Читать книгу Хранители 2 - Ада Ммант - Страница 9

Еще целых три дня Лев Тимурович продержал Киру в палате своей мини поликлиники. Все эти дни я постоянно навещал ее и следил за тем, чтобы она хорошо питалась. Ей удалось за пол недели набрать пять килограмм, после чего Киру под мою расписку отпустили домой. Как хорошо, что все находится в одном здании, и дом, и больница, и работа, и столовая. Мы зашли с Кирой в лифт и с пятого этажа поднялись на тринадцатый. Кира по-прежнему выглядела очень подавленной, я уже и забыл, как выглядит ее улыбка и искрятся глаза.

Проводив Киру до двери ее квартиры, я немного задержался, не знал как вести себя дальше, и вообще будет ли Кира рада видеть меня своим гостем. Кира тоже молчала, она склонила голову чуть набок, отросшие за лето и осень волосы, скрыли лицо, и я не мог понять, какие чувства обуревают ее в данный момент. Неловкость момента окончательно меня вымучила, и я тихо сказал:

– Я пойду, необходимо помочь отцу.

– Да, – чуть качнула головой Кира, а затем подняла свою голову и посмотрела на меня немного напугано и чуть слышно спросила: – Мы еще увидимся, сегодня.

– Наверное, – пожал я плечами: в последнее время не хотелось ничего загадывать заранее. – Если не получится, то увидимся в институте. – Кира нахмурилась, и я немного холодновато спросил: – Ты же собираешься идти в институт?

– Да, да, конечно! – немного неуверенно ответила Кира и заторопилась уйти.

– До встречи, – мягко попрощался я и зашагал к лифту. Лифт остановился, но я не стал уезжать. Двери закрылись, и лифт поехал дальше бороздить лифтовую шахту небоскреба.

До моего слуха тут же донеслось отчаянное рыдание Киры. Чуть позже послышался громкий грохот мебели, битого стекла. Я прекрасно слышал, как душевная боль вырывалась тихими стонами из ее груди. Вскоре грохот утих; послышалось, как Кира завалилась на кровать. Я медленно разжал свои кулаки и посмотрел на закрытую дверь, каким образом я очутился у нее, оставалось загадкой. С трудом удалось удержать себя, чтобы не вломится к ней в квартиру и не стать успокаивать и жалеть ее. Все это только бы усложнило наши отношения, а быть может и разрушило. Сейчас Кире лучше всего было побыть одной, выпустить свою боль наружу.

Развернувшись на каблуках, я тихо почти беззвучно зашагал к лестнице и поднялся к себе в квартиру. Через два часа предстояло идти патрулировать город: хотелось чуть передохнуть, ведь с утра у меня была намечена лекция в институте.

Будильник разбудил в половину третьего ночи. Надев свою форму, я отправился вниз на первый этаж. После битвы, диспетчерскому центру пришлось немного изменить график и маршруты патрулей, некоторые места пришлось вообще оставить без наблюдения. Хранители нашей семьи могли обеспечить защиту пока только московской область, хотя раньше мы умудрялись патрулировать еще и прилегающие области: Калужскую, Волгоградскую, Тульскую. В основном этим занимались рароги, им было куда проще преодолевать огромные расстояния, нежели семарглам…

Оказавшись на первом этаже, я достал ключ, открыл дверь служебного коридора. Из глубины комнат послышались голоса и тихий смех. Дверь в диспетчерский центр, где у нас располагались все компьютеры и навигационные станции, была приоткрыта. Издалека слышался голос отца и Арсения – моего старшего брата. Я неторопливо вошел внутрь и увидел еще одного человека.

– Кирилл! – радостно воскликнул Андрей и бросился ко мне навстречу, обнял меня своими медвежьими ручищами и похлопал по спине. – Как же все-таки мы давно с тобой не виделись, дружище!

– Это точно, – прохрипел я: старый друг детства сжал меня так крепко, что заскрипели все кости на моем теле, и я уже был готов выплюнуть свой желудок на пол.

С Андреем мы не виделись целый год, он приходился Тимуру внуком, а Льву Тимуровичу сыном, на целый год он уезжал в Лондон на практику. Как и отец, Андрей был доктором, в отличие от меня, он ничуть не боялся ни смерти, ни крови, ни родовых отделений и поступил в медицинский институт, а теперь защищал ординатуру. Андрей был моим ровесником и, не смотря на то, что его мать была женщиной, он был очень сильным и огромным: два метра роста и килограмм сто двадцать живого веса.

– Как дела, Кирюша? – усмехнулся Андрей и наконец-таки разжал свои железные объятия, подал свою руку для пожатия. Так меня называла только мама, няня да Андрей – привычка с детства.

– Все отлично, – уклончиво ответил я, и мой рот непроизвольно растянулся в улыбке. Возвращение старого друга меня очень обрадовало. По сути, я был замкнутым человеком, и близких друзей кроме Андрея у меня вообще не имелось, даже с братьями у нас никогда не было таких доверительных и открытых отношений как с Андреем. Все они были старше меня на много-много лет, а некоторые и столетий, да и родными мы с ними были всего на половину – матери у нас были разные.

– А брат говорит, что ты тут не скучал и девушку себе нашел?! – громко рассмеялся Андрей и хлопнул меня по плечу, я чуть согнулся от его удара. – Ну, давай рассказывай – это определенно какая-нибудь Анжелика или Кристина, ты же у нас любишь экзотику.

Мой взгляд недовольно прошелся по лицам отца и брата. Арсений усмехнулся и отвернулся к компьютерным мониторам. Отец иронично поджал губы, тихо хмыкнул и зашагал к выходу, правда, напоследок все-таки подбавил масла в огонь:

– Кирилл, как там поживает наша Кира?

– Все отлично, она снова разнесла всю комнату в хлам, так что тебе опять придется раскошелиться, – сердито огрызнулся я: никогда не любил когда кто-нибудь лез в мои дела, и тем более в мою жизнь.

– Ничего, – съязвил отец, – это приятные хлопоты, мне для Кирочки ничего не жалко – пусть тешиться, моя хорошая!

Я закатил свои глаза к потолку, отца ничем не пронять. Он и без этого боготворил ее, а после того как она спасла ему жизнь, стал совсем ручным пуделем. Меня это немного угнетало, а если честно признаться то я сильно ревновал Киру даже к своему отцу, так как к нему она относилась лучше, чем ко мне и еще она его любила. Меня же она терпеть не могла, и от этого мои шансы на ее завоевание ровнялись нулю.

– Кира! – весело воскликнул Андрей, и на мое плечо опустилась его тяжелая рука, я инстинктивно сжался, ожидая очередного дружеского похлопывания. Хлопать меня он не стал, лишь сжал плечо и дружески поддразнил:– Ты никогда не отступаешь от своих принципов, друг! Это тоже очень экзотическое имя. Когда ты нас познакомишь?

– Ты пойдешь со мной в патруль? – сходу перевел я разговор на другую тему. Время и так поджимало: не хотелось опаздывать сегодня в институт на лекции, а периметр патрулируемого участка с нынешних пор увеличился вдвое, и я не знал, успею ли его весь обследовать.

– А ты расскажешь мне о Кире? – вопросом на вопрос ответил друг.

– Расскажу, – пообещал я другу и зашагал к диспетчеру.

Назар приходился Захару сыном, еще одного нашего старейшины, он, как и Андрей, был полукровкой, хотя тоже был очень крепким и сильным хранителем, но в свои триста лет уже выглядел как мой отец. Та же участь ждала и Андрея – их «век» в отличие от истинных семарглов был короток. Именно поэтому для семьи были важны волчицы.

– Назар Захарович, – обратился я к диспетчеру. – Отзовите Севлада и Юлиана, сегодня со мной в патруль пойдет Андрей.

Назар бросил свой немного недовольный взгляд и кивнул головой. Из-за моей прихоти ему снова придется переделывать весь график, но, ни смотря на свое неудовольствие, он никогда не станет возражать по поводу моего решения. Истинные семарглы в нашей семье были, что офицеры в армии, для других семарглов наша воля, что приказ для рядового. Даже если я сейчас прикажу своему другу раздеться догола и пробежаться по Беговой улице, он выполнит мой приказ…

– Ну что идем, – нетерпеливо окликнул меня друг, и я прекрасно понимал, в чем заключается его нетерпение. Уверен, Андрею отец и Арсений все уши прожужжали о Кире. Как же тут не проснутся любопытству – красавица волчица. Я на миг прикрыл глаза, и передо мной появилось любимое лицо: ее серые пепельные глаза возбужденно блестели; ее красные сочные губы так и манили их отведать, а когда она улыбалась, мое сердце то тихо вздрагивало в груди, то замирало…

– Ну, так что? Мы идем или нет.

Я небрежно тряхнул головой, отгоняя от себя видения, и напомнил другу:

– Ты форму хоть одень!

– Так сойдет, – отмахнулся Андрей, обхватил меня своей громадной ручищей за шею, и мы зашагали к гаражу.

Подземный гараж нашего небоскреба состоял из пяти ярусов, там имелось небольшое служебное помещение, где находилось обмундирование постовых и патрульных, а все остальное отводилось под стояночные места для автомобилей членов семьи и служебного транспорта. В небольшом закутке мы свернули к каптерке. Я своим ключом-картой открыл дверь, и мы прошли внутрь. В небольшом помещении с многочисленными полками сидел дежурный. Кивком головы он поприветствовал нас и чуть слышно, почти одними губами, спросил:

– Хранитель никогда не дремлет?

– Огонь в груди мешает ему спать? – в такт ответил я парню, и тот протянул мне монетку. Я взял в руку замысловатый ключ и прошел в следующее помещение, где находились вещевые шкафчики. Андрей остался снаружи: без своего ключа в каптерку заходить было нельзя. Не смотря на то, что в своей семье все друг друга знали в лицо, мы продолжали блюсти заведенные обычаи, ну а пароль служил мерой предосторожности. Этот же пароль был первой строчкой из старинной баллады, которая дошла до нас благодаря моему деду.

Когда я был совсем маленьким, он часто пел мне ее, и я знал балладу наизусть, но сейчас помнил лишь первый куплет:

«Хранитель никогда не дремлет: огонь в груди мешает ему спать.

И даже на краю вселенной, его никто не сможет обуздать!

Огонь в груди зажгли нам сами боги, и жажду к свету «темным» не унять!

Мы истребим отродье злого бога, мы присланы живых в мир охранять!»

Сердце чуть защемило в груди: вспомнился дед. Он был немного старше отца лет на пятьдесят. Мы постоянно с ним были вместе. В детстве я любил его больше чем отца, и, когда его не стало, то очень на него обиделся. Сейчас мои обиды казались смешными – детскими.

Помню: пообещал, что никогда не буду ходить к нему на могилу и, что порву все его фотографии. Я так и сделал, а потом сильно жалел и две ночи со слезами на глазах клеил фотографии, ведь порвал их на мелкие кусочки. Самое ужасное во всем нашем существовании это то, что мы бессмертны, и все горести и утраты мы будем нести с собой всю долгую жизнь. Только в отличие от людей: за долгие столетия на наши души выпадает больше утрат и потерь, обычному человеку, наверное, столько не вытерпеть…

Я прижал круглый ключ к своему шкафчику: электронный замок издал тихий свист и дверь отворилась. Из шкафчика достал: бушлат и ватники, кирзовые сапоги и автомат. А еще прихватил пистолет для Андрея, хотя для «темных» это что детский водный пистолет. Эти черти боялись больше всего огня, но патрулировать улицы с огнеметами мы не могли.

Шустро облачившись в обмундирование и перекинув через плечо автомат, я вышел к Андрею, и мы вместе отправились к стоянке служебного транспорта. Сегодня мы выбрали «Ниву» – русский агрегат, на фоне новеньких иномарок выглядел очень жутко, тем более что и качеством не отличался. Но нам ничего не оставалось делать: для конспирации отечественный «автопром» подходил куда лучше, чем иномарки.

– Может, лучше на моей машине поедем? – скривился Андрей и чуть задержался у машины.

– Нет, твой Феррари уж точно не подойдет, прости, но люди не поймут – завтра же впечатлительные граждане отправятся пополнять ряды ППС.

– Да, это точно, – согласился со мной друг. И громко рассмеялся.

Машина завелась с пол-оборота, разогревать ее я не стал и сразу поехал: мы и так чересчур запозднились. Сегодня нам предстояло патрулировать Дзержинский район. Туда же входила и вся территория нашего семейного института. Так что машину мы оставили на парковке учебного заведения.

Я вышел из машины и немного поежился холодный ветер обжог лицо. На улице было десять градусов мороза эта небольшая температура, но из-за повышенной сырости, которая всегда была в городах, холод ощущался сильнее. Андрей тоже вылез из машины, при этом громко захлопнул дверь. Я бросил на него сердитый взгляд, и друг виновато пожал плечами.

Покинув территорию института, мы разделились чтобы быстрей обследовать заданный нами квадрат. Встретились мы с Андреем у станции метро Шипиловская. На улице было в это время почти безлюдно: изредка, где встречались случайные прохожие да слегка подвыпившие подростки.

– Ну, что у тебя? – окликнул я друга.

– Да так, ничего – все тихо, правда, кое-что показалось мне странным, – немного озадаченно пробормотал Андрей.

– Что именно? – потребовал я от друга объяснений. В связи с недавними событиями для нас каждая мелочь была важной.

– К югу от института, показалось, что я видел волков.

– Каких волков? – насторожился я. Определенно это были не оборотни, если бы это было так, то Андрей сказал, что видел оборотней.

– Каких-каких! Наших! И еще почувствовал присутствие рарогов. Не знаю, может быть, у них проходили занятия на полигоне – я не принюхивался. Мне тогда это показалось нормальным. Ведь я давно уже никого не видел из них…

– Пойдем, покажешь, где видел их, – попросил я друга, и мы зашагали к институту. Все это определенно выглядело необычно – странно.

В районе института после занятий обычно оставались только преподаватели, ну и смена диспетчерского центра института. В этот миг перед нами выбежала женщина, она бросила на нас испуганный взгляд и продолжила бежать дальше, через дорогу, через всю проезжую часть, к ее удаче, та была практически пустой. Следом за ней бросились бежать мужчины, они тоже выскочили из подворотни. Искоса бросив на нас взгляды и помчались дальше.

До моего слуха отчетливо доносился грохот, бешено колотящегося, сердца девушки. Мои глаза снова метнулись к ее фигуре. Девушка обернулась и, увидев мчащихся за ней мужчин, ускорила свой шаг. Сомнений, что девушка убегает именно от этих мужчин, не было. Не раздумывая, я бросился к девушке: один из бугаев почти догнал ее и вцепился рукой в сумку. Как молния я пересек проезжую часть и оказался между девушкой и мужчиной.

– Отпусти девушку! – угрожающе прошипел я. У девушки уже началась истерика, и она тихо всхлипывала, а еще она дрожала, не знаю от чего больше, толи от холода, толи от страха.

– Проваливай, пока я тебе все ребра не переломал, – зло воскликнул он и опалил меня ненавистным взглядом. Рядом с ним стоял его товарищ и мне кажется, что именно из-за него он чувствовал себя так уверенно.

– Скорее ты руки себе переломаешь, – фыркнул я и ловко вывернул его запястье, ему же за спину. Мужчина взвыл и принялся ругаться матом, его товарищ бросился на меня с ножом, но Андрей вовремя отвесил ему увесистую оплеуху, и тот ничком завалился на тротуар. Девушка тихо взвизгнула и присела на корточки, голову прикрыла руками. Вся эта картина заставила меня горько усмехнуться. Только в нашей стране человек мог бояться того, кто его спас. Недаром юмористы сочиняют об этом столько анекдотов.

Я выдернул из рук хулигана маленькую сумочку и подсунул ее девушке под нос. Та оторопело на меня посмотрела, осторожно взяла в руки свою сумку и выпрямилась.

– Спасибо, – охрипшим от испуга голосом поблагодарила нас девушка, – Ну, я пойду?

– Нет, – мягко ответил я и залез в карман, достал телефон. Набрал номер диспетчерского центра и велел Назару вызвать к метро Красногвардейская наряд полиции. Диспетчер принял сигнал и отключился.

– Кирилл, зачем тебе все это? – немного раздраженно спросил Андрей. В этот момент он сидел на корточках и выворачивал руки другому мужчине. – Сейчас нам придется ехать в полицейский участок, давать показания, подписывать рапорта. Это волокита затянется на неопределенное время.

– Да, да, – тихо пискнула девушка, и мои сердитые глаза метнулись к ее лицу. – Мне тоже все это не к чему. Мне не хочется ехать в полицию, я хочу домой.

– Но без твоих показаний этих подонков никто не сможет привлечь к ответственности, – сдерживая ярость, как можно мягче объяснил я.

– Их и с показаниями никто не привлечет к ответственности, – запальчиво возразила девушка, и ее испуганный взгляд метнулся к двум скрученным мужчинам. – Давайте их отпустим и отправимся по домам.

– Ага! давайте нас отпустим, – хрипло прокричал второй мужчина, которого удерживал Андрей.

– Молчи, зараза! – приказал Андрей своему подопечному и мокнул его лицом в мягкий сугроб. – Еще успеешь наговориться – у полиции работа такая – допрашивать. Им за это деньги платят, чтоб, таких как ты, подонков выслушивать.

– Но у меня действительно нет времени сидеть в полиции, – растерянно заявила девушка.

– Тогда, объясни мне, зачем мы тебе сейчас помогали, надо было просто пройти мимо? – горько усмехнулся я и чуть ослабил свою хватку: мужчина, которого я удерживал, почувствовал это и стал вырываться. Девушка испуганно шарахнулась назад. Ее реакция меня не удивила, бездушные человечки всегда думали только о своей жизни, хотя не всегда было так…

Я вновь вывернул грабителю руку и поддал ногой под колено, чтоб тот перестал дергаться и угомонился, а затем сквозь зубы обратился к девушке:

– Теперь с тобой все хорошо, и я не удивлюсь тому, что ты очень была рада, что тебе пришли на выручку. Но прежде чем что-то решить, представь себе другую картину. Если мы отпустим этих грабителей сейчас, то они снова начнут заниматься грабежами. Поверь, настанет момент, когда они перейдут черту, начнут убивать и насиловать. И вот такая же, как ты, обычная девушка будет возвращаться вечером домой, и грабители на нее нападут, но нас поблизости не окажется. Ты представляешь, что они могут с ней сделать?

– Нет, – тихо крякнула девушка, ее глаза чуть округлились, а лоб прочертили три морщинки. Мне понравилась реакция девушки, и я хотел верить, что не без толку здесь распинался.

Вскоре к тротуару подъехала патрульная машина. Полицейские без особого удовольствия выбрались из «уазика» демонстративно ежась от холода. Увидев в моих руках автомат, сразу навели на меня свои орудия.

– Опустите оружие! – велел мне один из полицейских.

Медленно как только мог я опустил автомат на землю, но руку преступника не отпусти.

– Предъявите ваши документы, и разрешение на оружие.

– Вот, – протянул я полицейскому удостоверение частного охранного агентства. – Я являюсь сотрудником охраны. Мы выезжали на ложный вызов и тут случайно наткнулись на этих негодяев. Они пристали к девушке.

Полицейский внимательно ознакомился с удостоверением и вернул мне его обратно. Вкратце я рассказал сотрудникам полиции о случившемся происшествии. После чего они одели преступникам наручники и посадили в машину. Через десять минут мы все оказались в отделении УВД Дзержинского района. Дежурный следователь предпочел опросить сначала непосредственного пострадавшего. И теперь мы с Андреем сидели в коридоре и ждали своей очереди.

– Что вы делали в четыре утра на улице? – немного безразлично спросил следователь девушку. Мне тоже было любопытно узнать ответ на этот вопрос. Мой острый слух улавливал каждый звук, доносившейся, из кабинета следователя. Я даже мог слышать, как девушка нервно постукивает ноготками по деревянной поверхности стола.

– Я шла домой! – возмущенно ответила девушка.

– Почему так поздно? Вам же не десять лет и вы прекрасно осведомлены, что по ночам опасно ходить по городу, тем более в одиночестве. Да и, в конце концов, можно было вызвать такси.

– На такси денег не нашлось. И поверьте, если бы у меня был выбор, то я домой поехала утром, – тон девушки стал еще раздражительнее.

– И все же, почему вы, зная как опасно на улице, так поздно отправились домой, тем более, что даже метро и общественный транспорт в это время еще не работает?

– Я же говорю, у меня не было выбора. Вечером я поругалась со своим женихом, с которым до нынешнего момента жила в одной квартире. Он выгнал меня из дома. Сначала я хотела позвонить родителям, но их не оказалось на месте. Тогда я решила в подъезде дождаться пяти утра и отправиться в метро.

– Почему не дождались? – перебил девушку следователь.

Я повернулся к Андрею, тот тоже с любопытством вслушивался в разговор, доносившийся, из-за двери кабинета.

– Квартира моего парня находиться на шестом этаже. Я спокойно сидела на ступенях пятого этажа и дожидалась утра, когда с верхнего этажа послышались тихие мужские голоса. Мне стало страшно, и я спряталась за трубу мусоропровода. Но мужчины так и не спустились, из чего я сделала вывод, что они ушли. Тогда я выбралась из-за трубы. В этот момент у меня из рук выпала сумка, а на ней железная пряжка громко ударилась об бетонный пол. Тут же сверху послышались торопливые шаги. Ну, я испугалась и бросилась бежать вниз.

На крыльце дома одному удалось меня нагнать, но тот поскользнулся на льду и выпустил мою куртку. Мне удалось вырваться, и я побежала на проспект, надеясь, что случайный прохожий спугнет их, и они перестанут меня преследовать.

– Видимо, ваши надежды не оправдались?! – иронично пробормотал следователь. И что-то записал на бумаге. Во время всего допроса он постоянно что-то записывал, мне было хорошо слышно, как шариковая ручка катается по бумаге.

– Почему же? – хмыкнула девушка. – Ведь мне все-таки помогли.

– Да, это точно! Если бы эти мужчины не оказались на вашем пути, то в сводках нашего района, появился бы еще один труп! – сурово заявил следователь, а затем стал лазить по ящикам своего стола.

– Вы так думаете? – ужаснулась девушка.

– Не сомневаюсь, – заверил девушку полицейский и уже менее уверенно добавил, – До вашего звонка, нам позвонили в отделение и сообщили, что именно в вашем доме было совершено проникновение в квартиру. Думаю, что нападение на вас и это связанно. Вы, сами того не желая, спугнули воришек. Уверен, если бы вы не нашумели в подъезде, то вас вообще никто не стал преследовать. Воры подумали, что вы их засекли и решили избавиться от свидетеля.

Еще где-то с получаса следователь допрашивал девушку, заостряя свое внимание на каждой детали.

– Ну, и дотошный, – проворчал Андрей. Я искоса посмотрел на него и усмехнулся. – Надеюсь, что нас он не станет так дотошно расспрашивать. Не люблю всю эту пустую болтовню.

– Я тоже на это надеюсь, – согласился я с другом и взглянул на часы. Через полтора часа начинались занятия в институте, и мне очень не хотелось их пропустить. Занятие должно было проходить у первокурсников.

– Впредь, будьте осторожны! – предостерег девушку следователь, когда девушка стала выходить из кабинета.

– Постараюсь, – пообещала она в ответ, и ее взгляд задержался на нас: минуту она смотрела прямо на меня, а затем сделала глубокий вдох и быстро забормотала: – Большое вам спасибо за то, что выручили меня.

– Пожалуйста, – коротко кивнул я головой, хотя мне тоже хотелось прочитать ей целую лекцию об опасностях, таящихся на наших улицах, и попросить ее быть впредь боле осмотрительней при выборе женихов, которые посреди ночи выгоняют своих подруг.

Следователь из кабинета громко прокричал наши с Андреем имена, и нам пришлось войти в кабинет. Когда в десятый раз я повторил, то, что уже рассказала девушка, у меня иссякло терпение. На помощь к следователю пришел участковый, с которым мы были отлично знакомы. Он случайно заскочил в кабинет дежурного следователя и, когда заметил меня, то радостно поздоровался.

– Здравствуйте, Кирилл Константинович.

– Доброе утро, Олег Петрович, – устало поздоровался я.

– Неужели это вы обезвредили этих воров? – изумился участковый. И я понимал его изумление. Ведь для него я всего-навсего был молодым, на первый взгляд, хлипким учителем истории, хотя, когда его взгляд обратился к Андрею, то его изумление пропало тут же.

– Это мой друг доктор, Андрей Львович, – осмотрительно представил я Андрея. Знание человеческого статуса, помогало людям делать быстрые выводы и чаще всего хорошие.

– Приятно познакомиться, – признался участковый и протянул Андрею руку для дружеского рукопожатия.

– Давно сидите? – усмехнулся Олег Петрович и посмотрел на следователя.

Все это время следователь с легким недоумением наблюдал за нашей дружеской беседой.

– Достаточно, – сухо ответил я и тоже посмотрел на следователя, который уже начинал меня раздражать.

– Виктор Федорович, кончай их мучить, это добропорядочные граждане и очень занятые люди. Я могу поручиться за них, так что заканчивай свой допрос.

– Я уже закончил, – буркнул Виктор Петрович и, поднявшись из-за стола, собрал в стопку бланки допроса, и, постучав ими о стол, сообщил нам: – Допрос закончен, вы можете быть свободны, но если нам потребуются еще сведения, то вас вызовут по повестке.

– До свидания, – попрощались одновременно мы с Андреем с Полицейскими, и вышли из кабинета.

– Чего это ты с ними так любезен? – тихо процедил следователь, когда дверь за нами закрылась.

– Кирилл Константинович – хороший молодой человек, и к тому же его отец очень богат и влиятелен, они вместе оказывают спонсорскую поддержку нашему интернату, а недавно открыли бесплатный, юношеский, спортивный клуб для детей и подростков. У меня нет причин с ним любезничать, просто я действительно уважаю его, так как из-за его помощи на моем участке сократилась детская преступность вдвое.

Заявления участкового меня смутило, хотя благотворительностью занимался не только я и отец, вся наша семья старалась по возможности помогать детям. Лика и Настя, например, организовали денежный фонд для поддержки умственно-отсталых детей и детей-инвалидов, они каждую неделю проводили всевозможные конкурсы по детским домам и интернатам. Лев Тимурович и Андрей, в клиниках, в которых работали, совмещая свою необычную жизнь, проводили детские бесплатные операции. Каждый из нашей семьи старался внести свою лепту в помощь людям, и все же между собой мы старались не затрагивать этой болезненной темы. Мы сочувствовали людям – ведь в отличие от них мы не были подвержены никаким болезням и неизлечимым заболеваниям, даже те болезни, которые мы успевали получить до перерождения – в итоге излечивались…

В институт я приехал с не большим опозданием. Андрей отправился домой на метро отсыпаться. В своем кабинете я быстренько переоделся и отправился на лекцию. Мне не терпелось увидеть Киру, правда у меня были сомнения в том, что она придет сегодня в институт. Я открыл дверь в аудиторию и, не спеша, зашел. Шумно галдевшие студенты бросились врассыпную и, когда я подошел к своему столу, мигом расселись по своим местам.

Мои глаза метнулись к первой парте, где обычно сидела Кира: на месте ее не было, но знакомый сладкий, абрикосовый аромат, смешанный с запахом ее тела, тут же ударил в нос. Я вскользь окинул всех присутствующих и с трудом сдержал вздох облегчения, когда увидел Киру вместе с братом на самом последнем ряду. Мое сердце бешено заколотилось…

– Доброе утро, – поздоровался я и повернулся лицом к экрану, чтобы скрыть от всех свою счастливую улыбку; схватил пульт и включил экран. – Сегодня мы познакомимся с пантеоном древнеславянских богов.

Я наклонился к своему портфелю и достал из бокового кармана диск со слайдами, вставил его в дисковод и загрузил программу. Мое волнение немного улеглось, но сдерживать улыбку по-прежнему было трудно. Радовал тот факт, что Кира вновь пытается жить нормальной жизнью. Это вселяло в меня маленькие надежды о нашем совместном будущем. Нет! конечно я не питал никаких иллюзий и не считал, что Кира сможет полюбить меня. Я просто об этом мечтал и надеялся. Хотя еще очень был далек от этого момента, а иногда думал, что Кира вообще меня никогда не полюбит – эти мысли всеми силами пытался гнать от себя.

Мне приятней было представлять ее в своих объятьях, ловить на себе ее восторженные взгляды… даже сейчас я не знал, как Кира ко мне относится, а еще недавно я был уверен в том, что она меня терпеть не может. Чего только стоил ее ненавистный взгляд в последнюю нашу встречу перед моим уездом в Кемерово. Тогда я заставил ее плакать, и от этого было еще горче на душе. Нет, больше этого никогда не повториться – Кира никогда больше не станет плакать из-за меня…

Мои глаза невольно взглянули на Киру: она с любопытством смотрела на экран и ждала продолжения. Мой взгляд скользнул по ее отросшим волосам, по серым сияющим глазам, скользнул к алым губам, я отчетливо слышал ее размеренное дыхание. В горле все пересохло, а в голове рисовались мои невероятные фантазии.

Кто-то из студентов кашлянул, я тряхнул головой, надеясь, что это было всего случайностью, а не тонким намеком на то, что мне следует продолжить урок. Присутствие Киры всегда меня волновало и заставляло рисовать в голове немыслимые образы. И чтобы впредь не становится объектом ненужных разговоров и мыслей, я заставил себя больше не смотреть на Киру.

– Древние славяне считали, что сначала был всего один бог – Всевышний, – чуть нараспев начал я рассказывать тему сегодняшнего занятия. – Он создал мир и Рода – бога отца всех последующих богов, которым поклонялись наши предки. Бог Род родил, а если быть точнее то создал таких богов как Сварог – небесного бога, Велеса – бога земледелия, бога смерти, его еще принято считать Чернобогом и одна из его ипостаси и есть Змей. Также сыном Рода был Хорос – бог солнца и Стрибог – верховный царь ветров. Спустя столетия эти боги стали забываться людьми и на их смену пришли их дети и потомки. К ним мы относим великих богов Сварожичей – детей бога неба: Даждьбог – бог солнца, Пирун – бог грома, Семаргл – бог огня и огненных стихий, Марена – богиня зимы, холода. У Сварога были и менее известные дети как Азовица, Лель, Леля, Жива и много других детей, отвечающих за незначительные явления природы, оказывающие влияния на человеческие жизни. Так же люди поклонялись и другим богам, которые отвечали за их личностные отношения: любовь, ненависть, ревность, нежность – у всего имелся, покровительствующий то или иное событие, бог или богиня.

Бог ветров с богиней Немизой подарили людям четырех сыновей: Подага, Погода, Позвизда и Провея – эти маленькие божки отвечали за стихии ветров. Мокошь – богиня земли, мать всего живого, со своим супругом Велесом произвели на свет сына – Ярило – бога весеннего солнца. До сих пор, нет точных мнений о его истиной принадлежности к добру или к злу. Это яростный бог, мог творить, как добро, так и зло, в принципе, как и все другие боги славян. Именно поэтому у славян боги никогда не разделялись на добрых и злых…

Я ненадолго замолчал и повернулся к экрану: слайд за слайдом сменялись изображения богов. Мне всегда было интересно, правда ли то, что я сейчас объясняю студентам или нет. На этот вопрос мне никто никогда не даст ответ, меня всегда это очень интересовало, и именно поэтому я поступил в институт МИФЛИ – Московский институт истории, философии и литературы.

Мои глаза снова метнулись к Кире, хотя я с трудом боролся с желанием на нее посмотреть. Ее глаза с восторгом рассматривали слайды. Да и вообще все студенты всегда с огромным интересом слушали мои лекции. Это и не удивительно, ведь наша жизнь была связана со всеми этими легендами и богами. Невероятное и необъяснимое – всегда вызывало повышенный интерес.

Мне снова пришлось повернуться к монитору: перед глазами появилось изображения одного сворожича. Я нажал на пульте паузу и продолжил свое повествование:

– Здесь, на картине, все вы видите Даждьбога, а богиня судьбы Марена была его женой, считается, что их сын Богумир со своей супругой Славуньей стали родителями людей – славян. У нашего же праотца тоже были дети-боги, но в детстве их разделили, наверное, все вы слышали легенду о Костроме и Купале? – обратился я с вопросом к студентам.

– Нет! – послышался хор голосов.

– Расскажите нам эту историю? – возбужденно воскликнула Лена, и на ее лице засияла лукавая улыбка.

Я сделал вид, что не заметил ее страстных «стрел», которые она усиленно пускала в меня своими глазами. Близняшки были очень симпатичными, но не более того. Хотя, одна из сестер не раз намекала о своих чувствах ко мне. Даже пару раз приглашала на свидание, но я отказывал. Во-первых: это претило семейным традициям, а во-вторых: я предпочитал девушек другого сорта: мне всегда казалось, что девушка должна выглядеть женственно, а не как гладиатор Цезаря…

– Давным-давно, еще до появления нашего рода у бога Семаргла родились близнецы Купала и Кострома – брат и сестра, – начал я свой рассказ, – и, когда дети немного подросли, отправились они на луг послушать песнь Сирина. Птица, приносящая весть о смерти, похитила Купала и унесла его в подземное царство.

Прошло много лет, повзрослевшая Кострома, прогуливаясь однажды у реки, сплела венок из цветов. Поднявшийся внезапно сильный ветер сорвал его и бросил в воду. В это время на лодке по реке проплывал Купала, он выловил венок из воды и увидел Кострому. Не влюбиться в прелестную красавицу было не возможно, да и Купала не уступал красотой своей сестре. Не зная, что они родные брат и сестра, Купало и Кострома полюбили друг друга и поженились…

Возмущенные вздохи прокатились волной по аудитории.

– В этом нет ничего заурядного, – усмехнулась Светлана, – как мне известно, среди богов кровосмешение не очень-то осуждалось.

– Да, не скажите, – поспешил разочаровать я девушку, – Узнав о том, что Купала и Кострома брат и сестра – возлюбленные убили себя: они бросились в реку и утонули. – В классе повисла тишина, и мне показалось, что студенты ожидали менее трагический исход героев легенды.

– Ну, как они могли умереть? Ведь они боги! – возмутилась Елена.

– На этот вопрос я не смогу вам ответить, так как и сам, не знаю, правдива ли вообще эта притча, – пожал я плечами.

– И это – вся история? – фыркнула Светлана.

– Нет, – усмехнулся я, – Легенды твердят о том, что боги сжалились над влюбленными и превратили их в прелестный цветок Иван-да-Марья, вы, наверное, все видели его – два контрастных цветка: сиреневый и желтый, сросшиеся вместе…

Прозвенел звонок, оборвав меня на последнем слове, я мигом собрал свои вещи и быстро направился к выходу, совсем не хотелось отвечать на всевозможные, бестолковые вопросы, возникшие в голове студентов после прослушивания драматической легенды о богах. Вся эта болтовня могла затянуться на неопределенное время, а я еще надеялся сходить на полигон, выяснит, что там произошло.

Рассказ Андрея до сих пор не давал мне покоя. Но больше всего я боялся открытого разговора с Кирой: близился час окончания нашего договора, по которому я обещал ей помочь убить Змея. Убить бога казалось для меня невыполнимым желанием, хоть он был и злым богом. И все же я никак не мог поверить в то, что даже пресловутый меч дракона способен отнять жизнь у такого сильного и могущественного бога как Змея – правителя «Нави»…

У двери я немного задержался, посмотрел на последний ряд кресел. Глаза наши встретились: сердце мое аж подпрыгнуло от неожиданности в груди, правда, Кира отвернулась первой, и я поспешил покинуть аудиторию. Вернувшись в свой кабинет, я накинул теплую куртку, натянул на голову вязаную шапку и отправился на улицу.

Полигон располагался в двух километрах от института. Это был обыкновенный овраг с плоским дном размером в один гектар и глубиной в полтора метра. Снег лежал повсюду и лишь в овраге его не было. Вся земля была исполосована грязными полосами, дырами. Над всем этим завис ели уловимый запах тел рарогов и семарглов, точно у них действительно вчера проходили здесь какие-то учения. Но я точно знал, что вчера никаких учений здесь не могло и не должно быть. Все это казалось очень любопытным, немного загадочным, и я, на всякий случай, решил уточнить в деканате расписание тренировок на полигоне.

Вскоре выяснилось, что никто ничего не слышал и не знал; вчера у всех студентов, как и обычно, был выходной. В навигационном центре тоже никто ничего не знал, и это казалось еще более странным, так как они просто не могли ни заметить вчера на территории хранителей. И все же главный диспетчер сегодняшней смены предоставил мне вчерашний рапорт о дежурстве, в котором и строчки не было, и не одного упоминания о чем-либо подозрительном.

Время пролетело очень быстро, наступил последний урок, у меня предстояла лекция на четвертом курсе, и я без особого желания отправился к старшекурсникам. Мне уже нечего было им рассказывать: они знали практически все – приходилось последние темы лекций высасывать из пальцев. Радовало то, что мой предмет шел у них последнее полугодие, и после нового года я собирался с ними распрощаться.