Читать книгу Тихушник возвращается - Александр Бабин - Страница 6
Глава 4
ОглавлениеЕрмаков, открыв дверь кабинета начальника ФСБ Мазикова, только хотел спросить разрешения войти, как генерал рукой предложил ему сесть на стул.
– Докладывайте, что там у вас? – произнес он недовольным голосом.
Ермаков вкратце доложил о расследовании убийства судьи Морозова, ведь ничего нового у него нет. Единственная ниточка, которая поможет пролить свет на расследование преступления – заключение судмедэксперта. Пользуясь, случаем, попросил генерала предоставить распечатку телефонных разговоров судьи. Ведь данная категория людей всегда под контролем ФСБ. Генерал пообещал ее дать, но только в пределах статуса судьи: семейные разговоры и личные интересы огласке не подлежат, сослался на неприкосновенность личной жизни граждан. Ермаков понимал, ждать конкретной помощи от ФСБ – это что плевать на ветер. ФСБ, конкурирующая фирма, сама жаждет раскрыть преступление – конкретные факты от полиции утаит. В лицо улыбаются, а за спиной плетут интриги. Чекисты – старшие братья, приходится им подчиняться. ФСБ – «коммерческий» отдел в системе карательных органов. «Ни рыба, ни мясо» – такими словами в их адрес выражался Фёдырыч, когда дело касалось помощи в раскрытии преступлений. А мэтр осторожничает, прикатил на своем «Поло» прямо к подъезду, даже в квартиру не зашел. Никому не доверяет, а может, он прикрывает ему спину. Ведь я лезу во все щели, как и он, лез, когда служил в родном отделе. Пострадал за свое эго, не стал стелиться под начальство, принял решение уйти со службы. Положа рапорт на стол кадровика, на прощание высказал ему слова: «Идите вы все лесом». Он на оперативной работе съел ни один пуд соли, а обвели его как школьника, и обвел сам начальник милиции. Этот случай и стал конечной точкой в его карьере. Генерал вручил ему в руки телеграмму за подписью министра МВД России, приказав срочно изъять важный документ у представителя президента. Некая страховая фирма выдала чиновнику в качестве премиальных круглую сумму денег. То есть взятку. Гуру возразил генералу, объяснив, что изъятие любых документов проводится в рамках уголовного дела, а его нет. «Дело пахнет керосином» – высказал он свое любимое выражение. Ему как исполнителю светит уголовная статья – увольнение из органов радостью покажется. Но генерал играл в свою игру, развел гуру в темную, якобы чиновник в курсе этой злополучной московской бумаженции, нужно только к нему прийти и он ее добровольно отдаст. Выполним приказ министра. А в столице, кто заинтересован в судьбе чиновника, пусть с ним тет-а-тет разбирается, наше дело сторона, брал ли он взятку, или это все лишь очередная борьба за чиновничье кресло. Ведь быть представителем президента —значит ничего не делать и ни за что не отвечать, но получать огромные деньги. Претенденты занять денежное кресло стоят в очереди. Фёдырыч без задней мысли выложил документ на стол представителю президента за подписью генерала. Он, прочитав «филькину грамоту», набрал номер генерала и высказал в его адрес пару «ласковый слов». Со слов Фёдырыча, первое, что пришло ему в голову: попал в жир ногами, генерал его втянул в свои закулисные игры. На деле так и вышло, генерал в трубку его отчитал: «Ты как оказался в кабинете государственного чиновника, самоуправством занимаешься?!». Разговаривать с гуру на повышенных тонах нельзя – «ранимая душа». Ответ не заставил себя ждать: «Ты сам меня к нему послал», – назвал начальника на «ты». Этими словами еще больше его разозлил: «Никуда я тебя не посылал!» – услышал в ответ. Гуру, выходя из кабинета, обернулся, а ему вслед с наглой улыбкой смотрел чиновник. Фёдырыч такого позора не испытывал за всю свою службу. Хорошо запомнил его напутственные слова, когда он в тридцать семь лет уходил на пенсию: «Опера, не доверяйте большим начальникам, они первыми вас подставят, когда их возьмут за одно интимное место». Разволновавшись, добавил: «В милиции если и остались русские офицеры, для которых честь не пустые слова, то только единицы. Все порядочные менты полегли под Сталинградом», – легендарным городом он называл борьбу с преступностью.
Мазиков, провожая Ермакова, пообещал, что органы безопасности окажут помощь полиции в раскрытии преступления, сославшись на своего зама полковника Шорина. «Раскрыть убийство судьи Морозова для органов – дело чести», – закончил он речь на высокопарной ноте.
Ермаков, выйдя из кабинета, подумал, время только потерял, а еще идти на доклад к непосредственному начальнику, генералу Жилину: «Представляю его состояние, наверно, готов сквозь землю провалиться. Он, как и все приглашенные гости на свадьбе, входит в круг подозреваемых. По закону органы следствия его допросят в качестве свидетеля, вдруг он и есть тот самый отравитель. Еще неизвестно, как себя поведет в кабинете следователя, когда ему зададут вопрос: господин генерал, а вы каким боком оказались в числе приглашенных? Можно сослаться на покойного: упросил прийти, неудобно было отказать. Могут не поверить. Если чиновник имеет весомый статус, он что должен приглашать на свадьбу к своему чаду сантехника из подворотни? Что с него взять, гаечный ключ?! Свадьба – та же тусовка, где гости как бы себя презентуют, заводят связи. В скором времени люди станут выставлять на торги свои связи. Начальная цена будет зависеть от ранга чиновника. Представляю, сколько стоит окружение президента – начальная ставка с восемью нулями и это еще по-божески!»
Начальник полиции Жилин встретил Ермакова не как обычно – я начальник, ты дурак – а как бы по-приятельски. Попросил секретаршу принести им кофе. Поначалу поинтересовался как дела в семье, он подумает, как улучшить его жилищные условия, стаж службы в полиции позволяет решить этот вопрос. Ермаков, слушая генерала, подумал, что он первый подозреваемый в убийстве судьи. Все основания налицо: крутится, как уж на сковородке, проявляет заботу о его семье, пообещал улучшить жилье. С какого такого перепугу? Генерала гонит страх. Убийство судьи – преступление не рядовое, еще неизвестно, как на него посмотрит Москва – оказался в гуще событий. Скажут, генерал, вы же профессионал, куда смотрели, почему упустили преступника?! Какой из него профессионал, если большую часть службы просидел в кресле начальника. Был бы рядом Фёдырыч, он ситуацию разжевал бы по полочкам и генералу в глаза бы высказал: «Не отнимайте время у начальника бандитского отдела, он без ваших указаний знает что делать».
– На свадьбу был приглашен случайно, – первые слова прозвучали из уст генерала как бы, между прочим. Видно, не мог больше их держать за душой. Ведь об убийстве судьи известно всему личному составу полиции, и о его присутствии на свадьбе тоже. – На совещании у губернатора на перекуре Морозов похвастался, что у него дочь выходит замуж за хорошего парня. Я его поздравил. А он мне и говорит: «Юрий Петрович, приглашаю на свадьбу, отдохнете от службы, выпьем, поговорим по душам». Я еще подумал: ему от меня что-то нужно. На свадьбе не успел с ним пообщаться. Все произошло внезапно, он упал на пол, народ сразу его окружил. С ним за столом сидел прокурор Шувалов. Это он позвонил в скорую помощь. Скорая приехала почти одновременно с сотрудниками ФСБ, ну, а потом ты все видел своими глазами. Я всю ночь не спал, понимаю, тот человек, кто это сделал – гость торжества. Прокурор попросил жениха свадьбу приостановить. Молодым не позавидуешь, на всю жизнь запомнят этот день, он для них радостный и в то же время трагичный, все в одном флаконе. Я попросил официантов ничего не трогать на столах. Эксперты внимательно все осмотрят. У тебя какие мысли по убийству судьи?
– Первое, что поможет прояснить ситуацию – это телефонные разговоры Морозова. ФСБ пообещало предоставить распечатку и то в рамках его служебной деятельности. Смартфон судьи сейчас у следователя, пробьем в нем номера, кому он звонил, и кто ему звонил, установим связи. А они у него обширные в прямом смысле слова. Связи разделим на группы: служебные, гражданские и личные, последним тоже есть вопросы. Со стороны посмотришь – семейная пара живет благополучной жизнью, но в душу каждому не заглянешь. Планирую сегодня же переговорить с женой Морозова, может, что и прояснит. Следователь постесняется задать ей каверзные вопросы не в его компетенции. Надеюсь, ближе к обеду судмедэксперт назовет и причину смерти покойного, каким ядом его отравили. Работы много.
Генерал его перебил:
– Название яда для раскрытия преступления мало что даст. Яд он и есть яд. Сейчас при нынешних временах чуть не у каждого гражданина он имеется, тех же мышей травить на даче. В интернете покупай все, что пожелаешь, хоть танк Т-34. Что я тебе объясняю, ты с этим бардаком сталкиваешься каждый день. Отталкиваться надо от приглашенных гостей. Официанты бегали туда-сюда, тамада все уши прожужжал. Их исключать нельзя, все под подозрением, даже я, – назвав себя, выпрямил спину. – Чувствую себя не в своей тарелке. Следователь меня обязан допросить, сам к нему напрошусь, камень с души спадет. Ты только не увлекайся этим преступлением, по горячим следам поработай, а дальше поручи подчиненным, пусть они занимаются. А то сам в нем увязнешь и весь отдел потянешь, за вас никто не будет раскрывать другие преступления. Звонили из Москвы, к нам обещают направить в помощь оперативную группу. Видать ФСБ подсуетилась, хотят первыми почивать на лаврах, им и карты в руки. Будут напрягать, крепись, опыт у тебя уже имеется, знаешь, как с ними разговаривать: обещай, но тяни время. Они нас не жалуют, всю интересную информацию коробчат, а у чекистов в плане технических возможностей в сто раз лучше дела обстоят. Нам бы их функции – всех авторитетных жуликов за решетку бы отправили, так нет, держат их на коротком поводке, якобы они у них в оперативной разработке, и отговорку придумали – выявляют международные синдикаты. Годами объекты разрабатывают, а они уже пол страны посадили на наркотики. Недавно мне один пограничник жаловался на свою службу. Он начальник пропускного пункта. Как приходит фура с южных республик на его пункт, так она у ФСБ в оперативной разработке, приходится пропускать. У него паренек в звании майора, пять лет осталось до пенсии. Не выдержал бардака, уволился со службы, говорит, совесть замучила. Видать, еще остались порядочные офицеры, не все продались за деньги.
Ермаков пил кофе, слушал генерала и думал, то ли и вправду он искренне говорит, то ли играет. Сам пищит и лезет в фирму «Алур». Вот каким боком ей нужна помощь полиции?! У них рабочие разбоями на дорогах не занимаются. Посмотри на себя, от фээсбэшников ничем не отличаешься, тоже норовишь потуже набить свой карман перед пенсией. Руководство страны сейчас генералов не жалует, тасует их, как карты, четыре года отслужил в одном регионе – поезжай на «каторгу» в другой. Даже в Москве и то понимают: промедли с переводом чиновника годик-другой – и бизнес его подомнет под себя. Высокопарные слова: «офицерские погоны», «честь офицера», где она, эта честь-то, ее уже нет с советских времен, что язык мозолить. Если сам президент, тоже офицер, за свое правление уже ни один раз не сдержал офицерское слово: гражданам прибавил срок выхода на пенсию, изменил некоторые статьи Конституции. И все на «пользу» простому народу!
У Ермакова в кармане зазвонил телефон:
– Товарищ генерал, извините, звук не выключил, – доставая смартфон, посмотрел на экран, звонил подчиненный. – Разрешите ответить, мои звонят.
– Да, конечно, – разрешил генерал.
Ермаков, выслушав, сказал:
– Вы хорошо посмотрели, деньги не фальшивые? Подарок он и есть подарок! А кто подарил, установили? Странно… Говоришь, что странного? Странно то, что денег слишком много подарил, хотя среди приглашенных гостей нищих оперов я не видел. Продолжайте рыть. Эксперта пошевелите, пусть внимательно посмотрит, следы на фужерах, ДНК возьмет. Говорю, значит, так надо, слушай старших! На экспертов пока не наедешь, палец о палец не ударят. Приеду на базу, информацию обсудим, – выключил телефон.
– Что-то есть существенное? – поинтересовался сразу генерал.
– На свадьбе один из гостей подарил молодоженам деньги, оперов смутила сумма, да и супруга покойного ведет себя странно, говорю со слов оперов. Они к ней завалились в квартиру толпой без моего разрешения – не терпится раскрыть преступление. Сейчас до нее доеду, извинюсь за своих подчиненных. Видать, на нее надавили, она и разволновалась. У оперов привычка никому не доверять. Обидно, что с судьями и прокурорами делаем одно дело, боремся с преступностью, а зарплата в разы меньше чем у них, и жизнью рискуют в разы чаще. По молодости сам был таким отчаянным. Сейчас смотрю на мир открытыми глазами – день прошел, и, слава Богу! – высказал поговорку, специально дав понять Жилину, что в отличие от него занимается делом, а не как он, пользуясь высоким положением, думает, где денег урвать. Думая про себя: «Чего это я разошелся?! Нервы надо успокоить и успокоить их пивом. Одному пить пиво как-то не в кайф. Посидеть с коллективом?! Опять же, среди оперов есть персонажи, кто без тормозов загуляют дня на три, выбьются из обоймы, работа пострадает. Лучше выпью пиво с Федырычем! Обещал ему нарыть компру на судью, появилась зацепка: свадебный гость подарил новобрачным мешок денег, а супруга покойного от «скромного» подарка отводит глаза. Все бы ничего, только вот деньги подарил не родственник, а коммерсант, а он им не пришей кобыле хвост.