Читать книгу Империя. Путешествие по Римской империи вслед за монетой - Альберто Анджела - Страница 22

Декурионы возвращают парочке табличку и сворачивают с главной улицы в переулок. Их влечет, подобно невидимому магниту, аромат свежевыпеченного хлеба. Толкнув дверь из трех досок, скрепленных крест-накрест приколоченными дубовыми планками, декурионы видят помещение лавки пекаря. За столами несколько рабов вращают небольшие ручные мучные мельницы. Остальные катают тесто, придавая будущему хлебу форму толстых дисков с глубокими, расходящимися от центра бороздами (по которым будут резать хлеб).

В углу двое рабов просеивают муку через сито, создавая весьма завораживающую картину: свет, проникающий узкими полосками через высоко расположенные небольшие оконца, проходя через облако муки, образует пучки лучей, пересекающих все помещение, как когда-то в кинотеатрах, до того как ввели запрет на курение в кинозалах. Рабы все усыпаны мелкой белой пылью. И сильно вспотели: вдоль одной из стен в печах беспрерывно пекутся хлебы, которые затем выкладывают на шаткие полки.

Торговля хлебом идет в глубине дома. А декурионы заглядывают в заднюю дверь лавки, выходящую в переулок.

Мы можем видеть почти весь интерьер дома насквозь, это значит, что в некоторых кварталах Лондона дома расположены рядами, бок о бок, фасад выходит на одну улицу, а черный ход – на другую.

Декурионы покупают булки и удаляются, аппетитно похрустывая горячей корочкой. Выходя, они прикрывают за собой дверь пекарни. Для них это банальность, а для нас – курьез.

Вы обратили внимание? Все римские двери открываются внутрь дома, никогда – на улицу. Почему так?

Причина проста: в противном случае участок общественной земли использовался бы в частных целях. Действительно, пространство напротив входа в дом используется для открывания двери и тем самым «отнимается» у общества… Только римские богачи и власть имущие могут себе такое позволить. Остальные – нет.

Это правило через века дошло до нашего времени. То же самое бывает и с нашими входными дверями: от дверей квартир до дверей подъездов многоквартирных домов. Сходите посмотреть на дверь в подъезде вашего дома…

Введение норм безопасности начало вытеснять это правило: во многих заведениях и общественных зданиях двери оснащены специальной системой открывания наружу, чтобы обеспечить быстрый выход людей в чрезвычайной ситуации. Ведь если вдуматься, именно в результате этой традиции случались многие трагедии, когда толпа людей, напиравших на дверь изнутри помещения, не могла открыть ее и покинуть опасное место.

Среди множества сохранившихся до наших дней элементов римского наследия есть еще один, который, возможно, удивит вас.

Три декуриона сейчас подошли к лондонскому амфитеатру, одному из объектов, которыми гордится город. После утренних схваток с дикими животными, полуденных смертных казней сейчас, возможно, на арене сражаются гладиаторы. Действительно, из-за ограды доносятся крики зрителей. Но этот шум не сравнится с тем, который трое мужчин привыкли слышать в Риме. Ведь в Колизее могут поместиться от 50 до 70 тысяч зрителей. А здесь – всего лишь шесть тысяч человек… в десять раз меньше. Кроме того, амфитеатр еще деревянный. Лишь при императоре Адриане здесь возведут каменный амфитеатр.

Свернув за угол, декурионы становятся свидетелями ссоры. Некто пытается увести своего друга, которого продолжает оскорблять его противник. Он говорит другу: «Посмейся над тем, кто обозвал тебя мужеложцем, Сестилл, покажи ему средний палец».

Друг повинуется и, обернувшись к противнику, плюет в его сторону и показывает средний палец, что считается оскорблением. Завязывается потасовка, одна из многих, которые можно каждый день видеть в лондонских переулках.

Декурионы удаляются, не желая ввязываться в драку.

Эта сцена для нас была весьма интересна, – оказывается, один из самых оскорбительных жестов нашего времени, поднятый средний палец, не является порождением нашей вульгарности, а восходит к древности: его использовали уже римляне… Об этом говорит и Марциал в своих «Эпиграммах».

Догоним трех декурионов. Они только что повернули за угол, выйдя на декуманус, одну из главных улиц будущего лондонского Сити. Затеряемся вместе с ними в толпе «лондонцев».