Читать книгу Я пришел к тебе с приветом… - Афанасий Фет, Афанасий Афанасьевич Фет - Страница 76

Небес и земли повелитель,

Творец плодотворного мира

Дал счастье, дал радость всей твари

Цветущих долин Кашемира.

И ра́вны все звенья пред Вечным

В цепи непрерывной творенья,

И жизненным трепетом общим

Исполнены чудные звенья.

Такая дрожащая бездна

В дыханьи полудня и ночи,

Что ангелы в страхе закрыли

Крылами звездистые очи.

Но там же, в саду мирозданья,

Где радость и счастье – привычка,

Забыты, отвергнуты счастьем

Кустарник и серая птичка.

Листов, окаймленных пила́ми,

Побегов, скрывающих спицы,

Боятся летучие гости,

Чуждаются певчие птицы.

Безгласная серая птичка

Одна не пугается терний,

И любят друг друга, – но счастья —

Ни в утренний час, ни в вечерний.

И по́ небу веки проходят,

Как волны безбрежного моря;

Никто не узнает их страсти,

Никто не увидит их горя.

Однажды сияющий ангел,

Купаяся в безднах эфира,

Узрел и кустарник, и птичку

В долине ночной Кашемира.

И нежному ангелу стало

Их видеть так грустно и больно,

Что с неба слезу огневую

На них уронил он невольно.

И к утру свершилося чудо:

Краснея и млея сквозь слезы,

Склонилася к ветке упругой

Головка душистая розы.

И к ночи с безгласною птичкой

Еще перемена чудесней:

И листья и звезды трепещут

Ее упоительной песней.

Рая вечного изгнанник,

Вешний гость я, певчий странник;

Мне чужие здесь цветы;

Страшны искры мне мороза.

Друг мой, роза, дева-роза,

Я б не пел, когда б не ты.

Полночь – мать моя родная,

Незаметно расцвела я

        На заре весны;

Для тебя ж у бедной розы

Аромат, краса и слезы,

        Заревые сны.

Ты так нежна, как утренние розы,

Что пред зарей несет земле восток;

Ты так светла, что поневоле слезы

Туманят мне внимательный зрачок;

Ты так чиста, что помыслы земные

Невольно мрут в груди перед тобой;

Ты так свята, что ангелы святые

Зовут тебя их смертною сестрой.

Ты поешь, когда дремлю я,

Я цвету, когда ты спишь;

Я горю без поцелуя,

Без ответа ты грустишь.

Но ни грусти ни мученья

Ты обманом не зови:

Где же песни без стремленья?

Где же юность без любви?

Дева-роза, доброй ночи!

        Звезды в небесах.

Две звезды горят, как очи,

        В голубых лучах;

Две звезды горят приветно

        Нынче, как вчера;

Сон подкрался незаметно…

        Роза, спать пора!

Зацелую тебя, закачаю,

Но боюсь над тобой задремать:

На заре лишь уснешь ты; я знаю,

Что всю ночь будешь петь ты опять.

Закрываются милые очи,

Голова у меня на груди.

Ветер, ветер с суровой полночи,

Не тревожь его сна, не буди.

Я сама притаила дыханье,

Только вежды закрыл ему сон,

И над спящим склоняюсь в молчаньи:

Все боюсь, не проснулся бы он.

Ветер, ветер лукавый, поди ты,

Я умею сама целовать;

Я устами коснуся ланиты,

И мой милый проснется опять.

Просыпайся ж! Заря потухает:

Для певца – золотая пора.

Дева-роза тихонько вздыхает,

Отпуская тебя до утра.

Ах, опять к ночному бденью

        Вышел звездный хор…

Эхо ждет завторить пенью,

        Ждет лесной простор.

Веет ветер над дубровой,

        Пышный лист шумит,

У меня в тени кленовой

        Дева-роза спит.

Хорошо ль ей, сладко ль спится,

        Я предузнаю́

И звезда́м, что ей приснится,

        Громко пропою.

Я дремлю, но слышит

Роза соловья;

Ветерок колышет

Сонную меня.

Звуки остаются

Все в моих листках;

Слышу, – а проснуться

Не могу никак.

Заревые слезы,

Наклоняясь, лью.

Пой у сонной розы

Про любовь мою!

И во сне только любит и любит,

И от счастия плачет и спит!

Эти песни она приголубит,

Если эхо о них промолчит.

Эти песни земле рассказали

Всё, что розе приснилось во сне,

И глубоко, глубоко запали

Ей в румяное сердце оне.

И в ночи под землею коренья

Влагу ночи сосут да сосут,

А у розы росой умиленья

Бриллиантами слезы текут.

Отчего ж под навесом прохлады

Раздается так голос певца?

Роза! Песни не знают преграды:

Без конца твои сны, без конца!

Я люблю его жарко: он тигром в бою

        Нападает на хищных врагов;

Я люблю в нем отраду, награду мою

        И потомка великих отцов.

Кто бы ни был ты – странник простой иль купец, —

        Ни овцы, ни верблюда не тронь!

От кобыл Мугаммеда его жеребец —

        Что небесный огонь этот конь.

Только мирный пришлец нагибайся в шатер

        И одежду дорожную скинь;

На услугу и ласку он ловок и скор:

        Он бадья при колодце пустынь.

Будто месяц над кедром, белеет чалма

        У него средь широких степей.

Я люблю, и никто – ни Фатима сама —

        Не любила пророка сильней!

Не дивись, что я черна,

Опаленная лучами;

Посмотри, как я стройна

Между старшими сестрами.

Оглянись: сошла вода,

Зимний дождь не хлещет боле;

На горах опять стада,

И оратай вышел в поле.

Розой гор меня зови;

Ты красой моей ужален,

И цвету я для любви,

Для твоих опочивален.

Целый мир пахну́л весной,

Тайный жар владеет девой;

Я прильну к твоей десной,

Ты меня обнимешь левой.

Я пройду к тебе в ночи

Незаметными путями;

Отопрись – и опочий

У меня между грудями.

С чем нас сравнить с тобою, друг прелестный?

Мы два конька, скользящих по реке,

Мы два гребца на утлом челноке,

Мы два зерна в одной скорлупке тесной,

Мы две пчелы на жизненном цветке,

Мы две звезды на высоте небесной.

Ангел, и лев, и телец, и орел —

Все шестикрылые – держат престол,

А над престолом, над тем, кто сидит,

Радуга ярким смарагдом горит.

Молнии с громом по небу летят,

И раздается из них: «Свят, свят, свят!»

Вот проносящийся ангел трубит,

С треском звезда к нам на землю летит,

Землю прошибла до бездны глухой,

Вырвался дым, как из печи большой.

Медными крыльями грозно стуча,

Вышла из дыма с коня саранча.

Львиные зубы, коса как у жен,

Хвост скорпионовым жалом снабжен.

Царь ее гордой сияет красой,

То Аваддон, ангел бездны земной.

Будут терзать вас и жалить – и вот

Смерть призовете, и смерть не придет;

Пусть же изведает всякая плоть,

Что испытания хочет Господь!