Читать книгу Текст на удачу. Сборник работ выпускников 16 потока курса «Писать интересно» - Академия текста Анны Баганаевой - Страница 5

Я кружевница. На курс «Писать интересно» пришла для того, чтобы начать работать копирайтером и зарабатывать деньги на дому.

Побыть чуточку писателем.

Я вышла рано. Взяла чистые листы, карандаш, точилку, наушники, телефон.

Вышла, чтобы побыть в новом состоянии в новом месте.

Недалеко от дома на углу стоит заведение S. Судя по табличке, с 1972 года. В Италии их называют барами. С утра здесь пьют кофе и едят незначительные завтраки. В основном стоя возле бара.

Сегодня для меня каким-то образом сошлись три вещи:

– два дня назад я писала список новых дел, и одно из них было именно такое – пойти в бар писать;

– я как раз читаю «Поезд М» Патти Смит. Она пишет книгу в кафе. На листочках, на салфетках…;

– задание курса оказалось очень похожим. Написать зарисовку в незнакомом месте вне дома.

Время 7.30. По-утреннему свежо, но в воздухе уже угадывается предстоящая жара.

К основному помещению бара, где стоят холодильники и касса, пристроена веранда с дополнительным выходом. Окна ее почти до пола, слегка затонированы и все открыты. Столиков немного, в основном маленькие, на два человека. Есть два побольше. За тем, что подальше, расположилась я. Так виден весь зал.

Трое пожилых мужчин на три столика впереди меня беседовали. Их разговор нельзя было назвать оживленным. Они слишком долго знакомы, вероятно, не одно десятилетие. Что обсуждать каждое утро? Разве что политику.

У двоих в руках замечаю местную газету «Sicilia»… Но и она не добавляет жизни в их вялые реплики.

Каждый из них рассмотрел меня. Отдельно, без общего обсуждения.

Каждый отметил: иностранка. Причем странная. Местные женщины так не делают. Бар – это место мужчин, и чем они старше, тем больше «прав» для нахождения здесь.

Кафе наполняется… Мне не видно барной стойки, но хорошо слышны звуки. По ним могу представить, как чашечки ставятся в раковину, как льется кофе из кофемашины. Как сбрасывается в специальный контейнер горячая гуща.

Один из стариков встал и направился к выходу, минуя кассу. Бросил что-то невразумительное хозяину, тот что-то сказал про 5 €… Судя по всему, произошло обсуждение персонального счета завсегдатая.

Я тоже пойду. На кассе сам хозяин бара. Легкая улыбка, привычные движения. Спасибо ему. День начался хорошо.

********

Я есть или я имею? Немного пофилософствую.

Почувствуйте разницу:

– У меня депрессия.

– Я депрессивный.

Или вот:

– У меня прокрастинация.

Звучит лучше, чем «я ленивая, безответственная, вечно все откладывающая сволочь». (Кстати, этой самой «про…» не существует!)

В первом случае речь идет как будто о сумочке: она у меня есть, хочу – имею, хочу – нет! По логике я обладаю властью над ней.

А в другом случае?

Теперь возьмем позитивный пример:

– у меня чувство самостоятельности / я самостоятельный;

– у меня счастливая семья / я счастливый;

– у меня есть богатство / я богатый.

Чувствуете, как меняется окрас?

По мне, лучше быть счастливым, чем иметь счастье, проще быть самостоятельным, чем его иметь. И если я богата, то у меня это не отнять, это внутри меня. А наличие внешнего богатства с нашими революциями и кризисами – вопрос спорный.

За этими незначительными нюансами скрыт глубинный смысл. Социальный.

Считается, что эгоизм и накопительство являются природными инстинктами. Мы давно принимаем это за аксиому, слишком глубоко сидит в нас.

А еще перед глазами материальный успех меркантильной Европы, где вопрос «кто ты?» подразумевает «что ты имеешь?» И сразу за этим – понятие социальной иерархии. Много имеешь – большой человек.

У нас тоже давно так.

Но все же «Капиталу» Маркса (тоже европейца) из нашей души никак не вытеснить вечное: «Человек – это звучит гордо!» Или осетинское: «Лӕг хъумӕ лӕг уа». Все эти рассуждения на меня напали после того, как я прочитала книгу Э. Фромма (немец) «Быть или иметь?» Там много всего, в первую очередь автор доказывает, что эгоизм – не природная черта человека. Что бытие способно победить быт через коллективную осознанность.

Больше всего во мне откликнулась цитата: «Общество и семья вынуждены решать трудную задачу – сломать волю человека так, чтобы он этого не заметил».

Живя в самой Европе, я вот что думаю:

Здесь люди сломаны гораздо раньше, и европейцы давно не замечают своей несвободы. Жмет, но почему – уже не понятно.

Нас же продолжают ломать. Мы пока сопротивляемся. И нам больно, потому что на генетическом уровне пока помним, что значит «быть».

Есть какие-то мысли по этому поводу?