Читать книгу О людях, сверхсилах и удаче. Том 1 - Александр Андреевич Войкин - Страница 3

Разговаривали мы очень долго, до тех пор, пока горизонт из почти черного не превратился в мрачно-серый. Хикари уснула, устроившись на расстеленном пледе и примостив голову у меня на ногах. Я же сидел, ворошил еще тлеющие угли и пытался придумать, как поступить с этой неугомонной девчонкой. Учитывая, как опасна Изнанка и сколько там мелких кланов, которые, стоит нам появиться на политической арене, набросятся, будто стая шакалов, Хи-тян окажется в большой опасности. И я не всегда буду рядом, чтобы защитить ее. Да и, чего уж там, нет у меня к ней чувств, кроме крепкой братской любви. Но как все это объяснить, не испортив наши отношения окончательно – тот еще вопрос. Правда, есть одна мысль, но там еще проверить надо так ли все гладко, как мне думается.

Еще я размышлял о нашем разговоре с Изуми, и теперь, красивый в теории план, казался мне слишком наивным и глупым. Действительно, с чего такая уверенность, что Като и Судзуки примут нас? Саке мы с ними не распивали, дружбу особую не водили, так чего ради этим древним кланам помогать ноунеймам вроде нас с Изуми? Так и получается, что причин вроде как нет, но Косой отлично повелся на мою идею, и отступить теперь – значит выставить себя хвастуном и балаболом. Мда, ну и задачка!

Зашуршал полог палатки, и наружу вылез Ному-кун, широко зевая и протирая глаза. Его обычно ровно уложенные волосы были растрепаны, а внешний вид ничем не напоминал того холодного Судзуки-куна, которого я привык лицезреть. Увидев нас с Хикари, он на секунду замер, а на лице застыло странное выражение, суть которого я разгадал лишь когда Ному подошел и присел рядом.

– И давно вы…не спите? – негромко спросил он, чтобы не разбудить остальных. Я улыбнулся.

– Полагаю, мы и не ложились толком. А ты как, выспался?

Он махнул рукой и направился к воде. Пару минут плескался, умывая лицо и приводя себя в порядок. Затем, вернувшись, спросил:

– Мне хотелось бы знать, какие отношения вас связывают?

Слишком прямой вопрос. Впрочем, это вполне в духе Ному-куна. Я уже давно понял, что за его маской холодности и надменности скрывается очень прямолинейный и правильный человек, который никогда не станет бить исподтишка или молчать. Хотя, под влиянием своего отца, думаю, и он научится лгать. Все же это необходимо лидеру клана.

– Не те, о которых ты подумал, – бросил я, подкидывая пару веток в костер. – Идем, наберем еще.

Осторожно, стараясь не разбудить Хикари, я стянул кофту и подложил девушке под голову. Затем, поманив Судзуки-куна, зашагал в чащу.

– Мы выросли вместе. В шесть лет я переехал в Японию, и с тех самых пор Хикари всегда была рядом. Наверное, только из-за нее я начал заниматься единоборствами, чтобы защитить девчонку, которая стала моей семьей. Но я не люблю ее как женщину, хотя она, несомненно, этого заслуживает. Чтобы ее любили.

Я неторопливо шагал, то и дело наклоняясь и подбирая ветки – большие и маленькие. Ному внимательно слушал, подбирая то, что я оставлял.

– Она очень чувствительная девушка, – вздохнул я. – Если услышит мой прямой отказ, то из чистого упрямства навсегда разорвет любые отношения между нами, хоть и будет от этого страдать.

– А ты? – спросил Судзуки.

– Я могу прожить без семьи, – улыбнулся я через силу. – Но она – нет. Поэтому я не стал сразу обрубать все нити между нами.

– Ты лжешь, – тихо произнес Ному, останавливаясь и глядя мне прямо в глаза. – Ты тоже будешь страдать. Потому что семья для тебя – не пустой звук.

Я хмыкнул, крепче запирая в сердце чувства и зашагал дальше.

– Может, ты и прав. Но я быстро смогу с этим справиться. Однако мне не хочется делать ей больно. Поэтому…

Я остановился возле дерева. Уже светало, небо потихоньку начинало обретать краски.

– Поэтому я хочу, чтобы о ней позаботился ты, – сказал я, повернувшись к Ному. На его лице расцвело недоумение, хотя до этого парень был более чем равнодушен. – Я вижу, что она тебе небезразлична. Там, куда я собираюсь совсем скоро, ей нет места. Но рядом с тобой безопасно, и ты сможешь защитить ее лучше меня. Так что, не тормози, Ному-кун.

Я переложил ношу в одну руку и дружески похлопал Судузки другой по плечу. Он как-то рассеянно заморгал, а затем неуверенно кивнул. Было забавно видеть Ному таким ошарашенным, так что я не выдержал и фыркнул.

– Идем, мы собрали достаточно.

Мы молча шли в сторону лагеря. У меня больше нечего было сказать ему, а Судзуки-кун, похоже, пытался переварить услышанное. Еще бы, он, наверное, полагал, что Хикари моя девушка, и очень удивился, поняв, что это не так. А тут еще сверху мое «благословение». Но я не жалел о своем выборе. Несмотря на наши разногласия в прошлом, я чувствовал, что Ному можно доверять.

– Постой, куда это ты собрался, что не можешь взять ее с собой? – задал вдруг он вопрос. Я взглянул на небо, потихоньку затягивавшееся тучами. Похоже, снова близится гроза.

– Скоро ты узнаешь. Если хочешь, спросишь у своего отца.

Больше он не досаждал мне вопросами. Едва мы раздули пламя в костре, как на свет божий выползли Изуми с Мэй. Вскоре проснулась и Хикари.

Девушки наскоро приготовили завтрак, во время которого Хи-тян часто косилась на меня. Благо, Ному-кун устроился рядом с ней и оказывал всяческие знаки внимания, что, похоже, очень льстило моей подруге, но она не знала, как реагировать.

На обратном пути в город зарядил ливень. Мир за окнами автомобиля приобрел серые краски, а мое настроение упало ниже плинтуса. Вот вроде бы и не на что злиться, сам все решил для себя еще до разговора с Ному, но как-то паршивенько на душе.

Изуми высадил нас возле дома, пообещав позвонить на днях, и укатил в сторону центра – доставлять Судзуки-куна.

Хикари попыталась было завязать очередной разговор на тему отношений, но я состроил такую кислую рожу, что она оставила меня в покое, лишь бросила обиженный взгляд, скрываясь за дверью своей квартиры.

Бросив на пол рюкзак, я скинул с себя кофту и футболку и завалился на диван. Глядя в потолок, пытался привести в порядок мысли и чувства. Так, в ближайшее время с моей стороны лишь разговор с Судзуки и Като, но перед этим нужно завербовать хотя бы парочку школосверхов, дабы показать, что вот, мы идем к намеченной цели, а не просто пустозвоним. Но это все завтра, сегодня в школу идти лень, да и погода не располагает к учебе.

С трудом поднявшись и, громко вздыхая, поплелся на кухню. В холодильнике было шаром покати, лишь одинокий банан и распечатанный пакет молока сиротливо маячили в дверце.

Сев за стол, я принялся перекусывать, поглядывая в окно и пытаясь решить, чем себя занять. И тут очень кстати вспомнилось недавнее обещание тетушке Мики заглянуть к бабуле. Давненько я у них не бывал, старушка наверняка вся извелась.

Допив молоко, я переоделся и побежал к родственникам. Тут надо сделать отступление и пояснить кое-что.

Моей бабуле недавно перевалило за восьмой десяток, но при этом выглядела старушка максимум на сорок пять, а энергичностью и жизнерадостностью могла дать фору молодым. Однако стоило на горизонте появиться вашему покорному слуге, как бабушка мигом вспоминала о возрасте, и вся тяжесть прожитых лет начинала давить на нее сверху вниз, побуждая начинать жаловаться на мыслимые и немыслимые болячки. Я считал, что это все из-за дефицита внимания, не иначе, потому как жить с тетушкой Мики под одной крышей это тот еще ужас. Она настолько же безалаберная, насколько и красивая, но при этом считает ниже своего достоинства убираться и готовить на кухне. Впрочем, это не мешало ей быть покорной дочерью, когда бабуля злилась. Однако делала она это настолько редко, что, в конце концов, Мики вообще распоясалась. Был бы жив дед, он бы мигом ей нрав укоротил, но старик покинул этот мир задолго до моего рождения.

Я остановился перед крепким деревянным забором с два человеческих роста высотой. За ним был сад, над которым возвышался двухэтажный особняк в классическом стиле. Я вежливо постучал и замер, дожидаясь, пока откроют. Дождик слегка стих, поэтому сильно промокнуть я не боялся.

Открыла мне тетушка. Едва взглянув на ее потемневшее заплаканное лицо, я ощутил, как кольнуло сердце и бросился в дом. Промчавшись через прихожую, коридор и гостиную, я дернул дверь бабулиной спальни.

Она лежала на футоне, безупречная, как и всегда, с мягкой улыбкой на губах. Темные волосы, слегка посеребренные на висках, красиво уложены в прическу, сама старушка одета в темно-синее платье, не слишком широкое, но и не узкое.

Я шагнул вперед, замер у постели. Все мои чувства кричали о том, что бабушка мертва. Но этого не может быть! Еще на прошлой неделе она улыбалась, бегала, занималась чем-то по дому, а теперь…

Я упал перед ней на колени.

– Прости меня…я должен был прийти раньше.

Слезы не могли покинуть моих глаз, но жуткая боль возникла в груди, перехватывая дыхание и заставляя стискивать зубы. Внутри меня медленно разливалась пустота, от которой несло могильным холодом.

Трудно передать, как много значила для меня бабуля. Да, ранее я говорил, что семьей для меня стала Хикари, но бабушка также много сделала для мальчика, прилетевшего в Японию в шестилетнем возрасте. Пусть явно я не ощущал ее любви и поддержки, никогда не слышал слов одобрения или ласки, но чувствовал, что меня ценят и уважают. И этого было достаточно, даже несмотря на то, что я не мог и не хотел считать ее и всю родню со стороны матери семьей.

Просидев так, наверное, с полчаса, я поднялся и тихонько вышел, прикрыв за собой дверь. Мики стояла снаружи, опустив глаза в пол. Я шагнул к ней, схватил пальцами за подбородок и заставил посмотреть себе в лицо.

– Когда это случилось?

– Ночью, – ее голос был непривычно тихим и хриплым. Похоже, она всю ночь плакала и кричала так, что сорвала голос.

– Кто? – спросил я, зная, что она поймет. Бабуля не могла умереть от старости, только не она. Значит, ее убили. А, вспоминая мою мать, можно сделать предположение, что она связана с Изнанкой, прямо или косвенно. Выходит, кто-то решил отомстить матери? Или же я где-то просчитался и это действия Като? Или Судзуки? А может, Изаму? А что, вполне хорошее алиби – поехал со мной на природу, втерся в доверие, а в это время его подручные пришли и прикончили бабулю.

– Это долгая история, – вздохнула вдруг Мики. Не понял. Неужели я ошибся?

– Так мы никуда не торопимся.

Она бросила на меня быстрый взгляд, а затем направилась в гостиную. Усадила меня в кресло, а сама скрылась на кухне, откуда вернулась через несколько минут с подносом, на котором исходили ароматом две чашки кофе.

Я ждал, пока она сядет в соседнее кресло, глядя в пол и пытаясь сообразить, какова может быть причина убийства бабули.

– Это сделали наши враги, – прервала, наконец, молчание, Мики. Я отхлебнул кофе и уставился на нее.

– Твоя бабушка была дочерью главы китайского клана Сяо-Ли. Она с детства отличалась особой красотой и силой духа, чем вызывала восхищение со стороны мужчин и недовольство со стороны женщин. Со временем она стала прекрасной девушкой, и настало время выдать принцессу замуж. Ее отец, глава Сяо, хотел породниться с кланом Юань, главой которого был его лучший друг детства. Но твоя бабуля не была бы собой, если бы так просто согласилась на этот брак. О, ее сердце уже принадлежало молодому главе клана Такаяма – Такаяма Тэтсуо.

Я вздрогнул. Тэтсуо? Где-то я уже слышал это имя, вот только где…

– И, о чудо, Тэтсуо-сан тоже полюбил ее, и вскоре молодая пара предстала перед главой Сяо, дабы получить его благословение. Вначале он был жутко зол, но после смягчился и признал, что его дочь вольна сама выбирать свое счастье, и благословил их свадьбу. Такаяма увез невесту на родину, в Японию, где его клан был одним из сильнейших на политической арене. Но, ослепленные любовью, молодожены не учли один важный момент – обещание, что глава Сяо дал своему другу Юань. Само собой, клан Юань был в ярости, и обрушил весь гнев на бывшего товарища. Сяо проиграли бы войну, если бы не поддержка вовремя прибывшего Тэтсуо, который одним ударом заставил Юань отступить и признать поражение, а также смириться с тем, что жемчужина Сяо никогда не будет принадлежать им.

Ну а через год родилась твоя мать, Рюу-кун. Затем, когда ей было двадцать лет, она отправилась посмотреть мир, и вскоре дедушка Тэтсуо скончался от болезни. Твоя мать вернулась через семь лет, привезя тебя, и спихнув заботу о тебе на наши с бабулей плечи. Вот и вся история.

Мики замолчала. Я задумался, осмысливая услышанное. Она не упоминала Изнанку, поэтому, возможно ли, что речь шла о кланах реального мира? Тех самых семьях аристо, что находятся подле Императоров и вершат судьбу государства? Нет, это было бы слишком радужно. Да и неясно, почему тогда я не жил в богатом особняке, а ютился в небольшой квартирке с того самого дня, как прибыл в Японию. И был еще один момент в рассказе тетушки.

– Ты не упомянула о своем рождении, – напомнил я. Она вздохнула.

– Тэтсуо и Кианг взяли меня в приюте, когда мне было три года. Я не родная сестра твоей матери, но эта семья вырастила меня и мне никогда не расплатиться за эту заботу.

Вот как. Тогда мне понятны многие моменты из прошлого, а также поведение тетушки. Несмотря на внешнюю язвительность и маску уверенной стервы, она всегда боялась остаться одной, снова оказаться никому не нужной. Теперь, когда бабули не стало, это было ясно видно по глазам Мики.

Я поднялся и, сделав шаг, крепко ее обнял. Тетушка вздрогнула, а затем сильно прижалась ко мне, будто боясь, что я исчезну.

– Я никогда тебя не брошу, ведь мы одна семья, – негромко пообещал я. Отстранившись, вернулся в кресло. – А теперь расскажи мне о клане Такаяма. Связан ли он с Изнанкой?

Мики вздрогнула, а глаза ее удивленно расширились. С минуту она изучала меня, внимательно оглядев с ног до головы, а потом кивнула.

– Понятно. Ты все-таки стал сверхом. Печать оказалась не такой надежной, как полагала Кианг.

Я встрепенулся.

– О чем ты? Разве я не был раньше обычным человеком?

Мики рассмеялась.

– Нет, конечно! Сверхами не становятся, ими рождаются. Причем только в тех семьях, где оба родителя сверхлюди.

– Значит, я был рожден сверхом, – пробормотал я. – Тогда, выходит, мой отец…тоже?

Она пожала плечами.

– Этого я не знаю. Твоя мать никогда о нем не рассказывала. Но бабуля, видя, насколько опасна жизнь на Изнанке, решила запечатать твою родословную и сделать тебя обычным человеком. Похоже, ей это удалось лишь наполовину.

В голосе Мики послышалась печаль.

– Выходит, бабулю все же убили выходцы из клана Юань?

Тетушка сцепила пальцы в замок, глядя перед собой.

– Возможно. Или же кто-то очень хотел, чтобы это выглядело именно так. Видишь ли, вчера вечером у бабули был гость. Некто достаточно влиятельный, чтобы попасть к нам в дом, но я даже не успела его разглядеть, Кианг потребовала, чтобы я ушла. Понимаешь?

Я кивнул. Да, бабуля никогда не позволяла Мики уходить надолго, требовала, чтобы та всегда находилась рядом. Выходит, это был кто-то, чью личность старушка хотела скрыть даже от своей семьи.

– Ее убили оружием, или…?

– Или, – скривилась тетя. – Отравили. Они распивали коллекционное вино, которое гость принес с собой.

– Больше никаких следов? Слишком явно, убийца не стал бы так подставляться, даже учитывая тот факт, что ты не видела его лица.

– Увы, нет, – устало произнесла Мики. – Если хочешь, можешь позже осмотреть ее комнату, но я ничего такого не нашла, да и эксперты клана тоже.

Клан. Выходит, я уже состою в клане Такаяма, и нет смысла организовывать свой?

Этот вопрос я задал Мики, чем заставил ее рассмеяться.

– Нет, глупый! Официально ты состоишь в клане твоего отца, если таковой имеется, но, так как о нем ничего не известно, то ты считаешься свободным сверхом. Твоя мать находится под покровительством клана Сяо, ну а мы с бабулей, как могли, руководили кланом Такаяма. А теперь…

– Теперь ты стала главой, – закончил я. Она поморщилась.

– Это слишком сложно для меня. Быть главой – значит быть не только умным, хитрым и дальновидным человеком, но и достаточно сильным сверхом, дабы заставить себя уважать. С моим четвертым рангом это выглядит как издевка.