Читать книгу Тень сбитого лайнера - Альберт Байкалов - Страница 11

Несмотря на поздний час, в окнах дома Рахильских горел свет. Арон Александрович был сегодня, что называется, в ударе. К полуночи он закончил статью об исторической роли украинцев в Российской империи и тут же в который раз взялся править автобиографию Степана Бандеры.

Его жена Ализа Львовна никогда не ложилась раньше мужа. У нее тоже хватало работы, особенно ночью. В свое время она закончила филологический факультет МГУ, а теперь подолгу работала в Интернете, стала превосходным бойцом на информационном фронте. Имея под рукой не только супруга-историка, но и огромную массу его трудов, она формировала общественное мнение, делала из друзей врагов, из честных людей взяточников, из предателей героев и наоборот. Дергая за кончики Всемирной паутины, Ализа Львовна с легкостью собирала многотысячные митинги, сбрасывала памятники с постаментов, запихивала депутатов в мусорные баки.

Когда напольные часы, доставшиеся Арону от прадеда, пробили полночь, супруги спустились на первый этаж, в гостиную, где Ализа Львовна быстро приготовила кофе.

– Ты зря отпускаешь прислугу домой, – стал отчитывать ее Арон Александрович, когда она поставила на стол чашки с ароматным напитком. – Этих дармоедов и так в два раза больше, чем нужно. Кто-то мог бы и оставаться.

– Ты тоже жалеешь охранников, – парировала она, усаживаясь напротив. – Днем, когда не надо, этих оболтусов полный двор и дом. Сейчас только один.

– Днем их видно, – стал объяснять Арон Александрович. – Поэтому люди думают, что столько же и ночью. Да и кого нам боятся? Охрана просто повышает мой статус в глазах украинцев. Все вокруг видят, что правительство ценит меня.

– Тебя ценит Коломский, – уточнила Ализа Львовна. – А в правительстве не очень жалуют.

– Не замечал. – Муж сделал глоток из чашки и вернул ее на стол.

– Наш народ никогда и нигде не был желанным, – с тоскою в голосе продолжала жена.

– Ты снова за свое? – Арон нахмурился. – Брось! Насмотришься чепухи по телевизору и потом начинаешь придумывать страхи.

– Посмотри, ведь сейчас Украина ничем не отличается от фашистской Германии! – воскликнула Ализа Львовна. – Мне просто противно уже лгать в Интернете. Разве мои дед и бабушка, которых фашисты загнали в карьер и расстреляли, как скот, зараженный сибирской язвой, могли представить себе, что и их внучка спустя много лет будет работать на такую же хунту?

– Кого ты называешь хунтой? Этих идиотов, напяливших на себя повязки с немецкой символикой и восхваляющих Бандеру? Брось. Жалкая пародия на Третий рейх. Можно сказать, фельетон.

– Глянь на того же депутата Ливчука, – не унималась Ализа Львовна. – Он всех, кроме украинцев, считает людьми второго сорта. Даже тех, кто живет на юго-востоке, называет москалями, которых надо вешать, призывает к массовым казням. Тебе как историку это ничего не напоминает?

– Ливчук – шут гороховый, – зло констатировал Арон Александрович. – А весь этот националистический всплеск хорошо заменяет идею.

– Может, уедем? – осторожно спросила жена.

Муж молча допил кофе, встал из-за стола и сказал:

– Уедем, но не сейчас. – Он подошел к лестнице и намеревался подняться в свой кабинет, но шум во дворе заставил его задержаться.

– Что это? – испуганно спросила жена.

– Не знаю. – Рахильский пожал плечами.

В тот же момент послышался сдавленный крик. Он узнал голос своего охранника Николая и вернулся к столу.

На крыльце кто-то затопал. Арон Александрович вздрогнул. Входные двери с грохотом распахнулись, и в гостиную ворвались несколько мужчин в масках с прорезями для глаз и рта. Одинаковая черная униформа с националистическими нашивками и автоматы говорили о том, что это военизированное подразделение одного из тех людей, о которых супруги сейчас говорили.