Читать книгу Анжела, Юлька и другие - Александр Арсентьевич Семенов - Страница 2

– Пока – пока! – Олег помахал рукой сынишке, стоящему на ступеньках широкого школьного крыльца.

В ответ ему улыбнулся белобрысый, довольно крупный для четвероклассника мальчишка, и вместе с толпой скрылся за массивной дверью. Неторопливо натянув кожаные черные перчатки, высокий лет сорока мужчина, направился в ближайший супермаркет, намереваясь присмотреть что-то интересное в подарок сыну на новый год. Тем более погода располагала к неспешной прогулке. Наконец-то после затяжных нудных дождей небо расчистилось, выглянуло солнце, которое только изредка ныряло за ещё разбросанные по небу отдельные тучки.

Витрины магазинов и павильонов весело перемигивались разноцветными огоньками гирлянд. Все окна торговых точек были увешаны китайскими символами наступающего года. Олег бросал взгляды на изображения причудливого животного, оценивая их привлекательность или отторжение. Не определившись с подарком, он купил необходимые для хозяйства мелочи и прогулочным шагом направился в сторону своего дома.

"Хорошо бы к новогодним каникулам снежок выпал и слегка подморозило. Вот было бы здорово! Можно с Сережкой в ближайшем парке на лыжах покататься, в снежки поиграть. А здорово Сережка за лето подрос, стал заметно рассудительней, радует хорошими отметками, несмотря на то, что вынужден был перейти в другую школу," – подумал Олег, вспоминая как в сентябре, неожиданно закрыли на ремонт их школу, а всех учеников разбросали по ближайшим. Сережке досталась школа, расположенная в получасе ходьбы от дома, поэтому он предпочитал отводить сына в школу и встречать его после уроков. Благо имел такую возможность, да какое же это благо, после увольнения с предыдущего места работы, вот уже длительное время никак не может никуда устроиться. Даже пособие по безработице не смог оформить, справки, видите ли, какой-то не хватает. А справку эту треклятую ему на прежней работе не дают, так как уходил со скандалом, из-за принуждения идти на подлог. Ну да что теперь, "за что боролся на то и напоролся".

С такими мыслями Олег подошел к своему дому. У подъезда стояли двое полицейских и молодой человек в штатском. " Видимо в сто десятой квартире опять сожитель Наташки скандал учинил" – подумал он и занес ногу на ступеньку.

– Олег Михайлович Андреев? – остановил его вопрос одного из стоящих у скамейки полицейских.

– Да. А в чем дело?

– Вы задерживаетесь по подозрению в сексуальном домогательстве к несовершеннолетней. Вот постановление.

– Какое домогательство? Вы что, спятили!?

– В отделении вам все объяснят. Пройдемте в машину.

– Ребята, дайте хотя бы жене позвонить, чтобы она забрала ребенка из школы.

– Из машины позвоните.

На дверях кабинета, к которому подвели Олега в следственном отделе, была прикреплена табличка с фамилией, именем и отчеством следователя, но он не успел прочитать ее содержание. Один из сопровождающих сразу открыл дверь и громко доложил:

– Задержанный доставлен! Заводить?

Сидящая за столом женщина лет тридцати, кивком головы разрешила и взглянув на вошедшего задала вопрос:

– Гражданин Андреев, вы знаете, за что задержаны?

– Уведомили при задержании. Но это какой-то бред.

– Отнюдь не бред. К нам поступило заявление о сексуальных домогательствах к несовершеннолетней Соловьевой Юлии. И вы обвиняетесь по статьям 131 и 132 УК РФ, по которым предусматривается мера наказания от двенадцати до двадцати лет.

Лицо Олега покрылось холодным потом, губы задрожали, его сознание накрыл тяжелый туман, оно отказывалось осознать чудовищное обвинение в преступлении, которого он не только не совершал, но и помыслить о котором даже в страшном сне не мог. Откуда-то издалека до него с трудом дошли слова следователя:

– Садись и рассказывай, как и при каких обстоятельствах ты совершал свои гнусные поступки?

Мужчина потряс головой, пытаясь сбросить обложившую мозг тяжесть. Наступило временное просветление.

– А почему при допросе нет адвоката? – заикаясь и с трудом выталкивая слова спросил он.

– Адвокат с минуты на минуту подойдет.

– Дайте мне воды.

Выпив залпом поданную в стакане воду, Олег снова тряхнул головой, сжал ее ладонями и склонился, упираясь локтями в колени.

Адвоката все не было. Следователь встала из-за стола, распахнула дверь кабинета и выглянула в коридор:

– Константин Сергеевич, а вы чего без дела по коридору слоняетесь?

– Да вот за целый час до назначенной процедуры приехал, – отозвался мужской голос.

– Тогда может поприсутствуете на допросе моего субъекта?

– В принципе, чтобы скоротать время, могу поприсутствовать.

Женщина прошла от дверей к столу. Следом за ней в кабинет вошел худощавый молодой человек лет двадцати семи – тридцати.

– Задержанный! Вот адвокат Константин Сергеевич Лаптев. Теперь я могу приступать к допросу? – с некоторой язвительностью в голосе проговорила следователь, сделала незначительную паузу и перевела взгляд на адвоката. – Константин Сергеевич, задержанный подозревается по статьям 131 – 132 и после допроса, думаю смогу ему предъявить обвинение.

Она переложила лежавшие перед ней папки, подвинула к себе клавиатуру и приготовилась задавать вопросы. После выполнения необходимых формальностей по выяснению фамилии, имени и отчества допрашиваемого, даты и места рождения, наличия прежних судимостей и привлечений, следователь бросила холодный, пронизывающий взгляд на Андреева:

– И так. Рассказывай, когда и при каких обстоятельствах ты производил действия сексуального характера с несовершеннолетней Юлией Соловьевой.

– Никаких действий я с ней не производил и мне нечего рассказывать.

Следователь постучала костяшками пальцев по столу, посмотрела на адвоката.

– Анна Антоновна, дайте мне ознакомиться с материалами обвинения.

– Пожалуйста, – следователь протянула хилую папку с несколькими листами внутри.

Адвокат быстро пробежал по содержанию листков.

– А что, кроме заявления отца девочки в деле ничего нет?

– Есть, есть. Вот заключение психологов, которые беседовали с девочкой. Я его не успела положить в дело.

Константин Сергеевич прочитал переданные ему два листа заключения психологов и покачал головой:

– Серьезные обвинения. А заключение гинекологической экспертизы есть?

– Да, конечно, – следователь немного покопалась в ящике стола и протянула адвокату еще один листочек, содержащий несколько строк.

– Значит, девочка девственница. На основании чего тогда вы собираетесь предъявлять обвинение?

– На основании заявления отца и заключения психологической экспертизы. Разве этого не достаточно?

– Для проведения допроса да, а для предъявления обвинения, по-моему, маловато.

– Это суд будет решать. Могу я продолжить допрос?

– Допрашивайте, Анна Антоновна.

Следователь постучала по клавиатуре, видимо забивая в допросный бланк очередной вопрос, который собиралась озвучить:

– Когда приехал в Москву и с какой целью?

– Двенадцать лет назад. Пригласили работать в головной компании, в филиале которой я работал в родном городе.

– Где работаете в настоящее время?

– Временно безработный.

– По какой причине нигде не работаете?

Андреев долго отвечал на вопросы, не касающиеся его обвинения. Установившееся было внутреннее спокойствие начало покидать его. По телу периодически пробегала противная дрожь, и он все чаще с хрустом ломал свои длинные пальцы. После ряда, на его взгляд, ничего не значащих вопросов и ответов, следователь снова пронизывающим взглядом посмотрела на него:

– Говорите, какие действия сексуального характера совершали со своей малолетней падчерицей!

– Никаких действий я не производил. Все обвинения надуманы.

– Напрасно не идете на сотрудничество со следствием. В твоих интересах чистосердечно признаться в содеянном, – перескакивая с вы на ты напирала следователь. – Это будет учтено судом, как смягчающее вину обстоятельство.

Холодный пот снова покрыл все лицо допрашиваемого, в горле перехватило, появилась противная дрожь внутри грудной клетки. Едва сдерживая себя и растягивая слова, он проговорил:

– Мне не в чем признаваться. Это все ложь.

– Значит, не хотите признаться? Тогда я отправляю тебя в камеру. Посидишь, подумаешь, а завтра суд определит тебе меру пресечения.

Молчавший во время допроса адвокат встал и с металлическими нотками в голосе спросил следователя:

– Анна Антоновна, на каком основании вы направляете моего подзащитного в камеру предварительного заключения?

– Константин Сергеевич, вам ли не знать, что право такое у меня есть. А завтра в суде, пожалуйста, доказывайте свою позицию.

– Хорошо. Только предварительно мне нужно наедине побеседовать со своим подзащитным.

Хозяйка кабинета нажала кнопочку под столом, дверь кабинета открылась и в проеме возник круглолицый сержант.

– Проводите задержанного и адвоката в допросную. Даю им десять минут на беседу. После этого задержанного закройте в камеру.

Адвокат пошуршал бумажками в своей серой папке на молнии, достал какой-то бланк.

– Олег Михайлович, нужно заключить хотя бы простенький договор на защиту – иначе судья не допустит меня на заседание. Вот болванка стандартного договора. Подпишите.

– У меня нет денег на адвоката. Если только родственники оплатят, – промямлил Андреев.

– На данном этапе мои услуги бесплатны. А в дальнейшем ваши родственники решат.

Трясущейся рукой задержанный изобразил что-то похожее на свою роспись.

– Теперь о деле, – продолжил адвокат.– В предварительных материалах нет прямых доказательств вины. Поэтому советую твердо стоять на своем. Не поддавайся на уловки следователя и судьи. Успокойся и …

Металлическая дверь со скрежетом открылась. В допросной появилась следователь:

– Константин Сергеевич, суд назначен на послезавтра на шестнадцать часов. Андреев, кому из родственников и как сообщить о времени и месте заседания?

– Сестре.

– Называйте телефоны мобильный и домашний. А отцу надо сообщить?

– Отцу не надо. Он все равно не сможет приехать.

Путаясь в цифрах, Олег с трудом смог продиктовать номера телефонов сестры. Записав их в ежедневник, следователь дала указание стоящему за ее спиной сержанту отвести задержанного в камеру.

Андреева поместили в одноместную камеру. История знает множество случаев, когда обвиняемых по этой статье сокамерники избивали чуть ли не смерти, издевались над ними, унижали всевозможными методами. Чтобы избежать неприятностей следователь по согласованию с руководителем отдела, дала такое распоряжение конвоиру.

Еще до конца не осознавая всей тяжести своего обвинения, Олег упал на деревянный топчан и заскулил, как щенок, оторванный от матери. Немного придя в себя, он переключил свои мысли на сына. Как он там? Забрала ли мать его из школы и как она объясняет ему отсутствие отца? Они уже чуть ли не год живут с сыном вдвоем. Жена с дочерью ушла жить к своей матери. Волна этих мыслей накрыла Олега лавиной. Он двигался, через силу заталкивал в себя принесенную баланду, иногда проваливался в забытье, которое было очень коротким. Он снова вскакивал с топчана и мерил широкими шагами камеру – каморку.

– Сережка, сынок мой любимый, как ты там без меня? – шептал он посиневшими губами. – Не верь никому. Я вернусь! Я скоро вернусь! И мы снова будем с тобой вместе.