Читать книгу Артур Хейс. Северное Сияние - Алекс Рейли - Страница 3

1908

Медленным прогулочным шагом в светлом пальто шёл мужчина по забелённому первым снегом брусчатому тротуару пешеходной улицы Дублина. Он курил трубку – воздух пронизывал тонкий нежный аромат ореха. Можно было также уловить нотки корицы и сладковатый аромат выпечки из булочной на углу улицы, где томилась ленивая очередь в ожидание страстных пампушек с корицей и улиток с изюмом, пропитанных ромом. Если разломить тамошний хлеб пополам, можно услышать ярко-выраженный хруст корочки и ощутить аромат пшеницы и ржи в её изначальном виде. Это запах засеянных полей. Воздушная мякоть внутри особенно поднимала настроение серым утром.

День был спокойным, не особо солнечным. Мимо мужчины с быстротой дикой кошки пронёсся мальчишка – ещё немного и на светлом пальто красовались бы пятна. Мужчина остановился, сделал глубокую затяжку, затем худощавой сухой рукой легким движением вытащил конец трубки и выпустил несколько колец сладкого дыма. Левой рукой достал шелковый платок и убрал трубку во внутренний карман своего пальто. Он посмотрел вниз. Лоб его недовольно сморщился, а кончик носа едва задёргался. На левой ноге на клетчатых брюках остались следы грязи. Мужчина раздражённо выдохнул, закрыл глаза, снова открыл, достал из кармана брюк носовой платок и принялся счищать грязь. Он убрал платок во внутренний карман пальто и двинулся вперёд, держась подальше от луж.

Несмотря на преследуемую цель, мужчина умел наслаждаться жизнью, потому решил непременно заскочить в булочную к своему доброму приятелю. Здание пекарни расположилось очень удачно – почти напротив дома Артура, где он снимал квартиру у пожилой миловидной хозяйки. И каждое утро, когда Артур покидал квартиру, мистер Маккони, владелец, дружелюбно махал тонкой рукой Артуру, который приветствовал друга в ответ. На всеобщее удивление горожан, мистер Махони был тонок, как тросточка, не высок, с округлым одутловатым лицом, очень приятным и добродушным, с большими карими глазами, пухлыми губами. У него была большая изящная родинка на щеке, которая не сильно его красила, но и не уродовала. Местные привыкли к его особенности и давно не обращали внимания. Ходили слухи, что семья мистера Маккони уходила во французские корни, а прадед его был суровым мужчиной дальнего Севера. Артур слышал как-то от одного местного брата, что якобы Маккони ненастоящая фамилия, а изменённая от О’Махони и якобы тот является учредителем Братства в США¹. Артур отверг данное предположение. Мужчина никаким образом не походил на Джона О’Махони. Да и Артур знал его на протяжение пяти лет, а Братство во главе с Джоном ещё действовало в данный момент на территории США.

Хейс дошёл до полицейского участка, но, прежде чем войти, подошел к цветам в клумбе и вырвал все высохшие бутоны. Он отбросил их через забор подле участка. Он осмотрел лавочку и стряхнул с неё какие-то крошки. Мужчина доброжелательно улыбнулся и вошёл внутрь, толкнув тяжелую, немного скрипучую, дверь.

Осень – не самое приятное время в Дублине. Особенно середина – может выпасть первый снег, но тут же растаять, оставив грязные тротуары, запачканные разводами окна магазинов домов, создавая неприятный запах сырости в жилье. Уличный холод не званым гостем проникал в теплые натопленные гостиные, поселяя болезни, кашель и головную боль.

Совсем другое дело – окраина города, далекие живописные деревни и незаселенная местность, где яркая зелень изумрудного цвета продолжает пестрить на фоне осенних красок. Посреди полевых цветов и ещё зелёной травы виднеются золотистые полосы выгоревшей на солнце зелени. Широкие необъятные поля, стада овец, словно пушистых облаков, диких козлов и баранов, диких лошадей, поднимающих копытами пыль деревенских дорог, высокие зеленые горы с слегка запыленными верхушками и скалы, нависшие над синим морем. Цветы и трава под бушующим ветром словно стелются в танце, слыша неведомою музыку стихии.

Невероятное зрелище представляют собой ирландские клифы – утёсы Мохер. Они расположились на берегу Атлантического океана, в графстве Клэр. Солоноватый запах примешивается с запахом свежей скошенной травы пастухами и цветов, заполнивших каждый сантиметр скал – жёлтые, оранжевые, лиловые и тёмно-фиолетовые, красные и голубые. Вокруг тишина, которую нарушают лишь крики сотни птиц и резкий всплеск волн океана где-то внизу под клифами.

Недалеко от скал, минутах в тридцати езды, находилась небольшая деревенская местность. В общем-то, деревень здесь хватало вблизи парочки километров. На вершине утёсов стоял замок. Местные чудаки рассказывали легенды о страшных призраках и заблудившихся душах умерших людей, что поселились в холодных каменных стенах. Однажды в замке нашли тело женщины, изуродованное, всё в царапинах, синяках. Местные сразу же сослались на злого духа, однако этим злым духом оказался сумасшедший муж женщины.

Это утро Артур Хейс, по обыкновению, намеревался оставаться дома, размышляя над проектом строительства трансконтинентальной железной дорогой. Он представлял, сколько чернорабочих – иммигрантов потребуется на все это дело и за какие гроши им придется выполнять тяжелую грязную работу. В итоге окажется, что большинству даже и не понадобиться платить, смерть заберет их раньше, чем они потребуют своё. Что ж, на данный исход скорее и было рассчитано данное предприятие. Артур знал, что идёт громкое соперничество между двумя строящими компаниями, которые готовы дойти до финальной точки вопреки человеческим жизням. От старых друзей он узнал, что план дороги не продуман как следует – умы инженеров больше занимала гражданская война и постоянные нападки со стороны коренного населения, которые противились прогрессу. Местные чиновники знатно обогащались. Если будущая железная дорога проходила через дом, жителю предлагали мизерную сумму или просто на просто выставляли на улицу несговорчивых. К работе привлекли китайских рабочих и почти 4000 ирландцев. В день им платили не больше полутора доллара. Артур знал, что ирландцев продают в Америку на работу, особенно низшие слои населения.

Артура в научном смысле возбуждал прогресс, но он также разделял чувства жителей, чью землю беспардонно отняли, лишив дома, забетонировав их принципы, ценности и традиции жестоким путём, угрозами и в конечном счёте убийствами. Ему был очень интересен вопрос коренных индейцев. Артур чтил традиции и понимал, с какими трудностями приходиться сталкиваться несчастным поселенцам.

Однако в дверь постучали. В комнату вошла пожилая женщина с узкими улыбающимися глазами. От неё веяло старостью и сладостями.

– К вам гости, – голос был приятным, мягким и слегка замедленным.

– Прошу, – Артур улыбнулся и дружелюбно кивнул головою.

На пороге квартиры показался мальчишка с яркими рыжими волосами, что торчали в разные стороны. Чумазый. Драная рубашка, поверх – овечий жилет на несколько размеров больше. Ботинки испачканы, над верхней губой полоса шоколада. Мальчишка молча подошел к Артуру. По мере приближения ребенка грязными ботинками по ковру, Артур зажмурился, чтобы не видеть всего ужаса происходящего. Парень протянул ему конверт. Он улыбнулся неряшливо, по-детски и стыдливо опустил глаза вниз, рассматривая грязные башмаки.

– Простите, сэр.

– Не переживай, правда, – Артур похлопал его по плечу и тут же вытер руку о кресло, а потом немного стиснул зубы, – можешь идти.

Артур очень аккуратно вскрыл конверт, бережно выбросив клочки бумаги в урну под массивным письменным столом. Сама гостиная, несмотря на загруженность, выглядела уютно и опрятно. Стол разместили у большого окна – всё помещение было светлым. На столе были сложены стопками книги с множеством закладок, исписанная бумага и различные мелкие предметы. По углам окна висели шторы оттенка темного шоколада. Обычные шторы без рисунка. Пол был устлан ковром, мягким кремовым ковром. На стенах было несколько картин – все пейзажи. Посреди комнаты два средних кресла, мягких, обтянутых кожей. Между ними деревянный столик с вырезанными фигурками индейских лиц вместо ножек. Сзади кресел камин из неровного выпирающего камня – внутри тлели несколько поленьев. В воздухе висел запах табака, специй и свежести, что пробиралась в открытую форточку в гостиной. В квартире не было коридора, входная дверь сразу впускала гостей в гостиную. Артур был гостеприимным, пускал к себе не всех и друзей его можно сосчитать по пальцам. Тем не менее он был добр ко всем, кто проявлял к нему вежливость. За высокими креслами вырисовывались едва заметные двери под цвет обоям (тёмный каштан). Правая дверь вела в просторную ванную комнату, где была выложена мавританская плитка с цветочным узором на полу и керамические стены нежного бирюзового оттенка. Левая дверь приглашала гостей в небольшой кабинет, а за ним была спальня мужчины.

Сегодня Артуру особенно не хотелось никуда идти. Научную работу для университета он давно закончил, статьи дописал вчера, поэтому сегодня ему виделась перспектива провести день за чашечкой ароматного кофе с молоком и очень вкусной плиткой молочного шоколада. Ночью ему снился кошмар. Мужчина рано проснулся, прогулялся по городу, застав едва забрезживший рассвет едкого красного цвета. У него сильно разболелись коленки и без трости ему было не обойтись. Дубовой трости с серебряною тяжёлою головою льва в индейском оперение – подарок от доброго друга из прекрасной красивой страны Японии.

Пламя. Всепоглощающее горячее пламя. Острые языки пламени щекочут человеческую плоть, оставляя противный кислотный запах тлеющей плоти. Скрип. Мерзкий скрип в абсолютной темноте. И треск. Всепоглощающего пламени треск. Ток, ток, ток. Играет скрипка. Её звук прекрасен, он волшебен, но будто издевается. Звук нельзя увидеть, скрипка играет со всех сторон, а мерзкий отвратный запах горелого мяса становиться сильнее, отравляя ноздри, оставляя на них сажу. И скрипка, страстная мелодия скрипки, жестокая, но красивая.

***

Кейси Стюарт – типичный представитель доблестного стража порядка. Разведён. Семью любит безмерно, но на расстоянии, дабы не подвергать любимых опасности. Невысокий, рост средний, плотное телосложение с слегка выпяченным животом, но не толстый. Пузо слегка выпирает из-за туго затянутого ремня на великоватых штанах тёмно-зелёного оттенка. Ноги не короткие и не толстые, не худощавые, пальцы вот толстые, пальцы-сосиски, те пальцы, что вызывают умиление. Лицо кругловатое, скул совершенно не видно, зато хорошо выделяются пухлые розовые щёки в веснушках и круглый коротенький нос. Подбородок затуплен, на широком лбу несколько складок, под вытянутыми в ширь серыми глазами лежали мешки недосыпа, выведенные темно-синими кругами. Брови полукругами, махровые, очень густые, волосы торчат в разные стороны, каштановые, как и усы с завитками вверх. Губы вытянуты в жёсткую тонкую линию, за широкими усами их почти не было видно. Кейси мягок, не тороплив, но очень хитёр. Влюблён в шахматы и книги. Самоучка. Кроме бывшей жены и двух сыновей, у него больше никого не было. Родители погибли. Отца застрелили, мать повесилась после смерти отца, не перенеся горя.

Стюарту немного за пятьдесят. Мужчины знали друг друга давно, но Кейси помнил больше, нежели Артур. Именно он привел мальчика к Двейну Бродерику, когда его родителей не смогли вытащить из-под черных обугленных обломков некогда прекрасного деревянного дома. Большинство детских воспоминаний Артура были запечатаны глубоко в его памяти. Артур хорошо помнит Кейси в период своей учёбы в Тринити-колледж. Он часто пересекался с полицейским в библиотеке колледжа или за обедом. Несколько лет Артур проходил практику в полицейском участке под руководством Стюарта, но путного из этого ничего не вышло. Такая работа молодого юношу не привлекала, бунтарская натура требовала свободы и Артур сбежал из страны в море в поисках смысла жизни. Вернулся в Ирландию мужчина по пришествию десяти лет, ему тогда было около тридцати. По приезду он занялся научной работой, ему стало интересна психология человека и его значение в мире. Артур написал несколько научных книг, продолжает писать статьи для журналов и газет, создавать учебные пособия. Мужчина влюбился в писательское ремесло и даже издал сборник рассказов о своих путешествиях, что и стало основным источником его доходов, не считая сбережения его покойного дяди, у которого Артур провёл почти всё своё детство.

С полноценным образованием у Артура ничего не вышло, он так и не смог закончить не один факультет – его разностороннюю личность разрывало между предметами. В итоге Артур смирился с тем, что колледж не сможет дать ему то, что юноша требовал. Интересующую его литературу он брал в городской библиотеке или библиотеке колледжа, которая была в свободном доступе. Преподаватели относились к юноше с должным уважением, но и руками за голову порой хватались. Юноше катастрофически не хватало умения систематизировать свои знания, он цеплялся за всё и довести дело до конца ему удавалось с трудом. В большинстве случаев он просто не заканчивал.

***

Ирландия переживала трудные времена. Безуспешная борьба за независимость. Нищета. Ирландия сейчас – всего лишь одна из колоний Англии, но дух Ирландии тяжело побороть. Люди здесь неумолимо борются за свою свободу.

По англо-ирландскому договору 1921 г. Южная Ирландия получила право самоуправления. В 1949 г. она стала республикой, независимой от Британии.

Законопроект о предоставлении автономии Ирландии был одобрен британским парламентом в 1912 г. По нему парламент Ирландии должен был заниматься внутренними делами страны, но действие его было приостановлено в 1914 г. в связи с началом Первой мировой войны. Протестанты выступали против закона, так как они стали бы меньшинством в католической стране.

Республиканцы хотели видеть Ирландию независимой республикой. Многие поддерживали политическую партию «шин-фейн» («мы сами»). На второй день Пасхи в 1916 г. члены Общества ирландских добровольцев и Ирландской гражданской армии под руководством Патрика Пирса и Джеймса Коннолли начали акцию, вошедшую в историю как «Восстание на Пасхальной неделе». Пирс и Коннолли объявили об основании республики, но скоро потерпели поражение от британской армии. На выборах 1918 г. «шин-фейн» получила 73 из 105 ирландских мест в британском парламенте.

«Шин-фейн» организовала собственный парламент и в 1919 г. провозгласила Ирландию независимой республикой. Это привело к войне между Ирландской республиканской армией (ИРА) и Королевской ирландской полицией (КИП). На помощь полиции были посланы «черно-пегие» (вооруженная полиция), и противостояние продолжалось до 1921 г.

Британское правительство намеревалось разделить Ирландию на две части. По закону ирландского правительства 1920 г. обе части получили функции самоуправления. В шести северных графствах Ольстера большинство населения составляли протестанты, которые не хотели, чтобы ими правили из католического Дублина. Они согласились с законом и основали новое государство Северная Ирландия.

Ирландский парламент отверг закон, так как стремился к полной независимости всей Ирландии. Согласно англо-ирландскому договору 1921 г. Южная Ирландия в 1922 г. была объявлена британским доминионом, который получил название Ирландское свободное государство. Эти действия привели к гражданской войне между фристейтерами – сторонниками свободного государства и республиканцами.

В 1923 г. республиканцы прекратили борьбу. В 1926 г. они основали партию «фиана-файл» («солдаты судьбы») и на всеобщих выборах 1932 г. одержали верх над фри-стейтерами. По конституции 1937 г. Южная Ирландия была переименована в Эйре, но осталась в составе Британского Содружества. В 1949 г. она, став независимой, вышла из Содружества.

Это была небольшая историческая выдержка из статьи, чтобы больше понимать то, что происходило в стране. Ирландцы – народ горячий, страстный и добродушный, но отвоевать свою Родину любой ценой – дело их жизни. Английская колонизация Ирландии началась в XII веке. Вряд ли можно сказать, что она была очень уж бурной, но спустя шесть столетий почти все земли на Зелёном Острове, как любя называют свою родину ирландцы, принадлежали английским и шотландским лендлордам протестантского вероисповедания.

Крестьянство же состояло преимущественно из придерживавшихся католицизма ирландцев. Так что в стране постоянно чувствовались и межнациональная, и имущественная, и религиозная вражда. Немудрено, что в 1761 году, когда положение крестьян, всегда плохое, сделалось и вовсе невыносимым, в стране возникло тайное католическое братство уайтбоев, носивших поверх одежды белую рубашку.

Они принялись разрушать изгороди, которыми помещики огораживали свои пастбища, и предавать огню их усадьбы. Едва это братство пошло на убыль, как появились окбои и райтбои. В девяностых годах XVIII столетия католических братств стало ещё больше: трешеры, дефендеры, «Стальные сердца», «Союзные ирландцы», рибонмены, караватсы, кордеры, шанавесты.

Порой тайные общества переходили границы.

***

Артур терпеть не мог политику. Все вопросы, касающиеся неё, он игнорировал. Однако, Артур действовал скрытно, через письма, через незаметные действия со стороны, он пытался влиять на исход восстаний. Несмотря на ненависть к политики, Хейс горячо любил Ирландию и хотел, чтобы она получила свободу. История родной страны волновала его не меньше, чем собственная жизнь. Несмотря на обильные поездки в Англию, Штаты, Японию и страны Востока, мужчина представлял свою старость в Ирландии за пределами Дублина в большом каменном доме с собственным хозяйством. Его очень привлекала спокойная безмятежная старость. В конце концов, спустя долгие годы, что Артур провёл вне своей Родины, он пришёл к мысли, что всё – бессмысленно. Реальность бессмысленна. Сперва мужчина пришёл в ужас, ведь смысл жизни был для него поиском этого самого смысла. А теперь всё, что он узнал – реальность бессмысленна. Спустя ещё некоторое время Артур смирился с этим двояким мнением и понял, что наивысшая награда – принять бессмысленность мира, но продолжать жить дальше, бороться, любить, пить кофе, есть, делать неизменные вещи, что стали привычными и любимыми. Мужественность, настоящий героизм, по его мнению, продолжать видеть свет, когда знаешь наперед, что там ничего нет.

***

Одно время ходили слухи, что Артур в одиночку раскрыл мерзкие планы китайской триады, что распространяла опиум среди жителей Лондона, а также в Ирландии во времена Великого Голода. Его поставка была незаконной, но почему-то во всех документах лондонской полиции она была легализована руководством выше. Ему потребовалось меньше месяца, чтобы свернуть всю их дружную компанию и добраться до самой верхушки лондонских чиновников. Та сторона общества хорошо знала Артура и не раз пыталась убрать надоедливого паренька с дороги и всегда оказывалась на шаг позади. Он нажил много врагов в опиумном политическом царстве. Эти люди до сих пор были у власти и яро желали смерти надоедливого щенка.

Артур взял металлическую трость с серебряной головой льва и, накинув дорожное пальто, спустился по улице Монтгомери и завернул к цветочной лавочке, за которым виднелся полицейский участок. Он зашёл внутрь. Стюарта не оказалось на месте. Дежурный, очень вежливый старичок с сухим лицом и морщинистыми руками, наказал Хейсу двигаться в сторону улицы Вайнтаверн к дому 86б, где сейчас был господин Стюарт.

Дежурным сегодня, как и последние пять лет, был храбрый человек по имени Бэртлимид. Артур помнил его с юношеских лет. Ведь именно Бэртлимид научил его стрелять, несмотря на сильную неуклюжесть Артура. Его лицо было сухое, каменное с того первого дня, как Артур зашёл в полицейское здание. Позже констебль спас ему жизнь. После этого между ними завязались тёплые отношения. Артур иногда спрашивал совета у Бэртлимид, который всегда находил, что сказать.

Дорога отняла достаточно много времени. Артур слегка прихрамывал на правую ногу – старая травма и старая боль, что периодически пыталась напоминать о себе. Трость с серебряной львиной головой служила ему опорой. Она была легка и потому не доставляла неудобств, в отличие от всех остальных в его коллекции, которые были массивны и тяжелы в передвижении. Хромал Артур не сильно, но случались дни, когда боль наступала резко и её, к несчастью, никогда нельзя было предугадать. Он не всегда носил при себе обезболивающее. Артур порой прибегал к нетрадиционной медицине, он медитировал и практиковал иглоукалывание.

– Господин Хейс, – к мужчине подошел человек в темно-синем пальто, с тросточкой в руках и переливающимися на солнце пшенично-рыжими торчащими вверх усами.

– Доброе утро, детектив Стюарт, – поприветствовал друга Артур, пожимая крепкую руку приятеля,– рад видеть вас во здравии и хорошем расположении духа.

– Я бы не назвал его добрым, впрочем, как и все утра в этом городе, Артур.

– А я так надеялся, что мы просто пропустим по чашке кофе и разойдемся, – пошутил Артур.

– Не в этой жизни, друг.

– Если не в этой, когда ещё, – Артур мягко улыбнулся, – у тебя есть кофе?

– Да, – после короткого ответа, Стюарт протянул Хейсу флягу с горячим горьким напитком.

– Что же, теперь давай приступим к сути дела.

Они проследовали в небольшой трехэтажный деревянный дом, выкрашенный в серый цвет, окна его были под стать дому – такие же грязные и серые. Время и погода не сжалились над ним. Внутри, однако, всё было не так уныло, голубовато – белые, судя по остаточному запаху краски, но уже не бросающемуся в нос, выкрашенные недавно стены и широкие подоконники с наполовину засохшими цветами. Мужчины поднялись по обветшалой деревянной лестнице, скрипучей к тому же, на второй этаж и остановились перед темно-коричневой дверью с кривыми металлическими цифрами 45.

Артур прошёл вперёд и подтолкнул дверь ногой: это оказалась довольно просторная квартира со старой мебелью, но вот запах в ней был еще тот, какая-то непонятная смесь то ли химикатов, то ли экскрементов. В прихожей вонь стояла особенно сильно. Артур и Кейси прикрыли лицо руками, чтобы немного уберечь себя от этого отвратительного запаха. Чувствительный к такому, Хейс погасил в себе рвотный рефлекс. Если запах можно было бы увидеть, то в этом случае помещение окутал бы зеленовато-коричневый густой туман. Спертый воздух. Душно. Темно.

– Должен быть источник запаха, Кейси, – сквозь прикрывающую руку процедил Артур, – вряд ли так пахнет свежий труп.

– Свежий? – Кейси немного удивился.

– Думаю, да. Район здесь густонаселённый, шумный, центр города, кто-то да заметил отсутствие человека продолжительное время.

Хейс прошел в гостиную: квадратная комната с невысоким потолком и двумя окнами, выходящими во двор, которые были плотно закрыты изнутри. Следов взлома не было. На подоконниках ничего примечательного тоже не нашлось. Обстановка, хотя сама квартира и казалась уютной, была скудна: чайный столик в углу с немытым кофейным сервизом, ковер со странным узором, словно кто-то здесь что-то разлил, камин, в котором еще теплились два поленца и два кресла потертого вида красного цвета, в одном из которых сидел мужчина. Мертвец. Бедняга сидел в кресле напротив окна, которое было слегка занавешено шторами из плотной ткани.

Прежде, чем начать осматривать труп, Артур обошёл все комнаты. Спальня. Центральное место занимала большая кровать, которая была застелена идеально, слева от окна находился туалетный столик с разные пузырьки на нём (духи, довольно дорогие, банное мыло, кажется, французское). Хейс подошел к залитому солнечным светом, комоду, и аккуратно открыл его. Внутри, на его удивление, вещи оказались женскими и лишь пара мужских. Окна были завешаны плотными шторами бордового цвета с цветочной вышивкой внизу. Спальня выглядела чистой, уютной и опрятной, в отличие от предыдущей комнаты. Здесь все наглядно говорило о заботливых женских руках.

– Он был один?

– Да.

– Жил он явно не один, – ухмыльнулся Артур.

– Матушка? – озадаченно спросил Кейси.

– Нет, точно нет, слишком уж много туалетных принадлежностей и пестрых платьев не для пожилой дамы. Надо непременно узнать у соседей, кто наша незнакомка и как связанна с жертвой.

– Хорошо.

– Кто обнаружил труп?

– Мы.

– И как же? Нечаянно наткнулись?

– Соседи сегодня утром в участок позвонили, сказали, что уже три дня стоит мерзкий запах, но на все попытки достучаться в квартиру им ответом была лишь тишина.

– Три дня? Странно. Это точно не трупный запах, Кейси. Как вы попали внутрь?

– Вскрыли замок.

– Закрыт изнутри?

– Нет, было заперто снаружи.

– Забавно. Сейчас нужно опросить всех жителей дома, можно даже обратиться к соседним домам, кто-то точно должен знать, что за девушка с ним проживала. Может кто-то видел что-нибудь.

– Проживала, Хейс?

– Да, думаю, она больше не вернётся, в спешке собрав самые необходимые вещи. Всё дело в том, что в комоде рылись, а поверх комода небольшой не запылённый участок, думаю, это что-то наподобие коробки, скорее даже это шкатулка. Видишь, Стюарт, тонкий слой едва заметной пыли, а вот здесь прямоугольник?

– Да –да, очевидно, шкатулка.

– Я думаю, наша жертва была в близких отношениях со сбежавшей незнакомкой. Я нашел в комоде портрет, смотри, – Артур протянул детективу слегка примятый лист жесткой бумаги.

Картина. Края слегка погнуты, и бумага помята. Мужчина, рыжие пепельные волосы, зачёсанные назад, молодое улыбчивое лицо, высокие скулы – лицо вытянуто, подбородок острый. Большие далеко посаженные карие глаза, кустистые брови, нос заострённый вверх с горбинкой и небольшая родинка под правым глазом. Он улыбался, взгляд был устремлен на маленькие ручки, обвивающие его шею. Девочка, она смеялась. Глаза сощурены. Черные как дёготь кудрявые волосы, большие пухлые губы и розовые круглые щеки. Девочке было от силы лет семь, может восемь, но не больше.

Хейс взял портрет, аккуратно сложил и убрал к себе под пальто в карман клетчатого жилета.

Они вернулись в гостиную. Артур подошел вплотную к жертве, наклонился вперёд и стал внимательного его осматривать: перед ним, с закрытыми глазами, сидел мужчина на вид лет пятидесяти-шестидесяти, с небрежной щетиной и, тем не менее, аккуратно подстриженными каштанового цвета волосами. На нём был длинный халат и домашние тапочки. От густых рыже-пепельных волос теперь торчали лишь редкие седые, перепачканные в каком-то масле. Морщинистый лоб, но всё такие же кустистые седые брови. Сухие, грубые руки, истощенное тело. Артур внимательно рассматривал лицо покойного. Приоткрытый рот, в правом углу засохшая слюна. Мужчина достал деревянную маленькую палочку и стеклянный мизерный пузырёк. Он аккуратно приоткрыл покойному рот и принялся скоблить нижнюю губу, сбрасывая какой-то белый порошок внутрь пузырька.

– Артур?

– Да.

– Его волосы на картине отличаются.

– Да, я тоже обратил на этой внимание, возможно, это не так важно.

– Думаю, яд в его слюне. Скорее всего, отравление. Самый простой способ убить человека за приятной беседой. Если повезёт, жертва даже ничего не поймёт.

– Его отравили?

– Возможно, но я не исключаю варианта, что он мог сделать это сам.

– Зачем?

– Глупый вопрос, – Артур слегка напрягся, – как я могу тебе ответить – я не знаю. Я лишь могу сказать, что умер он около двух дней назад. Трупное окоченение – видишь, его мышцы-сгибатели более мощные, чем разгибатели, черты лица более четкие, иссушенные. Пока я больше ничем помочь не могу.

– Мы опросим свидетелей.

– Да, сейчас это лучший вариант, что можно сделать. Я попробую отыскать таинственную незнакомку.

– Свои источники?

– Так точно, – улыбнулся Артур, пожал руку Стюарту и удалился прочь.

Хейс вышел на улицу, но тут же резко повернул обратно к дому во двор. Он внимательно осмотрел землю под окнами квартиры, которая находилась на третьем этаже, сдвинул тонкие длинные брови в прямую линию, что-то пробормотав самому себе. Долго он не задержался. Убийца умела задвинул шторы на окне так, чтобы оставался виден тот участок квартиры, где не виден был труп.

Артур решил позавтракать в пабе недалеко от места происшествия. Он был знаком с барменом данного заведения, который частенько делился с Артуром важной информацией. Порой они обсуждали новости города, политику и частную жизнь местных богачей, иногда Артур подумывал о том, чтобы самому заниматься алкогольными поставками через собственные каналы связи. Ему была интересна мысль о развитии собственного бизнеса. Он представлял это в масштабе домашней пивоварни, может ещё картофельный самогон, который бы он гнал на кухне у Эмми.

Хейс – ирландская фамилия, которая дословно в переводе означает пожар. Рос Артур без отца и матери, что погибли при пожаре. Оставили большое наследство, которым поначалу распоряжался дядя Артура, Аластар Хейс. С наступлением шестнадцати лет, всё оставшееся имущество перешло самому Артуру, который нехотя им распоряжался и пытался добиться всего сам. Он ничего не помнил о матери с отцом, у него были лишь их фотографии и письма матери. Артур не читал эти письма, только очень давно один раз, когда ему было тринадцать лет. Он не оставлял попыток разгадать тайну своего прошлого, но как только появлялась возможность найти ответ, Артур замыкался в себе.

Хейс – высокий мужчина, очень характерный ирландец. Мощное телосложение, крупная грудная клетка, здоровая спина и широкие плечи. Яркие густые рыжие взъерошенные волосы и длинная борода, вытянутое лицо и очерченные скулы – сухие черты лица. Длинный тонкий заостренный вверх орлиный нос. Лицо строгое, но улыбка приветливая. Болотно-зеленые мутные глаза всегда горели. Они имели свойство меняться в зависимости от настроения мужчины. Напряжен – темнеют, расслаблен, радуется – становятся светло-зеленого цвета с оранжево-коричневым отливом.

О родителях Хейс знал немного, точнее, совсем ничего. Он только слышал не раз о том, что его мама, коренная ирландка, а отец – влиятельный американец – человек из Нового Света, отчего их союз уже являлся необычным и вызывал у людей недоверие, порождал сомнения и вопросы.

Стюарт рассказал Артуру, что родители мальчика погибли при несчастном случае – пожар, а самого Артура мальчишкой забрал к себе начальник участка полиции – Двейн Бродерик, который после выяснения обстоятельств отправил мальчика к дяде, родному брату его матери, Аластару Хейсу. Артур знал Бродерика. По молодости Хейса, они вместе работали над его первым делом, тогда он был всего лишь стажёром в участке. Довольно неуклюжим для своих лет, излишне дерзким и системным пареньком, который, тем не менее, умел твёрдо настаивать на своём.

Артура часто беспокоил кошмар – один и тот же, каждый раз заставляя просыпаться среди ночи, не понимая, что сейчас за день и время суток. Сгнившие деревянные балки и горы пепла вокруг. Удушливый слезоточивый запах горящей пластмассы. Мальчик посреди пустоты – вокруг ничего, только серое пространство, напротив высокое зеркало. Мальчик подходит ближе и пристально смотрит на своё отражение. Сверху падают тлеющие мелкие частицы сгоревшего дерева. Он всматривается пристальнее. Сейчас. Сзади с грохотом рушится невидимая стена. Крик женщины. Нет, даже не крик, отчаянный вопль, пробирающий до самых костей. Истошный вопль. Мальчик закрывает глаза. Он падает на колени, обхватив их дрожащими ручками. Ему страшно. Он кричит. Перестань! Перестань! Перестань! Всё рушится. Артур просыпается. И каждый раз – один и тот же сон. Затем он снова засыпает и видит следующий кошмар – Рейчел. Девушка смотрит ему в глаза – она плачет. Артур не выдерживает и детским голосом всхлипывает. Рассвет.

***

Хейс зашел в McNeill’s Pub, пройдя к деревянной стойке, он окликнул высокого коренастого мужчину:

– Приятель, а разве сегодня не смена Коннла?

– Он сейчас подойдет, – буркнул в ответ суровый со сдвинутыми бровями.

– Благодарю, а можно мне чашечку кофе?

– Моя смена окончена, ждите Коннла, – снова буркнул недовольный мужчина, презрительно кинув на пол скомканное грязное полотенце.

Долго ждать не пришлось – из-за двери служебного выхода показалась кучерявая рыжая шевелюра – такая типичная для ирландцев. Коннл вышел спиной к Артуру, насвистывая какую-то мелодию национальной песни. Мускулистый плотный мужчина вытаскивал в бар какие-то массивные, судя по выступившим венам на руках, тяжелые коробки.

– Боже мой! – улыбаясь широко, насколько возможно, воскликнул мужчина приятным сладковатым голосом,– только взгляните, сам Артур Хейс пожаловал, давно я не видел тебя, – Коннл крепко обнял приятеля – несмотря на вид великана, мужчина был очень сентиментален.

– Ты же понимаешь всё прекрасно,– ответил ему Артур,– как и сейчас, меня занесли к тебе дела. Снова.

– Ирландские ищейки опять не справляются без тебя? – выразительно усмехнулся он.

– Коннл, – Артур вздернул бровь и презрительно фыркнул.

– Прости, – мужчина принял лукаво-виноватое выражение лица.

– Вот, – Артур протянул другу портрет мужчины и маленькой девочки, – должен сразу сказать, это старый портрет, сзади есть инициалы художника. Сейчас мужчина выглядит лет на тридцать старше, у него редкие седые волосы, невысокий. Думаю, девочка на портрете сейчас красавица и сложно не обратить на неё внимание.

– Артур, ты же прекрасно понимаешь, что в моё заведение не часто наведываются на романтические свидания или семейные вечера.

– Да, я понимаю, – лаконично протянул Хейс, – но всё же прошу тебя припомнить, не видел ли ты похожую девушку в последнее время?

– Я боюсь, что ничем не смогу тебе помочь, приятель. Прости.

– Я понимаю, Коннл. Я признаюсь, я не представляю, где её сейчас искать.

– На какой улице вы нашли жертву?

– Вайнтаверн.

– Тебе нужен уличный смотритель, что зажигает фонари.

– Кто?

– Ты увидишь его сегодня после семи вечера. Низенький худощавый щупленький старичок с длинною седой бородой, соломенной дырявой шляпой. Не ошибешься – он слеп на один глаз. Очень приятен на разговор, умеет поддержать беседу и всегда говорит откровенно.

– Думаешь, он может знать этих двоих?

– Правильно мыслишь, старина.

– Спасибо, – Артур улыбнулся другу, подмигнул и, оставив ему на чай, покинул паб в хорошем расположении духа.

Артур сделал большой круг, потому к дому он попал только к вечеру, времени было уже почти девять. Подходя к подъезду, Артур увидел, что в пекарне горит свет, хотя мистер Маккони заканчивает работу в шесть и к семи в здание никого уже нет. Решив удовлетворить своё любопытство, Артур толкнул дверь со звонким колокольчиком. Мистер Маккони сладко похрапывал в одном из стульев для посетителей, но при щелчке двери он испуганно вскочил с места. Нервный был мужчина.

– Артур, вас и я ждал.

– Меня? – Хейс, по привычке, удивлённо вскинул бровь.

– Да. Я не мог закрыть лавку, не отдав Ваш ключ.

– Ключ? – Артур не понимал, о чём идёт речь.

– Вы обронили ключ, возможно, от дома или ещё чего-то, – мистер Маккони протянул ему ключ, который действительно принадлежал Артуру.

– С чего вы взяли, что он мой? – в таких вопросах Артур был подозрительным и старался не доверять даже добрым знакомым.

– Пожилая дама, что покупает каждое утро в моей лавке хлеб, описала мне мужчину в дорожном пальто, рослого, с яркими рыжими взъерошенными волосами, который махал мне, а затем двинулся по улице вверх и выронил из кармана ключ, когда доставал бумажку. Она шла не спеша, она очень плохо передвигается и не смогла вас догнать, Артур. Она очень наблюдательна и потому отдала ключ мне, так как поняла, что я вас знаю.

– Что же, – Артур озадаченно сунул ключ в карман пальто слегка рассеянным движением руки, – мне нужно быть более внимательным, попади он в чужие руки, чего хуже, руки моих врагов, концовка была бы не столь ужасна. Нужно будет поблагодарить её.

– Обычно она приходит рано утром, сэр. Думаю, ей будет приятно.

– Спасибо, старина, – Артур пожал мужчине руку и покинул пекарню, в растерянных чувствах.