Читать книгу Мед - Алекс Коста - Страница 3

Феназепам стоил дорого, но за месяц я накопила на две упаковки. Двадцать граммов – в два раза больше смертельной дозы.

И наступил Тот День.

Впервые чувствую, как вместо уродливых звездочек-пиктограмм я хочу написать заголовок: «Тот день».

Или лучше напишу так: ТОТ ДЕНЬ.

Отец улетел на несколько недель. Мать запила сильнее обычного. Тут как раз подвернулась Лера – предложила отвезти ее на дачу. Я согласилась, кивнув: «Может, на свежем воздухе станет лучше».

В институте после первых двух лекций помелькала в мастерской, по-тихому вышла, сразу – на вокзал.

Когда доехала и вошла в дом, мать была почти трезвой – как будто чувствовала. Давно я ее такой не видела!

– Чего приперлась?

– Хотела поговорить.

– Чего говорить? Все равно счастливой не будешь…

Дальше она завела свою обычную шарманку: «в кого уродилась», «посмотри на себя», «шалава», «разрядилась, королева “Шантеклераˮ», «а волосы-то жидкие», «а колени-то, ноги какие», «и кто с такими замуж возьмет»…

Поток иссяк, когда я поставила бутылку на стол. Помню, как она колебалась. Она всегда была сильной. Не сразу умерла после такой дозы – после десятилетия алкоголизма умудрилась еще спуститься по лестнице, зашла в угол. Еще бы чуть-чуть – и позвонила: два ноля – один. Но телефона там не было…

Недавно я поняла, почему она пошла именно под лестницу. Они с отцом хотели установить там телефон. Телефон на даче в те времена – настоящий признак успеха: «Как у министров!», – продолжение ее присказки «Да ко мне министры ходят!»

Телефон они так и не поставили – это было, действительно, сложно. Но эта старая сука – с литром водки и двадцатью граммами феназепама в желудке – остатками умирающего сознания все-таки помнила, что там МОГ БЫ БЫТЬ телефон!

Мог бы, мама, мог… Но даже если бы был, тебе бы это не помогло!

Ее организм боролся: пропитый, старый, но все еще сильный. Так что она умерла не от комы – задохнулась собственной блевотиной: пыталась очистить желудок, продолжить жизнь. Напрасно: желудочный спазм возникает позже, чем смертельная доза втягивается в кровь.

Когда я узнала, что она провалялась в том углу под лестницей три дня, пока ее не обнаружили соседи, внутри заиграло: «Отомстила! За себя! За арбуз! За тысячи “счастливой не будешьˮ и “отрезанный ломотьˮ. И даже за то, что защищалась мной от маньяка!»

Получай! Бам-с!