Читать книгу Убийство в Месопотамии - Агата Кристи - Страница 4

Условились, что я поеду в Телль-Яримьях на следующей неделе.

Миссис Келси обосновывалась у себя дома в Алвияхе, и я была рада, что могла снять с ее плеч некоторые заботы на первых порах.

За это время я несколько раз слышала об экспедиции Лейднера. Знакомый миссис Келси, молодой командир эскадрильи, удивленно вытянул губы и воскликнул:

– Красотка Луиза! Так вот где она теперь! – Он повернулся ко мне. – Это мы ее так прозвали, вот и стала она Красоткой Луизой.

– Оттого, что такая красивая? – спросила я.

– Разве только по ее собственной оценке. Она-то уж, конечно, так и считает.

– Ну, не будь язвой, Джон, – сказала миссис Келси. – Ты знаешь, что не только она так считает. Многие в нее без памяти влюблены.

– Может быть, вы и правы. У нее зубы немножечко длинноваты, но она не лишена привлекательности.

– Ты сам терял голову из-за нее, – смеясь сказала миссис Келси.

Командир эскадрильи покраснел и смущенно признал:

– Впрочем, она пользуется успехом. А что касается Лейднера, он землю готов целовать, по которой она ходит, да и вся экспедиция молится на нее! И это принимается как должное.

– Сколько же их там? – спросила я.

– Народ у него всякого сорта, – с готовностью доложил молодой офицер. – Англичанин-архитектор, француз-священник из Карфагена[2], он занимается надписями – таблетки[3] и прочее. Потом – мисс Джонсон. Она тоже англичанка, так сказать, специалист по мелким поручениям. Маленький полный мужчина выполняет фотографические работы, кажется, Карл Рейтер. Он американец. И чета Меркадо. Бог знает какой они национальности, итальяшки какие-нибудь, наверное! Она довольно молода – этакое змееподобное существо, – вот уж кто ненавидит Красотку Луизу! Есть еще пара юнцов, вот и вся компания, в целом милая, хотя есть и люди со странностями. Так ведь, Пенниман? – обратился он к пожилому мужчине, который сидел в задумчивости, вертя пенсне.

Тот вздрогнул и поднял глаза.

– Да-да, в самом деле очень милая. Если брать по отдельности. Конечно, у Меркадо есть странности…

– У него такая неестественная борода, – вмешалась миссис Келси, – удивительно жидкая.

Майор Пенниман продолжал, не обращая внимания на то, что его перебили:

– Юноши – оба симпатичные. Американец довольно молчалив, а молодой англичанин говорит, пожалуй, слишком много. Смешно, обычно бывает наоборот. Сам Лейднер – изумительный человек, такой скромный, непритязательный. Да, по отдельности все они люди приятные. Но что ни говори, а когда я в последний раз ездил к ним, у меня создалось странное впечатление, что что-то там не так. Не знаю, что именно… Может быть, я придумываю, но все они показались мне неестественными. Была какая-то странная напряженная атмосфера. Может быть, лучше всего пояснить это тем, что все передавали масло друг другу слишком уж вежливо.

Немного смущаясь, так как вообще не люблю вылезать со своим мнением, я сказала:

– Если людей долго держать взаперти, то они действуют друг другу на нервы. Я знаю это по своему больничному опыту.

– Это верно, – сказал майор Келси. – Но сезон только начинается. Не мал ли срок, чтобы наступило подобное раздражение?

– Экспедиция – это, пожалуй, как наша жизнь здесь в миниатюре. Там свои группировки, и соперничество, и зависть.

– Похоже, будто у них в этом году больше новых людей, – сказал майор Келси.

– Дайте подумать. – Командир эскадрильи принялся считать по пальцам. – Молодой Коулман – новенький, как и Рейтер. Эммотт – был в прошлом году, как и Меркадо. Отец Лавиньи – новый человек. Он приехал вместо доктора Берда, который заболел в этом году и не смог выехать. Кэри – несомненно, бывалый человек. Он тут с самого начала, уже пять лет. Мисс Джонсон ездит почти столько же лет, как и Кэри.

– Я всегда думал, что они очень дружно живут там, в Телль-Яримьяхе, – заметил майор Келси. – Они были похожи на счастливое семейство. Это удивительно, если задуматься о человеческой природе! Я надеюсь, сестра Ледеран согласна со мной?

– Да, не могу отрицать, что вы правы, – сказала я. – Ссоры, насколько мне известно, возникают в больницах чаще всего из-за чепухи, например, из-за недоразумения с чашкой чая.

– Да, в замкнутом обществе люди становятся мелочными, – сказал майор Пенниман. – Но все равно у меня такое ощущение, что есть в данном случае еще что-то. Лейднер такой мягкий, непритязательный человек, удивительно тактичный. Ему всегда удавалось сохранять в экспедиции мир и хорошие отношения. И все же я действительно почувствовал тогда какое-то напряжение.

Миссис Келси засмеялась.

– И вы не понимаете, в чем тут дело? Да это прямо в глаза бросается!

– Что вы имеете в виду?

– Миссис Лейднер, конечно.

– Ну будет, Мэри, – сказал ее муж. – Она очаровательная женщина и уж никак не вздорная.

– Я не говорила, что она вздорная. Но она – причина раздора.

– Каким это образом? И зачем ей это?

– Зачем? Зачем? Просто ей стало скучно. Она не археолог, всего лишь жена одного из них. Ей надоело быть в стороне от событий, вот она и устроила себе собственную драму; развлекается тем, что сталкивает людей.

– Мэри, ты же ничего не знаешь. Ты просто придумываешь.

– Конечно. Я придумываю! Вот увидите, что я права. Красотка Луиза отнюдь не Мона Лиза. Она, может быть, делает это и без злого умысла, но ей нравится смотреть, что из этого получается.

– Она предана Лейднеру.

– Осмелюсь сказать, что я имею в виду не вульгарные интрижки. Но она allumeuse, эта женщина.

– Женщины так мило отзываются друг о друге, – сказал майор Келси.

– Я понимаю. Язва, язва, язва – вот что вы, мужчины, говорите в таких случаях. Но мы обычно не ошибаемся в отношении представительниц своего пола.

– Тем не менее, – задумчиво проговорил майор Пенниман, – даже если мы предположим, что весьма нелестные догадки миссис Келси верны, я не думаю, что они вполне объясняют ощущение напряжения, очень похожее на чувство, испытываемое перед грозой. У меня было впечатление, что вот-вот разразится буря.

– Полно, не пугайте сестру, – сказала миссис Келси. – Она собирается через три дня туда ехать.

– О, меня трудно испугать, – смеясь сказала я.

Тем не менее я задумалась над этими разговорами. Странное слово доктора Лейднера «безопаснее» снова пришло мне в голову. Не тайный ли страх его жены, беспричинный или вполне обоснованный, действовал на всех в партии? Или это реально существующее напряжение (или, может быть, неизвестная причина его) действовало ей на нервы?

Я посмотрела слово allumeuse[4], которое употребила миссис Келси, в словаре, но так и не добралась до его смысла.