Читать книгу Нижние уровни - Александр Андреевич Лобанов - Страница 10

– Так, значит, решил. Едешь? – гулко уточнил батя, когда щи оказались уже съедены, а мать накладывала тушёную капусту с курицей.

– Да, поезд завтра в четыре утра проходит через станцию. Вещи собраны, – я не смел поднять глаза, а потому обрадовался, когда передо мной поставили тарелку. – Больше тянуть нельзя. Остался всего день для подачи документов. Не говоря уже об общаге…

Чувствовать себя младше на десяток лет оказалось непривычно. Тело меньше, плечи согнуты, шея ныла от того, что постоянно чуть склонена. Зато мозги работают шустро, а в теле лёгкость… и страх.

– Тц… – батя цокнул языком. Закинул в рот капусту, хотя она и была только с плиты и могла легко ошпарить. Неспешно прожевав, он продолжил: – Значит, минимум на четыре года уезжаешь.

– Не считая каникул в сезон, – попытался вставить я.

– И всё это время работать не будешь, – зычный голос отца перекрыл мою вставку, словно её и не было. – То есть хочешь бросить меня одного на участке? – новая порция капусты. – Хочешь бросить семью неизвестно ради чего.

– Ради образования! – мать тоже села за стол, как всегда положив себе остатки. – Образование очень важно!

От поддержки матери сердце наполнилось теплом. Хоть кто-то меня понимал! Она собрала с собой еды на первое время. Всё что я люблю… Денег пыталась дать, но я не взял – не зря ведь работал до последнего! Не зря копил. На месяц жизни в городе точно хватит!

– Важно, – кивнул отец размеренно, не отрывая взгляда от меня. – Но он серьезно думает, что кому-то там, в городе, нужен? Думает, что сумеет устроиться на бюджет со своим деревенским аттестатом? Посмеются над ним только.

– Посмеются, и не поступлю – значит, вернусь, – себе под нос огрызнулся я. – Тебе на радость.

– Что? Что ты сказал? – повысил голос отец. – Повтори.

– Ничего… Говорю, что попробовать должен, – решился ответить я. – Не вечно же в деревне сидеть?

Я поднял голову и посмотрел на отца с вызовом. Здоровый мужчина. Под два метра ростом и косая сажень в плечах. Как он подковы гнул, я видел самолично. Щетина словно наждак. А взгляд… у меня от него перехватывало дыхание.

– А чем тебе деревня не угодила? – насупился отец и даже отложил приборы. – Это твой дом. Место, где тебя всегда ждут. Твоя земля, которая всегда рядом. Хозяйство, которое в зависимости от того, как поработаешь, так тебя и накормит. То, на что можно положиться.

– Это дыра! Грязная и вонючая дыра! – недовольно огрызнулся я. – У нас даже горячей воды нет! Баня раз в неделю – счастье. Интернет провели, так местные алкаши на вышку косятся, думают, как бы её в чермет сдать. А работать на этом “хозяйстве” постоянно в грязи, среди помоев, да навоза – уж спасибо не надо. Я лучше в городе счастье попытаю.

– Серёжа! Дима! – попыталась влезть мать. – А ну хватит!

Я даже и не помнил, что она пыталась нас разнять. В душе осталась лишь ярость в этот момент. Я чувствовал, как меня душили слёзы из-за того, что меня не хотели понять. Раздирала обида, от того, что пытаются остановить. Сжигала злость… о, как она меня сжигала!

– Это честная работа, – начал заводится и отец, повысив голос. – А что ты будешь делать в городе? “Физик” – разве профессия? Чем ты вообще будешь заниматься? В лаборатории мензурки мыть? Микроскопы протирать? Возомнил себя следующим Ломоносовым? Я бы понял ещё механик, или аграрное что-то… помог бы родному селу!

– Да к чёрту это село! – не выдержал я.

Я готов был броситься чуть ли не в драку, чтобы отстаивать свои, единственно правильные убеждения перед этим дуболомом, который с рассвета до заката только и работал. Более того, уже и меня окончательно достал, постоянно используя то грузчиком, то подсобником, то ещё каким-нибудь “принеси-подай-отвали и не мешай”.

При этом я знал, что сейчас последний шанс остановится. Я мог бы замолчать и извиниться, а после просто поступить по-своему! Но я дал волю эмоциям! Я попытался доказать свою правду! Совершил ошибку.

Сейчас я бы поступил по-другому – опыт, зараза, меняет взгляд на многие вещи. Но о том, что сказал тогда, не жалею. С тех пор я больше не боялся говорить то, что думаю, кому бы то ни было. Ни Шефу. Ни мисс Спектр. Ни, чёрт его побери, Богу! Я не смиренная маска, удобная для других! Я смеялся всем им в лицо, ибо это был я.

– Я ненавижу эту дыру всей душой. Только и мечтаю, как бы отсюда свалить и больше её никогда не видеть. Я надеюсь, что когда-нибудь тут всё просто сгорит. И что мне не придётся возвращаться сюда после учёбы. Я сделаю для этого всё возможное!

– А ну замолчи, щенок! – рявкнул отец, который всю жизнь прожил в этой деревне. – Это место тебя кормит. Работа в поле и в хозяйстве! Хочешь на мать всё сбросить? Она не молодеет. Это место для тебя…

– Это пройденный этап! И если вы хотите здесь гнить – ваша воля! Но я не хочу, – припечатал я и в чувствах вскочил.

Наблюдая за происходящим чуть отстранённо, я увидел, как на глазах матери блестят слёзы, а руки в испуге сложены на груди. Заметил за раскрасневшимся лицом отца со сдвинутыми бровями бледность… морщины… боль и обиду во взгляде.

Я увидел чувства, которые никогда не замечал раньше. Был слеп? Молод? Глуп? Или, может, отец, работяга и труженик, который за всю мою жизнь не поднял на меня руки и матери плохого слова не сказал – может, он хорошо скрывал свои чувства, чтобы проблемы не свалились на его семью? Не знаю…

– Я больше сюда не вернусь. Прощайте! – и молодой я побежал наверх, за вещами.

– Ну и уходи, – донеслось мне в спину сдавленное. Последний выстрел.