Читать книгу Жгугр. Будем жить! - Алекс Сигал - Страница 13

Снова и снова играла в голове древняя рок-песня при непосредственном приближении вечера пятницы – праздничного дня офисных работников. «Вечер не обещает быть томным,» – обрадовался Саша, обнаружив на вибрирующем гаджете ухмыляющуюся рожу Скифа. Бонвиван и гуляка Скиф любил ударно выпить, хорошо развлечься, снять телок и отдохнуть с ними на хате. Звонил он обычно с предложением.

– Саша, как ты? Выпьем сегодня? – загремел в трубке звучный бас.

– С удовольствием! – признался Саша, изрядно утомленный бесконечной чередой клиентов, тренингов и продаж. К концу недели ему уже не хотелось ничего продавать, хотелось покупать – алкоголь, веселье, счастье. Друзья договорились встретиться вскоре возле бара на Думской и Саша поспешил на выход, чтобы поскорее перестать видеть озабоченные и осточертевшие рожи любимых коллег.

На выходе из метро его аплодисментами приветствовала группка людей, образовавшая живой коридор. Они с наигранной веселостью хлопали в ладоши и кричали «Добрый вечер!» «Жизнерадостные шизики!» – удивился Саша, поворачивая налево, в аркаду колонн Гостиного двора. Под ногами хлюпала морозная слякоть, извечный питерский дождь размывал рассеянную в воздухе токсичную аэрозоль из выхлопных и угарных газов, а хмурое идеально серое пластиковое небо висело так низко, что не оставляло лучам солнца ни единого шанса. У дверей бара Саша не нашел друга. Какой-то парень с разбитой губой валялся в луже неподалеку от входа, его поочередно хлопала по обеим щекам ярко накрашенная девица в шерстяных фиолетовых колготках с рассыпающимися цветными брызгами на голове. Скифа нигде не было. Саша загляделся на девушку. Внезапно тяжелая рука накрыла его плечо.

– Скиф! – обернулся Саша. – Вот леший! Как снег на голову. Как у тебя так получается?

– Элементарно, Ватсон! – парировал Скиф. – Я просто не торможу посреди дороги, разглядывая посторонних самок.

Со Скифом Саша познакомился лет пять назад в «Койот-баре» – тот, бухой в зюзю, просвистев по пьяной лавочке кошелек, бегал по клубу и просил у незнакомых людей одолжить денег. Естественно, был последовательно посылаем сеять доброе и вечное квадратно-гнездовым способом. Однако Саше, его растрепанная шевелюра и красный галстук поверх ямайской рубашки внушили подспудное доверие, ну не может такой весельчак быть банальным разводилой! – что он без колебаний вынул из кошелька недавнюю получку. Вместе с деньгами, возвращенными на следующий день, Саша в довесок получил друга.

Пройдя через линию (Маннергейма) фейсконтроля, друзья вклинились в ароматную толпу. Мужчины, женщины, пухлые и худосочные, мясо, лимфа и кровь терлись друг об друга в клубящемся чаду разноцветных огней. Казалось их вообще ничего не беспокоило: ни дефолт, ни атака, ни другие непорядки последних дней. Решил забить и Саша.

– «Еще мартини?» – пошутил Скиф.

– Нет, «белый русский», – на полном серьезе ответил Саша.

– Тогда я черный.

Миниатюрная барменша, с торчащими сквозь синтетическую белизну сосками, неуловимо мелькала между бутылок. Еще через четверть часа друзьям, наконец, удалось обратить на себя ее внимание.

– За встречу!

– За жизнь!

– За нас!

– Знаешь, в чем отличие русской феминистки от западной? – начал свои обычные приколы Скиф. – Русская феминистка желает от мужчины получать, но не хочет давать. Ты приглашаешь ее на курорт, оплачиваешь ресторан, билеты и гостиницу, и когда вы уже лежите в бунгало под балдахином, она тебе сообщает: прости, дорогой, я еще не готова к близости! Давай лучше съездим в Диснейленд! Западная же феминистка платит в ресторане из собственного кармана, а потом сама тебя приглашает: «Знаешь, что я решила? Пойдем трахаться! Но вначале, будь добр, подпиши договорчик – с тебя три оргазма, два куннилингуса, и чтоб никаких миссионерских и собачьих поз! Ты читаешь договор, а там мелкими буквами приписано: невыполнение условий договора приравнивается к изнасилованию».

– Хахаха, – засмеялся Саша, поднимая бокал. – За баб!

– За русских баб!

Они взяли еще. На этот раз Саша пил «черный русский», а Скиф белый.

– У меня много баб было, – хвастался Скиф, – так вот я тебе как на кресте, ну, или на магендовиде, скажу – русские бабы самые лучшие! Знаешь, говорят, что русская народная душа – женщина! Так вот, я бы не отказался ее трахнуть! Она ж, поди, сладкая, русская душа-то!

– За мое блестящее политическое будущее! – поднял Саша бокал.

– Как? – удивился Скиф.

– Иду в «Справедливость»! – Саше не терпелось поделиться.

– Это ты молодец! Хотя рискуешь, конечно. Они же несистемные, их прессуют. Если попадешь в переделку – я тебя вытащу. У меня крутые связи наверху.

– Буду иметь в виду, – взял на заметку Саша.

– А теперь – за бизнес! – предложил Скиф. – У меня намечается проект на сотни лимонов. Как заведется – будешь работать со мной. Сможешь бросить свой унылый офис, перестать продавать чертей и начать загребать реальные баблосы.

Друзья выпили. В следующий раз, когда Саша осмотрелся, цветные пятна уже носились как сумасшедшие по комнате, описывая сферические круги. Пол, потолок, сцена – все помещение вертелось, переворачиваясь с ног на голову. «Кажется, я пьян», – осознал Саша и громко произнес:

– Кажется, я пьян!

Только жесткий музыкальный бит и шум толпы отозвались в ответ. Он обернулся – друга не было. «Наверное, пошел отлить», – решил Саша и отправился, выписывая вензеля, к дребезжащему от басов танцполу.

На танцполе был аншлаг. Плотная масса людей содрогалась мясистым студнем. Брюнетки и блондинки били тяжелой артиллерией духов и пота. Их заманчивые тела с колыхающимися грудями, животами, попами соблазнительно дергались в ритмичном буги-вуги. Парни остервенело крутили мускулами, девушки – прелестями. Немного потанцевав, Саша почувствовал усталость и отчуждение от «потных и мокрых рыл» и шаг за шагом стал пробиваться к стеночке, к стеночке, подальше от орущих динамиков.

Там он ее и заметил.