Читать книгу Окраина: расследование кошмарного преступления - Александр Белка - Страница 3

Шериф любил поспать. Это была его любимая мечта – как следует выспаться. Он всегда вставал в одиннадцать, не спеша, завтракал и только потом брался за свои обязанности. Девять часов утра для него было невыносимо рано, а так как Вездесущий Макс разбудил его именно в это время, то он встретил его не очень-то приветливо.

– Что, каникулы уже кончились, что ли? – недовольно пробормотал он, закрывая глаза.

– Нет, сэр, – часто дыша от быстрого бега, затараторил Макс, обеими руками поддерживая расстёгнутые штаны, – но я нашёл труп!

– Какой ещё труп в такую рань? – продолжал бурчать Шериф и, заворачиваясь в одеяло, отвернулся к стене, тем самым, давая понять, что аудиенция закончена.

– Но я нашёл Лизку! – заорал тогда Макс, всё ещё полный ужаса от своей находки.

– Лизку!? – Шерифа словно холодной водой окатили. Он подскочил в постели с ошалелыми глазами. – Что ты там сказал?

– Я нашёл Лизку… – голос Макса предательски дрогнул, на глаза навернулись слёзы, и он непроизвольно шмыгнул.

Шериф соскочил с кровати:

– Чёрт возьми!

Лизка была больным местом в биографии этого двенадцатилетнего крепыша, которого за страсть к детективам и согласно посту, им занимаемого, прозвали Шерифом, и грозила стать крахом его карьеры как знаменитого сыщика. Дело в том, что когда она пропала (а пропажу её обнаружил опять же Вездесущий Макс), он перед Сходом похвастался, что со своими помощниками найдёт её за три дня. Но прошла неделя, а поиски не дали никаких результатов. Нельзя сказать, что его команда плохо поработала. Они облазили все стайки и сараи и прочие злачные места, но Лизка как сквозь землю провалилась. А недавно приходил долговязый из шестого класса, в шутку за свой высокий рост, прозванный Малышом, и потребовал свой выигрыш. Шериф по глупости заключил с ним пари на «пиявки». Малыш не блистал умом, но славился на редкость сильными щелбанами. Шерифу легко удалось уговорить его продлить срок пари ещё на несколько дней. И сегодня срок как раз истекал.

– Чёрт возьми! – повторил Шериф, встряхиваясь от остатков сна, и потёр лоб, словно Малыш уже наставил ему «пиявок». – Лизка – это уже другое дело. А то сразу труп…

– Так я и говорю… – взялся было объяснять Макс и осекся, удивившись, с какой невозмутимостью выслушивает его знаменитый сыщик.

А тот, сладко потянувшись, не спеша, направился к стулу, на спинке которого аккуратно висела одежда, и мимоходом, как бы между прочим, чтобы ничем не выдать внезапно охватившую его радость в связи с обнаружением Лизки, спросил:

– Ну, что там про Лизку-то?

– Нашёл я ее, а она…

– А труп тут причём? – Шерифу трудно было сохранять внешнее спокойствие, когда душа его ликовала, но как высокопоставленная особа, славящая хладнокровностью и невозмутимостью, он вынужден был делать это, и потому спросил как можно беспечнее. – Это розыгрыш, да?

– Так труп-то Лизкин и есть! – выпалил Макс, в отчаянии взмахнув руками, отчего штаны, потеряв поддержку, сползли на пол.

– Чего?!!

Шериф осознавал, что выглядит сейчас идиотом, что совсем непозволительно при его должности, но ничего не мог с собой поделать. Эта весть ударила его как кувалда.

Лизка была всеобщей любимицей. Несмотря ни на какие родительские запреты и наказания, все с удовольствием с ней играли, кормили её и не давали в обиду. Она имела одну странность: исчезать раз в несколько месяцев, но всегда, спустя пару недель возвращалась. Иногда её оперативно находила сыскная команда Шерифа. К этой её странности ребятня уже привыкла, и некоторые даже могли с точностью до дня угадать, когда она снова смоется. В последний раз она исчезла задолго до всяких сроков. И вот труп…

– Вот так дела… – растерянно пробормотал Шериф, оправившись от удара, и почесал затылок, – ну и ну…

Прошло ещё некоторое время, прежде чем он окончательно взял себя в руки и стал одеваться. За что уважали Шерифа на Окраине так это за умение владеть собой, быть спокойным и хладнокровным в трудные минуты, здраво, совсем по-взрослому, рассуждать и за его манеру выражаться на языке американского сленга, которого он нахватался, посещая видеосалоны. Многие подражали ему, но у него получалось лучше всех.

– Ну ладно, – Шериф вздохнул, достал из ящика письменного стола старую деревянную трубку и сунул её в рот (думаю, не нужды объяснять, что любимым сыщиком Шерифа был Шерлок Холмс). – Итак, Макс, начнём.

– Чего? – не понял тот.

– Рассказывай всё самого начала, парень.

– Ага, – кивнул Макс и, немного подумав, начал. – Значит так, проснулся я, как всегда, полвосьмого (при этом у Шерифа лицо на мгновение скисло), наспех поел. Поел я, наверное…

– Ближе к делу.

– Ага. Поел я, короче, и думаю, пойду-ка я, посмотрю, что в мире творится. Начал с нашей улицы. У нас всё нормально. На «Энгельсе» и «Восьмого марта» тоже. На «Ачинской» вчера вечером драка была. Жорж с Гвоздем напились и отлупили кого-то. Говорят, что он к ним в гости приезжал, а они его…

– Дальше, бой!

– Так вот. На «Котовской» – тишина. А на «Петропавловской» Пузырь немного поскандалил. С пьяных глаз что-то с женой не поделил. Но его быстро успокоили. Правда, к его жене потом «Скорая» приезжала. Но, вроде бы, ничего страшного. Потом я сделал крюк, чтобы до «Омской» добежать. Хоть и не наш район, а всё равно интересно…

– Стоп! – внезапно прервал его Шериф.

– Что? – осёкся Макс.

– Покороче нельзя, а?

– Ага.

– Что ага?

– Можно и покороче. Я и так уже…

– Тогда продолжай.

Шериф сунул трубку в рот и сделал глубокомысленный вид. На самом деле, ему уже давно надоела пустая болтовня Макса, и он едва себя сдерживал, чтобы не сорваться.

– Ага.

– Может, все-таки хватит, а? – всё же не выдержал сыщик.

– Чего? – не понял рыжий.

– Агакать.

– Ага, хватит.

– Тьфу ты, чёрт! – закатив глаза, прошипел от злости Шериф.

– Ну, привычка у меня такая, – стал оправдываться Макс. – Что я теперь… Я что не могу, что ли… Да я…

– Ладно, ладно, парень, успокойся. – Шериф решил, что сейчас не время для разборок. – Давай, продолжай. Но помни, я просил тебя рассказать, как ты нашёл Лизку, а не то, что творится в нашем поселке.

– Ну… значит, иду я с «Омской» и тут вспомнил кое-что. Я вчера четыре петли на сусликов поставил. Там суслики вот такие жирные, сам видел. Вот я и решил домой через обвалы пройти. Так короче, а заодно и петли проверить. И тут как меня скрутит! Видно, что-то съел я в впопыхах не то…

– Чёрт тебя побери, бой! – снова сорвался Шериф. – Давай по делу, а?

– Да я и так по делу! – огрызнулся пацан, разозлившись на то, что ему постоянно затыкают рот. – В общем, приспичило меня. И как раз в таком месте. Представляешь, прямо у Скрипа! А тут ещё, как назло, две тетки на встречу с сумками тащатся. С базара, наверное. Они на «Омской» живут. Я их знаю. Ну, не садиться же мне посреди дороги у них на глазах! И штаны марать не охота. А кишки скрутило – вот-вот прорвёт! Ну, я тогда к Скрипу и рванул. Смотрю, дыра в стене. Я туда. Только сел, смотрю кровь, а чуть дальше труп Лизки лежит. Убили её, гады!

– С чего ты взял, что её убили? Может, она сама умерла?

– А кровь тогда почему?

– Логично, – ушёл от ответа шеф полиции и, чтобы как-то сгладить свой глупый вопрос, ловко перевёл разговор на другую тему. – А ты что, так со спущенными штанами и бежал?

– Да… Э-э, нет… Я их держал, когда бежал. Это они сейчас у меня упали.

– Так, ну всё, перейдём теперь к делу!

Шериф снова стал шерифом, известным сыщиком Шерлоком Холмсом. Он сделал несколько затяжек из пустой трубки и объявил:

– Итак, нам известно следующее: первое, Лизка мертва, и второе, её труп лежит в подвале Скрипа. Я правильно тебя понял?

– Ага, – кивнул Макс, с увлечением слушая главного сыщика Окраины.

– Ты сможешь показать это место?

– Чего?

У рыжего аж глаза округлились от испуга. Вернуться в Скрип? Да он что, дурак, что ли?

– Не дури, парень, – Шериф вытащил трубку изо рта, – ты прекрасно понял, о чём я.

– Ой! – вместо ответа вдруг пискнул тот.

– Ну-ну, бой.

– Ой! – снова вскрикнул пострелёнок и, схватившись за живот, согнулся пополам.

– Ты чего? – не на шутку перепугался сыщик, до этого считавший всё это розыгрышем.

– Опять резануло.

– Чего?

– Да живот снова скрутило!

– Да ты так и не сходил в Скрипе, что ли?

– Нет, конечно, – простонал Макс, красный от напряжения. – Я же тебе сказал: только сел и тут Лизку увидел. И сразу к тебе…

– Чёрт возьми! – растерялся, было, Шериф, но тут же спохватился. – А ну, напяливай свои штаны и вали отсюда быстрее! Через полчаса чтобы был у меня. Понял? Надеюсь, этого времени тебе хватит, чтобы сменить одежду?

Макс был смышленым малым. Ему не нужно было повторять дважды. Он ловко подхватил брюки и пулей выскочил на улицу.

Пока Макс решал свою проблему, Шериф пытался обдумать свою, так внезапно свалившуюся на него с ранним визитом этого рыжего непоседы. Посасывая трубку, он медленно прохаживался по кабинету, как он называл свою комнату, и напряженно думал. А думать было над чем. Раз Лизку убили, значит, должен быть убийца или убийцы. Шериф тяжело вздохнул, едва не всхлипнув. Лизка была ему дорога, как и всей детворе Окраины. Чтобы сдержать слезы, он посильнее вонзил зубы мундштук трубки. Надо обязательно найти этих подонков и предать правосудию. Сход без сомнения этого потребует. Ну что ж, он согласен взять на себя это нелёгкое дело…

– В чём дело, мой мальчик?

В кабинет неожиданно заглянула его мама. Ей было уже сорок, но она как-то сумела сохранить девичью стройность и моложавый вид, великолепно сочетавшиеся с очарованием зрелой женщины.

– Ты поднялся в такую рань? – её удивлению не было предела.

– У меня появилась проблема, – объявил ей Шериф, вовремя спрятав трубку за спину.

– Какая же? – улыбнулась она, наивно полагая, что у детей в нашей стране нет, и не может быть, никаких проблем.

– Очень серьёзная.

– Да? На столько серьёзная, что Максим Веселков прибежал к тебе со спущенными штанами?

– Вот именно, – многозначительно ответил сын, давая этим понять, что ему нужно побыть одному.

– А, понимаю, – сказала мама, при этом, конечно, ничего не понимая.

Она просто поверила ему на слово, ибо чтобы заставить её сына встать так рано, да ещё в каникулы, нужно, чтобы случилось действительно что-то из ряда вон выходящее.

– Только не забудь сначала заправить постель, – напомнила она, – затем умыться, почистить зубы и поесть, а вот потом уже можешь заняться своими проблемами.

Что поделаешь, мама Шерифа была, как и все мамы мира, очень заботлива и строга. Но Шерифу сегодня было не до этих пустяков. Аппетит у него пропал, а заправлять постель он не любил никогда.

– Боюсь, ма, – озабоченно заявил он, – что с этим придётся обождать.

– Это ещё что за новости? – узкие брови сомкнулись на узкой переносице, не предвещая ничего хорошего.

– Я же сказал: у меня крупные неприятности.

– Ну и что? Причём тут завтрак? Еда ещё никому и никогда не вредила. Да и что можно сделать на голодный желудок?

– У меня проблема, ма, – ещё раз настойчиво повторил Шериф, – очень серьёзная. Придётся поработать мозгами, чтобы разрешить её. А для этого, как ты знаешь, нужны две вещи: одиночество и тишина.

Надо сказать, что ма весьма стойко переносила американский жаргон сына, но когда тот пытался ей противиться, она теряла самообладание и начинала нервничать.

– Бог ты мой! – рассердилась она. – Он меня ещё и выпроваживает! У него, видите ли, проблема! Да если бы тебе мои заморочки, ты бы тогда давно с голоду помер со своими выкрутасами. Так что не выпендривайся, а немедленно заправляй кровать, умывайся и марш на кухню!

– Ну, как ты не понимаешь, ма! – взмолился Шериф. – Ведь речь идёт о чести твоего сына. Какой может быть разговор о жрачке и прочей ерунде, когда надо мной повис Дамоклов меч?

– А я сказала: немедленно! – ма была непреклонна. – Иначе вообще никуда не пойдёшь!

По стальным ноткам в её голосе главный полицейский Окраины понял, ещё одно слово против, и домашний арест ему обеспечен. И тогда он решил пойти на хитрость. А уж в хитрости ему не было равных по всей Окраине. Ну… разве что кроме Чингачгука, Виннету и Мэра.

– О, кей, ма, – сдался он, – твои аргументы весомее моих.

– То-то же, – назидательно изрекла та, успокаиваясь.

– Готовь завтрак, через пять минут я буду на кухне.

– О, кей, сэр!

Иногда, в порыве чувств, ма была не прочь блеснуть знаниями иностранного языка.

Но только она вышла, как Шериф быстро натянул на себя старенький пиджачок, на левой стороне которого красовалась кокарда с военной фуражки – знак шерифа, нахлобучил на голову ковбойскую шляпу и, пряча на ходу в карман трубку, выскочил на улицу, где нос в нос столкнулся с Максом. Столкновение было настолько сильным, что оба оказались на земле.

– Чёрт возьми! – выразил своё мнение на счёт этого инцидента страж порядка, потирая ушибленное место.

– Сам, чёрт возьми! – резонно возразил Макс, держась за нос. Именно им он протаранил грудь великого сыщика. – Смотреть надо, куда летишь.

– Хорошо, бой, – примирительно сказал Шериф, понимая, что разборки сейчас ни к чему. Вот-вот его ма должна была обнаружить его бегство, – будем считать это небольшой автомобильной катастрофой. О, кей?

– О, кей! – охотно согласился Макс и, поднявшись, стал отряхивать свои штаны.

Пытливый взор лучшего следователя Окраины тут же подметил, что штаны на нём те же, что были раньше.

– Неужели успел? – искренне удивился он.

– Ага, – радостно ответил рыжий и облегченно вздохнул. – Как раз успел.

– А я думал, тебе хана… Ну, а живот как?

– Нормально! – довольно расцвел парнишка и хлопнул себя по пузу. – Мамка мне ещё лекарство какое-то дала. Так что, все нормально.

– Молодец! – похвалил его Шериф. – Тогда беги и сообщи всем, чтобы собирались на Пустыре.

– Уже.

– Что, уже?

– Уже всем сказал. Поди, собрались уже.

– Да??

Макс до глубины души был рад, что поверг видавшего виды детектива в изумление своей расторопностью. А Шериф, находясь в состоянии прострации, долго пытался найти подходящие слова, чтобы хоть как-то высказать то, что он думает по этому поводу, но так и не смог, и только выдавил из себя:

– Одно слово – вездесущий.

– Ага! – гордо согласился Макс и счастливо улыбнулся на всю ширину своей конопатой физиономии.

– А ты сказал им про Лизку? – спросил Шериф, когда они уже подбегали к Пустырю.

– Ага!

– Болван! – не сдержался главный сыщик.

Это путало все его планы, и он не мог не высказаться об этом. Но, увидев, что Макс собирается возразить, тут же спохватился:

– А в прочем, может это и к лучшему. Но ты представляешь себе, что там сейчас твориться?