Читать книгу Олег Вещий – князь урманский. Месть - А. Кичигин - Страница 2

В ночной тишине было слышно, как небольшие волны не спеша, одна за другой, накатывали на песчаный берег Итиль2. Полная луна игралась, скользила своим отражением по их гребням.

Вдоль берега реки стояли тысячи шатров. Это хазарский каган3 Тархан со своим окружением расположился на ночёвке. Во главе торжественной процессии он направлялся к печенежскому хану Даржину. Орда хана кочевала в приграничных окрестностях Хазарии. Триста его воинов несли службу в хазарском войске в крепостях Шаркил4 и Самкерц5.

Тархан посватался к дочери Даржина, и теперь хазары везли калым6 – несколько десятков тысяч дирхем7, табун лошадей, сотни повозок с вещами и двести рабов.

При свете луны можно было рассмотреть, что один из шатров располагался чуть подальше от остальных. Это был шатер хазарского каган-бека8 Исаака бен Ханукки.

Внутри шатра, возле горящего походного очага, в полном боевом снаряжении стоял сам каган-бек. Он смотрел на полог и заметно нервничал. Исаак ждал, когда и с какими вестями вернутся его воины. Каган-бек лично отобрал десять самых преданных ларисиев9 и отправил их со специальным заданием.

Прошло ещё немного времени, и напряжённый слух Исаака уловил лёгкие шаги. В шатёр вошёл ларисий и стал на колени.

– Всё готово! – сказал вошедший и склонил голову. Каган-бек вышел, направился к шатру кагана Тархана. Девять ларисиев Исаака стояли вокруг шатра. На земле лежала перебитая охрана и прислуга хазарского кагана. У самого входа в шатёр лежал убитый урманский10 купец, чуть дальше – его помощник и охранник.

Ларисий, стоящий перед входом в шатёр, опустился на колени, склонил голову и протянул каган-беку кинжал, принадлежащий урманскому купцу. Исаак взял оружие и вошёл в шатёр. Каган Хазарии не спал.

– Лечь на землю! Лицом вниз! Я воплощение Тенгри11! – закричал Тархан, стоявший посредине шатра.

– Мне всё равно, кого ты воплощение. Я иудей! – сказал Исаак и вонзил кинжал в грудь кагану.

Выйдя из шатра, каган-бек воскликнул:

– Урманские русы убили кагана Тархана!

Ларисии устремились к каравану купцов, находящемуся неподалеку. Весь товар урманского купца хазары забрали себе. Остальным купцам объявили, что русы виновны в смерти кагана. В столицу Хазарии отправили гонца с известием, что ночью купец русов и его помощники убили кагана Тархана.

С восходом солнца тело убитого кагана, в груди которого торчал кинжал с навершием в виде двузуба, повезли в Хамлидж12.

Новый каган Захария, сын Тархана, готовился к похоронам и жаждал мщения. Он собирал боевые отряды на войну с Русколаном13. Время для нападения было самое удачное. Три года назад умер каган русов Асгор14, объединивший многородовые и разрозненные княжества и ханства в единое государство. На хурале15, который должен был избрать нового кагана, мнения разделились. Старший сын кагана русов, Арс, ранее погиб в сражениях. Второй сын, Угор, принял мусульманство и сменил своё имя на Абдуллах Шилки. Третий сын, Аслан, имел несколько жён, но он не исполнил основной закон Рода16 – закон продолжения жизни – у него не было детей. Поэтому большинство на хурале поддержали младшего сына – родновера17 Асдара. Выслушав мнение каждого присутствующего, инсигнию18, родовой знак кагана, передали Асдару.

Территория Русского каганата (Русколана).

Родовой знак представлял собой золотую гривну19 с подвеской в виде кулона с изображением двузубца «УрМана»20 и олицетворял преемственность рода кагана Асгора от одного из скифских племён. Двузубец, изображающий голову медведя21, являлся символом бога Велеса22.

После того, как инсигнию повесили на шею Асдару, Абдуллах Шилки и ещё четыре хана не согласились с решением хурала и покинули его. Старший брат объявил войну младшему.

Средний брат, Аслан, хоть и затаил обиду, всё же принёс клятву верности Асдару, как новому правителю Русколана.

Ещё несколько князей и ханов не поддержали ни Абдуллаха Шилку, ни Асдара, – они остались в стороне, предоставив братьям возможность решить спор «по праву сильнейшего».

Абдуллах Шилки заявил, что отныне он сархан23 Русколана, а новой столицей будет город Булгар24 на Волге. Асдара объявили великим князем25 Русколана, так как под его властью остались только князья. Ханы либо признали верховенство Шилки, либо объявили независимость. Своей столицей Асдар сделал город Урман на реке Кубань. Бывшую столицу, город Арту26 на Северском Донце, он передал в управление тиуну27, среднему брату Аслану.

Так перестала существовать некогда единая страна – Русколан. На её территории образовалось два самостоятельных центра, во главе которых находились русы – сыновья Асгора.

Пока войско Абдуллаха Шилки сражалось с армией Асдара и Аслана, всю страну стали одолевать междоусобные этнические и религиозные распри. О своей независимости заявил хан Дунайской Болгарии Борис, ранее изъявлявший покорность кагану Асгору. Следом отделились князья и ханы волынян, бужан, хорват, древлян, полян, северян, кривичей, словен, северных русов, уличей и тиверцев. Крымские готы подчинились Византийской империи. Созданный Асгором великий каганат из-за междоусобицы рассыпался, как карточный домик.

* * *

Из темноты дремучего леса выскочил огромный бурый медведь. Он оскалил клыки и зарычал. Пятнадцатилетний отрок28, сын великого князя Русколана, Аслег в ужасе попятился назад. Медведь встал на задние лапы и с бешеным рёвом начал когтями рвать тело юноши. Аслег хотел закричать, но кровь захлестнула горло. Зверь зубами и когтями разрывал тело отрока. Оторванная голова покатилась по траве. Медведь лапой схватил её за клок волос и примостил на пень. Из леса вылетели чёрные тени – навьи29 и с диким криком они стали жадно пожирать плоть Аслега. Ужас охватил юношу, он хотел бежать, но тело не слушалось его, хотел кричать, но открывающийся рот не мог издавать звук. Аслег как бы наблюдал за всем происходящим со стороны, но при этом он чувствовал каждый укус на своём теле. Насытившись, эта нечисть завизжала, довольно отрыгнула и скрылась прочь. Медведь исчез вместе с ними. Обглоданный скелет Аслега остался лежать на лесной поляне. Подул сильный ветер, из-за туч вышел сияющий Хорс30, а на поляну в сопровождении двух воронов и двух волков на восьминогом коне выехал одноглазый Один31.

Первый ворон полил из кувшина «мёртвой» водой на кости. Аслег увидел, как внутри скелета появилось сердце, затем печень и другие внутренности, потом кости обросли мясом и кожей.

Второй ворон полил тело «живою» водой и оно зашевелилось. Один спешился с коня, поплевал на шею и приставил голову Аслега к телу.

– Муж не должен хотя бы на миг отходить от оружья; ибо как знать, когда на пути копьё пригодится32. То, что должно было случиться, свершилось! Иди на полночь33, за Кол-звездой34! – хриплым голосом сказал Один и толкнул Аслега в грудь.

Глубоко вдохнув, отрок проснулся. Жадно глотая воздух, он сел на землю, оглядываясь по сторонам круглыми глазами. Была тихая ночь. Рядом мирно спали сверстники Аслега, недавно прошедшие обряд воинского посвящения. Они составляли его отроческую дружину. Волхв Хорслав сидел, прижавшись спиной к дереву.

– То, что должно случиться, уже началось! Небесная Пряха, Великая Богиня Макошь35 из нитей судьбы сплела «полотно» твоей жизни! – сказал Хорслав. – Аслег, ты объездишь много земель, рек и морей, и всюду тебе будет сопутствовать слава. А Мара36 ждёт тебя, обернувшись змёй. Эта змея прячется в голове длинногривого коня серой масти, что стоит в конюшне твоего отца.

Облокачиваясь на посох, волхв Хорслав поднялся и не спеша ушёл в лес. Аслег протёр глаза кулаками, не понимая, сон это ещё или уже явь, встал на ноги.

Сын кагана был не по годам высоким широкогрудым безбородым подростком, с густыми тёмными бровями, синими глазами и начавшими пробиваться тёмными усами. Голова у него была полностью острижена, лишь с одной её стороны свисал длинный клок волос. В левом ухе висела золотая серьга, украшенная карбункулом37 с двумя жемчужинами, а его руки, от ногтей до локтя, были изрисованы деревьями, зверями, птицами, рунами и замысловатыми фигурами.

«Надо всё рассказать отцу» – пронеслось в голове Аслега. Пройдя знакомыми тропами по ночному лесу, он вышел к реке. Город Урман находилась на противоположном берегу. Аслег оттолкнул каюк38 и поплыл. Ещё находясь на реке, он увидел причалившие к Урману киевские ладьи, а также слабое зарево от разгорающегося пожара и дым, идущий из крепости. Аслег стал грести быстрее. Чтобы не быть замеченным, он причалил к берегу, не доплывая до пристани города.

Урман располагался на правом берегу реки Кубань. Городище было обнесено мощной сырцовой39 стеной шириной в несколько метров, обложенной каменным панцирем, из грубо обтёсанных плит крупнозернистого песчаника. Стена, снабжённая множеством бойниц, завершалась зубчатым парапетом. Шестнадцать башен, четыре по углам и по три на каждой стене, поставлены на прочное основание, сделанное из плит ракушечника и песчаника.

В город вело четверо въездных ворот, расположенных по сторонам света. Ворота находились в центральных башнях, высотой около восьми метров. Вокруг стены были прорыты два ряда оборонительных рвов и земляных валов. В северо-западной части города находился каменный детинец40, к которому примыкал большой посад41. Подойдя ближе, Аслег увидел, что мост через ров был опущен. Стяг42, сшитый из трёх полос шёлковой ткани червлёного, жёлтого и белого цветов43, ранее развивавшийся над центральной башней, лежал на земле. Найдя потайной лаз, Аслег пробрался в крепость. Ворота детинца были раскрыты нараспашку, перед входом в луже крови лежали убитые охранники и великий князь Асдар. Внутри крепости носились вооруженные хазарские всадники и пешие воины, местами пылал пожар, лежали тела убитых и были слышны стоны раненых русов.

– Отец! – крикнул Аслег и обнял тело князя. Оглядываясь по сторонам, Аслег, как рыба, выброшенная на берег, жадно хватал воздух ртом, на его глазах выступили слёзы. «Этого не может быть!», «Это всё сон!», «Это не правда!» – Аслег не хотел верить в происходящее. Отпустив тело отца, Аслег заметил, что на нём не было родового знака «УрМана».

К действительности его вернули хазарские всадники, которые на полном скаку влетели во двор детинца, чуть не раздавив Аслега. Оставив отца, юноша стал пробираться к великокняжеским хоромам44. Пробегая мимо гридницы45, он услышал доносящийся оттуда звук сражения. В приоткрытую дверь, при свете светочей46, Аслег увидел свою мать, одетую в белую холщовую рубашку длиной ниже колен, отражающую кинжалом удары нападавшего на неё киевского воеводы Аскольда.

– Ха-ха-ха!!! Может эта девка научит тебя сражаться! Ха-ха-ха!!! – стоящие рядом хазарские воины и киевский князь Дир смеялись над Аскольдом.

Резким движением воевода выбил кинжал из рук женщины.

– Ну что, теперь я с тобой потешусь, – переводя дух, сказал Аскольд. Он вложил меч в ножны и, разорвав рубаху на женщине, оголил её грудь. Жена великого князя невольно вскрикнула, пытаясь закрыться руками. Воевода ударил наотмашь рукой, и она упала. Стоящие вокруг подзадоривали Аскольда:

– Задай ей!!! Задай Аскольд, задай!

Аскольд расстегнул пояс, опустил его на пол, спустил портки на подвязки под коленями. Лежащая на спине женщина пыталась на локтях отползти от наступающего на неё насильника. Аслег подошёл поближе и, схватив с деревянного столба, подпирающего кровлю гридницы, горящий светоч, со всего размаху кинул его в Аскольда. Светоч попал в спущенные портки. Воевода истошно закричал, скинул светоч и начал тушить огонь. Жена великого князя нащупала кинжал и вонзила его себе в живот.

– Аслег спаси Ефанду… – прошептала умирающая женщина.

– Твои сыновья будут челядью47! Твоя дочь станет кыркын48 у козаров! – проорал Аскольд. – Найдите мне этого щенка!

Две стрелы вонзились в закрываемую за Аслегом дверь. Но никто не кинулся вслед – все хазары и киевские воины были заняты грабежом крепости.

Аслег нашел Ефанду в светлице49, в дальней части хором. Сюда ещё не добрались грабители. Шестилетняя девочка пряталась в дальнем углу комнаты. Он схватил сестру на руки и унёс через потайную дверь. В темноте Аслег и Ефанда добрались до грузового люка и через него выбрались из крепости. По берегу они добежали до оставленного каюка.

Когда лодка отплыла на значительное расстояние, Аслег не выдержал, на его глазах выступили слёзы. Глядя на брата, заплакала и Ефанда. Аслег взял себя в руки, успокоился. Он прижал сестру к себе, вытер слёзы с её глаз, а затем начал грести дальше.

На противоположном берегу, пройдя по лесу, Аслег с Ефандой добрались до отроческой дружины. Среди пятидесяти отроков был их тринадцатилетний брат Асмунд, которому отец разрешил отправиться в лес с отроческой дружиной. Аслег всех разбудил и рассказал о нападении на Урман. В предрассветном небе было видно зарево от пожара.

Ефанду отвели к волхву.

– Хорслав, присмотри за нашей сестрой, если мы не вернёмся, постарайся отправить её к стрыю50 Аслану, – попросил волхва Аслег.

Затем все дружинники погрузились в ладью51 и направились в Урман. Когда солнце оторвалось от линии горизонта, ладья причалила к берегу возле крепости. Киевских ладей уже не было. Вокруг города стояла мёртвая тишина, только стая воронов прохаживалась по поселению. Зловонный запах исходил из крепости. На площади в лужах крови лежали трупы русов.

Аслег с отроками прошёл по всей крепости. Юноши старались не смотреть друг другу в глаза, они еле сдерживали слёзы, находя среди убитых своих родных. Аслег подошёл к телу отца, взял его на руки и отнёс на берег реки. Затем среди завалов кровли гридницы он нашёл тело матери. Прижимая к себе, он отнёс и положил её рядом с отцом. Подошёл Асмунд и упал на колени перед телом отца. Аслег поднял его с колен и сурово сказал:

– Мне отец говорил, и я передаю его слова тебе: «Запомни! Ни перед кем рус на колени становиться не должен, даже перед ликом Смерти! Перед ликами Родных Богов, пращурами и старшими в роду, при выражении почтения погибшим в боях он может преклонить одно колено!».

В Урмане никого живых не осталось, только в житнице52 Лиман увидел лежащего полуживого, сильно израненного стрелами старика. Отрок позвал остальных.

– Кто убил великого князя? – спросил Аслег, наклонившись к старику.

– Аскольд… в спину…, когда великий князь… вышел встречать Дира…, – еле проговорил раненный.

Старику перевязали раны и, положив на кусок плотной материи, перенесли на берег. Там погрузили в однодерёвку53 и отправили к волхву.

Аслег вспомнил так беспокоящие ранее слова Хорслава о змее и коне и вернулся в конюшню. Она была пустая. Он ещё раз обошёл всю крепость, но ни змеи, ни коня нигде не было. К берегу причалила однодерёвка, Аслег направился к ней. На берег выскочила Ефанда и подбежала к брату. Он обнял сестру, прижал к себе, после чего, посмотрел на Асмунда, Ефанду, дружинников и сказал:

– Асмунд, Ефанда! Други мои! Здесь от рук козар54 и предателей – Дира и Аскольда, погибли наши родные. Мой отец говорил: «Нельзя мириться со злом, ибо зло, оставшееся без наказания, умножится, а вина ляжет на того, кто оставил его безнаказанным!». Перед вами и перед телом своего отца, великого князя Асдара, я клянусь – кровь за кровь!55 Я не найду покоя, пока не помщусь за смерть наших родных!

Он надрезал ножом себе ладонь и пролил кровь на тело отца.

– Вражда! Вражда! Вражда!56 Клянусь! Клянусь! Клянусь! – многоголосье молодых воинов пронеслось по берегу Кубани.

– Нужно отправить погибших в последний путь. Они должны найти своё место в Ирии57, – произнёс Аслег.

На берег вытащили две ладьи. Аслег с Асмундом отнесли тела отца и матери на одну из похоронных ладей. В эту ладью положили: два меча, два копья, две кольчуги, два шлема, два щита, два лука, несколько стрел, украшения, которые смогли найти в светлице, трупы двух коней, конскую сбрую, сосуды с вином, мёдом и пивом, фрукты, ключи, замки, топоры, несколько золотых и серебряных монет. Аслег свернул головы петуху и курице, бросил их на ладью в качестве жертвы. Остальных убитых, которых нашли в Урмане, с небольшим имуществом положили на вторую ладью. Ладьи обложили снопами сена и полили обильно растительным маслом. Ефанда стояла на берегу и смотрела, как готовили в последний путь её мать и отца, по щекам у неё текли слёзы. Ещё вчера, укладывая спать, мама улыбалась и расчёсывала ей волосы, а теперь её нет. Не-е-ет! От этих воспоминаний у Ефанды больно сжалось сердце, она расплакалась сильней.

Асмунд, Аслег и ещё несколько дружинников светочами подожгли сено и ладьи. Всё яростно запылало, дым столбом поднялся в небо. Похоронные ладьи спустили в реку.

– Богиня Магура58, забери погибших и отнеси их на Луга Сварожьи, пусть они присоединяются к рати Перуновой59, – сказал Аслег. – Папа и мама, будьте спокойными, я помщусь за вас!

Исполнив погребальный обряд, переплыв реку на ладье, все вернулись в лес к Хорславу. Солнце опускалось за горизонт, начинало темнеть.

Вышедший навстречу волхв рассказал вернувшимся отрокам, что поведал раненый старик.

Прошлым вечером к Урману причалили киевские ладьи. Князь Дир сказал, что лично прибыл к великому князю Асдару с изъявлением покорности и привёз с собой серебро, золото и другие дары, и что его войско готово служить великому князю в войне против Абдуллаха Шилки. Он попросил воеводу крепости сообщить о нём великому князю. Когда Асдар вышел навстречу, киевские воины напали на охранников, а воевода Аскольд убил великого князя, вонзив меч в спину. Открыв ворота крепости, киевляне запалили костёр и густым дымом подали знак хазарам. В скором времени в крепость ворвались хазары. Нападающие разграбили всё, что можно. Они забрали в рабство60 молодых юношей и девушек, а тех, кто не представлял ценность как рабы, убили. Хазары не пожалели никого – ни стариков, ни детей.

– Вам нужно ехать к тиуну Аслану. Из сыновей кагана Асгора остались только он и Абдуллах Шилки, – сказал Хорслав. – Самый старший теперь Аслег. Он будет принимать решения, а вы все должны его слушаться.

– К стрыю Аслану мы отправимся завтра рано утром! Вместе мы помстимся и спасём тех, кто попал в полон! – сказал Аслег.

К волхву Хорславу подошёл его бывший ученик, который уже прошёл посвящение и стал волхвом. Двадцатилетний Велеслав был облачён в холщовые штаны и рубаху с длинными рукавами, без ворота, подпоясанную широким поясом. На плечах и голове юноши была одета шкура медведя, на ногах – лапти с онучами61.

– Ночью мне приснилось, что вокруг ладьи лежит огромный свирепый медведь. Вся шерсть у него вздыбилась. Это Велес не хотел отпускать ладью. Но когда я зашёл на ладью, то он развернулся и ушёл, – сказал Велеслав. – Дозволь, Хорслав, я отправлюсь с ними.

– Как птицы летят, как звери бегут, как вода течет, как огонь горит, так и Велес замки отпирает, преграды убирает, дороги открывает! Во славу Велеса! В путь-дорогу! – Хорслав прочёл заговор над Велеславом, а затем обратился к Аслегу. – С вами пойдёт мой ученик, волхв Велеслав, а Ефанду оставляйте со мной. Негоже ей неведомыми путями скитаться. Я её оберегу.

– На том и порешили, – сказал Аслег. – Лиман, расставь стражу и назначь, кто кого будет менять. Остальные пусть сходят в лесные зимовки62, возьмут хлеб, просо63 и сушеное мясо, а потом ложатся спать.

Ночью к Аслегу из темноты на восьминогом коне подъехал Один и сказал: «Первый совет мой – с родней не враждуй, не мсти, коль они ссоры затеют; и в смертный твой час то будет ко благу»64.

Подул ветер, Один исчез, а Аслег проснулся. Над лесом всходило солнце. Аслег разбудил дружинников, и они на ладье под червлёно-жёлто-белым парусом отправились к тиуну Аслану в Арту. Ефанда же осталась у волхва Хорслава.

* * *

Через семь дней пути, который пролегал по реке Кубань, Азовскому морю, рекам Дону и Северскому Донцу, ладья причалила к Арте.

Город представлял собой укреплённую цитадель. С трёх сторон городище окружали земляные валы и рвы. Склон, обращенный к реке, из-за большой крутизны, практически был недоступен для противника. По периметру цитадели за земляными укреплениями стояли каменные стены шириной до четырёх метров. В десяти метрах от угла крепости к стене примыкала каменная башня, а неподалеку от неё находился вход. Над башней развивался трёхцветный, червлёно-жёлто-белый стяг. Мост через ров перед крепостью был опущен, но на берегу стояли воины с мечами и копьями на изготовке.

– Я – Аслег, сын великого князя Асдара, внук кагана Асгора! Почему меня не встречает мой стрый Аслан? – спросил вышедший на берег Аслег.

– Времена нынче тяжкие65. Русы русов жизни лишают. Посыльного мы уже отправили, – ответил Аслегу впереди стоявший воин.

Через некоторое время вернувшийся посыльный сказал, что Аслег может пройти к Аслану, а остальные пусть ожидают.

Быстрым шагом, пройдя по городищу, Аслег зашёл в гридницу Аслана. Посередине помещения стояли длинные столы, вдоль которых располагались тяжелые, широкие лавки, покрытые мехами, по стенам висело оружие и доспехи. Аслан сидел на большом деревянном кресле, покрытом шкурой волка. На груди, на золотой гривне, висел символ власти – золотой родовой знак «УрМан» отца Аслега.

– Здрав будь, сыновец66, – сказал Аслан.

– Здрав будь, – ответил Аслег. Он отметил, что Аслан не встал из-за стола и не подал руки.

– Присядь, отобедай с дороги, – Аслан жестом руки пригласил к столу.

– Благодарю, только некогда мне. Я пришёл за подмогой. Вели снаряжаться своим ратникам, выступим на киевского Дира и на козар, спасём тех, кого взяли в полон в Урмане и помстимся за моего отца, твоего брата, великого князя Асдара, – сказал Аслег.

– Теперь я великий князь Русколана! – Аслан приподнял рукой и показал Аслегу «УрМан». – А ты не спеши, послушай, что я тебе скажу. Моего брата, твоего отца, убили по закону кровной мести за убийство козарского кагана Тархана. Всё захваченное козарами имущество и люди, взятые в полон, по праву принадлежат им, как победителям.

– Твой брат – твоя родная кровь! По заветам Родных Богов ты должен за него помститься!

– А Угор не родной брат твоего отца, не родная кровь? Но Асдар пошёл на него войной и меня в сечу втянул!

– Нет, Аслан, не мой отец развязал братоубийственную сечу. Ты лучше меня знаешь, что её объявил Угор, который захотел стать каганом, но хурал вручил «УрМан» моему отцу.

– Асдара больше нет. А наш «УрМан» я выкупил. И заплатил очень дорого. Мне пришлось признать верховную власть козарского кагана и заключить с Козарией ряд67. Я теперь тудун68 Захарии. С другим тудуном Захарии, Диром, я тоже заключил ряд дружбы и мира. Козарский каган-бек Исаак отдаёт в жёны мне свою сестру. И никакой сечи с Козарией я начинать не буду, а если потребует казан Захария, то ещё и дам ему свою дружину и воев69. А в Урман я отправлю своего тиуна, так что ты можешь туда не возвращаться. Хочешь, оставайся у меня, будешь младшим гридем70.

– Ты недостоин носить «УрМан», – пылая от злости и ненависти, Аслег развернулся и вышел из гридницы не прощаясь.

– Аслег, сыновец…, вернись, подожди, – вдогонку сказал Аслан, затем злобно крикнул: – Касаг, зайди!

В гридницу Аслана зашёл гридь, стоявший у входа.

– Немедля найди мне Маммара.

Когда охранник Аслана кинулся искать Маммара, Аслег быстрым шагом подошёл к своим дружинникам. Он пылал от гнева и хотел дать команду обнажить мечи, чтобы напасть на Аслана, но вспомнил слова Одина – «с родней не враждуй», и приказал:

– Грузимся и отплываем.

Через некоторое время в гридницу к Аслану зашёл невысокого роста ратник.

– Кликал меня, великий князь?

– Да, проходи, – Аслан жестом подозвал Маммара ближе. – Тебе нужно выполнить особое задание, как ты умеешь. Только что от меня вышел Аслег, сын Асдара. Он не должен вернуться в Урман. И стрелы, которые сразят его вместе с дружинниками, где-то на половине пути до Урмана, должны быть киевских русов. Ты понял меня?

– Да, мой великий князь. Я выполню всё как нужно, – Маммар склонил голову и вышел.

Уже начало темнеть, когда дружина Аслега причалила к крепости Урте71.

Подойдя к краю рва, окружавшего крепость, Аслег крикнул охранникам:

– Отпустите мост и откройте ворота, впустите нас в Урту!

– У нас приказ великого князя Аслана никого не впускать, – ответили из башни крепости.

– Я – Аслег, сын великого князя Асдара, внук кагана Асгора! – крикнул Аслег.

– Тебя и твоих людей великий князь Аслан тоже запретил впускать под страхом смерти, – тот же голос крикнул из башни.

Не зайдя в крепость, Аслег и его дружинники направились ночевать в ближайшее селение. Жилище, хозяева которого пустили на ночлег Аслега, представляло собой полуземлянку прямоугольной формы площадью около двадцати квадратных метров. Внутри находились глинобитные лежанки и открытый очаг из камней. Жилище было на метр углублено в землю и имело стены столбовой конструкции. Пол посыпан жёлтым речным песком. Рядом с жилищем находились хозяйственные постройки и зерновые ямы.

Под утро Аслегу вновь приснился Один, который сказал: «К полночи бросила норна Скульд72 нить, во владенье полночь тебе отдадут! Иди на полночь!».

Проснувшись, собравшись, умывшись и приведя себя в порядок, Аслег нашёл волхва Велеслава и рассказал ему свои сны, а также разговор, который состоялся у Аслана.

– Аслан отказался от заветов Родных Богов. Я думаю, что ты, как задьничник73 великого князя Асдара, теперь ему не нужен. А Один, наверно, твоя дальняя родня.74 Быть может у вас общий пращур75, поэтому он оберегает тебя и даёт тебе советы. Прислушайся к ним, – сказал Велеслав.

– Возможно, ты прав, – сказал Аслег задумавшись.

Пополнив съестные запасы, дружинники на ладье отчалили от берега. Спустившись вниз по течению Северского Донца, Аслег, переговорив с Велеславом, отдал приказание причалить к противоположному берегу.

– Выгружаем всё. Дальше мы пойдём пешком. Эсфандар и Акроса, вы на ладье доплывёте до середины реки, там её бросите, а сами вплавь вернётесь назад. Мы будем вас ждать здесь.

Когда Эсфандар и Акроса выполнили приказание Аслега и вернулись назад, все пешими отправились в северном направлении вдоль реки Северский Донец, вверх по её течению.

Петляя по полям и перелескам, пройдя вдоль крутых, покрытых густым лесом, берегов рек Северский Донец, Оскол и Оскольц, через десять дней, дружина Аслега покинула земли76 Русколана и вошла в земли северян77. На границе земель они отдохнули, поохотились, пополнили свои запасы.

Ночью Аслегу вновь приснился сон. Снились ворота крепости, перед которыми стояли лучники на изготовке. Двое северян с мечами в руках прошли через ворота и охранники их не тронули, следом же шли урманские русы без оружия, но лучники поразили их. Затем ворота исчезли и появился Один, который сказал:

– Осторожным быть должен конунга78, отпрыск…. В поле я отдал одежду мою двум мужам деревянным; от этого стали с людьми они сходны.79

Утром Аслег рассказал свой сон Велеславу. Волхв объяснил этот сон так:

– Я тебе уже говорил, что Один заботится о тебе и предостерегает о возможных опасностях. Он советует не спешить, сменить облик и стать похожим на местных русов или воинов Дира.

Аслег отдал распоряжения своим дружинникам:

– Боги мне дали весть. Перезимуем в соседней веси80.

Маммар в поисках Аслега обрыскал весь путь от Арты до Урмана, но так и не нашёл его. Великому князю он рассказал, что внизу по течению реки, возле городища Осиянская Гора81, была найдена пустая ладья Аслега. Следов Аслега или его дружинников нигде не было, поэтому нашедшие ладью посчитали, что все утонули в реке.

Великий князь Аслан ещё несколько дней искал Аслега, но пришли известия, что Абдуллах Шилки с войском идёт войной на Русколан, поэтому Аслан прекратил поиски. Вместе с дружиной и воями он отправился на битву.