Читать книгу Право на измену - Агата Рат - Страница 10

Наглость второе счастье, не правда ли? Вот мне, кажется, это аксиома. Наглым людям по жизни везёт? Нет, им не везёт. Просто они умеют добиваться намеченных целей, идя поверх чужих голов. Вы где-нибудь видели застенчивого тихоню генеральным директором крупной корпорации? Нет. На таких тихонях обычно выезжают наглые.

Не успела Надюша скрыться за дверями, как они раскрылись настежь и в мой маленький кабинет вошёл здоровенный парнишка в солнечных очках. Он без приглашения присесть сам упал на кожаный диванчик. Самым беспардонным стал уже его мини-стриптиз. Прежде чем снять очки, парень расстегнул ветровку со словами: «жарко у вас тут». Так ожидаемого мной: «здравствуйте» я не услышала. Зато он, поднимая очки на лоб, хитро ухмыльнулся.

– О! Вот эта встреча! – воскликнул уже знакомый мне парень.

На моём диване сидел не кто иной, как нагловатый парнишка из «Золотого льва». Его серые глаза рассматривают меня. Медленно скользя взглядом по моему телу, он вдруг останавливается и замирает. Парнишка смотрит так, словно на мне нет одежды, и то, что предстаёт перед его взором – возбуждает.

Никогда до этого момента я не испытывала такой неловкости. А сейчас сама не знаю, что сказать ему и прекратить это внимательное изучение меня. Вроде не слишком вызывающе одета. Строгая чёрная юбка до колен. Ну, может, слегка задралась, открыв до середины бедра. Я сижу, закинув ногу на ногу. Белая блузка, наверное, так привлекает его глаза. Первые три пуговки расстёгнуты и когда я дышу, грудь сексуально вздымается.

Не знаю. Правда, не знаю, но уже чувствую, как этот взгляд вгоняет меня в краску. Меня, взрослую женщину, заставляет смущаться вчерашний школьник! Господи, куда я качусь? С крутой горы в бездну порока? Куда бы ни катилась, но это мне начинает нравиться. Я видела сотни таких взглядов мужчин, и ни один не всколыхнул во мне столько эмоций. Дрожащей рукой застёгиваю пуговки на блузке, а сама представляю, как его руки срывают с меня всю одежду.

Говорят, женщина впервые секунды знакомства понимает: интересен ей мужчина или нет, и как далеко зайдут их отношения. Сидя напротив этого наглого мальчика, я понимаю, что наши отношения только начинаются. Я хочу его. Просто хочу, и всё! Мне неважно, что последует после этого спонтанного желания и поступка. Мне важны те эмоции, что я испытываю, глядя на него.

– Кстати, а Стеф позвонил вчера твоей подруге, – так же, как и тогда в ресторане, подмигивает мне наглый парнишка.

– И что? – я вскидываю вверх брови, изображая непонимание.

Надо же набить себе цену. Я же очень солидная деловая женщина. И, вообще, чисто спонтанно мне пришло в голову не показывать парню, что я узнала его.

– Да, ничего. Вспахал он её по полной, – не двусмысленно намекнул он, как весело провели эту ночи наши друзья.

Света, кстати, мне сегодня не звонила. Отсыпается, наверно. Меня бы так сейчас вспахал этот жеребец. Томно вздохнув, я невольно представила себе эту сцену, и низ живота сдавило спазмом. Где мои ну не шестнадцать, а хотя бы двадцать лет и теперешние мозги? Уж точно замуж не побежала бы за первого встречного, а отрывалась бы с такими мальчиками, выбирая лучшего.

– Ты ко мне пришёл интимную жизнь наших друзей обсуждать или по делу? – стараюсь держать марку перед человечком Шмеля, а сама думаю, заметив фрагмент татуировки на его шеи: вот бы посмотреть весь рисунок.

– Вообще, по делу, но одно другому не мешает, – хитрит парнишка, наклоняя набок голову, отчего тату открывается ещё на пару сантиметров.

Я ловлю себя на мысли, что это, по-видимому, языческий узор со смыслом. Копари люди крайностей. Либо верят во все приметы, избегая гиблых мест, либо плюют на всё и роют даже старые могилы. Но, и те и эти, носят христианские кресты или языческие обереги. Наглый парнишка, скорее всего, копается по дремучей старине и тату из той же оперы. Славянские символы или варяжские руны.

– Шмель за тебя словечко замолвил, только поэтому я согласилась помочь, – говорю я, чувствуя, как от его улыбки теряю терпение и самоконтроль. Ну, нельзя быть настолько сексуальным! Он просто источает флюиды желания.

– Я думал, что «Княгиня» – это антикварный магазин, а это ты. Пацаны часто говорили: сбыть у «Княгини», – усмехается он, засовывая руку в карман джинсов.

Так всё и было задумано, когда я открывала свой магазин. Хотела, чтобы говорили об одном, а имели в виду другое. Непосвящённые и левые люди, далёкие от копа, знать не будут о чём идёт речь. Спасибо Шмелю. Это ему я обязана за такое прозвище. Ещё в институте он стал звать меня так из-за моей неприступности и гордости. Вот с тех пор в узких кругах близких знакомых меня зовут Княгиня.

– Для тебя – Ольга Владимировна, – кокетливо сказала я.

– Олег Владимирович, но для тебя – Олег или Олежа, – достав из кармана монету, он положил её мне на стол. – Как тебе больше нравиться?

Какое нравится?! О, чёрт! Это же джек-пот! Мальчик, называй меня как хочешь. За процент от этой сделки я смогу соскочить со всеми концами. Меня не смогут отыскать ни мои партнёры, ни госслужбы.

На столе лежал золотой динар Хакима – правителя Фатимидского халифата. Золотой монетке больше тысячи лет! Часто встречаются серебряные монеты этой эпохи викингов. Золотые редкость. Особенно на территории республики. Такие клады находили на острове Рюген, в Скандинавии и в 2015 году дайверы подняли корабль с казной Фатимидского халифата. Так что я не верила своим глазам, глядя на монету. Чистая и некоцаная. Сразу понятно кладовая. Я видела монеты, которые не соприкасались с землёй. На них нет следов окисления и патина другая, не требующая химической обработки, чтобы придать товарный вид. Динар идеален! На нём не было даже следов зубов. Не смейтесь, но раньше купцы проверяли подлинность монеты на зуб. Чистое золото мягкое и легко гнётся. Монетка будто мало ходила по свету. Не знаю, может, её отчеканили, только чтобы расплатиться с наёмниками из северных земель. Или? Да, чёрт знает, почему она в таком идеальном состоянии?! Но динар необычный. Дух захватывает, когда смотришь на него. В золотом блеске, чувствуется вековая история. Через мои руки прошли тысячи монет, но ни одна не рождала во мне столько эмоций. Правда, говорят: золото сводит с ума.

Смотря на динар, я забыла о его владельце, и он напомнил о себе:

– Красив, правда?

– Сколько их у тебя? – задаю я вопрос, беря телефон, чтобы сфоткать монету.

– Одна, – пожимает плечами Олежа, честно соврав мне.

– Это кладовая монета, так что давай начистоту, – фоткая, говорю я. – Сколько и откуда?

– Было тысяча сто три монеты, – с неохотой отвечает счастливчик.

– Сколько?! – воскликнула я от удивления.

От такой информации аж сердечко ёкнуло. Дайверы подняли две тысячи монет на торговых морских путях, а этот парнишка половину нашёл чёрт знает где. Почему чёрт знает где?! В белорусских дебрях!

– Что значит было? – прицепились я к числу динаров.

– Шмель взял свой процент за услугу, – спокойно ответил Олег.

Ах, Шмель! Я думала: он по доброте душевной парнишке помогает. Хитрый лис. Сцапал немаленький такой процентик за помощь и слинял. Друг называется. Обезопасил себя мой одногруппник и воздыхатель. Если меня возьмут с этим парнишкой, то здесь всё очень серьёзно будет. Даже не знаю какую статью пришьют. Здесь и охраняемый законом памятник истории раскопали, и о находке не заявили, и торговля драгоценными металлами, и… твою мать! Здесь и добавить могут ещё до кучи чего-нибудь. Я попала. Спасибо, Шмель! Да, и хер с тобой, Шмель! Выкручусь. Не впервой мне по краю идти. Два года назад суетилась по делу со шмайсерами. Это торговля оружием. Пронесло. Товар ушёл без проблем покупателю. Правда, через тридцать три п@… посредника. Полгода назад вальтер коллекционеру из Канады переслала. Двумя посылками пошёл. Разобрали на две части. С одной сделали, якобы сувенир, заменив ствол на запаянный, и со спиленным бойком. Вторая часть – рабочая. Ее знакомый слесарь в железную абстрактную фигуры замаскировал. С виду – херня хернёй, а среди десятков трубочек основа пистолета времён ВОВ. Так что и с этими миллионами долларов США, упавших на меня прям с неба, я тоже разберусь. Покупатель на такой товар найдётся, но не быстро. Придётся Мосе осторожно прощупать коллекционеров нумизматов. Конечно, процент с этой сделки будет не пара тысяч зелёных.

Отправляя Мосе фото, я прикинула, что где-то миллион.

– Монетки с Кордона? – интересно всё-таки: как такие ценности археологи профукали, копая черепки и серебряные фибулы.

И тут парнишка меня огорошил.

– Нет, – наклонившись чуть вперёд, сказал он так, будто это государственная тайна. – Я по старине не копаю. Случайно в лесу напоролся. От Кордона очень далеко.

Охренеть! Это же новое место! Ему есть о чём секретничать. Олег разгребает то, что осталось после войны. У этих копателей не только немецкие каски и железные кресты среди трофеев. Не его ли вальтер я впарила тогда? Это оружие мне как раз Шмель и притащил. Сам по ВОВ не копает. Это я точно знаю. Мой одногруппник предпочитает пляжный поиск или поля с заброшенными фольварками.

– С огнём играешь, мальчик, – подмигнула я ему.

– А ты, не играешь? – поднявшись с дивана, спросил Олег.

Играю. И мне это нравится. Я чувствую себя живой. Ведь каждый миг может быть последним в моей жизни. За годы антикварного бизнеса я обросла такими связями и знакомствами, что страшно представить, какая меня ждёт участь, если кто-то решит подчистить концы. На данный момент мне осталось сделать один неверный шаг, и крах неизбежен. Может, поэтому мне я задумываюсь о своём пресном браке. Хочется чувствовать мужскую поддержку и помощь, но Вадим никогда не внушал мне этих чувств. Он для меня просто ширма, которой я закроюсь, когда придёт время. А оно придёт. В этом я не сомневаюсь. Главное, чтобы интуиция не подвела, и я успела сбежать. Оставить прошлое в прошлом, забрав с собой в новую жизнь только лучшее – моих детей.

– Я взрослая девочка и знаю, когда остановиться, – взяв монету со стола, я протянула её Олегу. – Загляни завтра к вечеру. Мне надо позвонить сегодня своему знакомому. Он займётся твоим вопросом.

Я не сомневалась, что Мося заинтересуется этими монетами. Мой друг очень любит золото и зелёные бумажки. Но, несмотря на эту безумную любовь, Мося всегда осторожен. Сначала подсчитает все риски, и только потом продумает стратегию, как продать и заработать.

Моя рука коснулась тёплой раскрытой ладони Олега и от кончиков пальцев по всему телу пробежала дрожь. Такая приятная дрожь, словно летний ветерок ласкает тебя. Это волнительно и приятно одновременно. Я даже затаила дыхание, на секунду задержав свои пальцы в его ладони. Наши взгляды встретились.

Я не могу дышать от чувств, переполняющих меня, а у Олега, наоборот, тяжело вздымается грудь. Я вижу своё отражение в его расширяющихся зрачках, и они приближаются ко мне. Между нами медленно сокращается расстояние. Я уже сама тянусь к нему и в этот самый миг мой телефон громко запиликал. Всё, момент испорчен, а так хотелось продолжения.

Я бросила быстрый взгляд на стол. Мося. Старый еврей разрывал мой телефон. Ох, как ему не терпелось узнать, что за фото прилетели к нему по Viber.

– Завтра, – отступив, сказала я Олегу.

– Может, сегодня? – наглеет парнишка.

Что он имел в виду, я сразу поняла. Хотела бы сегодня.

Тяжело вздохнула, когда в голове мелькнули красочные картинки свидания тет-а-тет с этим наглым мальчиком. Вот он точно, как Ежи, лобзаниями ручек не обойдётся. А мне сейчас не хватает именно того, что своим намёком предлагает Олег.

Не поверите, у меня много поклонников, но я захотела именно этого мальчика. Как там Света сказала: «молодой жеребец, ух, как вспашет!». Но, не сегодня. Завтра. Завтра я буду его. Нет, не я его, а он мой.

– Завтра, Олег, – выпроваживаю я его за двери.