Читать книгу Он был богом. Свершение - Александр Блэйн - Страница 2

Марк с Кариной ещё спали, по сути, как и Сабина. Она тоже смогла уснуть, хотя живот её, конечно, заставил пострадать. Сабина лежала в комнате, слегка прикрывшись простыней, дыхание было ровным, а глаза слегка шевелились под веками. Себастьян же не спал. Его всё так же донимал дискомфорт в области желудка, но боль была терпимой, так что сон Сабины он не тревожил, а прикладывал все усилия, чтобы максимально быть тихим. Она и так страдала, поэтому Себастьян, чтобы не двигаться на кровати, просто слонялся по квартире, как неприкаянный, из комнаты в комнату, переставляя ноги так, чтобы никого не разбудить. Он был абсолютно один. Это было очень спокойное утро. На удивление даже машины на улице и те не создавали лишнего шума. Всё в пределах тишины. Себастьян из своей комнаты перешёл в гостиную, оттуда – в кухню, а там, сделав себе чашку крепкого чая, опустился на стул, покуривая сигарету, что достал исподтишка из кармана. Да так медленно лез за ней, что времени больше года прошло. Лишь бы никого не разбудить. Он сидел, потягивая сигарету раз за разом и делая маленькие глотки крепкого чая. Чай был очень крепким. Включая его предпочтения и излюбленный горький привкус, ему сложно давались глотки, и чем дальше, тем напиток ставился всё более жёстким. Сигарета только усиливает этот привкус, но утро было настолько чудным, что он позабыл и о боли в животе, и об этом отвратном вкусе, который уже приобрёл очертания чего-то действительно приятного. Он наслаждался тишиной, прекрасным видом из окна с 45-го этажа. Его дыхание было равномерным, да настолько, что Себастьян даже слышал, как кровь течёт по венам. Никто не просыпался, и Себастьян не хотел никого будить. Но уже не потому, что ему жалко их было, а просто не хотел лишать себя этого умиротворения, которого и при мирной жизни сложно достичь, а уж про сейчас так вообще молчать стоит. Постучали в дверь. Себастьян мигом спохватился и торопливо побежал к двери, чтобы успеть, пока не прозвучал повторный стук. Ему было пугливо, что все проснутся и это нарушит тихое, спокойное утро, и всё вернется в привычный ритм. Бежал Себастьян быстро, но ноги пытался переставлять тихо, чтобы не нарушать ничей сон. Он еле успел схватить ручку двери и потянуть её на себя, пока не прозвучал повторный стук. Но на его непоколебимое удивление обнаружить снаружи кого-то так и не удалось. Там было пусто. Себастьян осмотрелся пристально по сторонам, но кроме милого чёрного котенка, что пробирался, виляя хвостом, сквозь небольшое отверстие в соседской двери. Он тихо мяукал и засовывал лапу за лапой, протягивая всё своё тело. Себастьян ещё раз взглянул на него, закрыл дверь и вернулся на кухню. Там всё так же было пусто. Сигарета за это время дотлела уже, но чай, напротив, только стал лучше. Слегка остыл, хоть и стал ещё более горький, но три ложки сахара сделали его вкус просто потрясным. Себастьян дальше продолжил смотреть в окно. Сейчас ему сложно всё давалось. Было лишь неодолимое желание просто наслаждаться жизнью: вдыхать её аромат, чувствовать каждый вздох, как бьётся сердце, как дует ветер, как бриз океана ласкает твоё лицо, а всё вокруг смеётся. Он не хотел грустить. Вообще не было и мысли о чём-то плохом, хоть жизнь и потрепала его, заставила столкнуться с бурей и смело ей противостоять, испытывая все силы, но Себастьян справился и теперь просто хотел жить. Казалось, будто всё началось сначала и появился второй шанс.

Сзади послышались шаги. Себастьян манерно, похрустывая шеей, оглянулся. Это была Сабина. Ещё сонная, с опухшими глазами и растрёпанными волосами, одетая в лёгкую рубашку, что еле-еле покрывала её ягодицы. Она шла к Себастьяну, шлёпая босыми ногами по кафелю. Сабина была похожа на мышку: ступала тихо, аккуратно, будто её и не было совсем. Шаги были маленькими, но быстрыми. Себастьян сначала смотрел из-за спины, но ему так мило было на неё глазеть, что и мига не прошло, как он вовсю повернулся и любовался Сабиной. Она приблизилась к нему вплотную. Себастьян был рад её видеть, хотя и провести пару лишних минут одному тоже бы не отказался, но не тут-то было. Сабина, не давая ни минуты на размышления, просто склонилась над ним и страстно поцеловала. От её губ исходил запах морской соли, зубной пасты и лёгких духов с частицами летней свежести. Себастьян любил этот аромат. Каждый раз, когда он его вдыхал, возникало непоколебимое чувство пребывания вблизи морского пляжа, окутанного высокими горами с пышными сосновыми массивами по сторонам. Поцелуй был страстным, хоть и мимолётным, но и этого даже хватило Сабине, чтобы оставить несмываемый след после себя. Она отпустила его и подошла к окну. Погода никак не изменилась. Сабина потянулась, растянув руки, словно орёл крылья, по сторонам и прогнула спину, на которой показался отчётливый изгиб, что Себастьян не мог выпустить из виду. Не успел он опомниться, как уже стоял сзади Сабины, сжимая её ягодицы и покусывая шею.

– Что это вы здесь делаете такое? – послышался голос за спиной.

Это была Карина. Сабина с Себастьяном неловко спохватились, впопыхах разбегаясь по сторонам, словно ошпаренные кипятком и совсем чужие друг другу, но испуганные глаза и лёгкая ухмылка выдавали обратное. Они смотрели друг на друга нежась Их чувства, эмоции и желания просто передавались ментально, без каких-либо прикосновений. Сабина стояла у окна, а Себастьян дальше сел на кресло, забросив ногу на ногу, и продолжил пить уже остывший чай. За Кариной вскоре показался и Марк. Не успела она забросать вопросами Сабину с Себастьяном, как Марк тоже стоял у столешницы, зевая. Его глаза были не менее опухшие, чем у всех остальных, как и волосы взъерошенные, что он незаметно пытался поправить рукой. Сабина так и не отходила от окна. Ей не было неловко, но хотела дождаться, пока с лица сойдёт краснота и запах секса, что легко можно было унюхать. Это сладкий, приторный аромат, который легко может быть замечен от возбуждённого человека, особенно от девушки. И Марк с Кариной это поняли, но они и виду не подали, а просто продолжили заниматься утренними делами. Карина, не ожидая очереди, первой заняла ванную, а Марк, ещё сонный, но уже слегка взбодрившийся, варил кофе и жарил тосты. Вообще он всегда был человеком быстрым, не любил тянуть кота за яйца. Проснулся, встал, позавтракал – и в бой. Медленный образ жизни был не для его склада характера. Ну другое дело – Себастьян. Он-то как раз и не любил бежать. Ему по душе было проснуться поздно, приготовить манерный завтрак, насладиться прекрасным солнечным днём или погрустить под облачное, дождливое утро. И даже сидя в кресле, делать ему было нечего. Позавтракать – он позавтракал, привести себя в порядок – тоже уже сделано. Так ему и оставалось просто сидеть и бездельничать. Сабина тоже надумала идти в ванную, хотя она и была занята Кариной, но периодическими, регулярными постукиваниями Сабина усложнила ситуацию, чем ставила Карину в неловкое положение. Ей было не по себе, так что прошло немного времени, и Сабина начала делать ванные процедуры. Карина сидела за столом с Марком и Себастьяном, и все они завтракали. Сабину никто не ждал. Из ванны она не скоро выйдет, а надеяться, что она вот-вот присоединиться, Марк не хотел. Так что они наслаждались едой.

– Себастьян, – отозвался Марк, – что с Алтаем?

– А что с Алтаем? – переспросил Себастьян, взглянув из кресла на брата. Он так и продолжал сидеть, даже не сменив позу, словно вросший в кресло, а Марк без остановки поглощал еду.

– Нужно решить с полётом, – ответил Марк.

Карина утвердительно кивнула.

– Предлагаю доесть и пойти в гостиную разобраться.

– Хорошо, – ответил Себастьян, утвердительно кивнув, и дальше продолжил сидеть, не сдвинувшись и на миллиметр с места. Его глаза были спокойны, слегка безразличны. Он уже не был уставшим или сонным, но, напротив, бодрым и полным сил, а взгляд всего лишь демонстрировал его покой и собранность, что наконец-то поселились в душе.

Сабина действительно вышла не скоро. За это время все успели и позавтракать, и поговорить, и даже переместиться с кухни в гостиную, где продолжили вести беседу.

…

Утро было неспешным, да и день таким же предполагал быть. Никто не торопился, не бежал. Все находились в приподнятом настроении. Казалось, что подняться будет тяжко, придётся двигаться из последних сил, но нет. Всё было хорошо. На первый взгляд, поверить в это выглядело маловероятным, но это именно так. Сложно даже предположить, что сутки назад Себастьян в безмятежных чаяниях никак не мог совладать с собой, а Сабина места не находила и все свои силы тратила на поиски любимого, что буквально пару дней назад её глаза были опухшие, словно она год не спала, а губы дрожали, покрывшись солоноватым привкусом слёз, которые так и сбегали с её загорелого лица часами напролёт. Также и Марк с Кариной, хоть Максим и не столь был близким для них, но знали его они довольно хорошо, поэтому им несладко тоже пришлось. Марк плакал ни капли не меньше Сабины, а Карина хоть и пыталась держаться, но раз в пару часов удалялась в уборную, где тихо всхлипывала и возвращалась обратно с каменным лицом. Ей нельзя было ломаться, ибо потянет за собой и Сабину, и Марка, а тогда вылезти будет сложно. Такого же мнения были все. Сабина рвалась изо всех сил, что Марк с Кариной не сломались, а Марк, в свою очередь, понимал, что стоит ему хоть на секунду засомневаться, что с Себастьяном, то девочки этого не переживут. Они тянули друг друга – тяжко, как камни, но никто никого не бросал. Тёплая погода, солнечный день и вкусный завтрак поднимали настроение.

Все расположились в гостиной: Марк сел у дивана, бросив ноги под стол, Карина ходила из стороны в сторону, словно не находила себе места, но потом всё же смогла умоститься на подоконнике, на диване лёг Себастьян. Он находился напротив брата, и ему из-под стола отчётливо доносился запах его не новых носков, хотя говорить об этом он не стал, конечно, но терпеть долго тоже не мог. Ноги Марка располагались почти прям у его носа. Буквально несколько секунд Себастьян ещё попытался как-то с этим смириться, но и его терпению пришёл конец. Он перелёг на другую сторону. Сабина же села рядом с Марком. Сидели они молча. Марк лишь изредка глубоко вдыхал, что слышалось на всю комнату. Но никакого дискомфорта никому это не доставляло. За всё это время ни одно слово не сошло ни с чьих уст. Это было идеальное семейное утро, что настигло их в конце концов. Они только и делали, что наслаждались моментом. Всем было легко, тяготы уже не так обременяли после похорон Макса, хотя осадок на душе ещё тлел, но чувствовать жизнь можно было.

– Давайте решим, что будем делать с предстоящей поездкой на Алтай, – перебил молчание Марк.

– А что делать? – переспросил Себастьян. – Ехать.

Этих слов хватило впрок, чтобы ответить на всю суть вопроса. Хотя, конечно, детали нужно было разобрать, и Марк своим взглядом это и пытался выяснить.

– Что ехать-то понятно, но когда и чем? – поинтересовалась Карина.

Она сидела напротив Себастьяна и смотрела ему в глаза, не отводя свой взгляд. Он был прямым, не передавал лишних переживаний, но выглядело это так, словно она что-то пыталась достать у него из головы. Сабина была рядом, Марк же не мог усесться. Он рыскал по кругу, то примостившись рядом с Себастьяном, то возле Карины, но нигде так и не мог подобрать комфортное место, пока не присел слегка отдалённо, на подоконник, где лучи солнца светили всё ярче с наступлением полудня.

– Почему ты именно сейчас так хочешь ехать? Из-за чего эта спешка? – спросила Сабина, прикусив верхнюю губу. – Я понимаю, что необходимо съездить, но почему так скоро?

– Я хочу всё закончить, – оборвал Себастьян, глубоко вдохнув.

Больше она ничего не спрашивала, а Себастьян не отвечал. Он просто удалился в комнату за ноутбуком, а все продолжили ожидать в гостиной. До его прихода никто не пытался завести какой-то разговор, особенно касающийся Макса. Все сидели в абсолютной тишине. Только звуки с улицы наполняли комнату и разбавляли это гробовое молчание. Не будь их, то и как течёт кровь в венах, получилось бы услышать без лишних осложнений. Марк всё так же сидел на подоконнике и грелся в тёплых лучах, его волосы, и так светлые, ещё сильнее блестели на солнце. Карина с полу ни на сантиметр не сдвинулась. Как была возле дивана, так там и осталась, глазами блуждая по телефону. Она сидела, слегка сгорбившись, опираясь о диван. Сабина и дальше переживала за Себастьяна. Она хоть и была в комнате со всеми вместе, но мысленно волнения никуда так и не делись, поэтому, посмотрев в её глаза, легко виделась отчуждённость. Даже когда Себастьян пришёл обратно, она глаз с него не сводила. Взгляд её был трепещущий. Словно у матери над ребёнком. Себастьян вернулся на своё место, рядом с Кариной. Он был в приподнятом настроении. Шёл словно паря. Открыл компьютер, включил его. Марк и Карина, и Сабина пристально смотрели на Себастьяна, не спуская с него взгляда, а он и близко на них не обращал внимания. Как физически, так и ментально он завис в компьютере с непреодолимым желанием поскорее приобрести билеты. Себастьян неистово начал просматривать всевозможные сайты, где получилось бы сэкономить и нормально долететь, упуская из виду всю семью, хотя смотрели они так, что это не то что увидеть можно было, но и почувствовать. Его взгляд был настолько прикован к компьютеру, что, случись за окном землетрясение, он явно проигнорировал бы его. Смотрел Себастьян долго, тщательно, перелистывая каждую страницу. Лишь глаза бегали хаотично по экрану, а руки перебирали клавиши на компьютере. В его движениях было что-то романтическое, возвышенное. Как он смотрел в монитор, был поглощён поисками билетов. Себастьян настолько погрузился в этот процесс, что со стороны походил на одержимого какой-то идеей. Это никого не пугало, но то, с какой яростью он приступил к делу с самого начала, нельзя было упустить из виду. Чем больше они смотрели на него, тем сильнее их притягивало, и если изначально это был пытливый взгляд, то сейчас в их взгляде читалось восхищение, а по сути он ничем и не был занят, кроме поиска билетов, но главное – не то, что делать, а как. И Себастьян был отличным подтверждением этих слов.

– Вот, – воскликнул Себастьяном воодушевлённо. Он не кричал. Его голос звучал размеренно и монотонно, и слегка приподнято. – Ближайшей датой, когда получается улететь, был понедельник, – продолжил он. – Смотрите, – сказал Себастьян, развернув компьютер ко всем. – Пересадка только в Стамбуле, но быстро. Правда, стоимость огромная, – закончил он.

– А прямой есть? – спросил Марк.

– Не, прямых нет, – быстро ответил Себастьян, не отводя глаз от компьютера. Его слова звучали так, словно Марк поблизости не находился. – Есть ещё один в среду, а, нет. Стоп. Даже два, один – через Дубай, а другой – Киев. Что один и что второй лучше, чем дешевле Стамбул, но там большая пересадка, – подытожил Себастьян.

– Жаль, что прямых нет, – ответил Марк, закинув руку за голову. Он поправил свои волосы, что и дальше блестели на солнце.

– А был ли смысл? – ответил Себастьян. Он слегка отстранился от компьютера и так же, как и брат, поправил свои волосы. – Даже если я его бы увидел, то нужно ли брать? Стоить он будет баснословных денег с учётом того, что лететь будем сейчас, а такую сумму я потратить не готов, если есть возможность сэкономить.

Карина ничего не отвечала. Она сидела рядом с Себастьяном и только наблюдала за его движениями. Она податливо кивала, но в спор особо не вступала. Также и Сабина, хотя причина у неё была совсем другой. Ей бы сейчас заботиться о будущем ребёнке, но она себе бы в жизни не простила, если Себастьян не исполнит просьбу Макса. Её речь была безмолвной, но сколько же удалось высказать этим молчанием. Она всё так же сидела на подоконнике, со слегка прижатыми под ягодицы ногами, а кончиками пальцев Сабина медленно водила по гладким, шелковистым щиколоткам.

– И что вы думаете? – робко спросил Себастьян, окинув всех взглядом.

– Нам нормально, – ответил Марк.

– Мы можем в любой день, – продолжила Карина.

– Я думаю, у нас тоже получается? – утвердительно спросила Сабина.

– Да, конечно, – медленно, но без запинок согласился Себастьян.

– Вот и отлично, – закрепил Марк. – На какой день берём билеты?

– Давайте в понедельник, – предложила Карина.

– В понедельник? – удивлённо переспросил Марк, застыв в одном положении, смотря на Карину с выпученными глазами. Её предложение выглядело для него настолько абсурдным, что он даже никак не пытался скрыть удивление, поэтому под натиском взгляда, который Марк ни на секунду не отводил, Карина невольно засмущалась. Её щёки покрылись румянцем, пальцы слегка задрожали, а глаза начали бегать по комнате в поиске укрытия. Длилось это не более двух-трёх секунд, но для Карины прошла целая вечность. – Давайте в среду. Так будет лучше, заодно сэкономим.

Карина хотела что-то возразить. Она даже слегка приоткрыла рот и подняла палец в ожидании произнести речь, но, осознав, что финансов на быстрый перелёт нет, тут же опомнилась и затихла. Конечно, она бы уже через пару дней прогуливалась в окружении приятных и вежливых людей, с бокалом лучшего вина, но если подумать, то два дня – разница небольшая, так что некуда гнать лошадей. Да и взгляд Марка её смутил. Она даже побелела. Если бы сейчас рядом с ней находилась белая стена, то на фоне Карины она бы просто блекла, поэтому любые препинания, доводы она отбросила сию минуту.

– Согласна, – сказала Сабина, – да и без разницы, через какой город. Просто бронируй, и всё.

Все согласились со словами Марка, и Себастьян, не ожидая каких-то дальнейших споров, что ему предстояло выдержать в случае колебания с покупкой билетов, не мешкал ни секунды, а сразу забронировал все места.

– Хух, – воскликнул он с чувством облегчения, откинувшись назад и вдохнув во всю грудь.

– Ну что? – спросила Сабина, зевнув. Спать желания у неё не было, но утренняя меланхолия ещё нагоняла тоску.

Себастьян не сказал ни слова, хотя пытливые взгляды ощущал на себе однозначно. И с секунды на секунду терпение у всех лопнет.

– В среду через Киев.

– Хорошо, – все ответили в один голос.

– Отель не забудь забронировать, – спохватился Марк.

– Точно, – ответил Себастьян и с тем же былым рвением вернулся к компьютеру.

Шло время. Минуты пролетали, словно ветер, но никто ничего не говорил, а Себастьян уже на протяжении какого-то не столь длительного промежутка выбирал отель. Все устали. Марк успел перекусить за это время, а Сабина даже слегка вздремнуть, приляг на ковру, коим и прикрылась. Это было очень мило и уютно. Карина же сидела рядом с Себастьяном и определялась с выбором отеля. В перепалки они не вступали. Вкусы на удивление были похожи, поэтому почти по всем параметрам их приоритеты совпадали.

– Горно-Алтайск. На одну ночь. Два номера. Без питания, – сказал Себастьян.

Голос его звучал тихо, негромко. Он не хотел будить Сабину. Ему нравилось, как она спит. Её сон был умиротворённым. Наверное, поэтому ему и самому становилось спокойно, но, тем не менее, она проснулась. Потянулась. Хрустнула пальцами. Сбросила с себя угол ковра, что покрывал её ягодицы, и присела на диван.

– А почему только на одну ночь? – спросила она.

– Дальше мы отправляемся в Кош-Агач. Там же и пробудем остальные дни.

– Да, – ответила Карина. – Поэтому мы там забронировали небольшой домик с раздельными комнатами и двумя санузлами.

– Отлично, – согласился Марк, стоя у окна.

Все расслабились.

Сейчас подошёл тот момент, когда уже пора всем разделиться. Марку с Кариной время отправиться домой, а Себастьяну – побыть с Сабиной. Слишком суетливо прошли эти дни, и друг от друга им всем был необходим отдых. За это время, хоть они и часто видеться, но успели достаточно пресытиться. Теперь Себастьяну хотелось просто побыть с Сабиной наедине, без лишнего вмешательства, присутствия, проклятой суеты и горького чувства в области живота, что вот никак не отходило все эти дни, от него ещё избавиться возможности ближайшей не предвидится, но зато уже Себастьян может вдохнуть на полную грудь, лёжа на диване, склонив голову на колени Сабины, уткнувшись в её тело. Сейчас бы прижаться к её бёдрам, вдохнуть аромат тела и почувствовать, как лёгкие тонкие коготки шерстят по голове, пролистывая каждую волосинку. Он бы охал, ахал и демонстративно подёргивался в лёгких конвульсиях. Ему так сейчас не хватало нежности, а проявлять её при всех со своим стальным и жёстким характером ему было не дозволено. Нет, запретов никаких не было, но поведи он себя подобным образом, то представление о нём как о сильном лидере и холодном руководителе вмиг бы разрушилось, хотя речь идёт о семье, где, по сути, все родные и близкие, знают все закормленные места и твою подоплёку, но дай слабину раз – будет и второй. Тем более, что один раз с Максом он уже сломался так. Второй непозволительно проявлять. Ему по долгу запрещено. Себастьяну было тоскливо, грустно, как и всем. Намекнуть он никому не мог. Воспитанность не давала, но как-то их выдворить уже нужно было. И желание его быстро стало проявляться. Все так и сидели, не двинувшись и с места, молчали. Молчание висело неловкое. Становилось понятно, что пора разделиться ненадолго. Была ли это случайность или Себастьян нарочно повесил такую атмосферу – непонятно.

– Ладно, – сказал Марк, встав на ноги. Он стоял, словно царь, – руки по бокам, осанка прямая, а взгляд был орлиным, хотя и смотрел так всего лишь из-за яркого дневного света, что уже вовсю засвечивал из окна. День менялся: то было пасмурно, а то так светло, что даже шторы полностью не могли поглотить солнечный свет. – Пойдём мы. Пора уже домой тоже. Тем более до вылета всего-то ничего.

– Согласен, – ответил Себастьян, поднявшись к брату.

Они стояли напротив и буквально на один миг встретились глазами. Казалось, что обоим прекрасно ведомо, что у каждого в голове.

– Вам пора. – Марк с Себастьяном улыбнулись друг другу на это, и больше не прозвучало ни единого слова.

Марк потихоньку зашагал в прихожую, обходя диван и Себастьяна. Напоследок его рука скользнула по плечу брата, который ответил взаимным касанием. Это был братский жест. Так они проявляли любовь и внимание.

– Ты, конечно, очень тактичный, – ответила Карина, подойдя к Себастьяну. Она крепко обняла его и слегка поцеловала в щёку. Они тепло прощались. Это было расставание семьи, без лишних обид и недомолвок, с пониманием и добрыми чувствами друг к другу. Карина пошла вслед за мужем.

Также минув Себастьяна, сразу за ней последовала и Сабина, чтобы попрощаться. Она в точности, как и Марк, провела рукой по плечу Себастьяна и слегка поцеловала в щёку. Это был мягкий, нежный поцелуй, от которого исходил вкус клубники. Лёгкое касание её губ только взбодрило и ещё больше зажгло Себастьяна. Она прошла мимо. Двигалась быстро, не выпуская из виду взгляд любимого, которым он всё провожал её вслед. Сабина игралась с ним, она пыталась всё раззадорить его, а он же хоть и неприступный как скала, холодный, молчаливый, только загорался от этой игры. Что для него, так и для неё этот момент длился вечность. Себастьян успел посчитать каждую волосинку, что пролетела под его носом, и он всё не мог отпустить Сабину. Ему сложно было обуздать своё желание и отвести взгляд в сторону. Он последовал за ней. Никто так и не понял, что в коридор Себастьян пришёл не попрощаться, а просто, как волк, следовал на запах добычи – слепо и безудержно.

– Ну что ж, – заметила Карина, когда Марк уже стоял в двери и подгонял жену к выходу, а она всё задерживалась и тянула время. Карина торопилась как могла. Но бежать как резаной ей было несвойственно, и Марка это донимало, поскольку стоять в одежде было жарко уже.

– Идём, – упрекнул Марк Карину, а она всё никак обуться не могла.

– Ну вот, – ответила Карина, выпрямившись. Она ещё раз попрощалась с Себастьяном и Сабиной и пошла за Марком.

Марк больше ничего не говорил. Он только напоследок кивнул головой и не стал выжидать, пока Карина всем скажет «пока», а схватил её руку и как пуля вылетел к лифту. Дверь закрылась. Себастьян стоял и смеялся от ироничности всей ситуации, а Сабина не стала ждать, пока он успокоится, а сразу неистово набросилась и впилась ему в губы. Себастьян даже не сопротивлялся, он поддался ей и притянул к себе. На губах всё так же чувствовался вкус клубники.

– И чем мы займёмся? – язвительно спросила Сабина, повиснув у него на шее.

– Ты как хочешь, а я спать, – ответил Себастьян и отодвинул Сабину в сторону.

Он играл с ней, резвился, шутил, но Сабина не восприняла это как шутку. Ей досаждало такое его поведение. Она скорчила обиженную гримасу и, словно тот павлин, вмиг отстранилась и даже в его сторону не смотрела. Сабина уверенно, миновав Себастьяна, двинулась в комнату, но обстановку нужно было разрядить, считал Себастьян, а то она вспыхнула, как тот пожар на сене летом, поэтому, проходя мимо Себастьяна, Сабина схлопотала недюжинный шлепок по ягодице. Вообще, чувство это ей льстило, особенно неожиданно, страстно, хотя показывать никак нельзя. От этого теряется игра. Она фыркнула и ещё быстрей зашагала, но уголок губы еле-еле поднялся вверх. Себастьян направился за ней.

Он шёл впритык к её спине, а Сабина всё замедляла шаг, словно пыталась раззадорить Себастьяна, привлечь своими формами, заставить себя желать, но он и без этого её безумно хотел. Не было никакой необходимости ей что-то делать, чтобы привлечь его. Себастьян уже тоже не мог терпеть. Он набросился на неё, схватил за плечи и повалил на диван рядом. Сабина вскрикнула, её волосы на секунду поднялись, словно у фурии, и закрыли лицо. Дышала Сабина часто, а грудь поднималась высоко. Животный инстинкт, желания брали верх. Это было невыносимое терпение, которое обстоятельства принудили их нести. Она ждала, уже нетерпеливо, смотря сквозь пасму волос в его глаза. Себастьян охапкой сбрасывал с себя одежду, но контакт глазами он не терял. Нельзя было упустить этот момент близости, поэтому его стоило удержать при всех усилиях, а это ещё сильнее разогревало. Зазвонил телефон. Звонил настойчиво. Проигнорировать не получалось, хотя попытки были. Телефон лежал на столе. Себастьян вынужден был его взять и отойти от Сабины. Конечно, она уже так не лежала и волосы поправила. Миг потерялся. Будет второй, третий, и каждый по-своему хорош, но такого уже не произойдёт.

– О, – удивлённо сказал Себастьян.

– Кто звонит?

– Отец.

– Да, пап, привет.

– Привет, сын, – прозвучал голос на другой линии. – Как у вас дела?

– Хорошо всё, а вы что там? Мама где? – спросил Себастьян и подошёл к окну.

– Мама? – переспросил отец, после чего последовала недолгая пауза, которая изредка прерывалась глубоким дыханием отца. – Она заснула, а я вот решил тебе позвонить, – кратко ответил отец. Без любых разглагольствований, объяснений. В его обычной манере. Такой уж он был человек. Говорил всегда кратко и чётко. Редко были случаи, когда он себе позволял сказать больше, чем было в мыслях. Иногда – чтобы не сказать лишнего, а в другой раз – из-за осторожности не задеть понапрасну чувства человека. Неоднократно ему приходилось сталкиваться с унижением человеческого достоинства, даже испытать его на себе, поэтому приходилось вдвойне аккуратно подходить к общению. Мужчина он был очень тактичный и каждое слово подбирал с большой опаской. Обычно язык он развязывал, изрядно выпив или когда к нему было привлечено изрядное внимание. Вот здесь он попадал в поле зрения, и рот не закрывался ни на секунду. Часами будет говорить, и пожалеет об этом последний, кто высидит. Вот так и проявлялась его слабость: отец у Себастьяна был падок на славу. Вот любил он быть в центре внимания.

– Ясненько. Чем вы сегодня планируете заниматься? – спросил Себастьян после минутной паузы. Сформулировать вопрос ему было сложно. Интересы с отцом у них схожими не были наотрез, да и внешне они разными были, но души в нём сын не чаял, как, собственно, и отец. Вместе – как кошка с собакой, порознь – скучают, но сказать нечего, хотя и в молчании этом слов можно прочесть больше, чем в словаре.

– Да мы сегодня на день рождения же.

– А к кому это? – поинтересовался Себастьян.

– Ты их всё равно не знаешь, – ответил отец. – Это у меня с работы.

– А может, знаю? Я у тебя часто там бывал.

– Это новый человек. Недавно пришёл к нам.

– Понятно, – ответил Себастьян. Как и отец, он тоже был лаконичен, скуп на слова, хотя обычно излагал немного шире своего отца.

Себастьян стоял у открытого окна. Из соседской квартиры доносился запах ещё тёплого кофе и хрустящих гренок на свином жире, что только-только были сняты с раскалённой сковороды. Они ещё и остыть не успели, но Себастьян уже затосковал по ним, хотя и завтракал буквально десять минут назад. На улице проезжали машины, шли люди, бодрые, уставшие, с сонными лицами, но все, как павлины, важные. С 39-го этажа все выглядели такими мелкими. И не было разницы: богатые или бедные, сильные, слабые. Оттуда никто больше муравьев не казался. Их было так много, что и сосчитать нельзя. Сначала Себастьян как-то пытался это сделать, но уже на пятидесятом сбился со счёта и решил больше не возвращаться. Они с отцом так всё это время и молчали. Неловкости никто не испытывал. Просто всё уже сказали, а трубку положить никто не мог. Приятно им было. Так они чувствовали, что рядом друг с другом. Себастьян прижался к стеклу носом, когда почувствовал тёплое дыхание в шею. Это была Сабина. Она подошла сзади и обняла его за талию, сомкнув руки на животе, её голова нежно легла на плечо Себастьяна, а тёплое дыхание щекотало шею.

– Кстати, мы вот на Алтай собираемся, – сказал он отцу, нарушив молчание.

– Отдохнуть или почему?

– Или почему, – сказал Себастьян, вздохнув. – Да по делам, так скажу. Но и отдохнуть тоже.

– Ладно, па, я пошёл, – ответил Себастьян. Речь его звучала медленно, размеренно, но без пауз, слегка торопливо. – Маме там привет передавай. Ещё созвонимся.

– Эй, от меня привет передай, – перебила Сабина.

– Вам от Саби привет. Да, хорошо. Передам, – это были последние слова, которые он сказал отцу, после чего отключился.

Дальше всё развивалось стремительно быстро. Себастьян больше не разговаривал, и его внимание теперь было приковано только к Сабине, что нарочно мелькала под глазами. Ей льстило, как алчно он пожирал её глазами, не упуская из виду ни единого движения её форм. Сабина же только то и делала, что слонялась вокруг, размахивая волосами с ароматом её духов. Себастьян вдыхал этот запах всё сильнее и глубже. С каждым вздохом на душе становилось сладко и безмятежно. Она подпрыгивала, подбегала и отбегала от него, то коснётся губами, то приблизится и смотрит в глаза. А взгляд у неё был сильный, игривый, кокетливый. Себастьян схватил Сабину за руку, но она опять отскочила и взорвалась хохотом, пошатнувшись на ногах, упала на диван. Под её весом он слегка заскрипел и продавился вниз. Себастьян сел рядом. Сабина не стала ждать, тянуть кота за яйца и как-то теребить время, когда столько нужно успеть. Она тут же поцеловала Себастьяна. Решимости ей точно не занимать. Побольше, чем у него, в таких делах. Может, просто из-за большего желания, но у него не меньше. Нет. Это страсть. Её пылкая натура всегда отмечалась такими всплесками. Благо они все были в сторону Себастьяна, иначе пережить он бы не смог.

– Котик, я не особо хочу готовить, – сказала Сабина, оттолкнув Себастьяна в сторону.

Её глаза выдавали всё. Она знала, как себя с ним вести, дразнить. Заставлять желать. По натуре своей он был добытчиком. Чувство достижения, охоты только разжигало его влечение и не позволяло соскучиться. Вот это дикое, мужское, первобытное начало, харизма, что женщины так выискивают в мужчинах, у Себастьяна везде, где необходимо проявлять инстинкт охотника, и ему это, безусловно, нравилось. Когда-то нежный и ранимый человек с чувством утончённого, он не мог теперь обойтись без чувства власти над кем-то, но не деспотичного контроля, а именно покровительства и опеки. Он так себя чувствовал нужным. Себастьян всё так же смотрел вожделенно на Сабину, пока она ненавязчиво с ним кокетничала. Но именно в этой её сдержанности, медлительности, изысканности, грации, которые на грани сочетались с феерическим, взрывным и взбалмошным характером, и скрывалась вся её необузданная натура. Желали её все мужчины, впрочем, как и сейчас из виду не выпускают ни на секунду, что очень лестно Сабине, но отдалась она одному. Они смотрели и игрались взглядами, их руки еле соприкасались подушечками пальцев, а дыхание успевало дойти до тела лишь отголосками. Они были так близко, рядом, их тела то сблизятся, то отстранятся, пока руки сплетаются воедино. Сабина была упоительно прекрасной, и Себастьян никак не мог насытиться ей. Он её поцеловал, или она его. Это настолько быстро произошло, что тяжело утверждать, кто же первым набросился. Дышал он тяжело, сердце колотилось словно бешеное. Солнце засвечивало комнату, отбиваясь лучами от белых стен. От окна дул ветер и доносился запах уличной еды. На него же и отозвался у Сабины желудок.

– Стой, – запыхавшись, с иронией сказала Сабина, держа руку на груди у Себастьяна. Её желудок и дальше ворчал.

Себастьян засмеялся. Их лица, носы соприкасались, а глаза были напротив друг друга. На этом их поцелуй прекратился.

– Проголодалась? – спросил Себастьян, не отпуская руку Сабины.

– Не откажусь.

– Думаю, что пришло время что-то заказать, – с улыбкой сказал Себастьян и потянулся целовать Сабину, закрыв глаза.

– Ты прав. Пришло время, – прозвучал грубый, низкий мужской голос, словно говорил из глубины души, а не гортани.

Себастьян, так и не успев поцеловать Сабину, отстранился назад. Испугался он не сразу, но, как только его мозг принял информацию, что происходит, дрожь прошла по всему телу, хотя осознать так и не получилось. Перед ним вместо Сабины сидела некая субстанция в чёрном балахоне. Лицо было закрыто. Себастьян и не пытался его рассмотреть, но если там бы что-то было, то какие-то отблески всё равно заметил бы, но среди всей этой черни внутри балахона только она и виднелась. Оно было чёрным, глубоким, как пустота в колодце, где нет конца и не видно воды. Единственное, что Себастьян заметил в своём состоянии, – это изумительные руки, от которых исходил холодный пар, как от льда. В отличие от всего создания, которое так и не получилось увидеть, эти пальцы распластались на диване и постукивали, как совсем отдельные части от всего тела. Вместе с ним комната тоже не менее преобразилась. Теперь это было тёмное помещение, стены которого оделись в багровый оттенок с проступающими, глубокими, длинными следами ногтей. А скрежет, что поступал от них, был ужаснее любого крика. Уши Себастьян закрыть не мог. Тело его оцепенело. Внимание на визуальные моменты он тоже не обращал. Эта субстанция настолько сильно его засосала, притянула к себе, что даже для выполнения малейшего движения необходимо обладать недюжинной силой, которой у Себастьяна, естественно, не было в наличии. Себастьян только и смотрел внутрь балахона. Не двигался и не дрожал. Он не издавал ни единого звука, даже живот от вдохов и тот не шевелился. Балахон становился всё ближе и ближе к его голове. Скрежет ногтей также усиливался, но Себастьян никак не реагировал. То ли он не мог, то ли так испугался, что замер на месте. Вокруг всё изменилось. Солнце исчезло, а комната вся и дальше устилалась багровыми цветами, пока не растворилась в крови, наполняющей квартиру. Она сочилась из углов, потолка. Стягивалась на окнах в единый алый узор. Тишина. Всё затихло. Нет больше ни скрежета, ни шума с улицы, ни ветра, даже своё дыхание Себастьян тоже уже не слышал. Позу ему так и не удалось сменить. Находился он неподвижный всё в том же положении, с лицом, направленным к балахону.

– Пришло время ехать, – сказал голос из глубин балахона. Говорил он кратко. – Не тяни время. У тебя его в обрез.

– Что? – едва выдавил из себя Себастьян. Это единственное слово, которое Себастьяну с непомерным усилием удалось выдавить из себя с непомерным усилием. Прозвучало оно не ртом, а горлом, вырвалось случайно из глубин его души, будто он его там взращивал уже непомерно долго, и вот оно прорезалось, но не по его желанию, а чисто по воле случая. Его руки, что мёртвой хваткой держались за диван, задрожали, а из горла вырвался свирепый, глубокий вой. Себастьян вмиг отпрыгнул от балахона и, зацепившись за диван, оказался на полу. Упал он мягко, быстро, на ковёр. И так же привстав, не успел опомниться, как сущности больше не было. Дрожь не покидала тело ни на секунду. Его пятки покалывали, а пальцы были синими, словно у той сущности. Сабина сидела в недоумении, перебирая вспотевшими руками волосы. В голове она прокручивала тщетные попытки осознать произошедшее и дать ему какую-то здравую оценку, но такой не было. Она боялась не менее, чем сам Себастьян. Что он, что она смотрели исступлённо друг на друга и дрожали. Испугалась она не менее, чем он.

– Себастьян, что случилось? – в недоумении спросила Сабина, подступив к нему, но не тут-то было.

Себастьян сразу рукой показал, чтобы она не приближалась. Это был резкий жест «СТОП», и взгляд его, уже более осознанный, говорил то же. Сабина остановилась. Ему хотелось быть рядом с ней, но сначала нужно разобраться, что к чему. Где правда, а где вымысел. Что иллюзия, а что – нет. Необходимо было понять, видит он её или это обман. Поэтому его взгляд был прикован к каждому её движению, даже незначительному. Подозрения всё ещё не снимались. Логики здесь напрочь не наблюдалось, но что-то да делать нужно. Походило на безумие, что всё ещё его преследует. Основываясь на каких-то сумасбродных мыслях, воспоминаниях, умозаключениях о данном событии, что не подпадало ни под какие законы физики, перед глазами как наяву собирался образ той бездыханной сущности, холодных рук и её злопыхательный голос, что смешивался со скрежетом ногтей по стенам, которые сейчас ничем не отличались от самых обычных, покрытых краской стен.

Сабине далеко быть понять, что он сейчас испытывает, особенно когда уже несколько минут сидит на полу и смотрит в одну точку, но сложа руки сидеть тоже не хотелось, хотя, как поступить, она не понимала и абсолютно была в неведении, поэтому только и могла, что наблюдать и ничего не предпринимать. Как Себастьян её остановил, и не двигалась даже.

– Любимый, – сказала она, – всё хорошо? – медленно, по слогам, колеблющимся голосом спросила Сабина. Себастьян же молчал, но всё так же исступлённо смотрел на неё, не опуская взгляд. Сабине становилось не по себе. Теперь она начинала бояться. – Мне страшно, Себастьян, – резко закричала она, пытаясь достучаться до него. Это был мимолётный, быстрый поступок, что обычно происходит от отчаяния и безысходности. Она схватила его за плечи и начала трясти, словно мешок. Длилось это секунд десять, пока он не взял её за руки.

– Хватит, – сказал он, глубоко вдохнув. Себастьян всё так же отчуждённо смотрел на Сабину. Ему казалось, что в чём-то есть подвох и нужно быть осторожным, хотя бы для того, что не навредить ей. Хотя каждый раз, что он смотрел в её глаза, то всё опять видел тот ужасающий балахон, который ни на миг не отпускал его душу. Он понимал, что в чём-то кроется подоплёка, но где она и что она, ему было непонятно. Ему не было страшно, если это мистика или связано с Максом, но вот мысль о том, что его покидает рассудок, действительно пугала Себастьяна. Жизнь только стала налаживаться, обретать былое очертание, и как-то терять это он не хотел. Ещё хотелось покуражить, насладиться едой, сексом и чтобы всё это было в здравом сознании, а сойди он с ума, конец всему. Но больше всего его донимала мысль, что будет некому позаботиться о Сабине, семье и Карпенко, который стал для него вторым отцом. Лучше пусть это будет мистика, думал и надеялся он, но приблизительно Себастьян так и чувствовал, ведь с умом у него всё хорошо, а вот подобные моменты в жизни – частый гость. И что-то с этим нужно решать.

– Что это было? – спросила Сабина.

– Ничего, – сказал он, пытаясь смотреть как обычно, но глаза и вспотевший лоб всё выдавали, и ей прекрасно это было понятно.

– Не верю, – ответила она, взяв его за дрожащую руку. – Всё ещё будешь говорить, что всё нормально? – сказала Сабина, указав на его пальцы.

– Да нормально всё, – ответил он. – Померещилось.

– Что померещилось? – не отпускала она его. Ей нужно было понимать, что происходит с Себастьяном, но он ни в какую не открывался.

– Ничего, – непреклонно ответил он. Себастьян таким был редко с ней. Обычно он всегда объяснял, рассказывал, делился, но изредка такие моменты проскальзывали, что и слова вытянуть с него нельзя. Это значило, что что-то да случилось, но делиться он не намерен. Нужно только верить и доверять. И обычно он оказывался прав. Да и как здесь рассказать. За психа посчитает.

– Нужно ехать, – ответил он и поцеловал её.

– Куда ехать? – спросила она. – Ты про Алтай, что ли?

– Да, – это был последний ответ.

Сразу же после он лёг на диван и потащил Сабину за собой. Он и дальше волновался, боялся, но, если дать чувствам ход, подставит всех. Ради них нужно было держаться, да и благодаря её спокойному лицу у него тоже присутствовали уверенность, дух и лёгкая, надутая невозмутимость, поэтому он больше для себя её успокаивал, чтобы и самому держаться. Как-то было легче, когда рядом с тобой есть кто-то, кто ещё полностью не потерялся в переживаниях и волнениях, и когда он видел рядом такое лицо, тут же брал себя в руки, становился уравновешенным и начинал действовать.

Сабина легла рядом, согнув коленки. Ей так было удобно. В такой позе Сабина чувствовала себя защищённой, особенно рядом с ним. Она положила лицо ему на ноги. Они дополняли друг друга. Вселяли уверенность и надёжность, которых им так не хватало. Себастьян взял дистанционку и включил телевизор. Пролистывая канал за каналом, путного так ничего и не нашёл, вынужденно остановился на старом, малоизвестном телевизионном фильме, который всё же, чего лгать, слегка Сабину завлёк. Себастьян подавал вид, что смотрит, изредка одаривал Сабину улыбкой, пытаясь скрыть глаза в стороне, но мыслями он был совсем не с ней. Сабина смотрела фильм, гладила Себастьяна по ноге и целовала руку. Её тёплые губы скользили по его пальцам. Это его успокаивало. Гляди, и совсем дрожать перестанет вскоре. Хоть благодаря этому ему стало получше. Теперь хотя бы он мог осознанно думать.

– В понедельник вылетаем, – сказал он.

Это был спонтанный ответ, что поставил Сабину в тупик. Здесь она лежала и смотрела фильм с парнем. Отошла немного от всего этого, как тут, словно гром среди ясного неба, такое заявление. Она поднялась. Сидела Сабина напротив Себастьяна, рядом. Их глаза встретились, но руки его она так и не выпускала.

– С чего такое решение? – спросила она. – Мы ж уже всё решили, обсудили. Теперь ты вмиг всё меняешь, не предупредив никого.

– Почему же никого? – удивлённо, но абсолютно невозмутимо ответил Себастьян. Редко он таким был: серьёзным, с отсутствием любой мимики на лице и далёкими глазами. Сабина боялась его такого. Он тогда никого не слушал, а делал всё по-своему, даже если это и шло наперекор вообще всему, хотя она ему беспрекословно доверяла и следовала, словно та собака. И сейчас ей было страшно, хотелось поспорить, упрекнуть, но одного его холодного взгляда хватало на всю её жизнь, чтобы больше не поднимать этот вопрос, а просто согласиться. – Тебя же предупредил.