Читать книгу Любить аутиста. Осенняя сказка в тридцати четырех актах с эпилогом - Аль Странс - Страница 6

Наступила осень. «Унылая пора! Очей очарованье!» Однажды он прогуливался в одиночестве по парку. Цветные листья выстлали для него веселую дорожку, и Адам медленно ступал по этому праздничному ковру, любуясь палитрой красок под ногами. Он любил осень. Для его души осенняя пора действительно была праздником. Дождь и маскарад деревьев, облака плывущие и быстро меняющиеся, ветер, вальсирующий с падающими листьями. И его абсолютное одиночество. Он полюбил свое одиночество. Осенний маскарад, и он гость на этой фиесте.

Неожиданно на тропинке впереди послышались шаги. Он не поднимая головы, немного отступил в сторону, позволяя прохожему пройти мимо. Но прохожий остановился прямо перед ним. Адам хотел было обойти его, но фигура твердо стояла на его пути. Тогда он поднял глаза и увидел ее, Девочку, ту самую девочку, влюбленную в него с первого класса. О ее любви к нему в те школьные годы он понял после развода с женой. Но понял не умом, а сердцем, то есть шестым чувством, непонятным и неопределенным. А вот сейчас, 20 лет спустя, она стоит снова перед ним и улыбается своей ласковой, доброй улыбкой с ямочками на щеках.

– Здравствуй, мой мальчик.

– Здравствуй, моя девочка.

– А ты возмужал.

– Наверное, быть может… а ты постарела… вон седая прядь.. Ой, прости…

– Это ничего, это правда. Ты всегда говорил правду.

– Как ты?

– Так и сяк. По правде, не очень. А ты?

– Я? Развелся с женой, после 10 лет вместе. У меня дочь Элизабет. Я ее почти не вижу. Работа есть. Это все.

Они пошли рядом по яркой цветастой дорожке, казалось единственной тропинки, ведущей к светлой надежде среди окружающего сумрака их нынешнего бытия.

– А ты меня очень любила? Тогда, в школьные годы?

– Очень. Я видела тебя в своих снах, ловила твою улыбку, твой взгляд, любое прикосновение…

– А я ничего не замечал…

– А теперь заметил.

– Я аутист, девочка моя.

– Кто же тебе поставил такой диагноз?

– Я сам…

– Диагноз ошибочный! Ты вовсе не аутист, а великий романтик и поэт, и я люблю тебя таким, какой ты есть.

– До сих пор?

– Конечно.

– Ты замужем?

– Я развелась. Он не был похож на тебя ни капельки, ни вот на столечко. В начале мне показалось, что похож. Но потом поняла – совсем нет. А я искала только тебя.

– Я один. Жена выставила меня за дверь, обвинив, что я не понимал ее потребностей и желаний.

– Я знаю.

– Откуда?

– Я знаю тебя. Я все чувствовала. Все эти годы интуитивно чувствовала и ждала.

– Странно.

– Ты был женат 10 лет?

– Да.

– Значит после развода и до сих пор ты жил один? Или…

– Один.

– 10 лет одиночества! Милый ты мой! Милый, милый, родной человек.

– Как? Мы не виделись 20 лет?!

Она грустно кивнула. Он удивленно смотрел на золото листьев под ногами, словно только что узнал необыкновенную тайну…

– Постой, однажды мы случайно встретились в литературном кружке, помнишь, ты уже был женат, и ты читал мне свои стихи и рассказ… А потом мы опять расстались на новые 10 лет разлуки.

– Мне мое одиночество нравилось… – тихо произнес Адам.

– Это неправда, – возразила Ева.

– Ну, может быть, не совсем нравилось, но я привык. Уж лучше, чем…

– Это правда.

Неожиданно он остановился, повернулся к ней и пристально осмотрел. Она выглядела замечательно. Он ошибся, сказав, что она постарела. Кожа лица была гладкая без капли косметики, те же ямочки на щеках при улыбке, может, несколько морщинок у глаз и серебряные нити седины волосах. Глаза ее смеялись, мягкий шарфик утеплял ее шею, длинный приталенный бежевый плащ и черные сапожки очень шли ей. В сущности, она не изменилась. Ни лицо, ни одежда, ни душа. Та же Ева из его детства.

– «И пусть ночь слишком близка, у нас еще годы и годы после полудня», – процитировал он строчку из американской песенки.

– Ты остался поэтом. Я рада. Ты что ни будь опубликовал?

– Нет, но у меня чемоданы исписанных листов.