Читать книгу Безлюдье. Новая жизнь - Ал Коруд - Страница 1
ОглавлениеНачало сентября. Дорога на лесопилку
Михаил Бойкич не спеша крутил педали. Современные велосипеды позволяли без излишних усилий спокойно проезжать километр за километром. Солнце ласково согревало спину, она под легкой штормовкой уже начинала покрываться потом. Он оглянулся по сторонам: слева тянулась череда опустевших полей, урожай с них был благополучно снят. Справа, за канавой, начинался редкий перелесок. Осень вступала потихоньку в свои законные права, листья на деревьях желтели, краснели и облетали. Хотя в сравнении с их холодной родиной, здесь еще было позднее лето. Людям еще сложно привыкнуть к словам – "Новая Родина"! Неведомая катастрофа галактического масштаба согнала их с насиженных мест и привела через многие испытания сюда. В этот тихий уголок Белоруссии, где нашлись живые люди. Ведь всего чуть больше месяца они здесь. И столько всего произошло!
Мужчина остановился на невысоком пригорке. Вдали виднелись развалины механизированного двора, он стоял чуть в стороне от поселка. Когда-то большое и крепкое при советской власти хозяйство, теперь не могло содержать столько техники, и мехдвор был запущен. Сейчас там работала бригада с их поселка. Они отовсюду подбирали и вывозили необходимые для работы механизмы и технику, собираясь восстановить и само здание, а также обустроить прилегающую территорию. Михаил направлялся в данный момент именно туда. Чтобы зря не гонять на ближние расстояния машины и не жечь бензин, "мародерщики" привезли из Витебска целый грузовик велосипедов и раздали всем желающим.
Бойкич присел на брошенную рядом с обочиной покрышку, достал из седловой сумки флягу и промочил горло. Калашников был снят и также положен рядом, «Ярыгин» же всегда оставался в кобуре. Веление времени – без оружия сейчас никуда. Только в жилом поселении можно было еще чувствовать себя в относительной безопасности. Оба поселка охранялись дозором и ночными патрулями, они же обеспечивали и противопожарную безопасность. Пару раз именно патрули спасли жителей от большой беды, вовремя увидев разгорающееся пламя. МЧС нынче не дождёшься.
Основная часть приехавшей с севера команды поселилась в Долже, кто-то остался в Герасимово. Мамоновы устроились в маленьком хуторе возле озера, в двух километрах от Довжи. Целая неделя ушла на новоселье. Созданная в явочном порядке комиссия распределяла среди приезжих пустующие жилые дома, и все равно они заняли меньше трети свободных зданий. Люди старались выбирать жилища с автономным отоплением, колодцами или скважинами. Здание администрации решили использовать аналогично, для общего правления и собрания там же актива. Школа и фельдшерский пункт вскоре заработали по назначению, сейчас там решали вопрос с отоплением.
Одновременно с заселением пришлось заниматься и уборкой урожая. Окрестных полей оказалось больше, чем едоков. Все-таки в Беларуси сельское хозяйство запущено не было. Для ускорения процесса уборки использовалась найденная по наводке местных жителей разнообразная техника. Современные немецкие картофельные комбайны, плюс многочисленные трактора белорусского и иностранного производства помогли очень быстро засыпать в бункера огромный урожай картошки и прочих корнеплодов. Для этого пришлось использовать и хранилища окрестных сельских хозяйств.
На еду уйдет, хорошо, если одна пятая часть урожая, а остатки они решили пустить на переработку. Инженерная мысль уже билась над проблемой топлива, и отличным заменителем бензина был признан пищевой спирт. Ну, и у мужчин также была своя мысля про использование энного производного. Правда, они пока не представляли, как именно будут перегонять спирт, но надеялись на помощь белорусских инженеров. В Орше, по слухам, сложилась небольшая индустриальная община, имеющая в своем распоряжении и технику, и квалифицированный персонал. Хотя, по слухам и в Белоруссии была собственная нефть, так что пока вопрос экономии и перехода на новое топливо так остро не стоял.
Сама страда прошла на удивление слаженно, без лишней суеты. Три недели не покладая рук, приезжие и местные люди убирали овощи, готовили соленья и консервацию, благо большой опыт оного имелся у северных огородников. "Мародерная команда" в это время спешно занималась поиском и доставкой всевозможных "ништяков". Большой для маленькой страны город Витебск был совсем рядом. Мародерщики всегда действовали в связке с разведкой, и уже два раза привозили в поселок найденные ими группы выживших людей. Первыми нашлись люди, эвакуировавшиеся с Гатчины. Всего 56 человек во главе с отставным капитаном второго ранга Андреем Ивановичем Подольским.
Судя по их рассказу, в Питерской области Катастрофа проходила небывало ужасающе. Там была и замеченная в видеороликах пресловутая черная стена, и огромные воздушные воронки, страшенные смерчи, и даже небольшое землетрясение. Выжили в этом бедствии только обитатели крайнего квартала города. У них сильно потрясло дома, но наибольшие разрушения принес последующий ураганный ветер. Довольно-таки быстро у выживших организовалась инициативная группа и стала наводить некое подобие порядка.
Всего выжило более ста человек, в основном пожилые люди и дети. Большинство взрослых находилось в этот момент на работе в городе. Кавторанг в отставке вместе с выжившим оперативником криминального отдела Ильей Вязунцом и составили костяк этой инициативной команды. Поначалу потрясенные чудовищной бедой люди быстро соглашались на их предложения и указания. Ведь большинство из граждан уже привыкло, что их проблемы обычно решает кто-то другой, а не они сами.
После первоначального обуздания стресса и начинающейся истерики пришлось срочно решать вопрос с отъездом из разрушенного города. Жить нормально в нем уже не представлялось возможным. Но далеко не все из выживших на этот переезд согласились. Часть стариков-одиночек и группы откровенных маргиналов захотели остаться в Гатчине. Тогда же и произошел первый конфликт активистов с шайкой молодых наркоманов, дело даже дошло до стрельбы и у них погиб один из пенсионеров. В итоге наглых молодчиков пришлось просто перестрелять. Хорошо, что Вязунец сразу сообразил обзавестись оружием, а в группе выживших нашлась пара отслуживших в армии мужчин. Иначе этот конфликт мог бы закончиться еще большей кровью и последующими проблемами. Слабых в новой ситуации никто защищать не собирался. Воцарился обратно древний культ Сильного кулака, и некоторые личности посчитали, что «Право имеют».
Выбраться из самой Гатчины оказалось делом непростым. Людям пришлось пробираться через многочисленные пробки и завалы, многие здания были основательно разрушены катаклизмом, поэтому передвижение шло поначалу исключительно пешком. По захламленным улицам проходили только мотоциклы, вот их активно использовали в разведке. Уже на трассе они подобрали подходящие автомобили и отъехали чуть южнее города, где разместились в садовых участках. Но через неделю в округе стали появляться странные животные. Озверевшие собаки растерзали одного из детей и сильно покусали женщину, бросившуюся тому на помощь. Оставаться около большого города стало опасно, поэтому Подольский предложил уехать дальше на юг, у его бывшей жены имелись родственники под Витебском.
Разведка в сторону Петербурга не выявили там ни следов выживших, ни заметных действий каких-либо спасательных служб. Сама Северная Пальмира оказалась сильно разрушена, в ней бушевали адские по масштабу пожары, а часть города и вовсе затоплена. Что там было дальше на север узнавать уже не хотелось. Эфир по всем волнам был забит сильными помехами. На улицах ни живых, ни мертвых. Все это выглядело намного страшнее, чем в фильмах.
Вязунец поддержал кавторанга в решении уехать, сам он был родом из Беларуси. Но с ними согласилась только половина из выживших, это были самые молодые и пенсионеры с маленькими детьми. Еще две недели ушли на сборы и приготовления, и пять дней на дорогу. Движение по трассе шло очень нескоро, та оказалась забита легковыми автомобилями и фурами. Кто-то успел получить предупреждение и хотел уехать. Поэтому сразу после Луги они свернули на второстепенные дороги, а затем и вовсе двигались проселками до Порхово, а оттуда о Великих Лук.
В пути особых приключений с ними не произошло. В каком-то поселке они подобрали котенка, провели там интенсивные поиски, но больше никого из живых найти не удалось. Несколько раз люди видели выживших птиц, это давало надежду, что и люди также могли выжить. Дальше они прошли тем же путем через дорогу в сторону Невеля и остановились на ночевку в Городке. Где с большим удивлением на второй день по приезде услышали шум двигающихся автомобилей.
Опытный опер быстро обнаружил команду "мародерщиков", которые под прикрытием разведчиков потрошили склады находящейся рядом птицефабрики. Его насторожило отличное вооружение и слаженность действий этой непонятной команды. Он принял их поначалу за военных, да не простых вояк, а какой-то спецотряд. Кавторанг же оказался специалистом по РЭБ. Используя привезенную с собой аппаратуру, он смог подслушать переговоры "мародерской команды". И очень сильно удивился, когда услышал характерные архангельские словечки. Какое-то время ему пришлось прослужить в Северодвинске, и он отлично помнил это своеобразное северное наречие. Такое понятие, как «ремки» больше нигде не используют, как и характерные окончания некоторых слов.
Подольский тут же вписался в переговоры чужаков. Разведку в этот день возглавлял Витя Хазов. Он моментально сориентировался в обстановке и назначил встречу на перекрестке. Га ней стороны быстро пришли к согласию, и пара переговорщиков от Гатчинских уехала сразу к Бойкичу. И уже к вечеру команда приезжих подкатывала к самой Довже. Половина команды Гатчинских состояла из маленьких детей и их молодых мамаш, у большинства мужья пропали в катастрофе.
Многие малыши по этой же причине вовсе остались без родителей, только дедушки и бабушки. Были и полные сироты, тех сразу усыновили. При таком количестве детей в поселке остро встал вопрос с детским садиком, и люди срочно начали его обустраивать. Не дело нынче отрывать взрослых от работы, ну а дети будут под присмотром. Даже нянечки теперь таскали с собой оружие. Всех вновь прибывших заселили в пустующие дома, благо, их оставалось достаточно. Мужчин вооружили и приписали в ополчение. Подольский был приятно удивлен атмосферой оптимизма и добрососедства, царившей в поселке и быстро вошел в новое сообщество.
Сразу после новоселья в Довже Михаил попросил назначить общее собрание населения для выборов, но его отговорили, решив организовать всеобщий сход после уборки урожая и встречи с белорусами. Пока люди назначили исполнительный совет в составе самого Бойкича, Ольги Туполевой, Татьяны Тормосовой, Прохора Ивановича Замятного и Войтовича Ивана Васильевича. Вскоре к ним присоединился и Подольский, как представитель Гатчинской группы. Михаил втайне надеялся увильнуть от руководящей должности, но его так и оставили в атаманах. Хотя имея в помощниках опытных и компетентных людей, руководящая работа оказалась не так уж страшной. Постепенно он втянулся в новую для себя роль, у местных жителей и Гатчинских он быстро набрал авторитет. Один их переезд с далекого Севера, да боевые стычки с бандитами и людьми из спецслужбы чего только стоят.
Подольский возглавил группу связи и информации. Так они обозвали тех, кто работал с Максимом Каменевым, то есть занимался поиском и обработкой необходимой информации. Плюс на них же была повешена функция организации связи. Группа использовала оставшуюся с прежних времен древнюю проводную телефонию. Также они довольно быстро протянули новые кабеля по обоим поселкам. Благо, было где их брать.
Специалисты смонтировали небольшую АТС и серверную, и теперь у них была как телефонная связь, так и местная локальная сеть. Благо компьютерной техники в городе еще завались, поэтому с аппаратурой проблем не возникало. Каждый вечер генераторы подавали ток в поселки, в это время можно было посмотреть фильмы, покопаться в ноутбуках, зарядить аккумуляторы. В остальное время электричество постоянно было только в правлении, на ферме и в узле связи. С началом учебного процесса в школе планировалось и туда подавать электроэнергию.
Нашлось место и гатчинскому оперу. Илью Вязунца назначили шерифом округа. Именно так незамысловато обозвали эту должность, не мудрствуя лукаво. Ну а зачем изобретать велосипед? Вроде участкового, но с большими полномочиями и обязанностями. Действовал Вязунец в связке с группой разведчиков "Пионер", которую так и возглавлял Евгений Потапов. Разведчиков в его подчинении поначалу было шестеро: Ярослав Туполев, Сергей Носик, Виталий Хазов, Иволгин Семен, Тимофей Мамонов и к удивлению многих Ольга Шестакова.
Эта амазонка с русой косой на местных жительниц произвела самое яркое впечатление, а парней просто поразила наповал. Никто из обоих белорусских поселков не стрелял так метко как могла она. Даже Складников признал в ней истинного снайпера и лично взялся натаскивать девушку, в стрельбе он и сам понимал толк. Чуть позже в команду разведки влились два хлопца из Алфимова: Валера Мурашевич и Иван Трапезников.
К тому же их временное правление всех здоровых мужчин и добровольцев- женщин приписало в ополчение. Их разбили на десятки, которые возглавили наиболее опытные люди. Боевой подготовкой ополченцы занимались регулярно. Это были и стрельбы, и тактика, и рукопашный бой. Основными инструкторами работали лейтенант Потапов, бывший морпех Александр Пономарев и подполковник госбезопасности Мартын Петрович Складников. Временами на занятия подъезжал и старший Мамонов, в его хозяйстве работы было выше крыши.
Но регулярная служба не мешала бойцам разведки помогать и в уборке урожая, и в "мародерке". Местное "начальство" также подставляло плечо под мешок, выдергивало морковку, и таскала на вилах навоз. Каждый житель их общины был обязан отработать на поле или ферме определенное количество часов в неделю. Освободили от "кормовой повинности", так кто-то метко обозначил эти работы, только врачей и воспитателей в детском саду. Михаил и сам активно участвовал как и в уборке, так и в поездках в город, брал ночные дежурства, в которые помимо разведчиков ходили все ополченцы по очереди. Люди окончательно взяли собственную безопасность в свои же руки, надеяться сейчас было не на кого. Вопрос выживания стоял ребром – или-или.
Смешанное из различных групп население поселков разбилось на рабочие бригады, по специальности или по желанию. Люди здесь собрались все больше взрослые и самостоятельные, такие обычно не пропадают. И приезжие, и местные быстро перемешались с друг другом и нашли общий язык. Северные огородники-пенсионеры работали в тесной связке с алфимовскими аграриями. Их необычные для местных жителей советы позволили до сих пор собирать огурцы и помидоры в специально построенных для осенних погодных условий парниках. Пригодились в хозяйстве и оригинальные рецепты консервирования и засолки овощей. Но и самим северянам в диковинку были обширные местные поля с овсом и фуражным зерном.
В двадцати километрах от Герасимово на полях выращивали даже лен. Что делать со всем этим богатством пока никто не представлял. Если у себя рядом кое-как они смогли убрать фуражное зерно, и теперь занимались его обработкой и закладыванием на хранение, то остальное великое множество засеянных гектаров так и осталось на полях. На Войтовича было больно смотреть, когда они проезжали мимо этих неубранных навин.
Его в совете поставили руководить именно аграрным сектором. Бывший директор совхоза составлял список необходимых работ, следил за их выполнением. В ближайшие годы голодные зимы им точно не грозили, но задел на десятилетия вперед осуществлять нужно было прямо сейчас. Необходимо распределить правильно поля, огороды, луга, возможно как-то огородить их от произвольного засевания дикими культурами. Если вокруг поля с пшеницей будет бурьян, то он начнет портить её качество.
Но главной заботой и скрытой гордостью у Ивана Васильевича стала ферма. Ведь первое, что пропало со столов выживших в катастрофе людей, было свежее мясо. Скотину в деревнях уже давно не держали, в Герасимово остались только дюжина коров и телков, да десяток лошадей и бычок-производитель, которые находились на момент Катастрофы на ферме. Плюс животина, привезенная Мамоновыми, и небольшое количество курей по домам. Поэтому Временным советом было принято волевое решение скотину пока не трогать, и все внимание обратить на ее дальнейшее разведение.
Ферма срочно реконструировалась, люди находили и устанавливали туда самую современную технику, даже видеокамеры в стойлах появились. Каменев продумывал специальное программное обеспечение, чтобы автоматически подавать корма, разрабатывались самые лучшие кормовые смеси, чтобы и привес был и для здоровья буренок польза. Коровник всегда был обеспечен электричеством, водой и кормами в первую очередь.
Особенно Войтович пестовал и холил своих коников.
– Вот скажи, Михаил Петрович, что делать то будете без бензина? Мотор ведь не поедет без корма. Ну а коник овса поел и пошел работать в поле, и телегу с урожаем или дровами привезти? Ну а зимой по снегу? Али тропка какая в лесу, коник везде пройдет. Плюс отходы, так сказать, производства в удобрения тут же превращаются. Ох, еще бы для разводу найти кого… – Иван Васильевич мечтательно смотрел в небо, – возродим коневодство, излечим, считай, полбеды.
Бывший директор как-то быстро сошелся с Мамоновыми. Те решили поселиться неподалеку на маленьком хуторе, принадлежавшем местному хозяйству,
занимающемуся экологическим туризмом. Хозяева разорилась, но строения и хороший бревенчатый дом остались, там они с северной основательностью готовились к предстоящей зимовке. Новоявленные фермеры не отказывали ни в помощи, ни в советах по ведению хозяйства. Пелагея с Иван Васильевичем вместе составляли реестр полей и намечали план для будущих посевов. Тут очень пригодилось агротехническое образование северянки. Сами же Мамоновы решили подналечь на животноводство и птицеводство, обещая вскоре обеспечить детей молоком и свежим мяском. Михаил с друзьями помогали хуторянам в обустройстве и поиске нужного оборудования, и в дальнейшем рассчитывали организовать подобие товарного обмена.
Татьяна Николаевна Тормосова и Зинаида Васильевна Замятная создала собственную группу по поиску и записи информации, относящейся к сельскому хозяйству. Здесь им помогали все. Ведь выживание их маленького человеческого сообщества зависели теперь от способности получать дары природы непосредственно от земли. И накопленные за тысячелетия знания очень могли пригодиться. Ну а земля Белоруссии благодатна: хорошие почвы, умеренный климат, приличная дорожная сеть. Здесь можно было жить!
Для обеспечения поселений всем необходимым была продолжена деятельность "мародерской" команды. Ее все так же возглавлял Матвей Широносов. Он привлек к себе Марину Кустову и несколько мужиков из местных. Его компаньон Андрей Великанов на поверку оказался вполне нормальным парнем. Внешний гламурный лоск уже с него сошел, он вспомнил рокерскую молодость и собрал в городе для своей будущей рок-группы множество инструментов. Правда, дисциплина среди мародерщиков несколько хромала, но Матвей старался держать товарищей в узде.
Широносов развернулся широко, когда большинство остро требуемого было, наконец, найдено и доставлено из города, он начал масштабное прочесывание Витебска и окрестностей, составляя подробную карту с обозначениями складов, магазинов, предприятий и описанием товаров и оборудования, лежащих там. Время от времени на совете всплывали новые запросы, и выезжать на «мародерку" можно было уже не вслепую. До сих пор действовали "мародерщики" совместно с разведчиками, для общей безопасности и лучшего ознакомления с местностью. Хотя в места поближе они выбирались вполне самостоятельно. Поисковики здорово подтянули свою боевую подготовку, и в распоряжении Бойкич была практически готовая вторая военизированная команда.
"Мародерщики" первым делом дотошно обшмонали райотделы милиции. Кроме множества укороченной версии Калашниковых там было найдено три десятка пистолет-пулеметов, пистолеты Макарова, бронежилеты и спецсредства, а также необходимые для учебы боеприпасы. Правление теперь смогло вооружить до зубов всех взрослых жителей обоих поселков. Да и даже подросткам немало перепало из вооружения, никого уже не шокировало боевое оружие в руках вчерашних «детей». В последнюю неделю поисковики целенаправленно занимались поиском оборудования, необходимого для отопления и бесперебойной выработки электричества, ведь впереди была долгая русская зима.
Все друзья Михаила как-то сразу оказались при деле. Николай Ипатьев стал кем-то вроде старшего механика. Он занял помещения бывшего мехдвора и теперь по-хозяйски реконструировал его под нужды поселенцев. Двор решили расширить и построить еще несколько закрытых ангаров. Благо техника и материалы теперь не были проблемой. С города и окрестностей рабочими команды мехдвора были доставлены грузовики разных мастей, экскаваторы, краны, фронтальные погрузчики, бульдозеры, грейдеры, станки и инструменты.
Николай же насильно пересадил всех с прожорливых джипов на маленькие экономичные машины и скутера, ибо "нефиг тратить драгоценное нынче топливо". Для зимнего сезона они уже нашли и доставили на мехдвор снегоходы и мотосани. Еще одной основательной проблемой оказалось сохранение топлива. Ипатьев старший нашел в окрестностях города несколько крепких цистерн. Затем его команда вырыла в полукилометре от поселков ряд ям, установили емкости туда и оградили местность сетчатым забором. И теперь в распоряжении общины было 60 тонн солярки и 35 тонн бензина, не считая двух 30 тонных бензовоза, которые действовали как разъездные заправщики.
Поисковикам же дали задание найти и отметить на карте все окрестные бензохранилища. Специалисты подсчитали, что свои потребности на зиму они с лихвой уже закрыли. Теперь вставал вопрос о сохранности топлива, ведь время шло, а бензин от этого лучше не становился, чай не коньяк. Но совет пока решил, что глобальные вопросы можно начать обсуждать после страды, а на данный момент более актуальна была подготовка непосредственно к зиме. И пока не выпал снег, все усилия направлялись на поиск и вывоз всего необходимого для жизнедеятельности обеих поселков. Это только на бумаге все просто. В реальности рабочих рук постоянно не хватало, как они приехали, так все жили в безостановочном цейтноте.
Михаил боялся за своих людей – не сорвутся ли, выдержит психика и организмы подобные нагрузки? Вопросы без ответа.
Сергей Туполев и Толик Рыбаков вместе с парой мастеровитых местных мужиков Иваном Млечным и Петром Таратайко организовали строительную бригаду. Она не имела постоянного состава, время от времени привлекали к работе других людей как и имеющих квалификацию, так и в качестве грубой физической силы. Бойкич и сам не раз помогал таскать мешки с цементом и сооружать опалубку для фундамента, благо имел большой опыт в студенческие годы, работая каждое лето в стройотрядах. В советское время много из новых хозяйственных построек в сельской местности делали шабашники и стройотрядовцы. Между прочим, студенты в течение горячих летних месяцев могли вполне заработать себе на поездку в Гагры или Коктебель. Да и зимой отчасти жить на эти деньги, только у ленивых студиозов денег никогда не было.
Сейчас самодеятельная стройбригада активно помогала в реконструкции мехдвора. И также ею возводились складские ангары из найденных в Витебске материалов, так как складывать вывозимое "мародерщиками" уже было просто некуда. Рядом со строящимися складами рабочие готовили котлован под ледник. Холодильники содержать сейчас было накладно, и поэтому они решили натаскать зимой льда, и устроить подземное холодильное хранилище по опыту прошлого. Ну а пока часть выловленной рыбы коптилась и вялилась, часть съедалась сразу же.
Плюс всевозможные консервированные деликатесы на столах пока не переводились. Смысла запасать огромное количество консервов совершенно не было, большинство из них имели очень ограниченный срок хранения. Новоиспеченные выживальщики со смехом вспоминали недалекие фантастические произведения, где через 20 лет после ядерной войны и бензин, слитый с бензобаков, можно было использовать, и консервы, найденные в развалинах зданий кушать, и оружие стреляло безотказно любыми найденными патронами. "Ох уж эти сказочники!" Особенно доставлял один распиаренный роман про метро, где выращивали странные грибы и свинину, и всего этого хватало для пропитания. Деньгами же были патроны. Сочинение необразованного школяра.
Группа Тормосовой как раз сейчас и была озадачена сбором информации о правильном хранении продовольственных товаров. Ведь даже крупы и мука долго не хранятся, максимум два года, а многие и того меньше. Например, хлопья быстрого приготовления надо съесть в ближайшие полгода. С консервами ситуация чуть получше, хотя большинство из них надо употребить в течение полутора лет, ну а хорошие мясные, смазав солидолом и положив в ледник, могли бы пролежать гарантировано 5 лет, а, возможно, и больше. "Мародерщики" сейчас активно искали склады местного аналога МЧС, где лежало долгоиграющее и энергетически емкое продовольствие.
Овощами община запаслась в этом году с большущим запасом. Местные сады дали хороший урожай яблок и ягод, а в окрестных лесах как старожилы, так и северяне нашли множество грибов на засолку. Зачастую между ними возникали споры – годится такой гриб на еду или нет? Традиции в большой стране были разные, в одних местах какие-то грибы спокойно варились, в других за поганки считались.
Продовольственной базой взялась заведовать Ольга Туполева. Она подобрала себе крепкую хозяйственную команду, из наших туда вошли Лена Ипатьева, обе подруги братьев Михайловых и Марина Аресьева. Надежда Рыбакова заведовала складом всевозможных необходимых для домашнего хозяйства вещей, например, бытовой химией.
Всем нашлось какое-либо занятие. Иначе было не выжить. Человеческая цивилизация на поверку оказалась вещью достаточно хрупкой. Один удар и все пошло кувырком! И чтобы выстоять, теперь приходилось напрягать все силы.
Юра Ипатьев с братьями Михайловыми, естественно, занялись своим любимым делом – автомобилями и прочими транспортными ништяками. Вместе с поисковиками они мотались по окрестностям, находили и привозили необходимую в дальнейшем технику, вместе её осваивали. Один экскаватор они даже в процессе учебы угробили, но работать на нем все-таки научились. Вместе с Николаем и местными водителями, а потом и просто с примкнувшими работягами они осваивали мехдвор, безотказно помогали в уборке урожая, в многочисленных перевозках и рейдах. Войтовичу очень понравились трудолюбивые и спокойные северяне. Он ожидал увидеть городских пижонов и белоручек, а на поверку вон оно, как вышло!
Дарья Погожина взяла в свои хозяйственные руки столовую. Чтобы не занимать лишний раз домохозяек, совет решил переоборудовать здание придорожного кафе. Место удобное, возле дороги. Они сделали быстрый косметический ремонт, из города доставили современное оборудование и утварь. Столовая была в числе объектов, куда днем в обязательном порядке подавалось электричество. Пока её работники использовали для приготовления пищи газовые баллоны, как будут после обходиться, этот вопрос оставили на потом. Запасенного газа должно было хватить на всю зиму, позже планировали оборудовать специальное хранилище под баллоны.
Жена Михаила Нина занималась своим делом. Вместе с Мелентьевой Натальей Федоровной и ее дочерью Ириной они организовали в местной врачебной амбулатории медицинский пункт, постепенно превращающийся в небольшую клинику. Туда с Витебска доставили самое современное оборудование, да и с лекарствами также проблем пока не возникало. К ним троим присоединилась местная девушка Алина Еремеевская. Она училась в мединституте на третьем курсе и вместе с Сергеем Носиком и Аней Корзун стала стажером – медиком. То есть помимо исполнения других обязанностей эта троица постоянно занималась обучению врачебному ремеслу. Параллельно медиками проводилась научная работа по внедрению методов народной медицины. Может, некоторые лекарства они смогут выпускать и сами. Ведь на окраине находился БелВитунифарм». Витебская биофабрика по производству сложных лечебно-профилактических и диагностических препаратов для нужд ветеринарии.
Еще одной большой заботой Совета стала организация школы. Благо здание в поселке Должа было и неплохое. В местную школу ходили дети со всей округи, часть из них даже привозили на автобусах, закупленных по общегосударственной программе. Здание оказалось в хорошем состоянии, недавно с ремонта, оставалось решить проблему с отоплением. Сейчас доморощенные специалисты были заняты установкой бойлера, работающего на соляре. Часть помещений решили пока не отапливать, остальные же к зиме готовили основательно.
С города привезли новые пластиковые стеклопакеты, двери, в каждом классе и кабинете был установлен собственный терморегулятор. Ночью температуру можно было снизить, а по утрам сторож будет включать нагрев на полную, и к приходу детворы в помещениях должно было быть тепло.
Директором школы стала Елена Перова. Она была волевой и правильной женщиной, и сына смогла воспитать настоящим мужчиной. Как и его отец, погибший десять лет назад в схватке с отморозками, насиловавшими девушку. Перова сама стала подбирать необходимые для школы кадры. Еще из Зеленоградских беженцев в преподавательский состав вошли Ирина Владимирова – отличный дипломированный химик. Помимо самой химии она взялась преподавать еще биологию, пополам с Ириной Мелентьевой.
Перова же по специализации являлась математиком, но решила обучать только в старших классах, как и физику. Просто она не представляла, как этому учить младшеньких, все-таки она была научным работником, а не учителем. За это дело взялась Лариса Пономарева, по первой специальности как раз учитель математики. Русский язык и литературу преподавать будет Диана Викторовна Корчук, а за историю взялся сам Михаил Бойкич. Он очень увлекался ею с детства, и был ходячей исторической энциклопедией, чем друзья зачастую пользовались.
Как-то вечером за общим дружеским столом в школе разгорелась дискуссия о том, как построить нынешний образовательный процесс. Раздались предложения, что полезно увеличить количество практических занятий. Ведь каждый что-то хорошо умеет делать, и почему бы не поделиться знаниями с подрастающим поколением? Поэтому в школьную программу решили ввести уроки агрономии, огородства, животноводства, шитья и вязания.
Мужчины, в свою очередь, предложили помощь в обучении вождения и ремонта автомобилей, а также и другой техники. Не оставили стороной и компьютерную грамотность, и азы знаний по радиотехнике. Все собравшиеся сошлись во мнении, что теоретическая подкованность и практические навыки должны сочетаться с хорошей физической подготовкой. Пономарев и Потапов решили использовать небольшой школьный спортзал по полной программе, а к зиме завести комплекты лыж и прочего спортинвентаря.
Татьяна Тормосова предложила свою оригинальную методику закаливания. Она каждое утро обливалась холодной водой, приучила к этому свою дочку и знакомых. Здоровье у женщины было железное, уже в поселке к ней присоединился сам Бойкич, а потом начали участвовать в обливании другие жители. С медициной в новом мире будут проблемы, так что каждый о своем здоровье должен подумать в первую очередь сам. В обычном мире еще существовала призрачная надежда на «честных» врачей, сейчас и такой не было.
Ну и, естественно, для новых условий жизни, старшеклассники осваивали в полной мере военное дело. Благо, грамотные учителя у них появились. Некоторые из старших ребят уже вовсю помогали в патрулировании поселков. И юноши, и девушки ходили повсюду, как и взрослые, вооруженные пистолетами. Выезжая куда-то из поселка по делам, они брали с собой собственные карабины или укороты Калаша. Два раза в неделю в поселке старались проводить общие учебные стрельбы, а по выходным сборы ополчения. Их отменили только на время страды, люди нынче были острым дефицитом.
Никто пока не жаловался на такой распорядок. Дорога, полная опасных приключений показала, что военная выучка нынче необходима каждому. Активнее всех занимались боевой подготовкой беженцы из Зеленограда. Наталья Печорина стала временным помощником шерифа и возглавляла свой ополченческий женский десяток. Она взяла по сложившейся традиции под свою опеку юную Милану Короткову, до той поры пока той не стукнет 18 лет. Милана уже сумела подружиться с молодыми северянами и проводила с ними все свободное время. К тому же она, что удивительно для девушки, прекрасно разбиралась в радиотехнике. И Подольский обещал взять ее в свою команду, после соответствующей подготовки, разумеется.
Белорусы пока от нового порядка жизни отбрыкивались, и даже от военной подготовки старались увильнуть. Жареный петух их еще не клевал. Но Михаил потихоньку закручивал гайки, а Войтович ему активно в этом помогал. Он-то сам был человеком старой закалки, знал, что без дисциплины и порядка жизни нормальной нет. Вообще, не сказать чтобы отношения между различными группами людей складывались так уж гладко. Случались и мелкие бытовые конфликты, ссоры, недопонимания. Где-то обходилось уговорами, а где-то…
Шерифу пару раз пришлось применить силу и "горячих хлопцев" посадить на ночь в карцер. Одной скандально семейке из Гатчины был даже поставлен ультиматум – или живете по нашим законам, или уматывайте восвояси. Главе этой семьи удалось умерить свой гонор, ну а вскоре его закрутила вереница срочных забот.
"Работа лечит "– говаривал Иван Васильевич – "или в могилку сводит» – добавлял потом с усмешкой. Из круга их друзей выпала только Светка Мальцева. Неожиданно для всех она совместно с северодвинцем Николаем Синицким она поселилась в Герасимово. В совместных посиделках их компании участвовала редко. Решила начать новую жизнь. Ну, дай Бог. Все они тут начинали новую жизнь!
