Читать книгу Костюм - Александр Базель - Страница 5

Если вьюга зимой, то это декабрь, тут к шаману ходить не надо. Если в стране горячие споры на кухнях, в банях, в очереди, то это выборы. В это время у народа сильно чешутся языки и кулаки. Споры начинаются с самого утра, и продолжаться могут весь день и всю ночь.

Одним так надоело слушать бредовые обещания мямлящих и ахающих кандидатов, что они готовы лезть буквально в драку, доказывая свою правоту. Другие хотят больше надбавок, дотации и льгот. Но в основном, все сходятся в одном, власть отдаляется от народа семимильными шагами. На смену старым добрым «пора начать», пришли слова из далекого будущего, несопоставимого с настоящим. А эти приставки «а» так раздражающе действуют, как красная тряпка на быка. Нельзя понять, «а» – это вопрос, или заглушка непроизносимого ругательства.

Конечно, все итоги правления ДОНа и самого президента будут подведены в 20… году, но и сейчас видно, что так дальше продолжаться не может. Повзрослевший российский избиратель будет оценивать только по одному критерию: в каком состоянии будет находиться Россия к концу их правления.

Сегодня наши граждане знают, что при слове «реформа» надо прятаться и держаться за карманы. Потому что знают, ничего не дадут, только отберут. Скорее всего, слова следующего президента будут звучать так: «Эх, ухнем – само пойдет». День бурлаков на Волге недалек. Нефть заканчивается, газ сгорит. Одно радует, что мы пока еще не все сидим в тюрьме.

Ни что не предвещало грозу на ясном небе отношений Виктора и Ольги. Начальная стадия влюбленности вот-вот должна была вылиться в одну единственную любовь. Но есть горизонт, и там обязательно должна была появиться черная туча. И она появилась. Туча носила имя его бывшей подружки и ее нового бой-френда.

Компаньон Виктора Саша предупредил, что они разыскивают его в связи с его появлением на ТВ, и у них далеко не ангельские намерения.

«Вот паскуда, ну нет меня, ушел я, что тебе надо? Это не твое жилье, уходи тоже. Так нет, они, наверное, и живут в его хоромах, а может уже вывезли всю мебель». К сожалению, Саша не знал, что творится у него дома, но обещал выяснить. Он и сам волновался, куда пропал друг, а тут во всех новостях выступления. Почему молчал, что состоит в партии?

Как только Виктор ни объяснял, что это случайность, Саша не хотел его понимать. От такого общения проку не было. Виктору ничего не оставалось, как попросить компаньона сделать то-то и то-то без объяснений, дескать, так надо. Конечно, Саша все сделает, разве он не понимает, что Виктору нужна помощь, но он также надеется, что и Виктор не бросит его прозябать в провинции.

А как объяснишь человеку, если он видел тебя по телевизору? Случайность? А говорить по телефону, что он сам влез в этот дурдом, и это не случайность, а блеф, Виктор боялся. Могут прослушать и арестовать, и тогда он не увидит Ольгу. Теперь надо быть внимательней. Не дай Бог, «она» его здесь найдет.

Виктор рассуждал здраво. Если до сих пор за ним не пришли с наручниками, то они его не сдали, а ищут для шантажа, это тоже понятно.

Вторую половину дня после вчерашнего посещения кинотеатра Виктор провел в приемах и звонках Юрию Владимировичу. Последний обещал доставить к вечеру очень, как он выразился, интересный материал, касающийся его отдела. Встречу назначили в кафе возле гостиницы Виктора на 20:00.

Не хотелось Виктору терять вечер на этого депутата – предателя, но все-таки хоть небольшая, но вероятность того, что он себя обезопасит, была. Имея компромат на депутатов, его поведение можно будет спустить на тормозах.

«Депутатская» работа так захватила Виктора, что он порой путал реальность с собственным вымыслом. Деньги он отнес в банк, открыл счет и получил карточку. Теперь он знал, сколько у него денег, и на что бы этих денег хватило. Кроме того он через каждый час звонил Ольге и беседовал с ней минут 15 – 20.

Разговаривали они буквально обо всем: где учился, работал, продвижение по службе, отношение к тому или иному жизненному факту. Если Виктор, слушая Ольгу, узнал о практически все, то его рассказ был правдой только в одном – дате его рождения. И чем больше он врал, тем больше понимал, что теряет ее, так и не обретя до конца. Он очень боялся сказать ей, что любит ее и услышать такой же ответ. Он любит ее. А кого любит она? Все, что он рассказывал о себе больше подходило его компаньону Саше. Однако остановиться он уже не в силах, потому что и сам себе стал нравиться весь такой положительный, почти герой.

Виктор предложил Ольге посидеть с ним в кафе. Только в 20:00 он пересядет на 15 минут за другой столик и вернется. У него серьезное дело, и другая сторона выбрала это место для проведения переговоров. Ольга согласилась, ей нет разницы, она с удовольствием посидит 15 минут одна.

Почему она спросила, был он там или не был? Но что это меняет? Кафе оно и в Африке кафе.

В 18:00 Виктор был у входа в метро с цветами, и снова они разговаривали по телефону, пока не столкнулись друг с другом носами.

Москва – не Северный полюс, но точно находится где-то рядом. На улице разыгралась не вьюга, а целая пурга.

– Оленька, может, поедем на машине? Она как раз стоит здесь рядом, что-то устал я за сегодня, день какой-то суетной, а тут еще эта встреча.

– Виктор, мы быстрее доедем до гостиницы на метро, чем на машине.

– Есть смысл с тобой спорить?

Ольга отрицательно замотала головой.

– Тогда пойдем вниз, – на ходу Виктор отправил машину обратно в гостиницу.

Наверное, они были последними, кто решил ехать на метро, отпуская своих водителей. Метро было переполнено.

Встречаются ли люди в метро, или больше в пробках? Пока нет статистических данных, но Виктор может начинать отсчет встреч с себя.

Чувство локтя соседа – неотъемлемая часть ощущений московского метро, особенно в часы пик, с утра и по окончанию трудового дня. Попытки держаться рядом потерпели неудачу. Виктора и Ольгу разорвали напополам, и они могли видеть друг друга лишь частями. Позже они делились, кто что видел, и чем больше было перечислено частей, тем больше они понимали, что их дело окончательно и бесповоротно переходит в последнюю стадию их отношений, которые имеют такое древнее значение, что древнее некуда. Оставалось вкусить запретный плод.

Виктору показалось, что одно лицо, упорно уставившееся на него, он точно где-то видел. Но где и когда, вспомнить было тяжело. А когда Виктор захотел еще раз взглянуть на это лицо, то, к сожалению, не увидел его. Остановки не было, кругом столпотворение и давка, а он исчез. Виктор задумался и сразу вспомнил эту наглую физиономию.

«Это как пить дать бой-френд моей бывшей мегеры. Но куда он пропал?». Очень плохая мысль проникла в сознание Виктора: уж, не с ней ли на пару они путешествуют по Москве в его поисках. Холод и злость, бессилие и угроза, страх быть вот так просто свергнутым с построенного им пьедестала, почему-то тормозили его мысли. Как выйти незамеченным, когда на их станции выходят многие? Выйти раньше и позвонить Ольге? Но он не может, в подземке сотовый не берет, а она будет его искать или, чего доброго, ждать.

Виктор ожидал ареста полиции, и здесь не было бы так обидно, если бы не эта шмакодявка с этим прыщем.

Следующей была их остановка. Как только они остановились, Виктор начал движение вперед к выходу, на ходу разыскивая Ольгу. Ольга первой вышла из вагона. Виктор вывалился к ней под ноги. Засмеяться у нее не совсем получилось, Виктор схватил ее за руку, и, увлекая за собой, пошел, расталкивая людей на эскалаторе.

– Я вспомнил, Оля, мне надо срочно сделать один звонок. Это очень важно, ты извини, что я вот так.

Ольга улыбнулась своей обаятельной улыбкой и прибавила шагу, совсем не отставая от Виктора. Виктор решил не оглядываться. В темноте вагона рассмотреть его одежду у этого козла не было возможности, а когда Виктор выпал из вагона, он успел развязать шапку и опустить уши, поднять воротник, ну и сузить плечи. Ему не хватало темных очков и шарфика, и тогда точно агент ЦРУ.

Только у входа в гостиницу он оглянулся и никого не увидел. Он глубоко вздохнул и расправил плечи. Пропустил Ольгу внутрь и нырнул за ней так быстро, что чуть не сбил с ног.

– Холодно, замерз, – извинялся Виктор.

– Ты хотел позвонить.

– Сейчас, Оленька, обязательно позвоню. Если опоздал, то надо найти уважительную причину. Мне придется сказать все, как есть.

– Что, ты ехал в метро из-за меня?

– Ну, что ты? С тобой мне все удобно и хорошо, хочешь, я вообще не буду звонить.

– Я тебе мешаю?

Этот разговор привел их к дверям номеров. Виктор демонстративно отдал телефон стоящему рядом портье.

– Возьмите, уважаемый, и отдадите, когда мы выйдем, а на звонки отвечай, что я очень занят и буду только через… – Виктор посмотрел на часы, через час.

Ольга закрывала дверь:

– Я тороплюсь, мне переодеваться дольше твоего, – и дверь закрылась.

Как можно нежнее и предельно внимательнее, нельзя нагрубить ни одним словом, даже минута сомнения способна разрушить годы семейной жизни. Нельзя давать повода к сомнению ни на минуту, это Виктор бубнил себе под нос, отыскивая удобные вещи для похода в кафе.

Выполняя указания Ольги, Виктор одел джинсы и свитер. Как и во что одевалась Ольга, для него оставалось пока загадкой, но он верил, что и это он увидит, не будучи посаженным в тюрьму. Почему-то эта ироничная мысль посещала его все чаще и чаще. Зачем он так напряг Снежко? Надо было просто отпустить и все. Нет, роль начальника так великолепна и в таком ранге, когда ты командуешь депутатами, тем более руки чешутся.

Дайте немного пенсионерам, они заслужили. Дайте рожать спокойно женщинам России. Дайте будущее для их детей. Дайте горячую воду, чтобы она была постоянно, а не два часа в сутки. Зазвенел звонок.

– Ты долго еще, я дверь открыла, а тебя нет.

Виктор бросил трубку и помчался к Ольге. Открыв дверь, он побежал к выходу мимо какой-то девчушки с косичками. Стоп! Виктор развернулся. Перед ним стояла девочка с двумя косичками, в джинсах и сапожках как у снегурочки.

– Ольга! Вот это да! Ты постоянно в строгих костюмах, а тут…

– Пойдем, а то на встречу твою опоздаем, ухажер. Чуть барышню свою не пропустил. Что ты искал, леди?

– Ты просто прелесть.

Как оказалось, кафе действительно относилось к разряду клубов, и Виктору с Ольгой пришлось изрядно потрудиться, чтобы попасть в него. В кафе собирались барды, и атмосфера соответствовала посетителям.

Где-то на сцене бард исполнял свои песни, которые не мешали той тишине, которая так была нужна двум влюбленным. Пока есть о чем разговаривать, нужна интимная обстановка. Администратор прочитал в их глазах именно эту просьбу дать им спокойное, уютное и теплое место. Этим местом оказался угол в самом начале кафе, подальше от сцены и основного общества, присутствующего уже в зале.

Ольга и Виктор мало на кого обращали внимание, они были заняты только друг другом. Мир для них заканчивался за спиной сидящего напротив.

Единственное, что поедом съедало Виктора, это его все еще продолжающийся обман. Но как, возмущался он внутри себя, этот внешний обман может повлиять на их внутренние отношения. Внешность не самое главное, она лежит только в начале всех отношений, но о каком внутреннем диалоге можно говорить, если внешне ты – урод. А если внутренне? Ну не такой уж он неказистый, его внутренний мир. Кто в начале отношений не приукрашивает действительности.

Он готов упасть на колени и сказать ей всю правду. Ну не убьет же она его! Должна простить. Неужели она польстилась на значок?

Виктор слушал Олю внимательно, а пульсирующая мысль оттаскивала его в другом направлении. Вдруг не поймет, и значок тут совсем ни при чем. Надо совершать подвиги Робин Гуда, помогать бедным людям.

Ольга рассказывала историю, как она первый раз ездила с родителями на море, свои первые ощущения от встречи с соленой водой.

– Виктор Семенович!

– А мы вас и не заметили, Юрий Владимирович.

– Оля, это Снежко Юрий Владимирович, – Снежко галантно поклонился.

Виктор представил и Олю тоже:

– А это моя Оля.

– Оля, простите, мне очень приятно наше знакомство, но я бы украл у вас Виктора Семеновича максимум минут на 15.

– Оленька, ты позволишь?

Ольга кивнула головой, взявшись за меню. Мужчины отошли буквально на два стола и сели за свободный. Ольга видела, как Юрий Владимирович открыл дипломат и передал увесистую папку Виктору, которую последний положил себе в кейс. «Работа», – подумала Ольга, она и тут его достает, хотя почему в кафе? А почему бы и нет?

– Виктор Семенович, они сегодня за мной целый день следили и вчера тоже, как только я с вами расстался, так и началось.

«У страха глаза велики, – думал про себя Виктор, – значит я тебя, дружок, сдвинул с мертвой точки».

– Юрий Владимирович, вы не преувеличиваете? Кого вы можете интересовать?

– Не скажите, Виктор Семенович, я занимаю не последнюю должность, знаю про всех, да вы сами почитайте. Я дал вам диск, там все счета, банки, транши, вообще миллиарды евро за проданные земли и недра. Там все про наш отдел. Я так и не понял, у кого воруют деньгу, у государства или у партии. Я надеюсь, что вы передадите эти документы на самый верх, руководству партии.

– Не волнуйтесь так, я обязательно выполню ваше поручение и отражу в докладе ваш самоотверженный труд. Вы хотите сказать, что у вас в отделе творились приписки и очковтирательство?

– Два часа назад в меня врезался КамАЗ и скрылся с места преступления. На диске счета в банках, но кодов я не знаю. Наши продают землю по заниженным ценам. Все схемы я передал вам, фамилии и все остальное – все там. Все, больше я не могу нести эту ношу, теперь вы, Виктор Семенович.

– Мы уже решили этот вопрос, я немедленно отправлюсь, куда следует. Мы прямо сейчас покинем вас, а вы уйдете чуть позже, сами же говорите, что за вами следят.

Виктор встал и пошел к Ольге, которая уже наизусть изучила не очень большой ассортимент меню. И все-таки зло, если оно есть, обрушивается на нас в самый неподходящий момент. На входе в зал кафе послышались крики. Этот женский голос Виктор узнал бы, будь в толпе фанатов на ключевой игру Спартака и ЦСКА.

– Пропустите меня, здесь мой муж, депутат Петров.

Только этого еще не хватало. Виктор обернулся и увидел это размалеванное чудо и рядом с ней питбуля. Она тоже его увидела. Ее бой-френд дергал ее за рукав и показывал на него. Новая волна выкриков ворвалась в зал.

– Куда бежишь, лжедепутатишка, от меня не уйдешь.

Она продолжала орать, но Виктор не обращал на неё внимания. Он ускорился и, подойдя к Ольге, взял ее за руку.

– Нам лучше побыстрее покинуть это заведение, Оля.

– Кто это? Что она кричит в твой адрес?

– Позже, Ольга, потом, а сейчас давай уйдем, я тебя прошу.

Взяв Ольгу за локоть, Виктор как бы прикрыл ее от грязной ругани вульгарной особы, уводя в раздевалку. Бросившаяся им вдогонку фурия была остановлена охраной кафе, и теперь перешла на ругань с ними. Охранники, совершившие ошибку, пропустив этих двоих, теперь исправляли ее, сдерживая натиск. Они же не дураки, если депутат хочет побыть один, то надо ему в этом помочь, невзирая на жен и друзей. Тем более, сомнений в том, что Виктор депутат у них не было. Если он пришел с дамой и сидит за деньги, что бы лишний раз не светиться, а его друг показал удостоверение депутата.