Читать книгу Лица пустоты. Книга 1 - Ада Ключевская - Страница 3

Макс первым пришел на место и долго топтался на площади у кинотеатра. Его бесило, что мать стремится контролировать каждую часть его жизни. Она не понимает, что он взрослеет, что дальше так продолжаться не может, что однажды ей придется его отпустить. Вжав голову в плечи, чтобы защититься от ветра, он наблюдал движение жизни вокруг: люди сходились, расходились, смеялись, озабоченно что-то обсуждали… Максу казалось, что он сам никогда не станет частью этого мира. Его место дома, у маминой юбки, а мама никогда не отпустит его на волю.

Он потряс головой и выпрямился, подставляя шею холодному ветру. Нужно было выкинуть дурацкие мысли из головы.

Почему-то он ожидал, что после переезда, перехода в новую школу, жизнь тоже начнется новая, но как-то так получилось, что, несмотря на то, что многое изменилось, не поменялось толком ничего.

Чтобы чем-то себя занять, пока не собрались остальные, Макс купил сэндвич и принялся жевать. Он смотрел на огни шоссе и больше не думал о доме. Как всегда, чем дальше он находился вдали от него, тем сильнее привычные тревоги казались надуманными. Его мысли обратились к гораздо более приятному предмету – их сегодняшнему предприятию.

Это была его идея. Отпраздновать Хэллоуин в старой заброшке с мрачной историей и дурной славой. Когда неделю назад он увидел ее, гуляя с Антоном и Дашей, то понял, что жутко хочет туда залезть. Тогда они так и сделали. Побродили вокруг да около, пробрались внутрь и долго исследовали полуразрушенные корпуса. Сегодня ночью там будет еще интересней и страшней. Жаль только, что завтра учебный день, а родители такие несговорчивые.

А еще Макс был рад, что Даша уговорила прийти Линду. Линда ему нравилась, но по какой-то странной причине он сам не решался с ней заговаривать. Нет, они общались все вместе, когда были в классе, но это было не то. Он много раз хотел написать ей, но не знал что. Обычное «Привет! Как дела?» казалось невероятно тупым.

Так или иначе, сегодня у него был шанс, и он надеялся, что вечер пройдет удачно.

***

Даша встретила Антона по дороге к кинотеатру.

– Ну как прошло твое «семейное торжество»? – спросила она, снимая наушники.

– Как и всегда, – хмуро отозвался Антон, не сбавляя шагу. – Не мог дождаться, пока свалю.

Он заметил бутылку, что она несла в руках.

– Трофейное вино! – радостно пояснила Даша. – Хотелось взять больше, но боялась, мама заметит. Если бы ее не было дома, я бы сварила глинтвейн.

– Было бы кстати в такой холод, – согласился Антон.

Даша любила осенние вечера. Впрочем, она вообще любила осень больше, чем любое другое время года. Любила краски и запахи, любила ощущать ковер листьев под ногами, любила даже холодные ветра и осенние дожди. И в этот вечер она ощущала острее, чем когда-либо, что это ее время.

Когда все собрались и немного неловко поприветствовали Иру – все же она пока была чужачкой в их компании, то первым делом двинули в магазин. Дашино вино встретили одобрительно, но на шестерых одной бутылки было явно мало.

– …и пачку сигарет, – сказал Антон кассирше, когда они вдвоем с Дашей распихивали бутылки и пачки чипсов по пакетам.

Кассирша уже проверила его паспорт, который на самом деле был паспортом его старшего брата. Антон ухмыльнулся, он часто проделывал этот трюк. Они расплатились деньгами, собранными со всей их компании и вышли на улицу.

Часть пути до пункта назначения они прошли вдоль шоссе. Справа со свистом проносились машины, слева стоял недвижимый черный лес.

– Жутковатые места, – заметила Линда, вглядываясь в темноту леса.

– А мне нравится, – отозвалась Даша, – очень атмосферно.

– Да… – протянул Кирилл. – А может, лучше в лесу посидим?

– Ну нет! – прокричал Антон, чтобы заглушить шум шоссе. Он шел позади всех по узкому тротуару. – Ну нет! Мы не сворачиваем с намеченного пути!

Его заявление вызвало общий смех, потому что именно в этот момент им пришлось свернуть налево, в лес. Теперь они шли гуськом по тропинке между голых деревьев. Справа виднелся высокий бетонный забор. Они снова свернули и продрались сквозь кусты. У забора Макс остановился.

– Вот тут, – он указывал на темный провал между белесыми плитами забора. – Осторожнее.

Нижний угол одной из плит был отломан и на месте скола торчали загнутые куски арматуры. По очереди все пробрались через дыру, чертыхаясь и передавая друг другу пакеты.

– А если там уже кто-то есть? – неуверенно спросила Ира. – Вдруг там собираются наркоманы или бомжи?

– Если они там собираются, – ответил Антон, – мы не будем им мешать, вернемся и устроим пикничок в лесу. Но ты не волнуйся, никого там нет, эти места даже бомжи обходят стороной.

– И почему же? – поинтересовался Кирилл.

– Потому что земля эта проклята, – ответила Даша замогильным голосом.

Тон вышел действительно жуткий, но она тут же захихикала, чем и испортила все впечатление. Линда ткнула подругу в бок и, смеясь, покачала головой.

– Ну и куда нам? – спросила она.

– Те корпуса почти разрушены, – Максим махнул рукой, – там внутри опасно. Лучше всего уцелел главный.

– Тот, который успел проработать всего два месяца до трагедии… – Даша вновь использовала свой замогильный голос.

Каким-то странным образом ей удалось напугать лишь саму себя. Ей внезапно показалось святотатством смеяться и шутить над тем, что тут произошло. По темно-темно-синему небу плыли дымчатые облака, затеняя половинку луны, приглушенно шумело шоссе, а лес вокруг не шевелился. В этом замершем лесе, в этих бегущих по небу облаках, казалось, таилось что-то зловещее. Три корпуса заброшенной, даже не до конца достроенной, больницы мрачно зияли темными провалами окон. Даше, глядевшей на это, совсем расхотелось лезть внутрь, даже приближаться к этим мрачным сооружениям желания больше не было.

Даша спрятала холодные руки в карманы куртки и глубоко задумалась что бы такое сказать, чтобы остальные тоже передумали лезть внутрь. В голову как назло ничего не приходило. Линда взяла ее под руку и негромко спросила:

– Ну как тебе?

– Стремно как-то, – призналась Даша.

– Да? – удивилась Линда. – А мне она показалась довольно милой.

– Ты о чем?

– А ты?

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– Шучу, – быстро сказала Даша. – Ты об Ире? Да, она вроде нормальная.

Момент прошел и страхи показались глупыми.

«Осень – это мое время», – напомнила себе Даша.

Они обошли главный корпус и проникли внутрь через черный проем боковой двери. Под ногами хрустели обломки плитки, кирпича и еще бог знает чего. То тут, то там валялась перевернутая мебель. Вшестером они шли по длинному коридору, заглядывая в помещения без дверей по обеим сторонам от него. Луна светила ярко и хотя в здании царил полумрак, света все же было достаточно, чтобы, осторожно ступая, ни на что не натыкаться.

– Тут много лестниц, – сказал Антон. – Давайте уже по одной из них поднимемся, а то мне надоело таскать этот пакет, – он погремел бутылками для наглядности.

– А мы куда? – поинтересовалась Ира.

– На шестой этаж, – ответил Макс, – последний. Там хорошее место, и вид отличный, и посидеть есть где.

Когда все взобрались по длинной лестнице и прошли за Максом, им действительно открылся впечатляющий вид на город. Днем он, скорее всего, показался бы ничем не примечательным, но вечерние огни и живописные облака на темном небе преображали пейзаж. Город, несмотря на обилие уродливых, особенно в свете дня, новостроек, сейчас казался почти сказочным.

Окна тут были широкие и без стекол. Раньше здесь, по-видимому, располагалось нечто вроде комнаты отдыха. Разломанные стеллажи валялись у стен, в углу кучей лежали старые журналы, разодранные книги и выцветшие брошюры, валялись разбитые кадки, треснутые лейки, какие-то коробки. Были тут и приметы былых гостей: старые пластиковые бутылки из-под пива, чекушки водки, обертки шоколадок, пол у одного из окон был обильно усеян шелухой от семечек и фисташек. На стене висел рекламный плакат с пальмами, в середине помещения стоял длинный низкий стол, а вокруг выстроились небольшой диван, несколько разномастных кресел и два стула. Еще пара поломанных стульев валялась у двери.

– Это мы в тот раз обустроили, – похвалился Антон, указывая на середину комнаты.

Он поставил пакет на стол и принялся вытаскивать припасы, остальные занялись другими пакетами. Макс достал несколько маленьких декоративных тыкв со свечками внутри и объявил:

– Праздничная иллюминация!

Все расселись, расслабились, пили вино, сок и пиво, хрустели чипсами, уминали шоколадки, смеялись, разговаривали и придумывали оригинальные тосты. Звучала музыка – каждый на перебой ставил что-то свое. Время текло незаметно.

***

Как-то так получилось, что Линда с Максом сидели рядышком на диване. Линде даже показалось, что Макс сам хотел сесть именно с ней, так же, как и она хотела быть поближе к нему. Они почти не говорили друг с другом, только участвовали в общей беседе. Но они все же флиртовали. Будто выступали на сцене вместе с толпой актеров, которые нужны были лишь для массовки, чтобы оттенять две ведущие партии. Линда отвечала Даше, но слова предназначались Максу. Макс вворчивал ответ на реплику Кирилла, но говорил с Линдой. Странная и до дрожи приятная игра.

Линда улыбалась. Даша была права, вечер выдался что надо. Ну и сглупила бы она, реши остаться дома. В какой-то момент Линда почувствовала, что нога Макса будто случайно коснулась ее ноги. Никто из них не отодвинулся. Но этого было мало. Линда как раз раздумывала, не коснуться ли невзначай его руки, когда вскочил Антон.

– Что-то холодно, – заявил он и прошелся вокруг стола.

Кто-то согласился, кто-то промолчал. Ира при свете телефонного фонарика ковырялась в куче старых журналов в углу.

– Замерзла? – обратился к Линде Макс.

– Разве что совсем чуть-чуть, – ответила она. – Руки заледенели.

Макс осторожно взял ее руки в свои и прошептал:

– Я их согрею.

Линда смутилась и поймала Дашин взгляд, та усиленно ей подмигивала.

Руки Макса были теплыми и крепкими, но ее они касались нежно и мягко.

– Спасибо, – тихо произнесла Линда, не зная, что еще сказать. А надо ли было говорить что-то еще?

– Не кажется ли вам, дамы и господа, что наступило время страшных историй? – Антон черной тенью замер на фоне оконного проема.

– Здравствуй, детский сад! – отозвалась Ира, откидывая волосы с лица. Ее прическа, каре с диагональной челкой, была слишком коротка, чтобы убирать волосы, но достаточно длинна, чтобы они вечно лезли в глаза и рот.

Линде Ира понравилась и она понадеялась, что у них еще будет возможность сойтись поближе. Она боялась только, что Даша Иру забракует или, что в других условиях, без большой компании и выпивки окажется, что с Ирой совсем не о чем говорить.

– Нет-нет, – возразил Антон. – Я не говорю о глупых детских страшилках. Сегодня мы услышим реальную историю о случившемся тут двадцать лет назад.

– Да что же тут могло случиться? – спросил Кирилл, лениво покручивая в руках пластиковый стаканчик. – Всю жизнь здесь живу и ничего не слышал.

– Терпение, мой друг, терпение, – Антон вернулся на свое место и закурил. – Итак…

***

Ирина нервозность мало-помалу прошла. Одноклассники Кирилла были всего на год старше, что совсем не ощущалось, к тому же, они оказались на редкость приятными людьми. Она не чувствовала себя дурой, если вставляла слово невпопад, как бывало в других малознакомых компаниях, над ней никто не смеялся и ее слушали, а не пропускали слова мимо ушей, как было в прошлый раз, когда подруга с английского потащила ее гулять со своими друзьями. «Все мои страхи беспочвенны», – говорила себе Ира, когда шла вместе с остальными по вечернему лесу. А потом и повторять это больше не потребовалось.

Облик заброшенной больницы Иру поразил. Сложно было поверить, что такая махина стоит здесь много лет никому не нужная. По заброшкам Ира никогда не лазила. Как-то трудно было найти их в небольшом городке, в котором каждый пустырь уходил под застройку и очень быстро наводнялся машинами и людьми. Конечно, она знала, что эта больница существует, но почему-то никогда не думала, что можно просто взять и забраться туда. Для нее это был интересный и довольно необычный вечер, хоть мама и названивала каждые пятнадцать минут. Трубку Ира не брала. Они с бабушкой договорились, что, когда мама позвонит на домашний, бабушка будет отвечать, что Ира уже спит. Оставалось только надеяться, что мама не прибежит внезапно к бабушке и не просечет их ложь.

«Как с ней сложно.»

Ира быстро захмелела и переключилась на сок. Темнота стала казаться ей живой, а мир вокруг невероятно четким, хоть и не слишком устойчивым.

– Живем! – крикнула она и остальные закричали тоже. Кто-то захохотал.

Было весело. Жить бы так всегда, думала Ира, чтобы все время так хорошо, а вокруг только друзья. Ей не хотелось думать о завтрашнем дне, о школе, о маме. Только этот вечер, только эта ночь имели значение.

Мысли стали прозаичнее, когда ей захотелось в туалет. Она довольно долго, как ей казалось, терпела, когда Даша встала и заявила, что «отправляется в дамскую комнату». Линда пошла с ней и Ира увязалась за ними, радуясь своей удаче.

– Только где она эта дамская комната? – поинтересовалась Ира, когда они втроем вышли в пустой и мрачный коридор.

– Да где найдем, – сказала Даша и взяла их двоих под руки. – Только отойдем для приличия.

Они свернули в какую-то комнату, шепчась и хихикая, где и сделали свое дело. Ира облегчилась и почувствовала себя протрезвевшей. Не совсем, но достаточно, чтобы не стыдно было показаться бабушке, если та не будет спать к ее приходу.

– А пойдемте завтра гулять? – неожиданно для себя предложила Ира новым подругам.

– А пойдемте! – радостно воскликнула Линда.

Они вернулись в комнату и праздненство потекло своим чередом. Ира выскользнула из-под руки Кирилла и отправилась в угол к манящим старым журналам. Она обожала копаться во всяком старье. Обожала чувствовать дух того, былого времени, представлять, как бы жила, если бы родилась тридцать, сорок, пятьдесят лет назад. Как бы сложилась ее жизнь? Кем бы она была?

***

В этот вечер Антон много курил, наслаждаясь каждой затяжкой. Ведь он знал назло кому курит.

На радость себе и назло ему.

Когда отец впервые нашел у него пачку сигарет, то заставил выкурить ее всю, одну за одной, полагая, видимо, что это отобьет у сына охоту пробовать снова. Антон курил, давился дымом, морщился от горечи во рту, но продолжал. «Быстрее! – кричал отец. – Втягивай давай, ты же хотел быть взрослым! Или как вы там говорите? Крутым.» Так продолжалось, пока Антона не стошнило. Он блевал, перегнувшись через перила балкона, а из глаз, изъеденных дымом, текли непрошеные слезы. «Сопляк», – сказал тогда отец и ушел смотреть футбол. Это было так же бессмысленно, как и все отцовские поступки. На следующий же день Антон курил по дороге в школу, стащенные из отцовской пачки сигареты.

Было холодно. «Развести бы костер», – думал Антон. Он с ухмылкой наблюдал, как Макс и Линда придвигаются все ближе и ближе друг к другу, и оба делают вид, будто тут ни причем. Он видел, как Ира тревожно поглядывала на телефон каждые десять минут, пока не расслабилась от вина, как Даша тревожно хмурилась, когда думала, что на нее никто не смотрит. Он пытался почувствовать облегчение от того, что знал – у всех свои проблемы и заботы, но не мог. Он пытался заставить себя поверить, что у него-то проблем никаких нет и временами это почти получалось.

– Выпьем на брун… ден… шафт? – предложил он Даше, запутавшись в слове «брудершафт». Даша развеселилась.

Ему казалось, он путается в сложных словах специально, для смеха, но когда он попытался перестать, ничего не получилось.

– У меня нет проблем, – сказал Антон, ни к кому не обращаясь. – Никаких проблем.

Слова удались хорошо и он остался собой доволен.

– Здорово, – хлопнул его по плечу Кирилл. – Наслаждайся, пока есть возможность. Чую, завтра Галка опять контрошу устроит. Совсем распоясалась на старости лет.

– Да они там все охренели, – живо согласился Антон, – как с цепи сорвались!

Учителей можно было обсуждать бесконечно, новые поводы для недовольства они давали каждый день.

– Я жалею, что не ушел после девятого, – сказал Антон.

Он и правда жалел. Мог бы жить сейчас в общаге в соседнем городе, подальше от любимого отца и остальной семейки. «Ну ничего, – говорил он себе, – осталось меньше двух лет, и я уеду поступать в институт. Так даже лучше.»

Он встал и прошелся, даже в теплой толстовке его начинало знобить.

– Не кажется ли вам, дамы и господа, что наступило время страшных историй?

***

Макс так и не выпустил ее руку. Это было приятно. Линда медленно тянула ледяное пиво из бутылки, от которой немели пальцы и расслабленно улыбалась. Кирилл, отставив пустой стаканчик, весело хрустел последней пачкой чипсов.

– Наверное, всем вам известно, что когда-то здесь планировали построить большую областную больницу, – рассказывал Антон. – И ее построили. Почти. Главный корпус сдали и даже частично заполнили пациентами.

– Психами, – подсказала Даша.

– Да, психами. Но совсем скоро все пошло наперекосяк. Люди стали слышать голоса, видеть призраков и другие жуткие вещи, болеть загадочными болезнями… Не только психи, но и медсестры, и врачи рассказывали то же самое. Никто не хотел здесь работать, люди бежали, как крысы с тонущего корабля…

– А ведь еще при строительстве несчастных случаев среди рабочих было гораздо больше обычного, – заметила Даша.

Линда что-то смутно помнила об этой истории, но во всех рассказах она обычно обрастала такими фантасмагорическими подробностями, что переставала соотноситься с реальностью. Дашу вроде бы эти придумки рассказчиков раздражали, ведь она любила быть той, кто знает «правдивую версию событий», а вот Линде было все равно. Она слушала вполуха и радовалась, что никого дома нет, иначе бы ее телефон сейчас трезвонил не переставая. Хотя нет, не трезвонил бы, ведь ей бы никуда не разрешили пойти. Пришлось бы как обычно уже валяться в кровати и читать украдкой или переписываться с Дашей, пряча телефон под одеяло, каждый раз только заслышав шаги. Тоска.

Странно все же было хоть чуть-чуть пожить одной. Линда еще не успела в полную силу почувствовать вкус свободы, но все равно ощущала себя каким-то новым человеком. Никто не заставлял ее идти домой, никто не вынуждал торопиться, нервничать, объясняться. Она сама решала что делать и когда.

– Да, место это нечистое, – ухмыльнулся Антон. – Короче, один из пациентов, охваченный, как говорят, демонической силой, устроил тут кровавую бойню – убил больше тринадцати человек. Кого голыми руками, кого подручными средствами, кого добытым на кухне ножом. А после он сбежал в город, где его и пристрелили, но до этого он успел убить двух детей прямо на детской площадке…

– Бред, – сказал Кирилл.

– Нет, – возразила Даша. – Это все правда было. И бойня здесь, и убийство детей в городе. Только дело, конечно, не в демонической силе. Из-за того, что все увольнялись, не успев толком проработать в новом корпусе, пациентов тупо некому было стеречь.

– А почему они увольнялись, как не потому что сходили с ума? – заявил Антон. – Они слышали голоса, их преследовали видения, с первых же дней медики сходили с ума и их одолевали жуткие головные боли, слабость, тошнота…

– Все дело в водопроводе и системе вентиляции, – уверенно сказала Даша. – Их спроектировали с такими ошибками, что тут завелся какой-то опасный ядовитый грибок. Именно поэтому больницу так и забросили потом – все переделывать было бы слишком дорого.

Линда почувствовала холодок, ползущий между лопаток и нахмурилась:

– А нам не опасно тут находиться? Дышать этим грибком?

– Мы дышим свежим воздухом улицы, – кивнул на окно Антон. – К тому же, про грибок это все чушь. Как он объясняет те самые смертельные случаи среди рабочих, которые стоили больницу?

– Так может, они того, наткнулись на залежи этого грибка в земле? – предположил Макс.

– Да ладно, – ответила Даша, – тут все просто: деньги на строительстве воровались, а рабочих все подгоняли. Надо было делать быстро и дешево, вот и нарушали все мыслимые и немыслимые нормы. Двоих, например, придавило, когда трос с грузом сорвался с крана на сильном ветру, кто-то еще свалился в котлован…

– А ты откуда все это знаешь? – спросила Ира.

– Моя мама когда-то написала целую серию статей, посвященную той трагедии, она общалась с очевидцами, экспертами… Хотя я и знаю, что ничего сверхъестественного в случившемся нет, меня все равно дрожь берет, когда об этом думаю. И начинает казаться, будто есть все же в этом что-то мистическое, хотя его, повторяю, конечно, нет.

– Да, – согласилась Линда. – У меня такая же фигня. Недавно читала о всяких жутких происшествиях вроде массовых давок на стадионах, обрушениях каких-то или о том кошмарном случае, когда этот пароход… как его? Помнишь, Даш?

– О да, помню! Теплоход «Александр Суворов», – откликнулась Даша.

– Ага, врезался в опору моста. И верхнюю палубу срезало прямо с людьми! Поищите, это просто жесть! И вот, вроде случаи все совершенно объяснимые, но все равно веет от них ужасом каким-то воистину сверхъестественным.

Линда вспомнила ту бессонную ночь, когда она, переходя по бесчисленным ссылкам, открывала для себя одну ужасную трагедию за другой. Под утро ее уже пугало пространство под собственной кроватью, а приоткрывшаяся из-за сквозняка дверь шкафа, которая вообще-то всегда плохо держалась, заставила пульс подскочить чуть ли не до двухсот.

– Просто это нарушение обычного порядка вещей, вот что вызывает ужас, – сказала Ира и все надолго притихли, раздавленные этим глубокомысленным высказыванием. Или абсолютно бессмысленным – в их состоянии различия между этими категориями почти не существовало.

Линда попыталась обдумать то, что сказала Ира, но чувствовала прикосновение Макса к своей руке и его мягкие ласкающие пальцы. Это отвлекало. А в голове стоял туман, в котором вязли обрывочные мысли. Остаться бы с Максом наедине, думала она, но даже от мысли об этом немного робела. Линда мысленно переключилась на психа, который убивал тут много лет назад – и это в их-то спокойном городе!

Антон разлил остатки вина по стаканчикам.

– Не было никакого грибка, – повторил он. – И никакого вредного газа, идущего из-под земли. Это все чушь. Тут был древний могильник. Все из-за этого. Нельзя было его раскапывать, а его раскопали, – он поднял свой стаканчик. – Так выпьем же за неупокоенные души!

Линда подумала, что Даша начнет спорить, но Даша молчала. Наверное, ее, как и саму Линду, уже клонило в сон.

– Офигенно представлять, что прямо здесь, где мы находимся, бродил маньяк с ножом! – воодушевленно заключил Кирилл, допив вино и смяв стаканчик.

Ира скептически хмыкнула.

– Ну, до шестого этажа он вряд ли добрался, – заметил Антон. – Психи содержались в левом крыле второго или третьего этажа, а столовая, где произошла бойня, была на первом.

– А пойдемте на экскурсию! – предложил Макс, и Линда почувствовала, как его рука сжала ее. Она легонько ответила на пожатие.

– Да ну… – протянула Даша.

– Нет, правда, пойдемте, – неожиданно для себя сказала Линда. Ей надоело сидеть и мерзнуть. Хотелось немного размяться и, может быть, получить возможность поговорить с Максом в более приватной обстановке, а не под перекрестным прицелом четырех пар любопытных глаз. По пути они смогут отстать, затеряться, а тут, на виду, Линда даже немного стеснялась своих с Максом сцепленных рук.

– Надо бы уже к дому двигать. – Ирино чуть припухшее лицо вынырнуло из полумрака, подсвеченное экраном мобильника.

– Успеется, – ответил Антон и первым встал. – Все там будем… но только потом.

Все начали подниматься, и атмосфера враз сделалась какой-то нервозно-суетливой. Очарование и уют вечера оказались разрушены. Внешний мир напомнил о своем существовании, и на Линду навалились мысли о завтрашнем школьном дне. Ира и Кирилл наполняли пакеты мусором, Макс собирал подсвечники-тыквы.

«Ну что ж, – подумала Линда, – это было неплохо, хоть и не слишком празднично.»

Подошла Даша, выпуская изо рта аккуратные колечки дыма, и взяла ее под руку. Линда поморщилась от запаха табака, но не отодвинулась.

– Жалеешь, что пошла?

Линда помотала головой.

– Я же говорила, – довольно протянула Даша и тут же сменила тему: – Боюсь, завтра не встану. Хочешь за мной зайти?

– Не-е-е-т.

– Так я и думала.

– Может, лучше ты за мной?

– Как я смогу это сделать, если не проснусь?

Они, ведомые Антоном, зашагали в темноте вниз по ступеням. Даша все держалась за Линду, поэтому Макс ушел вперед. Линда ощутила укол разочарования, но почему-то и облегчения тоже. Они осмотрели левое крыло, побывали и на втором этаже, и на третьем тоже. Ничто там не носило следов давней трагедии. Просто пустые стены, бывшие палаты и кабинеты. В большой столовой на первом этаже столы, нагроможденные в одну большую кучу угадывались в дальнем углу, а посреди помещения был давний след кострища.

Пока Макс объяснялся с мамой по телефону – она настойчиво требовала, чтобы он немедленно возвращался домой, а он то спорил, то уговаривал ее не горячиться, Антон вдохновился видом и пытался разжечь на старых углях свой новый костерок. Линда забеспокоилась. Ее жутко нервировала сама идея разводить огонь в помещении.

– Это может быть опасно.

– Да ладно тебе, хоть погреемся, – беззаботно отозвался Антон и снарядил остальных таскать обломки столов к костру.

Маленький слабый огонек в продуваемой всеми ветрами столовой нехотя разгорался. Антон как раз обкладывал его досками, когда Макс, нахмуренный после разговора с матерью, подошел к Линде и приобнял ее за талию.

– Жаль, шашлыка не взяли, можно было бы и правда устроить пикник, – сказал он.

– Верно говоришь! – воскликнул Антон, который двигался и говорил теперь с какой-то нездоровой лихорадочностью. – Ну ничего, ничего, в следующий раз.

– Тебе уже надо домой? – тихо спросила Линда.

– Подождут, – процедил Макс. – А тебе?

– Нет, родители… – с языка чуть не сорвалось «уехали в тур по Европе», но Линда вовремя одернула себя и сказала: – Сегодня ночуют у тети.

Она ужасно боялась, что если кто-нибудь (кроме Даши, конечно) узнает, что она осталась дома одна на целых десять дней, то молва разнесется, и уже скоро кто-нибудь придумает закатить у нее дома грандиозную тусовку, во время которой малознакомые, да и хорошо знакомые тоже, люди разнесут ее квартиру, сожрут всю еду, что-нибудь украдут, а закончится все полицией, злыми соседями и разъяренной мамой. По крайней мере, в книгах и фильмах так часто случалось, и Линда давно прикинула, что лучшая профилактика подобных происшествий – молчание.

– Повезло!

Огонь запылал, разгоняя мрак по углам. Линда смотрела на отблески пламени на усталых, но довольных лицах и ощущала сильный жар от костра. Впервые за день ей было тепло.