Читать книгу Айза - Альберто Васкес-Фигероа - Страница 14

День был воскресный, и на улицах Сан-Карлоса безраздельно хозяйничал зной.

Ранним утром, еще до того как солнце поднималось достаточно высоко, чтобы прогреть неподвижный воздух, местные жители наряжались в свою лучшую одежду и семьями отправлялись в церковь, обмениваясь приветствиями при входе или под сенью цветущих арагуанеев[21]. Однако после полудня под открытым небом оставались только собаки да измученные лошади, которые нервно отгоняли мух, брыкаясь и чуть ли не высекая искры из булыжников, которыми было замощено большинство городских улиц.

Даже двери пульперий[22] португальцев или «источников содовой» итальянцев и креолов были закрыты до тех пор, пока с севера не поступал прохладный воздух, приглашая людей вновь выйти из дома. Так что Пердомо еще повезло – им удалось купить несколько кукурузных лепешек в единственной продуктовой лавке, которая оставалась открытой. Чтобы их съесть, пришлось устроиться на обшарпанной скамье из голубых плиток, уложенных вокруг толстой и развесистой сейбы.

Сан-Карлос не имел ничего общего с Каракасом. Можно было подумать, что он находился в другой стране, а то и на другом континенте: это был небольшой город, тихий и сонный, который, казалось, в глубине души гордился своим колониальным прошлым, не успев еще испытать на себе агрессивного влияния нефтяного бума и массового нашествия иммигрантов.

Ни тебе сумасшедшей гонки, ни стресса столичной жизни – таким Сан-Карлос вступил во вторую половину XX века. Сохранилась незыблемой традиция по воскресеньям рано возвращаться домой и вкушать всей семьей обильный обед: жаркое, сладости домашнего изготовления, пиво рекой и крепкий черный кофе.

Затем закуривали сигары, мужчинам подавали ром, а женщинам – сладкий ликер, и в продолжение десерта все слушали старика – главу семьи, который рассказывал свои истории или произносил речи, пока его голова не склонялась на грудь и он не начинал храпеть.

Дома Сан-Карлоса, с толстыми стенами и высокими потолками, тенистые в противоположность залитым солнцем фасадам с их яркими красками, были жилищами, в которых, казалось, намеренно удерживали темноту и прохладу ночи, поскольку полумрак был в этих местах единственным известным способом спасения от знойной тропической жары.