Читать книгу Выбери меня - Алекс-Мари - Страница 4

– Ты опять улыбаешься! – напомнила Галя и открыла шкаф, доставая цветастые кружки. – Что, может по чаю?

"По чаю" в Галином понимании было не только чай, но и пирог с курицей, собственноручного Галиного приготовления, салатик в пластиковом контейнере, и, Сашино "курабье". "Тебя не кормить уже надо, а лечить", приговаривала Галя, подкладывая Саше кусок пирога. Ей казалось, что подруга худеет от несчастной любви. Галя была ужасно романтичной, и с восторгом слушала все, что рассказывала Саша. Сама Галя никуда не выезжала, так как была обременена двумя детьми почти подросткового возраста, пожилыми разведенными, но, продолжающими жить вместе и скандалить, родителями, собакой и котом. Время от времени Галя обещала все бросить и сбежать с первым попавшимся мужчиной. Наверное, детям и родителям Гали страшно везло, что ей не попался тот самый первый. Галя свято верила, что мужчины любят хозяюшек, и, продолжала совершенствоваться на этом поприще. Она много готовила, вышивала, вязала спицами и крючком, шила, плела кружево и собиралась научиться ткать ковры. Галин дом был похож на музей народного творчества. Галины дети были румяны, в отличие от бледнолицего и худощавого Дани, которого Галя собиралась отнять у Саши и усыновить. Саша смеялась и предлагала усыновить себя. Галя была не против.

– Ну что, когда твой-то приезжает? – выспрашивала подруга, и глаза ее горели от предвкушения.

– В пятницу, – жуя проговорила Саша.

– А уезжаете когда?

– Во вторник.

– Эх, подруга, – Галя на мгновение опечалилась, – как же я без тебя-то?!

– Галя, – Саша взяла ее за руку и посмотрела в глаза, – не в средневековье живем, есть интернет, соцсети!

– Ну да, – печально согласилась Галя.

На Сашино место, в агентство дизайнерских услуг, уже подбирали сотрудника. Каждый день приходили девушки и молодые люди, показывали свеженькие, недавно полученные дипломы. Кое-кто даже работал на этом поприще. Кого, в итоге, выберут, не знали ни Саша, ни Галя.

Пятница приближалась. Все нервничали, но старались не показывать этого. Саша старалась заполнить дни работой, чтобы некогда было думать. Но мысли все равно крутились, кипели в голове, и, готовы были, как каша из кастрюли, вырваться наружу. Саша боялась. Боялась всего неизвестного. Днем она накручивала себя, доводила до панической атаки, а вечером Васе приходилось по полтора часа разубеждать ее в том, что она себе надумывала. И так каждый день.

"Я – инфантильная дурочка!" – ругала себя Саша, – "Инфантильная и несамостоятельная!"

"Ты у меня умница", – ласково убаюкивал Вася.

Вечер четверга был невыносим. Казалось, что кто-то надувает шарик, он скрипит, расширяется, и вот-вот должен лопнуть. Наконец мама не выдержала, собралась, подхватила отца, и повела на улицу – выгуливать. Саша накормила Даню ужином. Самой кусок в горло не лез. Сын внешне был совершенно спокоен. Он радовался будущему приключению, не переживал из-за смены школы, и очень хотел снова увидеть Василия. Единственной его заботой было то, что он не мог забрать с собой все свои игрушки. Огромный хоккей на высоких ножках, подаренный ему на последний Новый год, никак не вписывался в их багаж. Впрочем, Даня собирался обсудить эту проблему с Василием, и надеялся решить вопрос в свою пользу.

Перед сном Саша всегда читала сыну. Это была традиция. Сегодня чтение получилось каким-то скомканным, непрочувствованным. Саша видела, что Даня отвлекается, думает о своем, да и сама она читала монотонно, постоянно прерываясь и теряя нить повествования

– Мам! – ребенок тронул ее за руку, и Саша прервалась на полуслове.

– Что, сынок?

– Мам, как ты думаешь, а Васе нужен сын?

Саша поперхнулась. Поня-ятно…

– Ну-у-у… Наверное нужен. Я даже уверена, что нужен!

– А как ты думаешь, он захочет такого сына, как я? Или ему нужен будет свой сын?

Даня в свои десять был в курсе отношений полов. Лет с пяти информация выдавалась по принципу "вопрос-ответ". Единственной заминкой было отсутствие у него, Дани, живого папы. Тогда же и пришлось рассказать ему об отце.

– Как думаешь, – Даня заглянул Саше в глаза, – он захочет, чтобы ты родила ему сына?

– Сынок, послушай, – Саша обняла мальчика, – Вася – очень хороший человек. И ты ему ужасно понравился, иначе вы бы не болтали по скайпу по три часа, так?

Даня кивнул. Они и правда, почти каждый день общались, Василий показал мальчику его будущую комнату. Это было очень смешно, мужчина таскал ноутбук по квартире, пытаясь познакомить Сашу и Даню со своим жильем. Даня размеры комнаты оценил, и, взамен собирался бежать с гаджетом по дому, показывать свое нынешнее обиталище. Василий его остановил, пообещав вскоре приехать и оценить масштаб.

– Мам, ну все равно, я же ему не буду сыном…

– Даня, ты ему будешь другом! Это очень важно, когда у тебя есть хороший друг, который тебя понимает.

– А Сонечке я буду кто?

– А Сонечке, – погладила она сына по щеке, – ты будешь братом. Если, конечно, захочешь.

– Я захочу! Она прикольная!

Саша улыбнулась. Ее сын был замечательным оптимистом, радовался жизни и не ждал подвохов. Он был настолько открыт для всех, что Саша всегда боялась, как бы кто не обидел, не разочаровал. Но, к счастью, до сих пор Дане попадались только хорошие люди.

… Его отец был таким же. Абсолютно открытый, безбашенный и восторженный, Кирилл покорял всех. И Саша тоже пала жертвой его обаяния. Бурный роман закружился, когда ей, студентке пятого курса, надо было во всю писать дипломную работу. Но какой там диплом?! Ее унесло в прямом смысле слова, потому что, кроме Саши, Кирилл испытывал страсть к мотоциклам. И, соединив их вместе – любимую девушку и любимую технику, Кирилл был абсолютно и безоговорочно счастлив.

Родители не сразу забили тревогу. Но потом Александра перестала ночевать дома. Мама пыталась поговорить, и первый раз в жизни наткнулась на стену непонимания. То, что стена была розовая и в сердечках, не имело значения. Мама не догадывалась, что Саша не всегда ночевала дома у Кирилла. Иногда это было в гараже…

Нынешней Саше казалось, что тогда, одиннадцать лет назад, у нее случилось помрачение рассудка. Иначе, чем объяснить, что она ни о чем не могла думать, кроме секса и скорости. Днем они не вылезали из постели, а потом всю ночь гоняли по темным, освещенным фонарями, улицам. Длилось это недолго… Именно в этот день родители в ультимативной форме велели девушке вернуться домой. Досадливо вынырнув из блаженного небытия, Саша даже умудрилась крепко поссориться с папой, чего в принципе, не случалось ни разу. Папа довольно резко обозначил, что он думает обо всем этом, развернул дочь к себе спиной и тычками в лопатки загнал в комнату. Приказ был ясен – никаких гулянок! Саша покричала в закрытую дверь о том, что она свободный человек, бросила со злости на пол пару учебников, потом немножко поплакала. А потом села и начала думать, что же ей теперь делать. Но долго думать не пришлось. Кирилл не отвечал на звонки весь день, к вечеру она сходила с ума, металась по комнате, и даже не пыталась усмирить разогнавшееся сердце. Ночью началась паническая атака, она задыхалась и выла в подушку. Вбежавшая мама мгновенно оценила ситуацию, накачала дочь успокоительным и сидела с ней до утра. А утром пришло известие, что Кирилл погиб. Разбился насмерть. Скорая приехала, констатировала и уехала. Узнав об этом, Саша потеряла сознание.

Двадцатишестилетний Кирилл был сиротой. Настоящим, детдомовским. У него не было ничего, кроме комнаты в общежитии и мотоцикла. Наверное, поэтому он никогда не рассказывал о себе, а Саша, пребывающая в любовной горячке, не спрашивала. Ее родители организовали похороны. Государство выделило мизерную сумму и забыло о погибшем во цвете лет гражданине. А еще через три недели Саша поняла, что беременна. На тот момент у нее уже не было сил переживать, и она просто показала маме полосатый тест.

Данька родился холодной зимней ночью. Саша с любопытством разглядывала ребенка, пытаясь увидеть в нем того, кто свел ее с ума. Но не видела. Это был просто малыш, чуть припухший, с розовыми пятнышками на переносице. Акушерка сказала, что это пройдет. Ни на первый, ни на второй день Саша не чувствовала ничего к ребенку. Она ухаживала за ним, мыла и кормила, и сразу укладывала в кроватку. Любовь пришла к ней на третий день. Вот так, из ниоткуда. Она проснулась от писка, встала, пошатываясь, накинула халатик, вынула ребенка из кроватки, и вдруг… Почувствовала дивный запах, исходящий от младенца. Ей захотелось прижать его к себе крепко-крепко. А еще захотелось плакать. В это время в груди что-то шевельнулось, кольнуло, и, словно поползли крошечные горячие муравьи. Саша перехватила сына, достала грудь, и из соска струей ударило молоко. Ребенок жадно присосался, давился, кашлял, а муравьи все ползли и ползли. Вошедшая детская сестра ахнула, глянув на молодую мать – ночная рубашка и халат промокли насквозь от прибывшего молока.

– …Мам! Мам! Ты уснула что ли?! – Даня потряс мать, – иди, уже, спать, завтра трудный день! – он снисходительно похлопал ее по коленке.

– Сокровище ты мое, – стиснула она сына, – так и съела бы тебя!

– И поужинай перед сном, – хихикнул ребенок.