Читать книгу El Ruso - Александр Башибузук - Страница 9

«…Продолжительность суток на Терра Нове отличается от староземельной. Местные сутки длятся около тридцати стандартных земных часов. Продолжительность последнего часа суток – семьдесят две минуты. В году четыреста сорок дней, соответственно, год делится на одиннадцать месяцев. Названия дней недели аналогичны земным, месяцы проходят под нумерацией. Исчисление лет идет от момента открытия Терра Новы…»

Памятка колониста.

Глава 4. Физические условия Терра Новы

Терра Нова, Бразилия, Сан-Амиче.

20 год, 16 число 5 месяца, пятница, 22:35

Шипя ругательства и утирая рукой кровь, хлещущую из разрубленной брови, Серега крутил баранку, стараясь не слететь с дороги, ведущей в Сан-Амиче.

Он прекрасно понимал, что в городе уже все стоят на ушах. В буквальном смысле все: полиция, братки долбаного дона, армейцы и, мать его, долбаный Капитул.

– Сука… – Серега зло двинул кулаком по рулю. – Это кому же ты перешла дорогу, сучка драная?..

Позади, где-то в полукилометре, уже мелькали фары погони. Серега еще раз выругался, сбавил скорость и на ходу выскочил из машины. Пустой «Блейзер», громко шурша шинами по щебенке, покатился дальше и красиво перевернувшись, улетел в глубокий овраг. Отплевываясь от песка, набившегося в рот, Сергей на коленках рванул в кусты на обочине, съехал на заднице по склону и, не оглядываясь, бросился в джунгли.

Что дальше?

Каким-то чудесным образом местонахождение Элен пока еще было неизвестным для людей Барона. Теоретически, добравшись до старого лодочного склада, можно было попытаться убраться подальше, тем более что там уже должен был находиться «Бандейранте», купленный Серегой. Ну а дальше он не задумывался.

Через полчаса в просветах деревьев забрезжили огоньки Сан-Амиче. Вокруг города было всего два контрольно-пропускных пункта, но зато почти по всему его периметру были возведены полевые укрепления, где дежурили бойцы городской самообороны, армейцы и военизированная охрана угольного комбината. Впрочем, все эти предосторожности были предназначены против вторжения крупной банды и совсем не предохраняли от проникновения отдельных личностей. Особенно тех, кто знал в совершенстве каждую дыру в окрестностях.

Так и случилось и сейчас. Серега быстро вышел к старой дренажной трубе и уже через полчаса вылез возле заброшенного кожевенного производства в трущобах города. Все подземное путешествие обошлось в ободранный об торчащую арматуру локоть и пару нестерпимо свербящих укусов местных громадных летающих тараканов. На локоть он забил, а вот на лодыжку пришлось помочиться, так как человеческая моча прекрасно нейтрализовывала укусы этих насекомых. Более опасных тварей, к счастью, не встретилось, что вполне могло показаться легким намеком на успех предстоящего дела – потому что эта труба обычно просто кишела мерзкими созданиями разной степени опасности.

На первый взгляд, никакой тревоги в этой части города не было. Улицы казались совсем пустынными и тихими, разве что гомонил народ в пивнушке мамаши Диду, оглушительно трещали цикады, да шумно грызлись собаки у мусорных баков. Свет огромной луны придавал трущобам некий апокалиптический колорит, с оттенками обреченности и бренности бытия. Особенно жутко смотрелся покосившийся каркас недостроенной водонапорной башни, напоминая собой громадный скелет, отдающий в полупоклоне кому-то воинскую честь.

Серега невольно улыбнулся такому сравнению, нырнул рукой в лужицу грязи возле забора и быстро измазал ей лицо, а потом открытые части тела. После чего, стараясь избегать редких освещенных участков местности, двинул к своей хижине.

Перед незаселенным пустырем с руинами глинобитных домиков он пополз и остановился за два десятка метров от своего дома. Очень быстро стало ясно, что в хижине сидит засада. Свет в окне не горел, зато возле пристроенного к ней сарайчика какой-то тип с заброшенной на плечо бельгийской автоматической винтовкой, особенно не прячась, наладился отливать на жестяную стену.

Серега сдернул с ремня пряжку, зажал ее в левой ладони, в правую взял подобранный по пути увесистый булыжник с острыми гранями и скользнул к дому. Сделав свое дело, браток стал разворачиваться, одновременно пытаясь застегнуть ширинку и не дать упасть спадающей с плеча винтовке, как тут же получил жесточайший удар булыжником в переносицу и, похрипывая, стал оседать на землю. Серега успел подхватить его, оттащил за угол в кусты, а потом, прижимая коленом к земле, несколько раз ткнул клинком сбоку под челюсть. Цикады как раз умолкли, во внезапно наступившей мертвой тишине отчетливо стало слышно, как с прерывистым бульканьем выхлестывает кровь из перерезанной артерии.

Сергей быстро обыскал труп, вытащил из кармана бензиновую зажигалку, сунул за пазуху единственный запасной магазин к винтовке, прихватил FN FAL[21] постового, затем отыскал возле сарайчика замаскированный люк и бесшумно повозившись, открыл его.

В земле открылся узкий лаз. Серега быстро спустился вниз и, подсвечивая себе зажигалкой, достал из небольшого сейфа второй свой ТТ с глушителем, запасной магазин к нему и небольшую коробочку, плотно обмотанную скотчем. Пистолет отправился за пояс, а остальное – по карманам джинсов. Справившись, Сергей стал подниматься по лесенке вверх. Став на последнюю перекладину, он осторожно приподнял люк головой и, просунув в щель ствол винтовки, попытался осмотреться.

– Чико, мать твою, ты где? – неожиданно раздался ворчливый тенор.

И тут же из-за угла сарая вынырнула темная фигура.

Сергей полез рукой за пистолетом, но тот зацепился глушителем за ремень и никак не хотел вылезать.

– Вот же сука… – зло выругался второй браток, шаря вокруг взглядом, сделал несколько шагов вперед и вдруг уставился на ногу своего коллеги, торчащую из кустов. – Твою же мать! Парни…

Палец судорожно даванул на рубчатый спусковой крючок, винтовка оглушительно бабахнула, а охранник, прижимая руки к груди, мешком повалился на землю.

Серега рывком вынырнул из люка и понесся по улице, направляясь к реке. Позади раздались тревожные вопли, а потом забухали выстрелы.

Несколько пуль вышибли искры из стен хижин и заборов, противно свистнуло над самым ухом. Сергей петлянул, словно заяц, и только собрался нырнуть между хижин, как страшный удар выбил у него из руки винтовку. Кисть сразу онемела, в глазах полетели разноцветные искры. Потеряв направление, Серега споткнулся об корень и кубарем полетел на землю.

Темноту разорвал свет множества фар. Голоса становились все ближе, в них стал вплетаться азартный собачий визг.

Серега забарахтался, выдернул из-за пояса пистолет и, отталкиваясь ногами, спиной вперед втиснулся в проем между забором и стеной хижины. Неожиданно перед ним возникло приземистое мускулистое тело, раздалось утробное собачье рычание, почти сразу же сменившееся оглушительным лаем «по-зрячему».

Толстое дуло глушителя уставилось прямо в раззявленную брылястую пасть, ТТ два раза дернулся, ротвейлер жалобно взвизгнул и сунулся мордой в землю. Обдирая плечи об камни, Серега побежал дальше, застрял, отчаянно рванулся, сшиб какую-то подпорку и вывалился на параллельную улицу, тоже почти полностью залитую светом автомобильных фар.

– Мать вашу, вы слышали?.. Педро, Хесус, Хулио, живо туда… – Над головой Сереги по стене хижины мазнул луч света. – Живым этого сына тысячи сук брать, живым…

Серега вжался в землю и потихоньку стал отползать назад. В голове мелькнула предательская мысль: расстреляв все патроны, последнюю пулю пустить себе в голову. Другого варианта выпутаться из этой передряги он уже не находил. Сдаться – автоматически означало мучительную агонию в гнезде местных термитов, обгладывающих тушу коровы за считанные часы.

– Будьте вы прокляты, сраные гуки[22]!.. – совсем неподалеку неожиданно раздался могучий надтреснутый бас, прервавшийся короткой пулеметной очередью. – Альфа-Браво… Альфа-Браво… докладываю, вокруг Вьетконг[23], запрашиваю поддержку с воздуха…

В начале улицы грохнул взрыв гранаты, и через мгновение сдетонировал бак машины, разорвав темноту ослепительным заревом. Раздался пронзительный визг, чья-то охваченная пламенем фигура понеслась в сторону и, ударившись об забор, стала кататься по земле.

– Они везде, везде, мать вашу… передайте дяде Сэму, что стаф-сержант Санчес ебал его в звездно-полосатую задницу… – Опять басовито заработал пулемет. – Идите сюда, косоглазые бляди, морская пехота не сдается…

Серега сначала оторопел, а потом сообразил, что папаша Санчес, тихий старый пьянчужка и по совместительству заслуженный ветеран Вьетнамской войны, награжденный Пурпурным Сердцем и медалью Конгресса за реальные подвиги, в очередной раз поймал «белочку» и принял братков, перлюстрировавших трущобы, за ненавистных вьетконговцев. А ненавидеть было за что: северяне, взяв его в плен, держали бравого морпеха в яме, полной дерьма, и регулярно трахали в зад бамбуковой палкой, до тех самых пор, пока он не перегрыз горло охраннику и не сбежал. Санчес сам об этом проговорился во время одного из запоев.

К домику запойного ветерана, превращенному в рамках тихого помешательства в такой себе среднестатистический дот, стали стягиваться люди Барона. Там уже кипел нешуточный бой: бухали гранаты, захлебываясь лупили автоматические винтовки и пулемет.

Серега мысленно пожелал своему невольному спасителю доброй охоты и ползком стал выбираться с улицы.

Вскоре стала просматриваться черная водная гладь, расцвеченная отблесками луны, мерзко завоняло тиной, солярой и рыбной падалью.

По улочке перед рекой курсировала пара машин, тщательно освещая все закоулки и воду фарами-искателями.

– Суки… – выдохнул Серега и, выбрав момент, метнулся к реке.

Задержав дыхание, нырнул, и проплыв под водой с десяток метров, направился к «Рубину», стоявшему на рейде. Еще несколько гребков, и он ухватился за якорную цепь. Отдышался и несколько раз стукнул кулаком по корпусу катера, отбивая морзянкой: «Я свой».

– Кто? – немедленно раздался голос с палубы. – Обзовись…

– Игнатьев…

– Ты сбрендил, Серый? – над бортом показалось круглое узкоглазое лицо. – Ты какого хрена в воду полез? Жить надоело? Вах… ну и рожа у тебя…

– Д… д-дай руку, Шевкет… – постукивая зубами, попросил Серега.

Он дико замерз: в этом месте со дна били ключи, и вода отличалась просто арктической свежестью.

– Кэп, тут…

Шевкет посторонился и пропустил к борту капитана сторожевика, капитан-лейтенанта Степана Михайловича Супруна.

Капитан глянул вниз, потом быстро мазнул взглядом по берегу, заметил беспокойно мечущиеся по воде прожекторы, озадаченно крякнул и кивнул Шевкету.

– Тяни на борт этого придурка.

– Есть.

Оказавшись на борту, Серега обессилено привалился к рубке. Тело налилось свинцовой тяжестью, ужасно хотелось спать. Все это время он не замечал усталости, а сейчас наступала неизбежная расплата за переизбыток адреналина в крови.

– Ну и? – Михалыч присел рядом на корточки. – Что за нахрен? Это из-за тебя кипиш на берегу?

Серега молча кивнул.

– Шпалер сюда давай, – капитан протянул руку к Сергею, взял ТТ за глушитель и брезгливо передал его вахтенному. – Так-то лучше будет… – проворчал он, затем повернул голову к вахтенному матросу и скомандовал: – Омаров, тяни его на камбуз, а потом потихоньку поднимай всех и отправляй по боевому расписанию. Чую, без хлопот здесь не обойтись…

Уже в миниатюрном камбузе, прихлебывая обжигающий ядреной крепости чай, Серега рассказал, что поссорился с хозяином города, без упоминания особых подробностей. Впрочем, капитан этих подробностей и не требовал.

– Что дальше? – коротко спросил он.

– На тот берег, там есть машина. На ней и уйду.

– Понтонный мост утром перекроют по-любому, а сейчас он разведен, – прокомментировал старпом по фамилии Амбарянц и ловко срезал медицинскими ножницами концы ниток на шве, стягивающем бровь у Сергея. – Хрен проскочишь. На лодке – тоже. Вон какая суматоха поднялась.

– Я уйду сейчас… вплавь…

– Г-м… – капитан иронично хмыкнул. – Решил подкормить рыбок свежатиной? Могу подкинуть тебя в Прибрежный. А там посмотрим.

– Нет… – Серега отрицательно мотнул головой. – Надо одно дело доделать. Может, потом.

– Товарищ капитан… – В камбуз ворвался вахтенный. – К нам местная полицейская лайба направляется…

Капитан молча встал с откидного стульчика и вышел. Через мгновение прозвучал резкий короткий звонок, и сразу же затопали башмаки команды, разбегающейся по боевым постам.

– Не ссы… – сказал Амбарянц, заметив, что Серега дернулся. – Не выдадим. Кишка у них слаба на нас рыпаться.

– Я уйду, – поспешил сообщить Сергей. – Только мне надо… как его… да, веретенка. Веретенное масло. Есть? Запах отпугнет змееглавов, а остальные крупные твари отсюда уже давно ушли. Я доплыву. Тут всего-то полторы сотни метров. И нож какой-нибудь…

– Ну-ну… – с сомнением покачал головой старпом. – А может…

– Я не могу. Правда.

– Ладно. Твое дело… – старпом пожал плечами. – Побудь здесь, а я скоро вернусь…

Серега допил чай, потрогал шов на брови и прислушался. Снаружи о чем-то разговаривали полицейские и капитан сторожевика. Наконец разговор закончился, послышался шум отходящего катера, а Супрун со старпомом вернулись в камбуз.

– Ушли. По крайней мере, до утра не вернутся. Держи… – капитан положил на стол ТТ и массивный тяжелый водолазный нож в латунных ножнах на ремне из синтетической ткани. – Веретенку сейчас принесут. Вот еще… – он сунул в руки Сереге скрученные в трубку купюры. – Здесь три сотни. Пригодятся. Можем нагрузить провианта, но тебе еще плыть. Последний раз предлагаю: как насчет того, чтобы к нам в Прибрежный? Нет? Ну и хрен с тобой. Чем-то еще можем помочь?

– Нет. Спасибо.

– Чего уж там… – беззлобно проворчал Михалыч. – Ты хоть и идиот, а свой, русский. А теперь слушай и запоминай…