Читать книгу Дороги дождя - Алан Чароит - Страница 6

Внутри белокаменной башни Вилли ожидал увидеть обычную девичью комнату: с зеркалом и туалетным столиком, всякими дамскими штучками для наведения красоты, резными шкатулками с булавками, шпильками и кружевом, свежими (ну или на худой конец засушенными) цветами в вазах – а вместо этого попал в настоящий лес.

Стену, никогда не знавшую обоев, украшал мягкий ковёр из зелёного мха, под ногами расстилался душистый клевер – отрада для босых ног. Ветви лозы под потолком сплетались в многочисленные шары размером в кулак взрослого человека. Внутри каждого такого шара мерцал неярким светом болотный огонёк. Цветные стёкла витражей отбрасывали красные и синие блики на кресло, выточенное из цельного можжевелового пня и покрытое мягкой овечьей шкурой. Кроватью служил пень побольше, покрывалом – плющ, а балдахином – листья дикого винограда. На плетёном столике стояла серебряная чаша со свежими яблоками и грушами, а в кувшине из горного хрусталя всеми оттенками янтаря и мёда переливалось волшебное вино из страны фейри.

– Только не вздумай пить, – шепнул Фоули.

– Чёй-то? Я не на работе! Да и ты мне больше не указ, – Вилли облизнул губы. Сам он промок до нитки, но во рту у него изрядно пересохло, поэтому внутреннее и внешнее содержание следовало уравновесить. При помощи вина, естественно.

Фоули пропустил эту дерзость мимо ушей, и зашептал ещё настойчивей:

– Я слышал, что тот, кто попробует еду или питьё в Волшебной стране, никогда не сможет вернуться в мир людей. Не боишься тут застрять?

– Буду сч`стлив остаться, – Вилли улыбнулся прекрасной Кейнуэн и огладил бороду.

Фоули снова закатил глаза и пробормотал что-то очень похожее на «чёртов кобель», но повторить погромче отказался.

Бывшая королева Волшебной страны улыбнулась пялившемуся на неё Вилли и, присев в кресло, указала рукой на столик:

– Вынуждена признаться, эти яства не совсем то, чем кажутся, но есть и пить их можно безбоязненно. Вы ощутите вкус вина, может быть, даже почувствуете лёгкое опьянение, но на самом деле это обычная дождевая вода. Когда она заканчивается, я просто снова выставляю кувшин за окно. А яблоки и груши – это шэмрок и кресс-салат, растущие за моей кроватью. Если захотите, я могу заставить их выглядеть и пахнуть как сочный стейк или кусок йоркширского пудинга, но питательнее они от этого не станут. Увы, ничего другого у меня нет. Поэтому, прошу вас, угощайтесь!

Фоули, немного подумав, выставил свою флягу за окно, чтобы набрать дождевой воды, а вот Вилли не заставил просить себя дважды: уселся прямо на ковре из клевера, скрестив босые ноги, взял яблоко и с хрустом надкусил. Ароматный сок потёк по бороде и в воздухе запахло сидром, словно в яблоневом саду в августе. Волшебное вино тоже обладало терпким яблочным вкусом и, как вскоре убедился Пол-лепрекона, ничем не отличалось от реального. А уж он-то, поверьте, разбирался в выпивке: как в настоящей, так и в поддельной.

– Это ск`лько же вы тут живёте, питаясь кресс-салатом и д`ждевой водой? – по его мнению от такой диеты даже дева из рода фейри должна была откинуться от голода или хотя бы исхудать до костей. Но красавица Кейнуэн совсем не выглядела измождённой.

– Я не нуждаюсь в еде, – прекрасная дева немного виновато улыбнулась, будто бы извиняясь за это. – Дело в том, что я – тень.

Фоули глубокомысленно хмыкнул (хотя наверняка ничего не понял, а просто сделал умный вид), а вот Пол-лепрекона подавился и закашлялся, оросив заросли клевера винным фонтаном изо рта и носа.

– Пресвятая дева! В см`сле? Вы пр`зрак?

Так: вдох, выдох, надо успокоиться. Если бы прекрасная Кейнуэн была бесплотной, разве они с Фоули смогли бы забраться в башню по её косе, как по верёвке?

Девушка грустно покачала головой:

– Нет, я не призрак, а тень. Или отражение, если хотите. Моя телесная оболочка уже больше пяти веков находится не здесь, а совсем в другом месте. Там, где действует сильное заклятие и остановилось время. А несчастная тень – та, что у Туата де Даннан вместо смертной души, – обитает в этой башне. Моих чар хватает лишь на то, чтобы создавать осязаемые иллюзии, но это лишь жалкие отголоски былой силы, – её небесно-голубые глаза снова наполнились слезами.