Читать книгу Адамант - Адам Кинг - Страница 3

– Бродячий купол, звон монет, меня так манит… ммм… ммм… – напевая, Боб перебирал в грязных от бродячей жизни руках злосчастные купюры, пропитанные кровью и потом простых бедняков, которые хоть на несколько часов желают вспомнить те беззаботные времена, когда они были мальчишками и девчонками с ясными, ещё верящими в чудеса, глазами. – Джимми! Подпевай дружище! – радостно голосил Боб. – Дорога для бродяг, а лавры для трудяг! Мм. мм. мм… – завывал он.

Я не подпевал, но лишь натянул поддельную лёгкую улыбку.

– Сегодня ты не в духе, но позволь заметить, ты был неотразим!

– О, спасибо… но..

– А что ты стал в дверях? Проходи, обсудим твой гонорар!

Всем своим видом я излучал желание сбежать, как птица, попавшая в силки…

– Тебя что-то тревожит друг мой?

Потирая руки от ожидания, Боб уставился на меня, как разбойник на свою жертву.

– Кажется, я понял! Да, я был к тебе несправедлив, сейчас же добавлю к твоему жалованию! – стукнув по столу, рассмеялся он.

Коснувшись его плеча, я подумал лишь об одном: «мне пора». Холодный ужас пробежал по его телу, словно крик в моих глазах вырвался наружу, и, как сухой, порывистый ветер, ошпарил его.

– Нет… ты же не..? – всё тише, прикрывая рот ладонью, говорил он.

Меньше всего мне хотелось объяснять кому-то, что происходит в моей израненной душе.

– Дело не в деньгах, – холодно произнес я.

– Неужто, в другом цирке ты будешь счастливее, чем здесь? ты вырос на моих руках, Джим. Кто, как не я, знает, что тебе нужно..?

– Все актёры уходят за кулисы, Боб, уходят достойно, – почти шепотом вымолвил я.

Помню, как сейчас, тот взгляд, который бросил вслед уплывающей жизни… прошлой жизни..

Вернувшись домой, я стал перебирать свой письменный стол, и что-то незнакомое навеяло мне написать эту историю…

* * *

Сегодня в парке не было ничего особенного, как и в любой другой день. Малые дети и их мамы, прохожие, выгуливающие своих собак, радовались новому дню. Лавочки были расположены по кругу, что создавало большую площадку, внутри хорошо освещаемую солнцем, где часто грелись голуби и бродячие собаки. Да, лето 1963 года выдалось особенно жарким, но из года в год я сидел на одной и той же, с оторванной на спинке доской, скамье, закрытой густой копной листьев, так что и в дождь, и в солнце, было довольно комфортно. Именно напротив этого парка находилось здание суда, и свой рассказ я хотел бы начать с главного: Энтони Браун был отдан под суд! Но за что, спросите вы? Летом этого года, м-р Браун был взят полицией по подозрению в убийстве сорокалетней Елизабет Миллер. Суд принял апелляцию и приговорил Брайана к десяти годам вместо пятнадцати в колонии «NSP» в Линкольне, штата Небраска. «Жизнь в неволе и работа в поле научит тебя ценить свободу, сынок», – холодно произнес судья перед тем, как раздался оглушительный стук молотка. Поток заключённых, как стадо овец, водимых пастухом, выходя из автобусов, направлялись к главному корпусу, где и предстояло скоротать проклятый срок. Тюрьма была разделена на три части: корпус А, в котором содержали заключённых с пожизненным сроком, корпус Б, который стал моим домом на ближайшие десять лет, и дворик для прогулок, занятием спортом, также маленькая библиотека, а в ней был зал с настольными играми. Сама тюрьма была похожа на ботанские очки нашего судьи: два круглых корпуса и продолговатая площадка. Сидя в своей камере, я попытался представить, как она выглядит с высоты птичьего полёта, и у меня получилось довольно хорошо. Также в нашем блоке были одиночные камеры. «Их хватит на всех вас, щенки», – частенько повторял м-р Дэниелс. Моя камера была напротив камеры Брайана, что давало мне отличную возможность понаблюдать за ним. Ведь кто знает, враг он или друг, во всяком случае, от союзника никто не откажется. Меня запекли сюда три года назад, когда попался на крупном ограблении. Мне светил большой срок, но мой адвокат смог скинуть лишние пятнадцать лет, убедив судью, что я делал это под угрозой смерти. «Бог был на моей стороне, но к прежней жизни я вернусь нескоро», – пробормотал я, смотря в потолок камеры в первую ночь.

Жизнь протекала однообразно и привычно, – это было хорошо. Дни летели, и надежда, которая все еще тлела, постепенно разгоралась. Брайан был сдержан и старался быть вежливым со всеми, что не принято в таких местах. Во время прогулки он делал полный круг по дорожке, вымощенной камнями, намертво склеенными друг с другом, что по началу настораживало часовых, дежуривших на вышках. Вскоре это вошло в привычку и стало недостойным внимания. Это был загадочный человек: такого невинного я не наблюдал за этими стенами с тех пор, как переступил порог NSP. Теперь стало моей целью не дать его в обиду, ну, ты знаешь, я человек не тех нравов, но добро порой просыпалось в моей чёрной душе. Поэтому сегодня я решил завести разговор. Признаюсь, это было волнительно, как на первом свидании: не знаю, подходит ли это сравнение…

Он сидел на скамье, перебирая листы какой-то маленькой книжонки. Ветер колыхал их, поэтому чтение было неудобным. Этим я и воспользовался:

– Я смотрю, ты смирился с кончиной, – шутя, произнес я.

– Почему же?

– Библия, – указывая пальцем, съязвил я.

– Ты знаешь, она успокаивает, но судья сказал: «и сам Бог не поможет, если дело не пойдет в твою пользу», – весело вымолвил он, и мы посмеялись.

– Брайан.

– Мел Гибсон, но зови меня просто Мел.

Наш диалог был прерван, когда в воздухе раздался свист, означавший какую-либо команду: в основном, построение на приём пищи или на исправительные работы, но сейчас это означало «по камерам, жалкие отбросы». Мы ещё раз обменялись взглядами, и я исчез. «Неплохо для первого раза», – похвалил я себя.