Читать книгу Бродячая душа - Александр Асмолов, Александр Георгиевич Асмолов - Страница 7

Утро первого июльского дня было удивительно тихим. Абсолютно чистое голубое небо отражалось в спокойной глади большого озера. Только пара лебедей, скользившая среди лилий, нарушала иллюзию двух небес, сходившихся в перспективе к маленькому замку из красного кирпича с четырьмя башенками по углам и большим, увитым зеленью балконом вдоль всего фасада.

Президент финансовой компании «Вексель» называл этот необычный дом своей летней резиденцией. Выкупленный некогда еще его тестем участок земли на территории санатория мелиораторов «Озера», был постепенно благоустроен и отделен от назойливых отдыхающих густой зеленой изгородью в виде затейливых вензелей и оборудованной современной охранной системой с видеонаблюдением.

Давид Михайлович любил делать утреннюю пробежку по маршруту, повторяющему все изгибы и петельки ландшафтного чуда, скопированного с какого-то английского парка вокруг его летней резиденции. То ли профессия накладывала свой отпечаток на характер и привычки, то ли он сам выбрал такую профессию, сказать было трудно. Только петлять и хитрить Давид привык в любом деле. Вот и теперь, начав переговоры с Ричардом, возглавляющим солидную торговую компанию «Мэйфер», президент «Векселя» делал ходы, напоминающие узоры тэмари. Этот зародившийся некогда в Китае народный промысел, был позднее доведен в Японии до виртуозного мастерства в составлении тонкими разноцветными нитями удивительных орнаментов на шарах. Давид тоже частенько просиживал за полночь, придумывая собственное тэмари.

Он часто вспоминал свою первую зарплату начинающего юриста. Это был знаменательный день, когда он обнаружил в конвертике сумму, на порядок превышающую официальную зарплату помощника нотариуса. Давид ошалело взглянул на шефа, сразу не осознав смысл его слов, прозвучавших в ответ – «Только не думай, что так будет всегда». В них была мудрость не только той эпохи, а всей жизни. Не иди напрямик или долго в одну сторону. Не только будь готов к маневру или угадывай очередной зигзаг судьбы – создавай его сам. Причем так, чтобы любопытный никогда не нашел узелков твоего тэмари.

Результаты этого принципа были вполне реальны. Хорошие квартиры в обеих столицах, загородные дома в Киеве и Сочи и эта летняя резиденция. Уменьшенная копия баварского замка с винным погребком, несколькими сейфами, тайной комнатой и двумя кабинетами стояла на берегу большого озера всего в пятнадцати минутах езды по Можайскому шоссе от МКАД. Лет двадцать назад, обсуждая проект, архитектор дважды возвращался к вопросу о красном кирпиче. К чему собак дразнить, все делают добротно и за высоким забором, а тут красный замок на зеленом поле у голубого озера… Прошло время, и состоятельные люди перестали скромничать, а их дети куролесят так, что СМИ захлебываются.

– Давид, – жена прервала его размышления, заглянув на балкон, где Председатель заканчивал дыхательную гимнастику, – охрана звонит. К тебе Нойман.

– Пропустить, – кивнул он, – и, Нелечка, сделай, пожалуйста, нам кофейку в малом кабинете. Мы посекретничаем полчасика.

Не случайно многие недолюбливали начальника службы безопасности «Векселя». Причем не обязательно знакомые или сослуживцы. Случайные прохожие сторонились этого замкнутого и вечно чем-то недовольного человека. Возможно, все, что он узнавал о людях, сделало Леонида Валериевича именно таким. А знал он многое:

– Горовский дважды встречался с Ксенией Зенкевич на съемной квартире. У них интрижка уже два года. Обсуждали бумаги некоего «Оплота». Их интерес там очевиден. Конкретные цифры я отметил в записке.

Давид Михайлович кивнул, давая понять, что это не самое главное.

– Жданович в среду ужинал с Филиппом из нашего планового отдела. Похоже, собрались вместе отдохнуть в Бордо этим летом. Они продавливают бумаги «Восток – Запад» и «Шелковый путь». Судя по разговору, откат очень большой, и это настораживает. Рекомендую приглядеться. В записке суммы по датам размещения.

Давид Михайлович молча кивнул. Сейчас его интересовал только «Мэйфер».

– Федорович все вечера провел в ресторане «Гусятникоff». У него нелады с женой. Никому не звонил.

– Да, не повезло нашему главбуху, – посочувствовал шеф.

– Моравин опять играл в «Канкуне» во вторник. Есть данные, что оставил там почти двадцать штук евро. Звонил только по работе.

– То-то он мрачнее тучи был на финансовом комитете, – ухмыльнулся Председатель.

– Нежина, Сомова и Гербер трижды в неделю по утрам посещают фитнес клуб и кафе вечером. Обсуждения нейтральные, стенограммы в записке.

Давид Михайлович молча кивнул.

– Синицкий и Левкович не поделили девку в клубе «Гейша». Распечатки по корпоративным сотовым к записке приложил.

– Горбатого могила исправит, – насупился шеф.

– Ольга Шац затеяла ремонт на даче. Болтает по сотовому много, но ничего кроме стройки. Ни с кем не встречалась. Распечатки и маршруты в записке. Давид Михайлович понимающе кивнул.

– Вице-президент Станислав Львович, похоже, шифруется. Корпоративным сотовым пользуется только в офисе. Ни с кем из сотрудников не встречается. Все разговоры по делу. Распечатки в записке. Как правило, вечера проводит с семьей. Интересующую вас тему ни с кем не обсуждал.

– Не густо, – помрачнел Штейн, без интереса полистав солидную папку, принесенную Нейманом.

– Могу поделиться впечатлением, – осторожно начал Леонид Валериевич, – но конкретики пока нет.

Он взглянул на шефа и, увидев заинтересованное выражение полного холеного лица, продолжил:

– Жанна трижды встречалась с каким-то мужиком. Мимоходом. Каждый раз не более трех минут. Мои хакеры покопались в ее сотовом, она трижды отправляла СМС-ки с личного телефона за час до встречи и тут же их удаляла. Рабочий компьютер и корпоративный сотовый чистые. К домашнему компьютеру ключики пока подбирают.

– Сколько у нас Жанна в секретарях?

– Два года и семь месяцев.

– Ну, и что плохого за это время мы имеем?

– Проиграли тендер на размещение и сопровождение векселей «Криммлер и Со», под нашу гарантию «Стелла» получила кредит и рухнула, и кто-то явно рассказал «Фин-экспорту» на торгах в апреле наши планы по нефтянке.

– Я в курсе, – забарабанил пальцами по столу Давид Михайлович. – Покопай, Валерич, покопай, – холеные пальчики сжались в кулак. – Рисковать никак нельзя. Очень мне «Мэйфер» нужен.

Они помолчали.

– Хакеров своих раздели, – как бы размышляя вслух, проговорил Председатель, – пусть только на тебя замыкаются, а Жанну пощупают. Если там что-то есть и под нас крот копает, то уровень хороший.

Хозяин быстро сгреб пухлую папку в стол и привычно закрыл ящик на ключ. Грустно посмотрел на гостя и развел руками, словно сожалея о чем-то. Нойман поднялся и коротко кивнул. Зная эту привычку шефа прощаться без слов, молча удалился.

Заседание инвестиционного комитета финансовой компании «Вексель» началось без прелюдий. Шеф не любил положенный в таких случаях регламент, называя его «тяжелым наследием социализма». Каждый должен заниматься своим делом. Вопрос, по которому все собрались, был известен, и по заведенному когда-то Президентом порядку, начали высказываться в строгой последовательности. Против часовой стрелки от него. Коротко и по существу.

– Коллеги, – начал всегда сидевший справа от шефа главбух, – Евросоюз теряет Соединенное королевство. На фоне упавшего сегодня фунта мы можем быстро разместить ценные бумаги «Мэйфер» по заниженной цене. Без сомнений отыщутся клиенты, которые понимают, что рынок скоро выровняется, и можно хорошо заработать. Плюс нам обещана кредитная линия в фунтах. Нужно воспользоваться ситуацией и получить как можно более выгодные условия.

Это был хороший ход. Остальные, словно игроки в покер, только соглашались со сделанной ставкой, не открывая свои карты. Жданович, как всегда подстраховался, предупреждая, что ситуация еще не ясна, и стоило бы работать с китайцами, имея твердый процент. Он не обладал финансовым чутьем, у него не было куража, которому всегда сопутствует успех, но он был братом завотделом Центробанка РФ, за что начальника планового отдела и терпели.

– Коллеги, – голос директора по маркетингу дрогнул, она явно волновалась, – не стоит торопиться, ведь референдум это только волеизъявление населения, а решение остается за парламентом.

Мысль была понятной, только почему мадам Левкович решилась высказать ее сейчас, понимали не многие. Сидевшие справа за «маркетингом» члены инвестиционного комитета, не имевшие что сказать, пропускали свою очередь, отрицательно качнув головой. Когда же взгляды остановились на Ксении Станиславовне, та поправила стопку бумаги перед собой и отчего-то встала.

– Уважаемый Давид Михайлович, коллеги, – неожиданно официально начала Зенкевич. – Департамент особых проектов внимательно проанализировал ситуацию с выходом Великобритании из Евросоюза. Мы считаем, что наиболее вероятен следующий вариант развития событий. Ведущие страны выступят с предложением о формировании обновленного ЕС, входной билет в который будет такой стоимости, что отпадут все страны восточной Европы с Грецией во главе. Эти члены Евросоюза остались практически без промышленности, и скорее всего будут просто брошены. Нужно максимально быстро избавляться от ценных бумаг этих стран и сконцентрироваться на перспективном направлении большой тройки Европы: Англии, Франции и Германии. Считаю целесообразным поддержать проект «Мэйфер», предложенный Президентом.

Все присутствующие только переглянулись, пытаясь понять столь кардинальное изменение позиции вечного противника Штейна. Была ли это четкая логика профессионала или тонкая игра любителя тэмари, осталось загадкой. Так или иначе, необходимость в голосовании отпала, и большинство почувствовало себя гораздо спокойнее. Ведь теперь груз ответственности в большей степени лег на плечи Зенкевич.

– План работы таков, – как всегда без лишних слов начал шеф. – Владимир Борисович. – Юридическому отделу проработать документы по передаче собственности и подготовить короткую справку для инвестиционного комитета:

отдел кадров, нам нужен специалист в области взаимоотношений РПЦ с другими конфессиями и международного права по этому вопросу;

отдел рекламы, подготовить справку по рекламным компаниям католических организаций в России;

административный отдел, подготовить смету по мероприятиям, связанным с новым проектом;

Ксения Станиславовна, как департамент особых проектов, берете «Мэйфер» под свое начало;

отдел ценных бумаг, срочно и подробнейшим образом поднять всю историю компании «Мэйфер». Досконально – все эмиссии ценных бумаг, все судебные процессы, динамику их активов на европейских рынках. Поручите отдельному сотруднику проработать все по этой компании в азиатском секторе. Этой работе высший приоритет.

– Станислав Львович, как вице-президент, лично курируете «Мэйфер». Ежедневно пятиминутки в девять и семнадцать. Мне доклад в восемнадцать. В случае необходимости связь через Жанну.

Штейн привычно развел руки, сообщая жестом об окончании заседания комитета, и обвел присутствующих тяжелым взглядом. Едва те встали, тихо добавил:

– Первая пятиминутка сегодня в семнадцать. И забудьте про пятницу. Работать.

Вызов секретаря по внутренней связи не заставил себя долго ждать, и женщина средних лет, словно выросшая в деловом костюме, плотно прикрыв за собой дверь, подошла к шефу с блокнотом наизготовку.

– Жанна, найди Петра – у меня встреча. По общим вопросам к Федоровичу. Станислав подготовит приказ по проекту «Мэйфер», скинь мне на планшет. Объявится Ричард, переводи на мой сотовый. Все.

Пока столичные дороги не утонули в пробках пятницы Президенту «Векселя» нужно было успеть на две встречи. Наиболее важную Штейн назначил в номере небольшой гостиницы, обычно используемой для личных дел. Однако прежде он должен был увидеться с очаровательной брюнеткой, которая шепнула, что у нее сюрприз. Конечно, Давид Михайлович с удовольствием бы поменял места встреч, предпочитая принимать брюнетку в уединении шикарного номера, но работа есть работа.

Он договорился о встрече с Лилией в итальянской пиццерии La Chipolla. Это по дороге и веранда хорошая. Цены в обед отпугивают лишнюю публику, и можно будет поболтать наедине. Если грянет дождь, что этим летом вполне возможно, есть где укрыться.

– Постой где-нибудь неподалеку, – небрежно кинул он водителю. – Позову.

Выбрав столик на веранде в уютном месте и с хорошим видом, Штейн сунул тысячерублевый билет в карман официанту и распорядился – кроме брюнетки никого не пускать. Его с полуслова понимали в подобных заведениях, словно распознавая некий код «свой-чужой».

Летом в столице всегда становилось особенно многолюдно, и выбрать нужное местечко для обеда, перекуса или разговора было делом опыта. Особенно в полдень. Офисные работники атаковали небольшие кафешки, продавцы различных магазинов отряжали гонца в недорогую блинную, бесчисленные чиновники средней руки выбирали рестораны, открывавшиеся с 12–13 дня, приезжие суетились около станций метро в поисках быстрого перекуса, бизнесмены позволяли себе хорошие рестораны, в которых цены незримым барьером стояли на страже состоятельных граждан.

Размышления о преимуществах капиталистического общества перед социалистической уравниловкой, где только чумазые передовики производства с радостью перевыполняли план на 300 процентов за ту же зарплату, прервала мелодия его планшета о принятом электронном письме. Давид Михайлович не любил комбайны, умеющие делать все, но не очень хорошо. Сотовый для разговора – маленький и надежный. Планшет – легкий, с экраном, позволяющим читать документы. Плюс его IT-шники установили на всех корпоративных планшетах систему кодирования. Все документы и перед отправкой, и при хранении надежно сворачивались в такой винегрет, что разобраться в нем посторонний смог бы лет через десять. За «компьютерным гением» числился грешок азартного игрока в рулетку, но дело свое он знал на зубок.

В сообщении от Жанны был проект приказа по проекту «Мэйфер». Все толково и кратко. Вице-президент быстро делал свое дело, не выпячиваясь, и в интригах замечен не был. Хороший тыл у делового человека – половина его успеха. В ответ шеф отослал только одно слово. «Одобрено».

– Дави-ид, – долгожданный голосок брюнетки обрадовал финансиста, – не перестаю удивляться тобой. Это так романтично побеседовать с девушкой под разноцветным зонтиком.

Она позволила поклоннику поцеловать благоухающую парфюмом руку и села рядом, наблюдая за оживленной столицей, как это принято в европейских кафе. Только там всегда проблема с местом, зато в Москве 10–20 метров от бордюрного камня до стены дома не редкость.