Читать книгу Сентенции Любви - Александр Алексеевич Ананьев - Страница 5

А если предположить, что вы знаете о людях все или почти все? Знаете их страхи, слабости, с которыми они никогда не справятся, и легко предпочтут собственную смерть для сокрытия элементарнейшего абсурда. Вы точно знаете базовый набор слабостей людей, как биологического вида. Независимо от социальной иерархии этот набор приблизительно одинаков. Да, не в том смысле, что нужно читать какие-то чужие мысли. Там нечего читать, нет никаких мыслей в головах. Одни лишь страхи. Нет необходимости ввязываться в противостояние с человеком или социальной группой в сфере единственного их усиления, ведь человек может быть хоть как-то реализован в одной сфере, которая, несомненно, будет окутана пороками слабостей из всех прочих. Известное дело, быстрее бежишь сам – быстрее убегает тень, но разве люди могут узреть такую очевидную вещь.

Только такое расширенное видение не может быть дано в руки безответственного хранителя. Ключи от целого вида не могут быть доверены слабому, нищему до своих же собственных пороков. Примерно так рассуждали члены всяческих мистерий из античности в современность, но к чему театр? Что с того, что теперь написан эволюционный ключ? Вы стоите перед дверью, с огромной неоновой табличкой: «Там за дверью Ты! Ключ под ковриком», но так ли легко поднять этот ключ? Никак нельзя поднять коврик, пока считаешь, что к полу он придавлен тобой. В том и суть, что нужно осознать силу, его удерживающую, прежде чем вступить в сражение без надежды на свое поражение. Легко стучать в грудь, и кричать: «Я не отступлю! Я пойду до конца», но там внутри глубоко-глубоко сидит гнида Надежда, что тихо шепчет: «Мы всегда может сдаться, мой следенький». В этом смысле мне было бескрайне отрадно читать биографию Кроули, и тот момент, когда он принял клятву «неотступника», став «Братом Пердурабо». Такой обряд для него предполагал безотзывное следование своим убеждениям в условиях отказа от материальных благ сверх потребности для целей своего дела. Тогда он принял клятву нестяжательства за несметные дары знания, пришедшего к нему. Пусть то может и психоделическая лирика, но красиво. Отчего бы ему не быть моей прежней инкарнацией? Настроение у меня сейчас уж слишком игривое. Пусть он будет мной, или я им, подобно тому, как он разыскал в дебрях своих усилий прежних инкарнантов вроде Леви, Джона Ди, и еще кучу народа. Теперь мы с ним многое учли и переосмыслили, стали сильнее тысячекратно. Пусть будет эта нотка здесь. Будем поглядеть, ведь это тоже «книга лжей», обогащенное видение того самого «the will».

Имея расширенное видение и свойства неприкасаемости, я мог бы применить себя в разных сферах, и, в сущности, в любой. Любой вид традиционной деятельности имеет элементарные алгоритмы и направлен на закрытие примитивных слабостей, прежде всего нужды в деньгах. Убирая хотя бы этот ключевой критерий целесообразности в ее пошлейшем виде, на выходе получим лишь истинно значимые ценности. Если еще убрать нужду в сексе, то отвалится оставшийся массив пустых конвульсий, и останется исконный смысл – поиск Любви к человечеству через призму Любви к себе.

Помимо духовных исканий, это направление может иметь чисто прикладной характер, и вот с этим есть сложности. Вы вдруг обнаруживаете, что стираете самого себя. Это «исчезновение» начинает иметь даже физическое свойство, т.е. уровень вашего личностного состояния развития настолько превышает границы мыслимо допустимого в обществе, что начинают исчерпываться даже традиционные проекции. Уже никак невозможно объяснить наличие такого существа, и тем более хоть как-то объяснить себе его суть. Факт физического присутствия в реальности человека любого предмета обусловлен необходимостью его хоть какого-то понимания, хотя бы на самом поверхностном уровне. В случае, если таким внешним «неведомым» объектом становится человек, то любому другому необходим базовый критерий для самоидентификации себя через него. В этом заключается первобытный глубиннейший страх потери собственной идентичности, т.е. что бы человеку хоть на каком-то уровне осознавать себя, ему нужно себя сопоставить с окружением.

Даже если человек не знает ни одного из этих слов, он все равно не сможет избежать этого механизма. Это происходит через органы чувств, которые как вполне понятно, работают в очень узких диапазонах. Глаз не может видеть в темноте, если там отсутствует отражение света. Отсутствие возможности видеть в темной комнате вовсе не означает отсутствие объектов внутри нее, и уж тем более – самой комнаты. Просто для человека этого не существует в конкретный момент при конкретных обстоятельствах. Стоит ему надеть некий прибор на глаза, применить самый слабеньких фонарик, как тут же неведомая темная пустота преобразится в целый спектр вещей и смыслов. Только что случилось? Все это там было и до, и после. Дело заключается лишь в том, что одному достаточно, а другому нет. Факт осознания самого факта наличия Пустоты, ну или Темноты уже существенно упрощает ситуацию. Однако, увидеть темень еще нужно постараться, и для того потребуются незаурядные способности. Для начала хотя бы допустите такую возможность.

Есть такое явление, как маскировка. Человек не мог своим умом придумать это явление, он его обнаружил в природе посредством опыта познания себя и мира. Кому-то пришлось проживать суровые обстоятельства, в результате превозможения себя и непомерного напряжения ему открылась такая вещь. Это далеко не только, когда снайпер сидит в кустах, обмотавшись тряпками в цвет листикам. Маскировку можно модернизировать, адаптировать к любому контексту. Только суть ее остается довольно очевидной, но такой же замаскированной от всех. Маскировка маскирует многие явления, в том числе саму себя. Было обнаружено даже простейшее модифицированное ментальное воплощение маскировки – «защита от дурака».

Это свойство Вселенной. Неведомость становится довольно хрупкой, и доступной, если станет очевидно ее присутствие. Нельзя, что был обнаружен сам факт существования неведомости любого явления. Для иллюстрации самого простейшего свойства затрону световую маскировку. Если взять источник интенсивного освещения, то вокруг него можно разместить что угодно в границах соответствующих технических параметров, и никто не сможет этого заметить, будучи ослепленным. Можно целое войско разместить в поле так, что его никто не увидит. Для этого потребуются все те же Две Точки. Либо ярчайший свет, либо его полное отсутствие. Куда уже очевиднее.

Что если маскировке подвержено все вокруг? Ну, вообще все. Даже слово, любое слово. То, что люди привыкли считать своим родным, знакомым и привычным чаще всего является враждебным в том смысле, что прикидывается иным существом. Невозможно даже допустить такого, но что если все, что видит человек сейчас, вовсе этим не является, но составляет лишь маскировку? Собственно, парадокс заключает себя в том, что это и так и не так одновременно. Любое явление имеет различную глубину, вплоть до непостижимости. Еще полтора века назад самые продвинутые ученые физики полагали, что уже вскрыли все закономерности. Потом раскопали квантовые свойства объектов наряду с физическими, которые принципиально отличны. Если с физическими объектами обнаружилась такая чехарда, то, что творится с абстракциями, ментальными конструкциями, чувствами, тонкими телами, аурами, всякими последовательностями. Вскрывая один слой маскировки явления, неизменно обнаруживаешь его другое обличие, и иногда в этом останавливаешься. Чуть позже работа продолжается, а сфокусированные усилия роют эту яму дальше, где вскрывают новые слои действительности.

Искомое явление может обнаружить свое свойство в том, что его нельзя познать, используя знакомые методы. Более того, даже сама терминология неприменима к явлениям, начиная с некоторого уровня их очищенности. Это как если в ходе исследования темной комнаты обнаруживаешь, что свет лишь мешает исследованию. Да, без света глаз не может видеть никакой объект. В том вся штука, что искомое не может быть обнаружено при текущем уровне оснащения искателя. Что бы увидеть то, что хочешь увидеть, придется забыть о зрении, и о попытках облегчить свою задачу фонариком. Когда такое напряжение начинает забирать остатки усилий, вы дополнительно обнаруживаете, что не в силах даже… перестать это делать. Одно дело хотеть познания, и совершенно другое – быть вынужденным это делать. Тогда познание перестает быть выбором, оно превращается в осознание того, что этого выбора никогда не было. Неотвратимость познания была замаскирована в легковесную форму развлекательных философских увлечений по вечерам под бокал ароматного коньяка. Легко ли принять, что нет иного выхода, кроме как продолжать неведомое? Но легко ли это само по себе? А если появляется осознание того, что нет выбора, и его никогда не было, то уходит и терминология «легко»/«сложно».

Не может быть сложным то, что естественно, и в особенности то, чем вы сами же и являетесь. Даже звучит вызывающе формулировка: «Легко ли быть человеком?». Такой вопрос не может быть и поставлен, ведь иного выхода нет, раз уж вы прошли свою Первую Точку. Вопрос лишь в том, что явление может быть неочевидно даже самому себе. Маскировка скрывает сущность, представляя нечто иным. Только вовсе нет возможности ничего проверить до конца, ведь нет никакого конца. Все просто есть. Вскрывая очередной слой маскировки в ходе познания, обнаруживается следующий. На определенной стадии еще можно остановиться. Например, когда после института дают диплом, где написано: «Теперь Вы официально умненький. Конец», и вот тогда это еще может быть «концом». Только я больше не способен остановиться, и не смогу забыть то, что вижу. Состояние на любителя, но иного варианта не было изначально.

Так легко ли быть человеком?!