Читать книгу Лига Чистоты - Алан Вильямс - Страница 6

Питер Платт, председатель комитета Международного Кардиффского фестиваля живого искусства посмотрел на Магнуса своими большими глазами старого развратника.

– Что тебе нужно, Оуэн?

– Факты. Скажи. Штайнер, который входит в комитет твоего фестиваля, – это тот самый Штайнер из Ассоциации культурных связей «Восток – Запад»?

– Да.

– Что он делает здесь?

– В фестивале участвуют несколько джазовых групп из Восточной Европы. Ассоциация Штайнера помогла организовать их приезд. Ну и что?

Магнус иронически усмехнулся, глядя на стакан.

– Хочешь выпить, Питер?

– Извини, Оуэн, я занят… – Он уже озирался вокруг в поисках новых слушателей.

Магнус тихо спросил:

– Ты слышал когда-нибудь о Ядвиге Дузинской? – Платт обернулся, нахмурившись. – Польская эстрадная звезда, – продолжал Магнус. – В прошлом году она была в Лондоне… Ее оттуда выслали за кражу в магазине.

Платт шагнул вперед.

– Черт возьми, Оуэн, к чему ты клонишь?

– Дузинскую пригласила сюда Ассоциация «Восток – Запад», и твой приятель Штайнер был с ней, когда ее арестовали.

То ли от жары, царившей на приеме, то ли от шампанского на верхней губе Платта выступила испарина.

– Ты же не считаешь, черт возьми…

– Я ничего не считаю, Питер. Только то, что произошедшее с Дузинской было недоразумением. Надеюсь, это не случится снова.

Сзади кто-то толкнул его, и содержимое стакана выплеснулось Магнусу на руку. Он осекся и стал поворачиваться, как чья-то рука твердо удержала его за локоть. Он поднялся и что-то пробормотал. Платт уже удалялся.

Рука продолжала держать Магнуса и тогда, когда он повернулся и, прищурившись, увидел высокую девушку в простом черном платье.

– Извините, – сказала она, – но вам не следует продолжать разговор с этими людьми. – Она повела его к выходу. Он остановился и поставил стакан на пол, потом взглянул на нее и рассмеялся.

– Не рассказывайте сказки! Вы путешествуете налегке, перед ленчем пьете водку… и еще вы читаете «Инкаунтер», а это значит, что вы наконец, должно быть, еще и умны.

Она тоже рассмеялась, беря его за руку.

– Идем, вы уже достаточно выпили.

– Не так быстро! – На ступеньках, уже на улице, он обрел равновесие. – Я глубоко верю в эпоху рыцарства, но уже давно миновал тот возраст, когда меня в пьяном виде подбирали девушки.

– Я вас спасла.

– Вы считаете, что меня надо было спасать?

– Я считала, что вы ставите себя в глупое положение.

Он стоял на ступеньках и мотал головой.

– Ах да, эпоха рыцарства. Вероятно, вы подслушивали?

– Я ничего не могла поделать. Видите ли, вы разговаривали довольно громко, – она улыбнулась ослепительной улыбкой, и он наклонился и коснулся рукой ее щеки.

– Боже мой, настоящая, – пробормотал он, потом взглянул на ее волосы. – Настоящий Ренессанс. Откуда только берутся такие девочки, как ты? Ты не англичанка?

– У меня британский паспорт. Но родилась я не здесь.

Она взяла его под руку и повела по лестнице вниз. Солнце село, и над парком неслись дождевые облака.

– Что ты делаешь в Кардиффе? – спросил он, вспоминая, что видел ее нынешним утром на вокзале, за ней заехал черный «хамбер» с молодым водителем, одетым в темный костюм.

– Я просто нахожусь здесь, как и все остальные. – В ее речи был слышен едва различимый акцент.

– Где, говоришь, ты родилась?

– В Польше. Да не смотрите так удивленно. Ведь выходцы из Польши образуют самую большую эмигрантскую колонию в Великобритании.

Он продолжал идти, чувствуя, как кружится голова. Поляки и в самом деле могли составлять самую большую колонию, и в Кардиффе сейчас было, по крайней мере, двое поляков, имеющих отношение к фестивалю. Но даже будучи пьяным, опытный Магнус знал, что два совпадения – уже достаточно много.

– Ты имеешь отношение к Ассоциации культуры «Восток – Запад»? – наконец произнес он и увидел, что ее лицо стало жестким.

– Для журналиста вы слишком неосторожны, мистер Оуэн.

Он остановился:

– Как, черт побери…

– Ничего особенного, я тоже читаю «Пейпер». Видите ли, ваше имя достаточно хорошо известно. – На лице девушки снова вспыхнула очаровательная улыбка.

Но он не улыбнулся в ответ.

– Как ты догадалась, кто я?

– Я узнала вас. Видите ли, у вас очень характерное лицо, – теперь улыбка стала злой и насмешливой.

Магнус начинал сердиться.

– Откуда ты узнала, как я выгляжу? «Пейпер» не печатала моей фотографии.

Она промедлила долю секунды.

– Я читала вашу книгу. Ваша фотография появилась вместе с журналами. Она очень хорошая… я имею в виду книгу.

Магнус, кивая, медленно шел рядом с ней.

– Итак, четыре года назад ты увидела в журнале мою фотографию и теперь едешь за мной из Лондона в Уэльс только для того, чтобы сказать, как тебе нравится моя книга?

Она отпустила его руку.

– Я думаю, нам следовало бы немного поговорить.

Они дошли до отеля «Парк». Не спрашивая и не дожидаясь его согласия, она повернулась и прошла сквозь вращающиеся двери, исчезнув на противоположной стороне вестибюля. Девушка села возле низкого столика, вытянула ноги, вид которых заставил его судорожно сглотнуть, и вытащила пачку сигарет.

– Хотите?

– Не курю. – Он неловко сел напротив и взглянул на часы. – Через пять минут мы можем выпить.

Она зажгла сигарету и какое-то время сидела, разглядывая его через дым.

– Вы слишком много пьете.

Он откинул голову назад и мрачно хохотнул в потолок.

– А еще я схожу с ума! Во всяком случае, кто ты такая, черт побери? Кто прислал тебя сюда? Кто тот шофер, который встречал тебя на вокзале сегодня утром?

– Вы очень наблюдательны. Что еще вы знаете обо мне?

– Да я о тебе вообще ни черта не знаю! Даже имени.

– Майя.

– А фамилия?

– Даже если я назову ее, вы не сумеете произнести.

– А как насчет номера телефона?

Но она не ответила. Возле них появился официант.

– Стесненные обстоятельства – самое подходящее время для водки, – сказал Магнус, взглянув на часы. – Одну водку со льдом, – велел он официанту, – и один двойной бренди.

Девушка со слабой улыбкой наблюдала за Магнусом, но в ее голосе не было веселья.

– Вы обвиняете меня в том, что я приехала сюда за вами из Лондона. Почему вы так сказали?

– Это была шутка.

– Глупая шутка.

– Самое лучшее, на что я способен. Но чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что это была, пожалуй, не такая уж и шутка. Ты все еще не сказала мне, что здесь делаешь.

Она сидела в кресле, наклонившись вперед, держа обеими руками сигарету и опираясь локтями на колени, выступающие над столом. Но Магнус следил только за ее лицом; в нем была тайная власть, и внезапно оно стало очень неженственным и очень холодным.

– Мистер Оуэн, вообще вы слишком много говорите. Сегодня днем вы ужасно много мололи языком. Почему вы кричали на Питера Платта?

Он ошарашенно вытаращил на нее глаза.

– Я не кричал на него, я задавал вопросы.

Она кивнула.

– Вопросы о Яне Штайнере.

Он выпрямился на кресле.

– О Штайнере! Что вы знаете о нем?

– Нет, что вы знаете о нем, мистер Оуэн?

– Я видел его лишь раз, в отеле в Лондоне.

– Тогда почему вы им так интересуетесь?

– Я интересуюсь? – воскликнул он. – Я не… Я просто задавал Платту кое-какие вопросы… – Он беспомощно пытался найти нужные слова, чувствуя, что разговор переходит в какую-то сюрреалистическую плоскость. Принесли напитки, и он получил минутную передышку.

– Может быть, это совпадение, – наконец произнес он, – но не знаете ли вы Ядвигу Дузинскую?

– Лично нет. Но я знаю, что с ней случилось.

– А что случилось?

– Вы сами прекрасно знаете. Вы же рассказывали Платту. Зачем вы это делали?

Он подался вперед и сжал бокал с бренди.

– Так, Майя. Значит, вы работаете в Ассоциации культуры «Восток – Запад» и хотите защитить своего приятеля Яна Штайнера от нескромных вопросов.

Ее лицо посуровело, кожа обтянула широкие скулы, а глаза стали злыми и безжалостными.

– Вы дурак, мистер Оуэн. Отвратительный дурак!

Он кивнул и выпил.

– Итак, вы подцепили меня на выставке лишь для того, чтобы сказать это? Или вы пытаетесь меня предостеречь?

– Почему бы вам не перестать пить и не выслушать меня, Магнус? – Она впервые назвала его по имени, и он смутился.

– Хорошо, я слушаю.

Она проглотила водку, аккуратно поставила бокал обратно на стол и сказала:

– Магнус, я увела вас оттуда, потому что вы трепали языком. Предполагалось, что вы здесь составляете для «Пейпер» отчет о фестивале. Вместо этого вы начинаете пить и задавать глупые вопросы людям вроде Платта. Почему вы не сидите тихо, глядя в оба и держа язык за зубами? Ведь вы здесь именно для этого, не так ли?

В течение нескольких секунд он просто таращился на нее, беспомощный, почти загипнотизированный. Даже Хью Риссел вряд ли осмелился бы обращаться таким образом с кем-либо из своих сотрудников. Наконец, он откинулся назад и сунул руки между коленями.

– Майя, я понятия не имею, к чему все это, я могу только сказать, что до сих пор не верю ничему из того, что вы наговорили. Я не верю, что вы запомнили мою фотографию в журнале, который вышел четыре года назад. Я не верю, что вы совершенно случайно оказались сегодня утром в Паддингтонском поезде, случайно очутились на этой выставке, случайно стояли за моей спиной, когда я расспрашивал о Яне Штайнере. По сути дела, я считаю вас прелестной, очаровательной лгуньей.

Уперев локти в колени, она сидела совершенно неподвижно, наблюдая за ним; потом вдруг ее облик стал расплываться, лицо потеряло четкость.

– Ну? – не выдержал он.

– Что – ну?

Он вяло потянулся за бренди.

– Детские забавы, Майя. Вы спрашивали, почему я интересуюсь Штайнером. Теперь спрашиваю я: почему вы так интересуетесь мной?

Она помолчала, закуривая очередную сигарету.

– Я его плохо знаю. Встречала несколько раз в Лондоне, в польских клубах и на приемах.

– Чем он занимается?

– Полагаю, он какой-то чиновник в Ассоциации. Он там с тысяча девятьсот сорок восьмого года.

– Вы знали, что он был с этой самой Дузинской, когда ее арестовали?

Она не шелохнулась, но ее лицо напряглось, будто она сдерживала нервный тик.

– Да, я действительно кое-что слышала. – Она взглянула в сторону официанта, подзывая его. – Счет, – произнесла она, открывая сумочку и подавая официанту фунтовую банкноту, и добавила, адресуясь к Магнусу: – Я заплачу. В конце концов, это я пригласила вас.

Он кивнул.

– Вы на службе, да? Вы действительно по пути из Лондона сюда все время следовали за мной.

Она слегка улыбнулась, оставляя сдачу официанту, потом встала, и он, огибая стол, пошел за ней, безуспешно пытаясь взять инициативу в свои руки.

– В семь часов я буду передавать материал в «Пейпер», – сказал он ей в спину, – к половине восьмого закончу. Если вы свободны, давайте пообедаем вместе.

Она вывела его из холла и пересекла половину вестибюля, прежде чем ответила, не оборачиваясь.

– Хорошо, с удовольствием.

Он почувствовал, что влюбился в нее. Ему захотелось взять в руки ее лицо и поцеловать этот большой рот, ощутить, как тяжелые волосы струятся между пальцами. Он постарался, чтобы его вопрос прозвучал небрежно:

– Вы где остановились?

Она направилась к вращающимся дверям.

– Думаю, будет проще, если я заеду за вами. Я на машине.

– Парень с «хамбером»?

Она засмеялась:

– Он вас в самом деле беспокоит, да? Ну, хорошо. Я буду одна.

Он одарил ее своей самой хищной улыбкой и сказал:

– Я живу в местечке под названием Бьют, за вокзалом. Но думаю, вы это уже знаете.

– Вообще-то нет. Но у вас милая компания.

– Компания? – нахмурился он. – А-а, вы имеете в виду Гарта Скаммела? Сегодня утром я его видел.

– Еще есть Берлинер и этот американец, Ортиц. У вас там целый театр. Вероятно, вы очень весело проводите время.

Магнус внимательно посмотрел на нее. Как она могла знать, что Берлинер с друзьями и Скаммел остановились в отеле «Бьют»? И потом, после всего этого словесного поединка он так и не получил ни малейшего представления о том, почему она подошла к нему – днем подобрала его пьяного, загнала в гостиничный бар, где сразу обозвала дураком, а потом стала пытать, почему он интересуется таинственным Яном Штайнером. Что-то было не так, все произошло слишком быстро, слишком легко.

– Где мы встретимся?

– В «Ройял». Мне нужно быть в этой стороне, ну и, во всяком случае, это ближе к вам.

– Я буду там. Бар в нижнем этаже, семь тридцать. – Он помолчал. – Если я вдруг задержусь, я могу как-нибудь связаться с вами?

– Думаю, нет. Просто постарайтесь не напиться, вот и все.

Магнус покосился на нее:

– Вы начинаете говорить, как духовный реформатор. Вам это не идет. – На ее лице промелькнуло болезненное выражение. – Вызвать такси? – добавил он. – Идет дождь.

– Я останусь… Мне нужно позвонить.

– Тогда до половины восьмого, Майя.

– До свидания, Магнус.

Он повернулся и, выходя сквозь вращающиеся двери под дождь, знал, что она смотрит ему вслед.