Читать книгу Сказки Дальнего леса - Александр Асмолов, Александр Георгиевич Асмолов - Страница 3

Однажды, насмотревшись в сладком сне на огромное количество малины, которое медвежонок поедал вместе со своей сластеной-сестричкой Малинкой, Ме́ня проснулся от жажды. После сладкой-пресладкой малины так хотелось пить, что ждать прихода весны было просто невыносимо. Медвежонок протер лапкой глаза и осмотрелся. Медведица-мама и две сестрички – Малинка с Земляничкой спали рядом в берлоге. Снег почти засыпал маленькое отверстие в берлоге, через которое ветер иногда задувал снежинки, а редкое зимнее солнышко посылало свои холодные лучи. Они были такие же сонные, как вся медвежья семейка, и тут же засыпали вместе с ними. Медвежонку показалось, что все они прилипали к Малинке. Она все еще смотрела свой сладкий сон о малине и причмокивала. Ничто не смогло бы ее сейчас разбудить.

«За такой сон я смог бы у нее выменять все, что угодно», – подумал медвежонок.

Не зря его звали Ме́ня. Больше всего на свете он любил меняться. Всем, что мог найти в лесу, услышать от кого-то или увидеть во сне. Он был такой фантазер, что, поменявшись с кем-нибудь интересной историей, мог часами представлять себя в новой роли. Вот и сейчас очень хотелось пить.

– Пойду-ка я к ручью. Он ведь рядом. Никто и не заметит, – подбодрил себя медвежонок.

Он стал карабкаться из берлоги через маленькое отверстие. Там было почему-то холодно, но очень интересно.

Наконец, Ме́ня выбрался наружу. Это была его первая зима, и все вокруг было необычным. За свою короткую жизнь он слышал много рассказов о зиме и мысленно уже замерзал вместе со всем лесным народцем в студеные ночи, но увиденное было еще интереснее. Снег был холодный и такой пушистый. Он искрился на солнце и хрустел под лапами. Медвежонок оглянулся и заметил на ели сороку. Она наблюдала за ним черными бусинками зорких глаз, наклонив голову набок.

– Сорока, давай меняться. Я тебе снега дам.

– А кто это тебя выпустил одного?

– Да я большой уже. Во сне объелся малиной и вот иду к ручью напиться.

– Ох, и глупый ты, Ме́ня. Ручей-то давно замерз.

Сорока, описав большую дугу над поваленным деревом, где была берлога, улетела по своим важным делам, а медвежонок пошел посмотреть на ручей, которому стало холодно.

Сделав несколько шагов, Ме́ня к удивлению своему заметил, что снега было так много, что он изменил привычное место вокруг берлоги до неузнаваемости. Его черный носик то и дело утыкался в холодный снег, но знакомых запахов не было.

– Как же они дорогу находят? – подумалось ему.

Тут Ме́ня заметил неглубокие следы между деревьев. Только маленькие лапки могли оставить такой отпечаток. Судя по тому, что цепочка следов была неровной, петляла и возвращалась вновь на прежнее место, Ме́ня понял, что это был зайчишка. Он привстал на задние лапы и повел носиком. Справа из-за деревьев ветерок доносил знакомый запах. Ну, конечно, это был запах Тришки – маленького зайца, с которым он часто менялся сказками. Правда, его сказки почти всегда были о капусте и морковке, но очень смешные. Это во всех лесных историях зайчишки трусливы, а в своих сказках они самые отважные ребята.

– Ме́ня, ты чего тут стоишь?

Медвежонок вздрогнул – с ним разговаривал белый бугорок. Он всегда мог отыскать летом Тришку среди кустов, но сейчас никак не мог понять, где тот прячется.

– Я, это – ручей ищу. Пить очень хочется. Сказал он это растерянно, все еще не понимая, как Тришка так ловко смог спрятаться.

– Так он ведь после первого снега замерз.

– Ну, я тоже уже замерз.

– Нет, он совсем замерз – сверху ледяная корка, а под ней ничего нет.

– Как это – нет?

– А вот так. Даже менять нечего!

– Где же теперь воду пить?

– На озере.

Ме́ня помолчал, пытаясь понять – можно ли ему идти одному на Лесное озеро. Несколько раз летом они ходили всей семьей туда купаться, но это было далеко.

– А ты чего вылез-то? – спросил голос зайчишки.

– Да я, это – малины объелся. Пить хочу.

– Ну, ты даешь, Ме́ня. Где же столько малины зимой нашел?

– Я с Малинкой решил снами поменяться, вот сам и насмотрелся. А ты знаешь, там столько малины было… Сладкая, сочная, крупная. Вон, весь соком забрызгался.

– Ладно врать-то! Соком он забрызгался. Зима давно. Снегом все замело.

– То-то тебя не видно. Тоже снегом замело?

– Нет, ты точно из берлоги. Шубку я поменял на зиму. Белый теперь, вот меня на снегу и не видно.

– А-а, вы теперь так в прятки играете, – догадался медвежонок.

– Какие прятки… Сегодня волки так ночью выли. Жуть! До сих пор трясусь. Голодные они. Так и шастают по лесу. Да и лисы – тоже.

Тут медвежонок разглядел, что белый бугорок под кустом съежился и стал еще незаметнее.

– Ну, это мы еще посмотрим, кто тут главный, – нарочито громко и четко сказал Ме́ня, поднимаясь на задние лапы. Ох, и не любил он этих хитрых лисиц. Вечно они ему глупые истории рассказывали, как всем лесом правят и всех обманывают.

– Так ты в зимнем лесу первый раз?

– Ну и что? – удивился медвежонок.

Тут он и сам немножко растерялся. А ведь, действительно, он впервые видел родной Дальний лес таким необычным. Укрытый белым пушистым снегом, он выглядел незнакомым. Очевидно, мысли медвежонка отразились на его озадаченной мордочке, от чего белый бугорок зашевелился, и появился Тришка. Он поспешил на помощь другу.

– А давай вместе на Лесное озеро сходим. Я дорогу хорошо знаю.

На том и порешили. Зайчишка осторожно принюхивался и ловко прыгал между кустами да сугробами. За ним, важно переваливаясь, напрямик по глубокому снегу шел Ме́ня. Иногда он проваливался с головой, и тогда Тришка подсказывал ему, как выбраться.

– А вы, братцы, что – дорогу строите? – неожиданно откуда-то сверху послышался насмешливый тоненький голосок.

Не дожидаясь ответа, рядом с ним захихикал еще один. Медвежонок остановился и задрал голову. Два бельчонка по имени Прыг и Скок ловко носились по веткам, стряхивая на косолапого снег.

– Нет, мы на Лесное озеро идем. А… – медвежонок не успел договорить, как его наперегонки перебили два голоса.

– И не предлагай нам меняться на снег. И на мороз – тоже. И льда нам не нужно. Может, у тебя орехи есть? Или шишки?

– Да у него малины завались, – засмеялся Тришка из-под куста. – Он ей объелся, вот пить идет на озеро.

– А где ты малину-то нашел? А там еще осталось? А далеко это?

Бельчата прыгали так быстро, что медвежонок не поспевал поворачивать за ними голову, она закружилась, и он сел прямо в холодный снег.

– Нет. Все не так. Я сном с Малинкой менялся, да и сам объелся.

– А сушеной малины у тебя нет? А грибов не осталось?

Похожие, как две капли воды, бельчата мелькали среди веток, а то и перепрыгивали над самим медвежонком, едва не касаясь его носа своими великолепными хвостами. Они всегда любили играть в догонялки и салочки, но медвежонок никогда не обижался на их шутки. Ему нравилось, что Прыг и Скок за любой работой не забывали пошалить.

– Кар-р! Р-разгалделись, – оборвал их смех голос вороны с верхушки. – Вам до озера ни за что не пройти. Тропинку замело, даже волки не прошли. Очень глубокий снег, – серьезно заключила ворона.

– Угу. Лося надо звать, – ухнул откуда-то из глубины леса филин.

Все разом притихли, оглядываясь. Филин, по прозвищу Фил, обычно сторонился каких-то собраний и обсуждений. Жил одиноко и никогда не вмешивался. А клюв и когти у него были такие, что любое его слово было очень авторитетным.

– А где же мы Длинного найдем? Он, поди, спит еще, – засомневался Ме́ня.

Но филин не ответил. Он часто незаметно появлялся и так же незаметно исчезал.

– Да на опушке он. У березок кору собирает. Так и быть, слетаю я за ним. Только ты ему меняться не предлагай, не любит он этого, – ответила вместо филина ворона.

Ее черные крылья раскрылись, и она важно полетела к опушке. Собравшиеся провожали ее взглядами, как вдруг неожиданно совсем рядом хрустнула ветка. Все, как по команде, повернулись в ту сторону.

– Братцы, возьмите меня к Лесному озеру. Третий день не могу пробиться через сугробы. Тропу, по которой мы на водопой раньше ходили, и не отыскать теперь.

Огромные темно-карие глаза молодой косули по имени Карина так грустно смотрели на медвежонка, что он сразу согласился. Ме́ня помнил, как летом менялся с Кариной своими лучшими снами. Ее истории всегда были печальными и очень душевными. Она никогда не смеялась над медвежонком.

– Сейчас Длинный придет, все вместе и пойдем.

Косуля осторожно приблизилась к собравшимся и, остановившись рядом, в знак дружбы тихонько фыркнула медвежонку в ухо.

– Карина, а ты… – начал было Ме́ня, но его опять опередили.

– Да слышала я про твою малину. Уже весь Дальний лес об этом говорит.

Медвежонку стало не по себе. Он никак не мог привыкнуть, что белый и холодный зимний лес, так же как и летом, насыщен жизнью и делами. Их просто не видно новичку.

– А что, правда, малина была такой сладкой? И брызгала соком? – спросила Карина, видя, что медвежонок насупился из-за того, что ему никто не верит.

Тот оживился и начал показывать, как обеими лапами собирал ягоды с кустов и ссыпал их горстями себе в рот.

– Эх, я бы тоже не отказался сейчас от сладкого.

Низкий баритон лося привел в веселое возбуждение всю компанию. Они выстроились за ним по одному и двинулись как по туннелю, проложенному мощным телом великана через глубокий снег.

– Ме́ня, ну-ка залазь ко мне на спину да расскажи все по порядку. А то вокруг только и тарахтят про твою малину, а толком никто ничего объяснить не может.

Дорога была не близкой, и все еще раз с удовольствием выслушали замечательную историю о сладком сне Малинки. А потом какое-то время шли молча. Каждый ругал себя, что зря посмеивался над медвежонком. Можно было бы поменяться с ним этим чудесным сладким сном и увидеть лето. Холодной зимой это было бы так здорово.

– Смотрите, Лесное озеро! – первыми закричали бельчата.

Никто не знал, когда родилось это маленькое озеро и сколько ему лет, но весь лесной народец любил его. Летом оно дарило прохладу и чистую воду, а зимой один край не замерзал даже в лютые морозы. Там, у края, на дне били сильные родники – братья Лесного озера. Они приносили воду из Подземной реки, их прабабушки, что протекала где-то очень глубоко под землей. Несмотря на мороз, вода казалась теплой. Над ней даже клубился пар. Она всегда была чистой и удивительно вкусной.

Когда все с удовольствием напились вкусной воды и засобирались в обратный путь, медвежонка среди них не было. Тришка даже пошел заглянуть в озеро – нет ли там Ме́ни, но тот исчез.

– Смотрите, я умею ходить по воде! – донеслось с середины озера.

Это медвежонок бродил по льду и, не отрываясь, смотрел вниз. Чуть раньше он заметил, что в нескольких метрах от родников поземка гонит снег по ровной воде. Впервые в жизни он шагнул туда и не плюхнулся в воду. Он бежал по льду вслед за поземкой, и сердце его радостно билось.

– Вот это да! Я могу бегать по воде. За такую историю я выменяю что угодно.

Он с восторгом смотрел сквозь прозрачный лед на водоросли и рыбок внизу, которые неторопливо шевелили плавниками. Он тоже повилял им своим маленьким хвостиком, но они лишь удивленно отплыли в сторону. Рыбки впервые видели лохматый клубок бурого снега, который черными глазами смотрел на них сверху.

– Ме́ня, возвращайся на берег! По льду ходить опасно. Да и пора домой. Залазь ко мне на спину, я расскажу тебе свою историю на обратном пути.

Лось помог медвежонку, зайчишке и бельчатам забраться к себе на спину, а Карина пошла рядом. Всю дорогу Длинный рассказывал интересные истории. Голос у него был спокойный и такой приятный, что все быстро уснули на огромной теплой спине. И всем снилась сказка о Лесном озере.