Читать книгу И. О. Б. История так, как была. Мы смотрим на мир, но не видим его целиком - Аким - Страница 9

Камагин стоял перед дверкой в архив, где работал Петр Николаевич. Местная легенда, оставившая после себя только один глухарь. Дело Ашанина. Он потерял семью на этом деле, а как сказали, что оно закрыто, ушёл в архив. Камагин сдружился с ним и всегда просил совета по тупиковым делам. Получая грамотный и необходимый совет.

– Николаевич. – Задорно крикнул Витя.

– Камагин, чай будешь. – Крикнул Николаевич из глубины архива, – у меня тут рулетик.

Петру хватило одного взгляда понять, что твориться с майором. Непонимание и животный страх сдерживаемый опытом работы в органах. Камагин молча положил дело и спросил.

– Есть покурить, чего ни будь?

Камагин знал, что на крайней случай у Петра всегда припрятана марихуана. Это был тот случай.

– Видимо совсем плохо. – Петр поставил небольшой кальян, вытащенный из сейфа, посредине стола сел напротив. – Присядь и расскажи, старому Николаевичу о своих проблемах.

Петр считал, что Камагин в очередной раз пришёл поговорить о каком-то мошенничестве, но видя как он, молча с напуганными глазами, протягивает дело, удивился. Достал кальян из сейфа, посмотрел на майора и вытащил черный пакет. Сел напротив раскурил с другом кальян. Взял дело и принялся изучать. Закурил сигарету, посмотрел на майора.

– Попал, ты Витек. Похоже это маги.

– Ты гонишь! – усмехнулся Камагин в надежде, что Петр шутит, но его серьезный взгляд испугал майора еще сильней. Он говорил серьезно.

– Нет, не гоню. Я столкнулся с ними.

Мы были молоды. Мир сложился своими правилами, и все казалось завершённым, не подлежащим сомнению. Наш строй говорил, что магии нет, мы так и жили. Вызов был в полночь, на кладбище. Там кто-то кричал. Мы приехали, и началось не вероятное. Нас как будто втянуло в фантастический сон, но все происходило на яву. Возле открытых ворот кладбища лежал паренек, не меньше семнадцати в руках он держал сердце, но не свое, а вырванное из груди другого парня…

Казалось, что мне сниться фантастический сон. Парень моложе меня превратился в монстра, вырвал сердце из груди другого парня, разорвал его на части и обессилил. Он спал! Медленно сопел. За правым ухом, которые, кстати, были заостренные, он напоминал эльфа, после боя, так вот за правым ухом у него была косичка с пером. Таких цветов я не знал. Яркие и мерцающие в свете луны.

Мы его доставили в отделение, допросили, когда он пришёл в чувство!

Его рассказ изменил нас. Он говорил, что является магом контролирующим баланс между мирами. Нашим миром обычных людей и миром демонов и жутких магов, которые своими практиками превратили себя в нечто большее и напоминают демонов. Но этот маг нарушил его и должен был быть уничтожен.

Он изменил нас. Открыл ворота и протолкнул нас, ближе к тайне. Показал, как он важен для хрупкого баланса.

Тело с головой в животе и вырванным сердцем он представил как врага. Тот искал ключи от двери в закрытый и охраняемый мир данной. Открытие, которого повлечет полный передел окружающей действительности.

Глупо говорить, но он материализовывал свои мысли, мы их видели как голограмму перед глазами. Я тогда не поверил. Но, а кому поверишь, когда тебе говорят, что мир, который мы видим, нашими органами чувств, всего лишь один из вариантов, всего лишь, впечатление воспоминание о прошедшем моменте. Люди пойманы в систему, своего идиотизма.

Это сложно говорить. Все, о чем тебя учили с рождение, оказывается не стойким, каким – то шатким. Неуверенность в своей уверенности в том, что мир завершён, вот ключ от их мира. Так он говорил. Есть вещи в этом мире, которые только и ждут, что бы к ним прикоснулись. Овладели знанием, наполнившись им целиком. Но люди не стремиться к этому, считая нелепым. А они так же реальны и важны. Мы воспринимающие существа, зачем ограничивать поток информации из внешнего мира.

Так неуверенно себя я чувствовал только во сне, когда понимал что сплю. Но это случилось не во сне. Его доводы и объяснение погрузили меня в такое сонно-подобное состояние, когда ничего не можешь сказать наверняка, даже свои способности становиться под сомнение. То, как-то отдаленно понимаешь, что можешь сделать, что-то такое, чего раньше не то, что бы ни делал, а даже боялся подумать о том, что бы тебя не посчитали психом что хочешь такое сделать. Как будто какой-то барьер падает, и ты способен на многое, то чего раньше не делал. Ты знаешь, что способен это сделать, но не понимаешь как.

А потом, чудеса закончились. И он исчез! И знаешь, вместе с ним пропало то нечто, что ставило под сомнение мои способности, возможности. Это чувство того что я могу, ушло вместе с ним, и тогда я как будто умер. Не было ничего, только пустота и глупый смех от того, что я смог убедить сам себя, что я это могу. Он принес с собой силу, волшебство, а потом забрал. Я искал его остаток службы, но потом как по волшебству все те с кем я работал, над этим делом попросту забыли этот случай. И я попросился работать в архиве, хоть как-то смягчить все это.

Ты просишь помощи! Он мне как-то рассказал про неких существ которых он назвал темные отшельники, с твоих слов ты столкнулся с хранителями врат, того мира, он мне говорил, что существует две системы охраны, это бойцы, хранители ключей от места, где спрятаны сами ворота.

Я доживаю свой век, и хочу уйти спокойно. Найди Ашанина, он сможет тебе помочь.

– Ашанин. Это кто еще такой? – спросил Камагин.

– Это еще сложнее. – Как-то странно ответил Николаевич. – Он проходил по одному делу как очевидец, он не относится к людям, и не является отшельником. Он что-то другое. Я не знаю что он. Но с уверенностью могу сказать, от человека у него остался только облик. Вот адрес. Я как-то помог ему, он сказал, что он обязан мне, скажи ему, что ты от меня, он поможет лутьше. – Архивариус протянул листок с адресом. – Больше не начинай этот разговор, позволь мне уйти спокойно.

Камагин вышел из архива. Петр Николаевич зашел за стеллаж. Посмотрев на мертвого Петра Николаевича, лежащего калачиком в углу, усмехнулся;» «Ты был прав, старый мент, ты помог мне, а я тебе» Он усмехнулся и растаял в воздухе.

– Майор, – обратился молодой лейтенант, – вы, действительно хотите поехать к этому Ашанину? – Камагин смотрел на заведенный уазик, ждавший его у входа.

– А ты как думаешь? Тело, разрубленное катаной. И каким-то немыслимым образом оно оказывается в психушке. В которую, я отправил убийцу. И что теперь? С меня четыре шкуры сдерут, если я не выясню, что происходит.

Камагин понимал, страх смерти лутьше скрывать подо все, что попадется под руку, и ответственность лутьше вариант.

– Майор. Я распорядился положить останки в морозильник… – лейтенант посмотрел на Камагина и добавил. – Я лично повесил замок на холодильник. Вот ключ.

– Пятерка за сообразительность. Постарайся не высовываться. – Предупредил Камагин.

– Майор, что происходит? – шепотом спросил парень.

– Я и сам не понимаю. Но кажется что-то серьезное. Самое главное не поддаваться панике. – Пытался приободрить товарища, но вышла как-то не очень. Видя попытки Камагина, лейтенант испугался еще больше.

– Кто будет спрашивать, я уехал по тому адресу, что на столе. —

– Удачи. – Пожелал лейтенант.

– Она мне пригодиться. – Неуверенно проговорил Виктор, уезжая от отделения.

Молодой сотрудник проводил Камагина взглядом. Дрожь прошибла все его тело. От слов майора все стало жутким и невыносимым.

– Николаевича убили. – Подбежал сотрудник архива к лейтенанту.

– Когда? – как-то неожиданно спросил в ответ.

– Криминалисты сказали, что месяц назад.

Испуганный взгляд посмотрел на дорогу, по которой уехал Камагин и прошептал; «Что же это?»