Читать книгу Внутри ауры - Александр Андреевич Апосту - Страница 5

Следующее утро началось с новости, что сеанса ЭСТ не будет по каким-то техническим причинам. Кирилл не сдержался и напрямую возмущённым тоном заявил:

– Как это не будет?! Почему не будет?!

Мимолетная встреча, ради которой он жертвовал своими нейронами в голове, накрылась медным тазом. Парню ясно дали понять, что на ближайшие пару дней терапия приостановлена. Он сразу изменился в лице и принялся безостановочно бродить по общему коридору. В голову полезли мрачные мысли о дальнейшем развитии событий. Маша могла в любой момент покинуть больницу, ведь её здесь держала только больная мама. Девушка могла запросто уйти и не вернуться больше никогда. Кирилл ничего о ней не знал, кроме имени. Хватило часа, чтобы у парня родился план, который мигом овладел его сознанием.

Распорядок рабочего дня медсестёр всегда проходил чётко по пунктам. Они равномерно распределяли время между пациентами и своим личным досугом. После ужина Кирилл притаился за углом сестринской комнаты, и как только последний медработник отлучился на традиционное чаепитие, парень пулей метнулся в кабинет и достал из заначки дополнительный трёхгранный ключ, подходящий к большинству дверей больницы. Надеясь, что его нарушение правил осталось незамеченным, он укрылся в своей палате и спрятал ключ под подушку.

– Кирилл…

Парень испуганно обернулся и увидел перед собой Гену.

– Ч…чего?

– Я анекдот новый придумал.

Кирилл выдохнул.

– Давай.

– Знаешь, где алкаши и наркоманы делают онлайн-заказы?

– Где?

– Алкаш на делирии-клаб, а наркоман на ананасовом алиэкспрессе.

Уголок рта полез вверх. Даже смехотворный товарищ ни о чем не догадывался.

* * *

Кирилл специально не принял своё снотворное. Когда часы пробили отбой, он был уже наготове. Александра Михайловна ушла с большей частью персонала домой, в ординаторской и сестринской потушили свет, последние шаги притихли уже около получаса назад. Парень тихо спрыгнул с койки, окинул взглядом спящих душевнобольных и на цыпочках рванул в коридор. Двигаясь уверенно и целеустремленно в сторону туалета, он резким движением свернул налево к выходной двери, которую профессионально отпер ключом. Пролетев два пролёта лестницы и, открыв ещё одну дверь, он оказался на улице. Затем начался марафонский бег. Кирилл сам не ожидал от себя подобной скорости. Подобно метеору, он незаметно пронёсся мимо корпусов и примерно через минуту с начала старта, уже внимательно оглядывался возле нужного здания. Политика охраны здешнего места оставалась неизвестна, но он надеялся, что санитарки здесь такие же необремененные лишними заботами.

Он открыл дверь и слился с тишиной. Возведя осторожность до максимума, парень с учащённым от пробежки сердцебиением начал медленно пробираться к отделению. Выглянув из-за поворота, он чуть не упал замертво от испуга. Перед ним предстал силуэт женщины, освещаемый отблесками фонарных огней. Она была голая и абсолютно невозмутимая. Женщина стояла на одном месте, рассматривая незваного гостя.

– Прости… Прости, что ворвался сюда… Я не хотел тебя увидеть голой…

Каменной фигуре оказались не интересны оправдания. Женщина продолжала лунатить.

– Слушай, – решил попробовать Кирилл, – а ты не могла бы позвать Машу?

Надежды на успех было мало, но других вариантов у него просто не было. Неожиданно для парня, да и, кажется, для самой себя, девушка спустя секунду выдала быстрой писклявой скороговоркой ответ:

– Да, конечно.

После этих слов она ушла. Кирилл не мог понять: начинать ему паниковать или радоваться. Он решил подождать, иначе всё им совершенное было бы зря. Прислушиваясь к каждому постороннему шороху, нарушитель сохранял бдительность. За окном чирикали ночные птицы. Листья деревьев колыхались, подобно волнам при прорыве ветра. Иногда собака лаяла где-то за пределами территории. Кирилл внимал образ летней ночи и предвкушал с содроганием встречу.

– И что ты тут делаешь? – раздался из темноты вопрос.

Кирилл сразу узнал знакомый голос.

– Да вот, пришёл на сеанс, но, видимо, опоздал.

Маша вышла из тени и показалась полностью.

– А я подумала, что тебе отшибло память и ты забыл, какого пола.

– Очень смешно, – передразнил её Кирилл.

– Курить будешь?

– Давай.

– Пойдём тогда укроемся в туалете.

Она приблизилась в плотную, обдавая его своим головокружительным ароматом.

– Главное, чтобы лунатизму Тамары не пришла идея здесь принять ванную.

– Она нас не сдаст?

– Думаю, она про нас уже забыла. Мы для неё часть сна.

– Ясно.

Парочка зашла в уборную и прикрыла за собой дверь. Разместившись на кафеле, они попали под лунный свет, озаряющий южную сторону корпуса. Белая прозрачная мантия накрыла Машу, превращая её кожу в молоко, а волосы в пепел. Кирилл просидел бы всю вечность здесь под угрозой любого наказания.

– Пахнет мочой, – заверила Маша.

– По сравнению с нашим запашком, это – освежитель воздуха.

Девушка усмехнулась, пуская дым по поверхности холодного пола.

– У меня к тебе есть один вопрос, – начал Кирилл.

– Какой?

– Я тебя вчера слюной не испачкал, когда ты меня за руку взяла?

– Нет, но выглядел ты, скажем прямо, не очень.

– Я старался себя держать в руках.

Они оба опустили головы и лёгкие улыбки появились на их лицах.

– Тогда у меня к тебе тоже вопрос.

– Давай.

– Зачем на самом деле пришёл?

– Тебя увидеть.

– Зачем?

– Мне с тобой хорошо.

Она подняла глаза, но он продолжал смотреть, поражая искренностью и непосредственностью.

– Правда влюбился что ли?

– Не знаю. Наверное. Просто хорошо с тобой. Как дома.

Она тоже решила не отрывать взгляда.

– Как всегда говоришь правду?

– Да.

Молчание и новый поток ветра за стеной, приводящий в движение траву.

– Но один раз я соврал.

– Когда?

Кирилл ещё раз затянулся. Скрытая тайна его на сейчас не тревожила.

– Я попал сюда не из-за передоза.

Маша молча продолжала слушать.

– Я убил своего отца. И хотел убить себя.

– Как?

– Оставил открытым газ. Отец спал в стельку пьяный, так и помер. Меня откачали.

Глаза парня машинально обратились к лунному изображению на небе. Ему хотелось знать – почему об этом сейчас так легко говорить.

– По решению суда меня доставили сюда с диагнозом маниакально-депрессивный психоз.

– А твоя мама?

– Погибла ещё раньше. Несчастный случай…

Маша не задавала больше вопросов. Она словно моментально всё поняла. Она протянула руку и коснулась локтя Кирилла, надеясь, что этот жест всё ещё может помочь.

– Я тебе тоже соврала, – глаза показались стеклянными, – у меня не лежит здесь мама. Здесь я – пациентка.

– С чем?

– Эпилепсия.

Кирилл понял, что и настоящую боль он уже давно не ощущал.

– Кажется, это наследственное. У папы диагностировали два года назад раковую опухоль головного мозга. На фоне этих событий мама сошла с ума. Отец умер, а мама ушла в глубокое помешательство и тоже вскоре скончалась. Центр терморегуляции был нарушен, её мозг сварился.

Маша говорила словно в поддержку, но Кирилл в этот момент больше всего сострадал ей.

– Так что у меня тоже никого не осталось.

Ни он, ни она не могли поверить в столь невероятное и ужасное совпадение. Они молчали, но лишь потому, что без слов понимали друг друга.

– Неужели у жизни настолько плохое чувство юмора, – уткнулся глазами в пол Кирилл.

– Зато у судьбы оказывается хорошее, – дополнила Маша.

Птицы запели громче и звёзд за окном стало больше.

– И как ты с этим справляешься? – спросил он.

– Никак. Я свыклась с мыслью, что то, что происходит, просто происходит. Без особого значения, смысла. Покончить с собой мне не дают заложенные родительские установки, а жить нормальной жизнью не позволит моё заболевание. А ты?

– Тоже никак. Я ведь сюда пожаловал с неудачной попыткой суицида.

Она с нарастающим интересом рассматривала собеседника.

– Ты не похож на суицидника, который бежит от жизни. Это ведь правда?

– Нет. Это чувство вины.

– За отца?

– За мать.

Они достали по ещё одной сигарете.

– Когда умер папа, я наглоталась его таблеток и слушала группу Crystal Castles. Даже не плакала, – призналась Маша.

Кирилл усмехнулся.

– Я с ними в наушниках засыпал, когда дома оставил все газовые конфорки открытыми.

– Серьёзно?

– Да. Кажется, их треки могут передать самые сильные человеческие чувства.

– Безысходность, – помогла Маша, – она может подарить и свободное от всего счастье, и ничем неутолимую грусть.

– Точно.

– Сколько надо сожрать наркоты, чтобы добраться до истины…

– Или просто утратить всё самое любимое.

Они чувствовали друг друга. Пришло неожиданное осознание, что с каждой потерей приходит что-то новое.

– Как бы ты прожила эту жизнь?

Маша взялась за голову и мечтательно сказала:

– Врачи мне напророчили прогрессирующее течение заболевания. Ухудшаться здоровье будет быстро и в какой-то момент я останусь недееспособным инвалидом…

Кирилл не перебивал и ждал, вскоре Маша сказала то, к чему вела.

– Поэтому я бы просто жила каждый день в удовольствие. Вечно пьяной, вечно смеющейся, вечно открывающей для себя красоту. Мне почему-то кажется, что это единственный существующий смысл жизни у человека, который познал смерть.

Кирилл находил в ней больше, чем человека. Из памяти вылетело на миг всё прошлое, и он знал, что это благодаря ей.

– А ты? – спросила Маша с лёгкой улыбкой.

Кирилл хотел сказать, что просто хочет жить ради кого-то, но улыбнулся в ответ и сказал:

– Хочу побывать на всех фестивалях мира. Танцевать, петь, путешествовать и праздновать, сколько хватит сил.

Маша посмеялась:

– Кажется, ты просто спер и перефразировал мою мечту.

– Я не виноват, что ты крадешь и мои любимые музыкальные группы, и мои мечты.

Маша потушила окурок.

– Значит первобытные потребности победили?

– У каждого своя правда, к которой он сам пришёл и за которую сам будет расплачиваться.

– Наверное, те, кто видел смерть, приходят по итогу к одному.

– К пониманию, что ничего кроме удовольствия не имеет в жизни цену. Всё совершается под маской прикрытия ради него. А нам больше можно не врать самим себе.

– Это точно.

Кирилл положил ладонь на локоть Маши, тем самым отвечая взаимностью. Он продолжил держать свою руку, даже когда послышались торопливые шаги. Несколько пар ног стремительно приближались, но ни один мускул на лице парня не дрогнул. Кирилл хотел пробыть рядом с ней как можно больше времени.

– А ну открой! Немедленно! – раздался злобный крик разбуженных санитаров.

– Кажется, – улыбнулась Маша, – тебе пора.

– Я вернусь.

– Не сомневаюсь. Ты ведь ещё тот сумасшедший.

Кирилл получил эмоциональный заряд и с полной невозмутимостью направился в лапы правосудию.

– Чем это вы тут занимались?! – выдал самый дерзкий паренек. – Подобных себе делали?!

Кирилл объяснять не стал и всю свою накопленную энергию поместил в кулак, направленный в лицо шутнику. Он знал, что ему не избежать наказания, поэтому решил воспользоваться шансом. Через мгновение он уже лежал, скрученный на полу, пытаясь прикрыться от многочисленных ударов.

– Теперь ты точно попал!