Читать книгу Второе пришествие - Акким Драников - Страница 4

Жизнь налаживалась. Мы обеспечили себя едой, полным ходом шло строительство, которое должно было закончиться уже к августу, а постоянная занятость не оставляла места для печальных мыслей. В это кошмарное утро мы, как обычно, уселись завтракать, переговариваясь друг с другом, отчего стоял монотонный, невнятный гул.

И внезапно этот гул был перекрыт отрывистой пулеметной очередью. Мы, как по команде, повернулись в сторону выстрелов. На невысоком холме, метрах в трехстах от нас, стоял бронетранспортер. Странно, что никто его не заметил. Сразу после выстрелов из-за машины появились пять человек и решительной походкой направились к нам. Все они были вооружены автоматами. Мы замерли в растерянности, не понимая, откуда взялись эти люди и что нам следует предпринять. Думаю, если бы после выстрелов, БТР двинулся в нашу сторону, началась бы паника, люди бы разбежались в разные стороны. Видимо это поняли и незваные гости. А поскольку они не хотели, чтобы мы разбежались, боевая машина медленно двинулась за ними лишь когда пятеро автоматчиков одолели половину разделявшего нас расстояния. Они приближались молча, лица их были злы и сосредоточены, и у нас уже не оставалось никаких сомнений, что ничего хорошего от этих ребят ждать не приходится. Наконец они подошли и так же молча, со злобой, продолжали нас рассматривать. Наконец, стоявший в центре детина сообразил, что вести разговор с людьми, сидящими за столом, довольно затруднительно и гаркнул изо всех сил:

– Всем встать и построиться вот здесь, – он обвёл рукой свободное место перед собой.

Мы не торопились выполнять это хамское требование, и тогда он добавил:

– Тех, кто не успеет за минуту, перестреляем, как собак.

И чувствовалось – перестреляет. Даже не как собак, а как мишени в тире – хладнокровно и с удовольствием.

Мы потянулись из-за столов. Бандиты (как еще назвать этих выродков) отпустили сомнительную шуточку насчет сухости нашего нижнего белья и дружно ржанули. Развеселились, наконец.

Тип, заставивший нас построиться, явно был главарем шайки. Дождавшись исполнения своей команды, он заявил:

– Меня в натуре не интересует, как вы жили раньше. Это чисто ваши дела. Теперь все вы будете подчиняться нашим приказам. Если какая падла, не дай бог, вякнет что-нибудь против или не подчиниться, расстрел на месте, конкретно. Скажем, «грызть землю», значит, грызите землю, а свое мнение можете заткнуть себе в задницу. В гробу мы его видали, усекли?

Мы ответили разрозненным нестройным мычанием, которое не устроило бандита.

– Тебе ясно? – ткнул он пальцем в первого попавшегося на глаза мужичка.

Тот на свою беду оказался американцем, к тому же не особо усердствовавшим в изучении русского языка.

– Ясно, что – небо, погода? – стал уточнять он, усвоив только эти словосочетания.

Бандит решил, что над ним издеваются и, абсолютно не изменившись в лице, потянул с плеча автомат.

– Он иностранец, еще плохо понимает по-русски! – воскликнули мы, желая спасти бедного неуча.

– А ты понимаешь? – Главарь ткнул стволом в сторону Владимира.

– Да!

– Тебе ясно?

– Да, – это второе «да» далось Владимиру куда труднее первого.

Главарь, было, удовлетворился результатом опроса, но тут его взгляд выцепил из толпы Тихона. Авторитет смотрел на бандитов презрительным взглядом, как бы размышляя, разогнать этих молокососов прямо сейчас или позволить им еще немного покуражится.

– А ты, козел, все понял? – бросил бандит матёрому уголовнику.

Валун предостерегающе дёрнул Тихона за рукав, но тот, всегда такой хладнокровный и расчетливый, неожиданно сорвался.

– Щенок! Да когда ты еще своей жопой по подштанникам собственное дерьмо размазывал, я уже по зонам чалился. На кого ж ты пасть разеваешь! – весь многолетний жизненный опыт авторитета восставал против того, что сопляк без имени и заслуг в воровском мире способен диктовать ему свои условия. Этого просто не могло быть! Тихон не желал понимать, что уголовного мира, в иерархии которого они занимали столь разные ступени, просто не существует, и все решает грубая сила.

– Шкаф, разберись со старым хрычом, – небрежно бросил главарь, демонстрируя, что считает ниже своего собственного достоинства связываться с Тихоном.

Конечно, он хотел иметь при себе живого, прирученного авторитета-уголовника. Это так льстило самолюбию. Но главарь понимал, что человек, занимавший высокое место в уголовной иерархии, должен уметь постоять за себя, и не хотел рисковать. Пусть уркой займется другой. Сумеет сбить с него спесь – отлично, нет – что ж, бывают в жизни огорчения.

– Нет базаров, Артур, ща сделаем, – пробасил детина, своими габаритами действительно напоминавший дубовый шкаф дореволюционной постройки, и тяжело шагнул вперед.

Толпа в ужасе отхлынула, образовав свободное пространство вокруг Тихона, который решительно оттолкнул пытавшегося успокоить его Валуна и хладнокровно посмотрел в сторону Шкафа. Тот выразительно сжал пудовые кулаки, но Тихон с неожиданной прытью рванул вперед и невесть как очутившимся в руке ножом располосовал бандиту горло. Шкаф издал клокочущий звук – своеобразную прелюдию к начавшейся агонии, а Тихон молниеносно перехватил нож за лезвие и вскинул руку. Но Артур был начеку. Коротко рявкнул «АКМ», вылетевшие с громадной скоростью пули прошили тело авторитета навылет, в толпе кто-то громко вскрикнул от боли. Тихон выронил нож и упал на успевшую вырасти зеленую травку, конвульсивно суча по ней ногами. Артур бросил настороженный взгляд в сторону Валуна. Тот покорно опустил голову и молчал. Молодые хищники одолели старых.

– У кого еще есть вопросы? – злобно бросил Артур, разъяренный гибелью подельника.

Все молчали. Пока у бандитов за спиной БТР, вопросы задают они, мы отвечаем. Как-то не приходило нам в голову, что бороться за выживание придется не только с природой, но и себе подобными. А вот Артур и его команда думали совершенно иначе. С их точки зрения, на свете совершенно конкретно и в натуре существовали две разновидности людей. Первая – это они, крутые парни, круче Эвереста, венец творения природы, соль Земли, высшая форма эволюции. И вторая – лохи, которые должны вкалывать, чтобы кормить, поить и катать на «Мерседесах» крутых парней и при этом что-то оставлять себе на прокорм, иначе кто же будет и дальше обслуживать бандитов. Даже конец света не заставил их хоть на самую малость пересмотреть свои взгляды. Да и что пересматривать? Другие люди всегда существовали для них, как наиболее совершенный инструмент удовлетворения собственных похотей. На глобальные проблемы бандитам всегда было глубоко наплевать. Погибло человечество? Какие мелочи по сравнению с тем, что им самим удалось выжить. И не только выжить, но и захватить сотни рабов и десятки наложниц.

– Ладно, можете жевать, – милостиво согласился Артур и первым уселся за стол вместе с приятелями.

Они с жадностью набросились на еду, видно давно питались, чем придется. А нам после всего пережитого и мыслей о ближайших перспективах кусок не лез в горло. Только-только наладили жизнь, стали с какой-то определенностью планировать будущее, и нате вам, сюрприз из российской глубинки, зигзаг удачи по-нашенски.

Утолив голод, трое рядовых бандитов скрылись а бэтээре, их сменила новая троица. Ситуация окончательно прояснилась. Значит, их было восемь человек, теперь, спасибо Тихону, осталось семеро. Смешное количество на почти тысячу человек. Потому и не оставляют свое бронированное чудовище. Это их единственный шанс держать нас в повиновении.

Насытившись, Артур встал из-за стола и объявил еще один декрет новой власти:

– Всем немедленно сдать оружие. У кого найдем ствол – расстрел на месте.

Пока обладатели винтовок и карабинов ходили за оружием, главарь с интересом рассматривал строящиеся дома. Когда на стол перед ним лег последний ствол, Артур как бы невзначай поинтересовался:

– Строитесь, значит. Кто главный?

Степаныч то ли не расслышал, то ли решил проигнорировать вражеский вопрос, короче промолчал. Артур не долго думая приставил дуло автомата к голове ближайшего к нему человека и повторил вопрос:

– Кто главный?

– Я-я, – чертушкой из табакерки подскочил к нему Степаныч.

Умел Артур ставить вопросы ребром, ничего не скажешь. Он посмотрел на строителя и тоном, не терпящим возражений, заявил:

– Подбери лучших мастеров, пусть выстроят для нас дом. Вон на том месте. И чтоб со всеми удобствами, не то…

Трудно сказать, что имел в виду Артур под всеми удобствами. Провести в дом воду, хотя бы холодную, мы бы не смогли при всем желании. Соответственно, об отправлении естественных надобностей в помещении тоже не могло быть речи. Зато семеро человек в доме – это не сорок, удобство несомненное. Место для будущего жилья бандит выбрал на отшибе, чтобы ночью нельзя было незаметно в него пробраться и всех перерезать. Наверняка, предпримут и другие меры безопасности, например, прикажут установить забор из колючей проволоки. Взаимный страх, как и взаимная ненависть, становился неотъемлемой частью нашего существования.

Дав ответственное задание, Артур разрешил:

– Остальные могут работать, как обычно. И покажите мне лучшую повариху, – видимо он был гурманом.

Естественно, рыбачили мы без всякого удовольствия. Тем более, что на берегу живым напоминанием о случившемся утром маячил тип с на удивление добрым для бандита лицом, отзывавшийся на прозвище Чиж. Еще двух соглядатаев Артур приставил к группе, отправившейся в город. Понимал, гад, что оставшиеся без присмотра люди могут заняться поисками оружия. А много ли его надо? Одна противотанковая граната, десяток стволов – и с этими тварями было бы покончено навсегда. Поэтому Артур старался, чтобы люди не покидали лагерь без присмотра.

Можно, конечно, сказать, что нам не составляло труда улучить момент и отправить Чижа в последний в его жизни полет. Да, не составляло, тем более, что Чиж регулярно плескался в океане, бросив автомат на песке. Но Артур твердо пообещал, что за каждого погибшего его человека будет убита сотня наших. Нет, не стоил паршивый Чижик той непомерной цены, которая была за него назначена. Мы даже старались не пускать его в воду. Мало ли что может с ним случиться. Особенно если учесть, что во время рыбалки нам все чаще приходилось сталкиваться с новой проблемой. Акулы. К счастью, у нашего берега эти кошмарные создания встречались редко. Крупные рыбы больше привязаны к определенным местам обитания и неохотно осваивают «новые земли». Но малочисленность эти твари компенсировали необычайным чутьем, обнаруживая бьющуюся в сетях рыбу за несколько сот метров. К первой акульей атаке мы оказались совершенно не готовы, и хищница, вырвав клок сети, сожрала и выпустила не меньше половины улова.

С тех пор за сетью неизменно следовала лодка с вооруженными гарпунами людьми. Уловы из-за этого чуть уменьшились, зато буквально через день мы спасли сеть от нового ущерба и убили первую акулу. По величине она лишь немного превосходила пойманную нами барракуду и не представляла никакой опасности для человека, но могла лишить нас обеда. Потом мы загарпунили еще нескольких акул, но ни одна их них не годилась на роль людоеда.

Тот день выдался особенно жарким. Время шло к полудню, когда мы в очередной раз забросили бредень. Лодки были всего метрах в тридцати от берега, и тут один из гарпунеров заметил плавник. Сторожевая лодка рванулась наперерез хищнице. Акулу это нисколько не смутило. Она была очень голодной и очень большой и знала, что никто в море не осмеливается преградить ей дорогу, когда она стремится к добыче. В воздухе сверкнул гарпун. Он вонзился в тело акулы, пробив толстую шкуру, но голодное чудовище это остановило лишь на мгновение. Казалось, она вообще не чувствует боли.

– В голову бей или в жабры, – тут же посыпались советы.

А в это время Чижик беззаботно плюхался в воде, не обращая внимания на поднявшийся переполох.

Это и сбило акулу с толку. Зрение у нее очень слабое, запаха крови она не чуяла, а звуковые сигналы поступали из двух разных точек. В одной, ближней, билась в сетях пойманная рыба, в другой, дальней, плескался весящий за центнер бандит. Возможно, по вибрации воды акулы способны определять не только место нахождения добычи, но и ее величину. Потому хищница и затормозила, прикидывая, выбрать ей находящуюся почти в челюстях синицу, или более удаленного журавля – Чижа. Тут ее и достала сторожевая лодка. На этот раз гарпунер целил в жаберные щели, надеясь, что остриё войдёт сверху справа, а выйдет снизу слева, что быстро прикончит злобную тварь. Но он промахнулся, и гарпун попал чуть ниже основания головы. Это был один из самых удачных промахов, который я знал. Задев позвоночник, острие гарпуна целиком ушло в тело чудовищной рыбы. Хищница несколько раз конвульсивно дернулась всем телом и затихла, только страшная пасть продолжала то закрываться, то открываться, демонстрируя чудовищные зубы. Я думаю, что по счастливой случайности гарпун перебил нервный пучок, управляющий телом, и тем самым парализовал ее. Хотя, это лишь мое предположение. Видя, что тело громадины абсолютно неподвижно, мы вытащили из него брошенный первым гарпун и несколько раз вонзили его в голову, чтобы твари неповадно было щёлкать челюстями. А то одно неосторожное движение, и прощай рука, отхватит и не заметит. Прикончив рыбину, гарпунеры поспешили вместе с ней на берег, чтобы запах крови не привлёк других акул.

Чиж, наконец, соизволил обратить внимание на нашу шумную возню и недовольно спросил:

– Вы там чё, кита ловите?

Мы с гордостью отбуксировали к стоящему по грудь в воде бандиту нашу добычу. Увидев надвигающуюся на него злобную акулью морду, Чижик, нелепо размахивая руками, бросился прочь из воды и ухватился за автомат:

– Обнаглели, суки! Вы что задумали? Убить меня захотели? Да я вас сейчас на куски разнесу.

Ну не понимал человек шуток, что поделаешь.

– Ты, Чиж, не угрожать, а молиться на нас должен всю оставшуюся жизнь. Если бы не мы, эта красавица тобой бы пообедала, а заодно поужинала и позавтракала, – сообщили мы, с трудом вытаскивая акулу на берег. – Иди лучше помоги, бугай здоровый.

Акула весила не меньше полутора центнеров. Она была очень красива той особой красотой, которой отличаются идеальные орудия убийства, будь то самолет-невидимка или уссурийский тигр. Её веретенообразное тело на спине и боках было густо синего цвета, в то время, как брюхо буквально светилось белизной. Как нам затем удалось выяснить, это была акула-мако, предпочитающая охотиться на крупную добычу и порой подходящая к самым берегам. Известен случай, когда стоявший на берегу человек подстрелил мако из гарпунного ружья. Акула, рывком уйдя на глубину, освободилась от гарпуна, а потом выскочила на сушу, пытаясь схватить там горе-охотника. Так что и наша рыбина, скорее всего, предпочла бы полакомиться Чижиком, но на этот раз ей не повезло. Акула сама пошла в пищу, ведь мако раньше являлись объектом спортивного рыболовства. А насмерть перепуганный Чиж больше не решался подолгу купаться в океане. С тех пор бандит, и раньше довольно безалаберно относившийся к своим обязанностям охранника, предоставил нам полную свободу действий, и если во что вмешивался, то лишь желая помочь. Он и поведал нам о том, как удалось спастись их шайке.

В прошлом бригада Артура паразитировала на мелких торговцах небольшого городка. В Москве подобное явление стало почти анахронизмом, но до провинции новые веяния доходят крайне медленно, и кое-где жизнь словно застыла в девяностых.

Люди Артура даже не являлись боевиками, а были обычными вымогателями, взимавшими дань с деловых людей и решавшими возникающие при такой работе мелкие осложнения.

Бригада подчинялась установленной Артуром жесткой дисциплине. Пять раз в неделю они собирались в бывшем горкомовском бомбоубежище, переоборудованном в спортзал с тиром, баней и уютным кафе. О, какая гордость за советских строителей охватывала любого, кто бывал в горкомовском бомбоубежище! Какая уверенность в собственное будущее вселялась в каждого, входящего сюда по учебной боевой тревоге! Здесь слуги народа могли не волноваться, что придется разделить судьбу своих хозяев, чьи убежища в случае конфликта неминуемо превратились бы в братские могилы.

В тот день, как обычно бандиты таскали осточертевшее железо, стараясь при этом думать о чем-нибудь приятном: бабках, бабах, кутежах и далеких курортах. И в этот момент их тряхнуло. Внизу толчок был не особенно ощутим, но легко представить, что творилось в городе. Затем последовала новая серия толчков, причем даже здесь можно было расслышать грохот рушащихся зданий, а по потолку убежища пошли мелкие трещинки. Наконец все стихло.

– Сматываемся, быстрее! – нервно выкрикнул один из бандитов.

Ах, если бы прошло это предложение! Тогда бы наша жизнь сложилась совсем по-иному. Но Артур оказался куда более осторожным и сообразительным.

– Сидеть! – приказал он. – А что если это война?

– С кем?

– Мало ли. Те же американцы могли решить, что Россия достаточно ослабела, и нефиг ей давать снова набрать силу.

– Тем более, надо поскорее делать отсюда ноги, а то примут за важных шишек и к стенке.

– Идиот! Если они скинули атомные бомбы, мигом от радиации загнешься. Надо бы проверить.

В бомбоубежище остались кое-какие вещи от старых времен, которые побрезговало украсть прежнее начальство. После лихорадочных поисков бандиты обнаружили вскрытую коробку с несколькими дозиметрами. Не грубые войсковые, как в обычных убежищах, а элегантные коробочки с индикаторным экраном. Видно, изначально дозиметров было так много, что хватило всем, а воровать сразу несколько пусть изящных, но не самых нужных в хозяйстве вещей, никто не стал. Увы, в дозиметрах не было батареек. Пока достали все элементы из мобильников, плэйеров и прочих имевшихся с собой электронных игрушек, да нашли подходящие, прошло время.

И тут бандиты услышали какой-то странный шум. То шла приливная волна. Если бы они по совету своего приятеля выскочили наружу, то на этом их никому не нужный жизненный путь и закончился. Осторожность Артура позволила бандитам в скором будущем насладиться кое-чем, ранее им совершенно неведомым – неограниченной властью.

Странные и явно опасные события наверху заставили будущих властелинов надолго затаиться. Несколько часов они курили, строили догадки о происходящем и со страхом ждали продолжения. Но все было тихо. Наконец, Артур приказал готовиться к выходу и вставил в дозиметр нужные батарейки.

– Норма, чего бояться? – взглянув на табло, радостно гаркнул один из бандитов.

– Так на то оно и бомбоубежище, чтоб здесь все было в норме, дебил, – окрысился на него Артур.

Парнишка, временно осознавший всю свою непроходимую тупость, сконфуженно замолчал.

Артур отправился к выходу и приставил дозиметр к стыку между дверью и косяком. Прибор остался совершенно равнодушным к таким ухищрениям главаря, ни на йоту не изменив показаний.

– Так, – после короткого раздумья заметил Артур. – Надо чуть приоткрыть дверь.

Бандиты мигом открыли хитроумные запоры, но многотонная стальная дверь, открывавшаяся наружу, которую, благодаря удачной конструкции, раньше могла распахнуть даже не очень развитая физически женщина, сейчас не поддалась усилиям двух здоровенных мужиков.

– Камнями завалило, – уверенно заявил Артур. – Ну-ка, взялись дружно.

Он ошибался. Благодаря особой планировке, вход в убежище практически не могло завалить камнями. Нет, здесь постаралась приливная волна. Она уже схлынула, но вход в убежище находился ниже уровня земли, и теперь его накрыл многометровый слой воды, которой просто некуда было уйти.

– Навалились! – приказал Артур, не подозревая, какую подлянку уготовила им судьба.

Под дружным напором девяти мужиков дверь распахнулась, внутрь хлынул мощный поток, сбив бандитов с ног и с размаха расшвыряв их тела по стенам бомбоубежища. Меньше всех повезло Кроту. Он с такой силой шмякнулся головой об угол, что та раскололась, словно грецкий орех. Остальные отделались куда легче: ссадины, ушибы, вывихи. Поток быстро иссяк, вода заполнила громадное помещение едва доходящим до колен слоем.

Бандиты не долго горевали над телом погибшего кореша, куда больше их волновала собственная судьба. Артур выронил дозиметр, его никак не могли найти, да и вряд ли прибор сохранил работоспособность после водной купели. Не избежала купания и вся бывшая у них электроника, и нужные батарейки оказались основательно подмочены соленой водой.

– Кстати, а откуда в удаленном на тысячи километров от морей городе соленая вода? – наконец дошло до них

Любопытство взяло вверх над страхом. Да и не вечно же здесь торчать. Бандиты выбрались на поверхность, с удивлением разглядывая какой-то посторонний ландшафт. Казалось, пока они сидели внизу, кто-то на месте их города построил гигантские декорации для съемок фильма катастроф. Хорошо знакомые дома превратились в груды развалин, битые искореженные машины, многие перевернутые, словно игрушки неряшливого ребенка-великана, валялись в самых неожиданных местах, а усеянную обломками дорогу перегораживал неизвестно откуда взявшийся ствол огромной сосны. И трупы, повсюду трупы. Когда от мощных толчков стали рушиться здания, люди успевшие выбежать на улицу, в большинстве своем оставались рядом с жильем. Надеялись вернуться туда, что ли? Тут их и настигал водяной вал. Большинство уносило куда-то потоком, но некоторые застревали в остовах домов или прибивались к их стенам. К тому же, отступая, стихия вернула часть трупов назад. Правда, это были уже не те трупы.

И снова бандитам повезло. Они довольно быстро встретили свидетеля, который рассказал им о том, что произошло. Свидетелем оказалась сравнительно молодая женщина. Бандиты отблагодарили ее довольно своеобразно, используя в качестве наложницы. Женщина такой благодарностью очень скоро пресытилась и при первой же возможности бежала. Поначалу Артур и его команда восприняли ее исчезновение без особых эмоций – ну, смылась, курва, так другую найдем. Лишь позже они убедились, какую ценную добычу выпустили из рук.

Первое время они жили в бомбоубежище. Там имелась автономная установка для подачи электричества и воды, а рядом самые шикарные в городе магазины. Оттуда и питались. Икру жрали ложками, французским коньякам ополаскивали фужеры, перед тем, как налить туда армянский, и все равно тосковали о прошлом.

Не хватало общества, прежде всего женского, состояния томительно-радостного возбуждения перед очередной разборкой, ощущения дикой, первобытной власти над запуганным должником, трясущимися руками протягивающим мятые бабки. А тут еще трупы, поначалу казавшиеся такими безобидными. Конечно, мертвые не кусаются, зато как воняют. Одно время бандиты крепились, но когда даже от вскрытых консервов стало нести мертвечиной, а по телу Шершня пошли красные пятна, резко засобирались.

Они шли по городу, с удивлением обнаруживая признаки вялотекущей жизни. То основательно обчищенный недавно магазин, то свежий след от колес, то какие-то странные звуки. Возможно, кто-то даже за ними следил, но не спешил выходить навстречу. Уж больно подозрительно выглядела эта восьмерка, не сулил ничего хорошего их вид.

Бандиты поселились в нескольких километрах от города, регулярно приезжая туда за всем необходимым. Поначалу они использовали для этого чудом уцелевший «Мерседес», но русские дороги да еще после конца света оказались не по плечу шикарной легковушке. И они тоже пересели на джипы.

Наличие рядом людей, возможно молодых женщин, не давало бандитам покоя. Однажды поздно вечером по свету костра они накрыли одну компанию, но их ждало горькое разочарование. Из двадцати человек семнадцати было за пятьдесят и больше, а троим меньше десяти. Однако после интенсивных расспросов удалось выяснить, что тут есть еще одна группа, состоящая преимущественно из молодежи. Бандиты уже радостно потирали руки, но… Молодежь оказалась не промах, мужчины встретили визитеров с оружием в руках и вовсе не для того, чтобы устроить салют в честь гостей. Вдобавок бандиты узнали в одной из женщин свою недавнюю пленницу и тут же исчезли по-английски, не прощаясь. Теперь они сидели на месте, не делая резких движений, поскольку опасались, что из охотников превратились в дичь. Так прошло два дня, и тут до Лысого, наконец, дошло:

– Я бывал в одной военной части рядом с городом. Может, там разживемся оружием?

– Так тебя вояки и пустили, – засомневался Петруха.

– Дебил ты был, дебилом и остался, – похвалил его за постоянство Артур. – Какие вояки? Ты в городе в последнее время хоть одного видел? Если бы они уцелели, то давно бы на помощь пришли, спасали выживших. Собирайтесь быстро.

Военный склад представлял собой жалкое зрелище. Стоявшая на улице техника превратилась в огромную кучу металлолома. Даже танками, этими многотонными машинами, приливная волна позабавилась, словно игрушками, одни нагромоздив друг на друга, а другие небрежно зашвырнув далеко за территорию части. Зато построенный на совесть огромный гараж не поддался напору стихии. Там, наверняка, могло найтись много чего интересного для бандитов.

– Рули туда, – приказал Артур, когда джип подкатил к поваленной ограде.

Вместо этого водитель резко ударил по тормозам. Сидевший рядом с ним Артур клюнул носом, едва не размазав его по «бардачку» Находившиеся сзади быстренько сообразили на шестерых кучу-малу. Артур выпрямился и хотел отвесить незадачливому водиле затрещину, чтобы вправить мозги, и тут заметил, что поперек дороги лежит «ёж» – усыпанная шипами металлическая лента. Артур привык, что на дорогах может валяться что угодно и к этому факту отнесся очень легкомысленно.

– Лысый, убери это дерьмо с дороги.

Лысый со вздохом выбрался из машины и пошел убирать дерьмо. Но тут откуда-то из-за поваленных деревьев выскочил молоденький солдатик с автоматом наперевес и срывающимся фальцетом выкрикнул:

– Стой, стрелять буду!

Лысый застыл, как истукан, водила стал лихорадочно перегонять рукоятку на заднюю скорость, но Артур врезал, наконец по его бестолковке и, высунувшись в окно, поинтересовался:

– Ты в кого стрелять собрался, земляк?

Солдатик растерялся, автомат в его руках дрогнул, и Артур поспешил закрепить достигнутый успех:

– Смотри, а то последних русских мужиков на тот свет отправишь.

– Марченко, ты как несешь охрану вверенного тебе объекта?

На помощь солдату подоспел суровый мужчина в капитанской форме.

– Эх, товарищ капитан, – скорбно вздохнул Артур. – Не от кого больше охранять ваш объект, все погибли.

Как и рассчитывал главарь, стремление как можно более полно узнать о происшедшем победило чувство долга. Ведь после катастрофы их в части осталось только трое. Одного капитан послал разведать обстановку и получить указания, а сам с Марченко остался стеречь объект. Естественно, они понятия не имели о том, что творится в окружающем мире. Лишь догадывались.

Артур утолял их жажду знаний, одновременно прикидывая, кого из служивых оставить в живых. Капитан, несомненно, лучше знал, где хранится какое вооружение, но он был твердым орешком. К тому же бандитам не нужно было ничего сверхъестественного, десяток автоматов да ящик гранат. Поэтому главарь без особых колебаний приговорил к смерти капитана.

Артур тысячи раз видел, как убивают в кино, сотни раз отрабатывал способы убийства на манекенах, но еще ни разу не проделывал это с живым человеком. Новизна задуманного вызвала прилив энтузиазма, но что-то мешало вот так, ни с того ни с сего взять да зарезать живого человека. Ничего, Артур знал, что сломает этот возмутительный барьер.

– Ну что, мужики, вспрыснем нашу встречу. И друзей помянем, пусть земля будем им пухом, – предложил он.

Хитро закрутил. Отмечать встречу капитан мог и отказаться, но не выпить за погибших товарищей было бы кощунством. Ох, умел Артур с невинным видом засветить ниже пояса.

Лысый притащил из машины ящик водки, солдатик сбегал за закуской. Начали поминать. Капитан, жахнув стакан, стал рассказывать о своих товарищах, первом ушедшем друге, который бесследно сгинул в Чечне, втором, погибшем в Сирии. Артура оды геройски павшим бесили всегда. То ли дело хапнул зеленый лимон и подавился. А гикнуться задаром большого ума не надо. Он ощутил готовность действовать и, незаметно подмигнув Шершню с Лысым, вслух сказал:

– Кто со мной отлить за компанию?

Все, кроме этих двух, остались на месте, ожидая, когда капитан иссякнет и можно будет налить по второй.

– Я мочу капитана. Ты, Шершень, меня страхуешь, а ты, Лысый, нейтрализуешь салажонка. Только не пришей, он нам нужен живым, – Артур выщелкнул лезвие ножа, проверяя на всякий случай, и злобно ухмыльнулся. – Пошли.

– Эй, командир, мы уже заждались. Водка ж греется, – обрадовался его появлению Чиж.

– В любом деле главное – не обделить начальство. Правда, капитан? – Артур наклонился к офицеру и вдруг молниеносным движением вонзил ему в грудь нож. И хотя многократно отрабатывал этот удар на тренировке, в сердце с первого раза не попал. Пришлось ударить еще и еще. Потом он даже примерно не мог сказать, когда резал живого человека, а когда остывающий труп. Одно знал точно – помощи Шершня не понадобилось.

Солдатик ничего этого не видел. Лысый вырубил его одним хлестким боковым ударом. Когда служивый очнулся, то увидел двух бандитов и Артура, поигрывающего ножом с окровавленным лезвием.

– Жить хочешь? – голос, казалось, доносился издалека, словно ему приходилось продираться сквозь застилавшую мозг пелену.

Солдатик изумленно смотрел на бандитов, не понимая, чего от него добиваются.

– Жить хочешь?.. Тебя, гнида, спрашивают!

Марченко, наконец, понял. Он утвердительно кивнул головой, а затем, словно опасаясь, что этого мало, произнес:

– Да, хочу. Очень хочу.

– Замечательно. Но хотеть мало. Жизнь надо заслужить, кому попало мы ее не даем, – сурово заявил Артур.

– Я ее заслужу, вот увидите, я буду очень стараться, – горячо запричитал Марченко.

– Для этого ты должен стать одним из нас. Но это потом. Сейчас нам нужно оружие. Знаешь, где что лежит?

Марченко утвердительно кивнул головой. На самом деле он не имел четкого представления о том, где хранится стрелковое оружие, и первым делом отвел бандитов в один из гаражей. Там стояли новые бэтээры – последняя разработка отечественных гениев военно-конструкторской мысли. Замечательная машина обладала фантастической проходимостью и была вооружена крупнокалиберным пулеметом и двумя ракетными установками. Кроме того, она была напичкана электроникой и могла обнаруживать скопление живой силы противника на расстоянии сорока километров. Когда солдатик, обучавшийся управлению этим чудом техники, рассказал о своем замечательном питомце, Артур позабыл и о автоматах и о гранатах. Он обошел машину кругом, уважительно погладил ее по корпусу и самоуверенно заявил:

– Кажется, у нового мира появился хозяин.

После чего без всякого перехода угрожающе обратился к Марченко.

– Если ты один, без сопровождения, приблизишься к этой штуке ближе, чем на пятьдесят метров, пришью на месте, понял?

Солдат уже привык к самым разным угрозам и почти автоматически кивнул головой. Затем повел бандитов дальше. Через несколько часов они затарились и автоматами, и патронами, и гранатами, а кроме того другими полезными вещами, после чего продолжили пьянку. Наутро, опохмелившись, Артур выдал фразу, ставшую, как некогда «Коммунистический манифест», руководством к действию, причем не менее исчерпывающим, хотя в тысячу раз короче:

– Люди должны кучковаться. Тут мы их и накроем… Едем.

Очень скоро не только Артур, но и остальные братки поняли, что Марченко никогда не сумеет вписаться в их дружный коллектив. Солдат не был рожден крутым. Он до мозгов костей был лохом. Марченко не представлял, как можно брать, ничего не давая взамен. Хуже того, сам он мог отдавать совершенно бескорыстно, Марченко их боялся и одновременно люто ненавидел. На практике это означало, что стоит солдату хоть на минуту остаться одному в бэтээре, и он попытается уничтожить их всех. Но не это самое страшное. Ведь попытка так попыткой и останется, не сможет он хладнокровно отправить на тот свет беспомощных людей, но ведь потом уведет машину, как пить дать, уведет – и прощай надежда на светлое будущее.

Лучший среди бандитов водила – Гром стал обучаться у Марченко управлению машиной. И предлог нашелся – Лысый приболел. Тут братки и подкатили к служивому – не дело хранить монополию на управление «тачкой». А вдруг ты расхвораешься или того хуже? Как быть остальным?

Марченко все понял, но куда деться? Пришлось обучать Грома. Тем более, нет худа без добра. Когда бандит освоил основные функции, наблюдение за Марченко ослабло, и в первую же ночь солдатик благополучно сбежал.

– Козлы, недоноски, фраера дешевые! – узнав об этом, разорался спросонья Артур. – Он же нас всех заложит!

– Кому? – Вкрадчиво спросил Лимон.

– Ах, да, – опомнился главарь. – Но все равно – козлы. Раз на мелочи лопухнулись, то и по крупному облажаетесь.

Они почти неделю мотались по новому материку, один раз чуть не нарвались на крупные неприятности и, наконец, тепловизор указал на большое скопление живых существ. Вечером они подобрались к нашему лагерю, разведали, что хотели, а утром провели безукоризненную, если не считать единственной осечки, операцию захвата.