… застыл на месте, не веря своим глазам. Ладно еще, у этого странного типа не было мозгов. Это тварь из нижнего слоя, ему и так нормально. Ладно, у него не было инстинкта самосохранения. Может, из своей норы выполз да головой приложился где-то неудачно. Но… защит у него тоже не было. Ни одной. Даже самой слабой. Такое светлый видел впервые за всю свою жизнь.

Воздух слева сгустился, подчиняясь воле Шторма, и развернулся жесткой волной, отбрасывая темного к разрушенной стене, от души приложив того спиной о камень. Неприятно, но точно не насмерть. Ничего, выкрутится и поднимется, зато в следующий раз хорошо подумает, прежде чем цепляться к более сильному. Шторм не стал смотреть, насколько цел его несостоявшийся противник. Лишь брезгливо и недоуменно фыркнул, отвернулся и пошел к точке перехода. Отчего-то на краю сознания слабым огоньком мерцало ощущение, что они еще увидятся. Конечно, если этого глупого темного с его склонностью к провокациям не прибьет кто-нибудь раньше.

Со второй встречей и вовсе выходило странно. Шторм уже довольно долгое время жил в Тени, к границам его владений посторонние старались не приближаться, зная, чем это чревато, но в один далеко не прекрасный день стражи этих самых границ привели к нему нечто… Нервно дергающееся в силовой сетке, но при этом подозрительно улыбающееся существо на вид больше напоминало драную тряпку. Безумец? Нет, просто уровень ресурса на нижней границе и общее состояние, к которому лучше всего подходило слово «истощение», плюс несколько недавно полученных, но вполне успешно затянувшихся крупных ран. Никакого безумия. Легкая досада и злость.

– Что это?

Шторм был подчеркнуто недоволен стражами. Зачем к нему притащили оборванца, если есть четкий приказ уничтожать неизвестных темных, посмевших подойти к границе ближе, чем на пятьдесят шагов? К известным темным, которые могли нарушать границы, относились лишь создатели мира и снабженец, с которым взаимовыгодные отношения наладились давно и прочно. Первых уничтожить стража не могла в принципе – по причине недостатка сил. Последнего невозможно было спутать ни с кем, его знали все обитатели замка. Буквально в лицо. Вечно удивленное и бугристое. Да и фон у снабженца был своеобразный. Один раз встретишь, – никогда ни с кем не перепутаешь.

Охранники границ, и без того растерянные, от вопроса окончательно смутились.

– Он… Мы поймали его на выходе с нашей территории. Он сказал, что ему разрешили пройти на болото, но нам неизвестно ни о каком постороннем присутствии, и мы решили уточнить.

Пара стражей, бледные и явно ничего не понимающие, с надеждой смотрели на Шторма. Существо в силовой сетке улыбалось и тяжело дышало. Или не улыбалось? Невозможно сразу было понять, то ли у нарушителя границ такое строение рожи, – другого, более приличного слова, на ум не приходило, – то ли он пытается таким образом очаровать своих конвоиров. А потом Шторм вспомнил. Многие темные так выражали свое пренебрежение к опасной ситуации. Что-то вроде: «все плохо, хуже некуда, но сделаем вид, что все это несерьезно». Странная реакция, но не сказать, что совсем уж непонятная для Шторма. Но Тень с ним, с улыбающимся. Шторм решительным образом не понимал другое: его стража что, пропустила этого субъекта на территорию и обнаружила, только когда негодяй соизволил направиться на выход? И сколько же он тут находится? Откуда появился? А главное, что успел натворить? В том, что темный зашел не просто погулять, Шторм не сомневался.

– Стоп. Объясните еще раз. Сначала Оберег, – спросить того, кто постарше и поопытнее, было здравой идеей. Тем более, второй страж, Ясный, впервые сотрудничал со Штормом и относился к его командованию с плохо скрываемым ужасом. Причина этого была непонятна. Шторм не откусывал своим подчиненным головы, не требовал от них невозможного, и в целом не сказать, чтобы был сверхстрог. Складывалось ощущение, что Ясный наслушался сплетней про Шторма, причем еще в Свечении. Было безумно интересно, что же такого ему наговорили, но увы, страж молчал, делал огромные глаза и каменел от ужаса каждый раз при встрече, а говорить с кем-либо на тему своего поведения наотрез отказывался. По-хорошему, новичка следовало отослать бы в Свечение и подобрать на замену кого-то более спокойного, но…

По словам Оберега, выходило так, что именно Ясный заметил темного, целеустремленно двигающегося от замка к границе. Он же и поймал юркую темную тварь. Перспективный защитник, что ни говори. В Тени внимательность и быстрая реакция порой будут поважнее силы. Рано от такого избавляться, проще поговорить и выяснить причину его страха перед Штормом. Но сначала разобраться с темным.

– Все ясно, – Шторм с нескрываемым презрением окинул пойманное существо взглядом. – Как и с какой целью ты проник в мои владения?

Легкого применения дознания – личной способности Шторма – было достаточно, чтобы развязать язык твари.

– Просто прошел, – прохрипел пленник и пакостно, снизу вверх, осмотрел Шторма. Будто оценивая, взвешивая, и находя ситуацию больше забавной, чем опасной. – Мне надо на болота, это самый короткий путь. Тебе жалко, что ли?

Заданный вопрос был за гранью понимания и приличий. Прочее же, сказанное темным, казалось абсурдным, но дознание подтверждало: он говорит правду. Шторм умел получать информацию непосредственно из головы собеседника. Нет, это не было допросом в полном смысле слова, светлый просто… интересовался.

– Ты шпионишь за мной?

– Нет.

Правда.

– Ты что-то испортил? Разрушил?

– Нет. Нет…

– Собираешься?

– Нет. Я просто иду на болота, Птичка. Ты на моем пути случайно.

На такое обращение у Шторма был только один ответ – силовой. Он уже готов был ударить по наглецу, но тут объявилась еще пара стражей.

– У границ темные, группа, около десяти штук.

Пленник фыркнул на их заявление и почему-то рассмеялся. Получилось наигранно и горько. Темный наглец явно рассчитывал, не попавшись, пройти владения светлого незамеченным, и уйти, оставив преследователей перед сложным выбором: договариваться со Штормом – скорее всего, безуспешно, понятное дело, – или обходить территорию Сумерек. Долго, далеко и с большой вероятностью потерять след беглеца.

– Это связано с твоим появлением, – Шторм не спрашивал, он утверждал. – Что ж, познакомимся с теми, кто так хочет тебя поймать, что готовы подойти к моим границам настолько близко.

Решив, что лучшим наказанием за дерзость для темного диверсанта станет его передача группе преследователей, Шторм направился навстречу «делегации». Пусть получат наглеца и убираются куда подальше, пока он добрый. Но при ближайшем рассмотрении «гостей», плотной кучей столпившихся в ста шагах от границы, он передумал. Возглавляла эту свору глубоко неприятная Шторму личность. Персональный враг, если точнее. Гнусный, мерзкий тип по имени Холод7.

Они со Штормом не раз сталкивались как в этом мире, так и в смежных теневых, и после каждой встречи Холода хотелось убивать самым долгим и изощренным способом, даже несмотря на то, что такие желания сильно противоречили светлой натуре.

– Здравствуй мой дорогой друг! – широкая жемчужно-белая улыбка, переходящая в оскал на смуглом, исчерченном шрамами лице врага смотрелась чужеродно. В отличие от большинства окружавших его соплеменников, этот тип не отличался габаритами. Небольшого роста, плотный, в неброской одежде. Его, такого обычного и невзрачного, сложно было заподозрить в руководстве темными, но, тем не менее, Холод был неприятным и сильным противником. Не щадящим ни чужих, ни своих. При встрече с ним на ум упорно лезло сравнение с холодом подземелья. Удушливое липкое вымораживающее чувство, что возникает в замкнутом пространстве глубоких холодных пещер или казематов. Шторм не любил ни ощущение холода, ни подземелий, ни пещер. Самого Холода он не любил отдельно, а ассоциации с ледяными и мрачными подвалами добавляли отвращения. По-хорошему, следовало ударить по темным, и если не убить всех сразу, то хотя бы отогнать от границ. Но последняя встреча с этим негодяем закончилась вмешательством создателей мира, попросивших разойтись без конфликтов. Именно попросивших. С Созидающими Шторму ссориться не хотелось, даже при том, что они по непонятным причинам поддерживали Холода.

– Ты меня с кем-то спутал, у меня никогда не будет друзей среди таких, как ты. Зачем вы явились?

Недоразумение в тряпках, что нарушило недавно границу, при виде преследователей начало тихо рычать и отчетливо грязно ругаться. Шторм с недоумением покосился на пленника.

– Случайно проходил мимо, – не моргнув глазом, соврал Холод.

– Тогда советую тебе идти мимо и дальше. Приятной прогулки, – в голосе Шторма не было заметно ни неприязни, ни издевки. Ровный, подчеркнуто вежливый тон никак не вязался со смыслом сказанного.

– Я бы рад, но, видишь ли, наш приятель случайно забрался на твою территорию, – Холод показательно досадливо скривился. – Не бросать же его тебе на растерзание.

Шторм сделал вид, что задумался. У главаря темной шайки не было приятелей в принципе, и он уж точно не пришел бы вызволять никого из своих. Его боялись и уважали за силу. И ненавидели. Именно за то, что он мог легко подставить любого в угоду своим интересам. Ни этики, ни морали, ни банальных привязанностей. При этом Шторм точно знал: привязанности не были редкостью среди темных, но не в случае с Холодом.

– Пожалуй, ты прав, нехорошо вышло, – приняв решение, Шторм изящным выверенным воздействием снял с пленника силовую сеть, одновременно наподдав тому за дерзость в достаточной мере, чтобы ощутил и запомнил. И добавил, обращаясь уже непосредственно к нему. – Иди куда хочешь, ты свободен.

И тут же понял, что переборщил. Пленник мешком шмякнулся об землю, а его фон размазался до едва различимого. У диверсанта, как оказалось, не было защиты. Никакой вообще. Что-то это напоминало, где-то давно Шторм уже встречал кого-то с похожим дефектом. Память услужливо вывела картинку их первой встречи. Наглый темный из глубокой Тени без защит. Выходит, удалось ему выбраться сюда, несмотря ни на что. И нарваться на Холода.

– Благодарю, – прохрипело из-под кучи тряпья. – Вы невероятно щедры.

Шторм был уверен, что приложил темного довольно сильно, но тот, на удивление, очень быстро оклемался. Поднялся, изобразил в сторону шайки обидный жест и на этом весьма шустро пошел в противоположную от Холода сторону, как, в общем-то, и ожидал Шторм.

– Проводите его до границы и проследите, чтобы больше не возвращался, – тихо скомандовал он стражам, не собираясь оставлять никого на своей территории без присмотра.

– Светлая сволочь! – ощерился Холод, то зыркая на Шторма, то провожая злобным взглядом спину удаляющегося «приятеля», но не торопясь предпринимать какие-либо действия. – Ты еще поплатишься за это!

– У тебя ко мне претензии? Я весь к вашим услугам, – венец Шторма лишь слегка начал светиться, а свора темных уже занервничала, отступая назад. Холод остался стоять на месте с непередаваемым мрачным выражением на лице, но спустя несколько долгих мгновений скомандовал:

– Уходим.

К слову, он ушел не просто от владений Шторма, а вовсе из мира. Куда-то в более глубокую Тень, и больше с тех пор не появлялся. К нескрываемому удовлетворению Шторма и его подчиненных.

Спустя сутки стража отчиталась о том, что нарушитель, которого отпустили с миром, поселился на болотах. Это было достаточно далеко от замка, но при этом почему-то ощущалось, как соседство. Шторм долго раздумывал, как бы темному намекнуть убраться подальше, регулярно посылал стражей в тот район, но ненормальный выходец из Тени вместо логичной реакции приветствовал их, и убеждал, что ему все нравится и все устраивает. Особенно то, что за ним так трогательно присматривают. Идти лично объяснять нахалу, чтоб убирался, Шторм считал ниже своего достоинства, к тому же тот вел себя тихо, не вредил, на территорию Сумерек больше не совался и в итоге к его отдаленному присутствию пришлось привыкнуть. По-хорошему, его следовало бы уничтожить, но после того, как Шторм сам же дал ему свободу, это было бы как минимум нелогично, хотя раздражал «сосед» изрядно. Просто своим присутствием.

***

Идти по Сумеркам ни для Сполоха, ни для Светлячка не составляло труда. Изредка чувствовалось присутствие наблюдателей из окружения крылатого «благодетеля». Полдня прошло тихо и спокойно. Продвигались не торопясь, все ожидая, что хранитель вот-вот их нагонит.

Сполох незаметно присматривался к Светлячку, ненавязчиво задавал вопросы и проявлял интерес ко всему, о чем тот постоянно болтал. В основном о предстоящем обучении и подготовке к нему, немного о хранителе, который оказался его наставником. А Сполох-то все гадал, на кой этот суровый тип приперся за мальчишкой. Рассказал Светлячок и о том, как попал на болото. Хранитель собирался надолго в Тень, но своего подопечного брать с собой отказался, а ведь когда-то обещал. Сопляк же не придумал ничего лучше, чем активировать проход в Тень самостоятельно. Разумеется, как попало и куда занесет. Вот его и занесло на кое-чью голову…

А потом он снова говорил про предстоящую учебу и про то, как трудно большинству даются некоторые вещи, сколько их ни зубри. Эта тема темного не интересовала, но прерывать мальчишку не было смысла, пусть себе трещит.

В целом же Сполох никак не мог отделаться от ощущения дежавю.

Когда-то давно ему случилось столкнуться с похожим и таким же болтливым светлым мальчишкой, достаточно наивным и недостаточно умным, чтобы понимать последствия своих действий. Тот допустил подселение Сполоха и протащил его в миры Свечения, куда темным вход был заказан. Да, Сполох умел и так. Не только поглощать, окончательно разрушая чужую личность, но и сосуществовать в чужом теле, наблюдая изнутри или даже отчасти управляя им. Разумеется, это подразумевало легкую форму контракта, где обе стороны знали, на что идут и какие последствия их ожидают. Похоже, в тот раз светлый смутно представлял, что и зачем делает, но Сполоху это было только на руку.

Мальчишке с детства внушали, что связываться с темными, особенно с подселенцами, не следует, но никогда не уточняли, почему именно. И отчасти из чувства противоречия, отчасти из-за желания проверить, что из этого выйдет, светлый сопляк заключил со Сполохом сделку, не особенно вникая в суть того, что происходит.

Глупый мальчишка так же, как и Светлячок, усердно готовился к обучению и регулярно доводил своими проблемами Сполоха до унылого разочарования.

– Я не смогу, – ныл светлый за пределами учебного кабинета после очередной неудачи. Торопиться ему было некуда, возвращаться домой с провалом не хотелось, и он в который раз пытался призвать хоть какую-нибудь из стихий, пока от него никто не требует и не ожидает результата немедленно и в лучшем виде.

– Это потому, что ты себя ограничиваешь, – лениво отзывался Сполох, имитируя внутренний голос и направляя чужую, почти безвольную тушку по гулким коридорам старинной академии.

Вообще-то в эту часть здания посторонним заходить было запрещено, но в прошлый раз Сполох научил мальчишку отличной отговорке про тягу к древней истории, искусствам, «ищу пример для подражания» и прочей ерунде, что так умиляла стражей, особенно тех, кто постарше. Ему верили, а Сполох в процессе прогулок составлял план входов и выходов, рассматривал пути отступления, запоминал, в какое время происходит смена этих самых стражей и кто из них наиболее рассеян. Светлому дурачку он навешал лапши на уши то ли про книгу, то ли про камень, на который давно мечтал посмотреть. Настоящей же целью Сполоха были древние записки, за которые заказчик, – мутный, но щедрый тип, перекрытый кучей иллюзий, – заплатил приличный аванс. В пяти секретных кабинетах, которые Сполох руками светлого носителя аккуратно взламывал ночами, он пока не нашел искомых бумажек. Нытье мальчишки порядком надоело. Поиски заказа грозили затянуться. К тому же Сполох подозревал, что наняли не его одного.

– Что мне делать? – нудил светлый.

– Заткнись, – вдруг резко рыкнул Сполох. – И слушай сюда. Ты пытаешься заучить фразу, но смысла в одних только звуках нет, как нет и универсального слова для обозначения предметов. У стихий тысяча тысяч названий и каждым из них можно призвать то, что тебе нужно, даже ничего не говоря.

Сполох резко сжал чужую руку в кулак и в коридор ворвался ветер, хлопнул незакрытыми ставнями, разбив окно.

Светлый поначалу притих, а спустя некоторое время поинтересовался:

– Тебя долго этому учили?

– Никто не учил, сам справился, – хмыкнул Сполох.

И это действительно было так. О сути призывов, обо всем, что касалось воздействий, он узнавал понемногу то тут, то там. Пробовал, требовал объяснить, забирал знания напрямую из головы при подселении. Обучение шло долго, трудно и бессистемно, зато полученные навыки и знания были особенно ценны и исключительно эффективны в применении. Все, что Сполох знал, он использовал для дела. То, что в дело не годилось, по его мнению, и вовсе не стоило усилий для запоминания.

– Так не бывает, – усомнился мальчишка.

– Все бывает. Вспомни свою мелкую сестричку, что там у нее сдохло? Цветочек? Листочек? Она же призвала жизнь, не имея ни малейшего понятия, что делает. Только вот не смогла ее верно направить.

Сполох тогда искренне удивился, когда маленькая светлая девчушка, на одном выплеске заставила пустить корни и ростки старую рассохшуюся лавку. Это было впечатляюще и забавно. Особенно, если учесть, что не вышло оживить то, что она так хотела.

Воспоминания Сполоха резко оборвались, как только они со Светлячком вышли из Сумерек обратно в Тень. Дорога неожиданно вынырнула из-за скалы, и путешественники увидели, как по ближайшему перекрестку, где-то в сотне шагов от них, ее пересекала процессия во главе с огромной фигурой в черных одеждах с причудливым и зловещим тлеющим рисунком по ткани. Словно внутри под черным гладким плетением бурлила раскаленная лава, проступая мерцающим узором. На эскорте были похожие балахоны с узорами попроще и интенсивностью тления поменьше. Да и в целом свита выглядела пониже и пожиже.

Светлячок, увидев толпу темных, а особенно того, кто шел в авангарде, как-то весь съежился и даже втянул голову в плечи. От высокой фигуры волнами шло мрачное спокойствие и уверенность, изрядно приправленная силой.

– Прошу любить и жаловать – сам создатель законов этого мира, один из Созидающих. Попросту – Законник, – шутливо представил Сполох удаляющуюся спину высокого темного.

– Да, очень приятно, – прошептал Светлячок, и прислонился к удачно оказавшемуся рядом куску скалы.

– Где-то там, но отсюда далеко, жаль мы мимо точно не пойдем, сидит на своей пустоши создатель вещества или просто Созидающий. Точнее, – темный хмыкнул и поправился, – Созидающая. Милая, слегка выжившая из ума старушка, – продолжил Сполох таким тоном, будто с обоими персонами был хорошо и долго знаком. – Не то, что это наряженное чучело.

Светлячок лишь кивнул, собираясь с силами для продолжения пути. По перекрестку он шел крадучись и с оглядкой, чем очень насмешил Сполоха.

– Да не бойся ты так, тебе пока что здесь ничего не угрожает. И, кстати, молодец, держишься. Не лупишь светом куда попало. – Оценил старания мальчишки Сполох, но по кривой улыбочке и виноватой мордашке понял, что Светлячок просто не сумел выдать свет в присутствии одного из Созидающих.

– Я не боюсь, – уловил он насмешку Сполоха и тут же надулся, постаравшись сделать независимый вид, но коленки у него все еще дрожали.

Когда хранитель покинул замок и направился догонять своего подопечного, ушедшего с проводником, Шторм вернулся к себе в кабинет, где долго смотрел в стену неподвижным взглядом. Значит, война… Поинтересоваться мнением самого крылатого обо всем этом, разумеется, никто не счел нужным, хотя Шторм занимал не последнее место в Совете Белого круга. Ко всему прочему, ему настоятельно советовали напасть без предупреждения. Это было низко и отвратительно. Ближайшая к крылатому ваза почти бесшумно разлетелась в пыль, разбитая сгустком направленной силы. Шторм вспомнил письмо, не выдержал, и все-таки дал волю эмоциям. Печать на «рекомендациях» из Свечения, а по сути, на приказе, свидетельствовала о том, что послание было отправлено самыми высшими светлыми. Если Шторм не появится на поле боя, это будет расценено, как предательство. Крылатый в сердцах распылил еще одну вазу. Смысла в этом не было никакого, но помогало отвести душу. Шторм выдал длинную и витиеватую ругательную тираду на тему идиотов-светлых, тех, кто их воспитал и вырастил, а заодно на тему выползков из Тени, просто потому что они попались под горячую руку и под горячее слово. Вернувшись мыслями к письму, он вдохнул, выдохнул и попытался взять себя в руки. Это было сложно. Он не мог не подчиниться приказу. Его отправляли в мясорубку, на абсолютно бессмысленную смерть. И ладно бы его одного. Но Шторма обязали собрать отряд из тех, кто пошел за ним сюда, в теневой мир. Из тех, кто ему верил и кому он обещал здесь защиту от тех, кто живет в Тени. А в итоге защита требовалась от своих же…

Нет, тут, определенно, была какая-то ошибка. Наконец светлый вернул самообладание окончательно и начал составлять срочное послание, в котором интересовался правомерностью действий Совета. Запрос был отправлен незамедлительно. Посланник из замка ушел в переход, открытый прямо в Свечение. Вернулся он на удивление быстро, светило не успело обойти даже половину неба.

Шторм забрал ответ и удалился к себе.

Увы, ничего хорошего или нового ему не сообщали. Лишь подтвердили приказ в более жесткой и ультимативной форме. Зачем-то именно этот мир, не такой уж интересный или чем-то полезный, понадобился Свечению в собственное распоряжение, причем в срочном порядке. Утешало одно. На заявление Шторма, что он не поведет ни одного из обитателей замка на бойню, но подчинится распоряжениям на свой счет и отправится на поле боя в одиночку, ему все-таки выдали отряд наемников из светлых, который должен был прибыть очень скоро.

Крылатый отдал необходимые распоряжения о встрече солдат и начал приготовления к войне. Пришлось отдавать приказы и о защите замка. Объяснения он оставил на потом. Подчиненные же, видя его лицо, ни о чем не спрашивали. Шторм не был уверен, что это «потом» когда-нибудь для него наступит, но теперь он был совершенно спокоен. Тех, кто ему доверял, он не предаст и на самоубийственное дело не поведет.

***

Не прошло и полдня, когда к их компании снова присоединился хранитель, который мгновенно свел на нет всю легкость и шутливую атмосферу путешествия. Светлячок при нем старался помалкивать и держать серьезную мину. В целом Сполоху было все равно, но что-то в рассказах мальчишки цепляло, рождая нехорошее предчувствие. Что-то важное и опасное, а выяснить, что именно, при светлом наставнике точно не получится. Хорошей же новостью было то, что Шторм расщедрился на накидки для светлых, которые отлично их маскировали. Особенно они пригодятся в городе, если вдруг Светлячок снова решит посветить собой в округу. Привлекать к себе внимание Сполох не любил. Светлые его в этом начинании поддерживали. Проводнику-темному никаких накидок от светлого благодетеля не полагалось. Да и не особо-то хотелось. Ожидать от Птички что подарков, что подачек было бы глупо.

До столицы мира оставалось полтора дня, при хорошем темпе сутки, и хранитель настоял на том, чтобы добирались они как можно быстрее. По дороге начали попадаться местные обитатели. Чем ближе к городу, тем больше становилось идущих навстречу и попутчиков. Вдоль дороги, как грибы, вырастали палатки и мелкие сооружения. Сполох изредка приветствовал хороших знакомых и демонстративно игнорировал недоброжелателей, которых было куда больше, чем хотелось бы. Впрочем, на связанного обязательствами проводника нападать никто не решался. В основном из-за опасной близости крупного города, где у каждой гильдии имелись защитники. Метка сделки на руке Сполоха фонила достаточно, чтобы даже самый недалекий темный смог, не глядя, определить, что на данный момент он сопровождает двоих путешественников, и напасть на него – все равно, что бросить вызов всем проводникам разом.

В столицу с глупым, но простым названием Главная Ось или сокращенно Главось, они прибыли уставшими, даже Сполох не рад был, что добрались на удивление быстро. Слишком уж они вымотались от этой гонки.

Первое, что попытался сделать Кирпич по прибытии, – это отправить мальчишку в Свечение. Но, увы, столичные входы и выходы из Тени теперь очень серьезно охранялись, пути были перекрыты, светлых не впускали и не выпускали. Как ни пытался хранитель урезонить стражу, те реагировали агрессивно без объяснения причин. В одном месте их и вовсе чуть было не арестовали. Только благодаря вмешательству Сполоха, не желающему терять даже части своего гонорара, дело удалось разрешить миром и нанимателей отпустили.

Безуспешно обойдя все имеющиеся точки выхода, недовольный и мрачный донельзя хранитель в итоге сдался и решил продолжить свой путь на полигон вместе с мальчишкой. С утра, желательно пораньше, сейчас же предоставив проводнику вести их дальше по городу.

Подобная суета и в целом ситуация Сполоху совсем не нравились. Что-то во всем этом было зловещее и муторное, но показывать спутникам свои подозрения и тревоги он не собирался.

– Остановимся у меня, – в обязанностях проводника был пункт про обустройство ночлега для нанимателей, а тратить оплату на съем жилья для клиентов Сполох не видел смысла, поэтому обзавелся своей конурой на окраине Главоси.

– У тебя здесь есть свой дом? – удивленно округлил глаза Светлячок.

– Не то чтобы прям дом… – ушел от ответа Сполох, таща светлых далеко не центральными переулками.

Конура действительно оправдывала свое название. Прилепленная к одной из городских стен постройка по всем мыслимым и немыслимым законам должна была давно развалиться, но почему-то держалась до сих пор.

Охранный контур выгорел только на половину мощности, чем немало удивил Сполоха, который не особо надеялся обнаружить свои вещи в сохранности. Сняв охрану, он на правах хозяина влез в убогую хибарку первым, за ним нерешительно протиснулся Светлячок, которого очень невежливо подталкивал в спину хранитель.

– Мы будем ночевать в этом хламе? – начал было возмущаться мальчишка, но его наставник молча разгреб на полу небольшое пространство и, приняв от мерзко ухмыляющегося Сполоха что-то вроде пледа, улегся, где стоял, не особенно присматриваясь среди чего ему предстоит отдыхать.

Светлячку досталась пыльная, но зато очень теплая шкура с гладким жестким ворсом. Мальчишка негодующе сопел, заворачиваясь в нее, но в итоге свернулся колбаской рядом с хранителем и сделал вид, что спит. Сполох же отрыл в хламе свою личную потрепанную накидку с капюшоном, вскрыл тайничок, надежно спрятанный и замаскированный как визуально, так и магически, и прикинул, что из арсенала ему может пригодиться по дороге к полигону. В тайнике было, мягко говоря, негусто. Он выгреб все мелкие накопители ресурса, а также дешевые камешки-перемещатели, которые позволяли сократить путь по Тени в несколько раз. Жаль только, что потянут они в лучшем случае лишь двоих. Для группы из трех единиц неплохо было бы приобрести больший запас камней и прихватить что-то из еды заодно. На будущее. Несколько накопителей ресурса Сполох применил прямо сейчас, чтобы восстановиться после марш-броска. Это светлые ночь будут спать, а ему надо побегать по делам, что обещает быть крайне затратным по силам.

– Скоро приду, никуда не уходите, – весело бросил он от двери и получил в ответ лишь фырканье мальчишки.

Хранитель же даже не шевельнулся. Удобная армейская привычка – спать где угодно и как угодно при малейшей возможности.

Сполох вспомнил события дня, и его снова кольнуло нехорошим предчувствием, но на обдумывание причин времени не было.

Обновив защитный контур и подумав над тем, вешать морок или лучше не менять картинку и не привлекать нездоровое внимание городских жителей, Сполох решил, что контура хватит вполне и отправился по знакомым местам и лавочкам. У проверенного продавца-транспортника он по дешевке скупил мешочек с невзрачными, но вполне качественными перемещателями. На вид это были обычные мелкие серые гладкие камешки, разброс дальности перехода составлял от трех до семи тысяч шагов, вероятные ошибки – плюс-минус триста. Один мешочек экономил семь-восемь дней пути. Имелись в лавке и более дорогие надежные полудрагоценные перемещатели, почти безошибочно доставлявшие к «маячку» – своеобразной метке в пространстве мира, обычно на поверхности земли, к которой и были привязаны. Дорогие камни работали с точностью до нескольких шагов. Десять – двадцать самое большое. Дешевые – как повезет. Удача, если окажешься где-то неподалеку в пределах видимости метки. Впрочем, Сполох давно уже научился компенсировать погрешности дешевых камешков: обычно ему на руку играло собственное появление не точно в оговоренном месте, а сотней шагов дальше или ближе. Скольких ловушек он в свое время избежал благодаря так называемым ошибкам камней… А уж на сколько сучков при этом напоролся, и не сосчитать.

– Возьми выход в Лесную дымку на сдачу, – внезапно предложил торговец. Обычно он не пытался ничего втюхать Сполоху сверх требуемого, зная, что тот почти всегда на мели. – Последняя осталась.

Обычно «Дымка» стоила вдвое дороже, сейчас же предложение было реально недорогим и соблазнительным. Выход в практически нейтральный, никем не заселенный мир, созданный светлыми, состоящий из сплошного леса и зеленого тумана. Безвредного, но до того густого, что существовать в нем могли разве что какие-нибудь редкие любители непроглядной зелени, или, например, слепые. Через Лесную дымку ходили редко, но пару точек-выходов в обитаемую Тень она имела.

– Что-то у тебя полки пустоваты, – заметил Сполох, рассматривая молочную поверхность камешка с мелкими зелеными трещинками паутинкой.

– Да, закрываюсь вот, – уклончиво ответил торговец. Как-то его звали, но Сполох редко запоминал имена.

– И гильдии словно распускают… – Сполох вопросительно посмотрел на дверь лавочки. Кроме него покупателей больше не намечалось, и дело было вовсе не в позднем времени. Наоборот, в Главоси ночью жизнь кипела куда более бурно, чем днем. – Стража по периметру города стоит, выходы из мира закрыты, раньше такого не было.

– Перемены, – торговец делал вид, будто не понимает, к чему Сполох тут рассуждает вслух.

– Камушек возьму, – выложив на ладонь торговца полную стоимость «Дымки», Сполох не торопился на выход.

– Светлые стягиваются в мир уже с месяц как. – Тихо и печально начал торговец. – Их все больше. Местные, те, что поумнее, давно перебрались, где спокойнее. Ходят слухи, будет война.

Война… А Сполох в своей глуши, оказывается, все пропустил.