Читать книгу Шестой этаж - Александр Борисович Белоголов - Страница 7

– Давайте-ка, хлопцы, размещаться на проживание, – сказала баба Маня. Я запланировала поместить вас на веранде. Она большая – места много, есть стол, небольшой шкаф и вход отдельный. И тепло сейчас. Нечего вам со мной в хате делать. Я бывает, не сплю, хожу, таблетки принимаю. Буду вам мешать, а вы мне. Ну, как, согласны?

– Конечно, согласны!

– Вот только кроватей у меня нет.

– Наплевать на кровать, на полу можно спать, – философски ответил Артем.

– Зачем же на полу? Поставим раскладные кровати. Вы, ступайте, полезайте на горище, там две раскладные кровати. Несите их сюда.

– А на какую гору, баба Маня? – удивился Даня. – Мы здесь никаких гор не видели.

– Да не на гору, а на горище! Ой, да что я вам говорю. На чердак полезайте. Мы тут все говорим на русском языке, но некоторые слова применяются украинские, то есть южнорусские. Так издавна ведется в станицах и хуторах Дона и Кубани. А горище – это чердак. Даня поднялся по лестнице на чердак, а Артем остался на земле.

– Артем, нет здесь никаких раскладушек, – наконец послышалось сверху. Артем также забрался на чердак, и они внимательно всё осмотрели. Было несколько старых вещей, но раскладушками даже не пахло. Даня предположил, что раскладушки украли.

– Ребята, вы там живые? – послышался снизу встревоженный голос бабы Мани. – Куда пропали?

– Нет здесь никаких раскладушек, баба Маня!

– Да как же нет. Я утром проверяла. Справа от входа две штуки лежат рядком.

– Здесь какие-то два тюка лежат рядком, а не раскладушки.

– Господи, это и есть раскладные кровати. Перепугали меня – ушли, и пропали. Спускайте кровати вниз.

– Интересно, что это за кровати, как же на них спать? Под голову подкладывать?

– Это нормальные, походные офицерские кровати, удобные в походе. Можно перевозить на повозке, можно всаднику на лошади. Вот этими ремешками кровать крепится к седлу, и можно ехать. Кровать не будет мешать ни седоку, ни лошади. Давайте, расставляйте, посмотрю, как вы справитесь.

В брезентовом чехле оказалось брезентовое полотнище с вшитыми по каждому краю тремя деревянными палками. Две палки на одном краю были длинными, одна короткой. В брезентовое полотнище, кроме того, была завернута целая кипа деревянных реек, скрепленных ремешком. Когда ремешок раскрепили, оказалось, что это четыре пары реек, соединенных посередине в виде буквы «Х». Пары реек были связаны металлическими пластинами так, что всё сооружение могло раздвигаться и в длину, и в ширину. Получилось основание кровати, как у топчана, но очень неустойчивое.

– Да с этой кровати убьешься, лучше уж на полу, – сделал заключение Даня.

– Наверное, мы не до конца разобрались, – сказал Артем. – Смотри, как всё хорошо и аккуратно сделано. Наверняка, не стали бы офицеры на таких кроватях спать. Посмотрим внимательнее! И действительно, всё оказалось легко и просто. В местах сочленений были стопоры. Их установили в нужное положение, и основание стало жестким и устойчивым. Дальше было еще проще. Брезентовое полотнище навешивалось на крючки у верхних краев восьми реек, и получилась кровать, похожая на современные раскладушки. Был даже подъем для головы за счет коротких палок на брезентовом полотнище. Вторую кровать собрали за пару минут. Даня даже прилег на одну, а потом на вторую кровать для проверки, а потом начал дурачиться.

– Артем, а ты знаешь, какое самое важное изобретение сделало человечество за всё свою историю?

– Конечно, знаю – колесо.

– А вот и нет. Самое важное изобретение – кровать!

– Ну, хорошо, пусть будут и колесо и кровать!

– Ты хочешь сказать, что кровать на колесиках?

– Господи, пусть будет кровать на колесиках!

– Тогда кровать на колесиках с рулём!

– Дань, ну хватит дурачиться!

– Артем, смотри, тут даже бирка есть. Вот это да, читай, что написано. «Россiя 1901 год». Кровати больше ста лет. А слово Россия как написано – посмотри. Буква «i» – английская. Подошел Артем.

– Нет, Данюха, это буква русская!

– Да какая же она русская, с чего ты взял?

– Я точно знаю, что русская. Мне дед объяснял. Дело в том, что до Октябрьской революции 1917 года грамматика русского языка была очень сложной, не то, что сейчас. Было две буквы «И». Обычная буква, какую мы пишем сейчас, называлась "и" восьмеричное. А "i" с точкой – "i" десятеричное. Буква с точкой ставилась в том случае, если за ней следовала гласная буква, а если это была буква согласная, то писалась буква обычная. Была еще буква «ять», так про нее вообще никаких правил не было. Это буква произносилась как «е», называлась «ять», а писалась как мягкий знак с поперечной палочкой. Надо было просто заучивать, в каких словах, что писать. Представляешь, как трудно было школьникам, да и взрослым тоже. Но в 1917 году все эти сложности отменили.

– Ничего себе! А что, твой дед в школе учился еще до 1917 года? Сколько же ему сейчас лет? Лет сто двадцать, или еще больше?

– Нет что ты. Ему про эту грамматику рассказывали его дедушка и бабушка. Они, действительно, учились еще до революции. Дед что-то запомнил, а что-то забыл. Что помнил, рассказал мне. Кстати, у него сохранилось свидетельство его бабушки об окончании школы и другие документы. В них всё написано по старым правилам – с «ятями», разными буквами «и» и прочими старыми правилами.

– Вот бы посмотреть, очень интересно.

– Да никаких проблем. Попрошу деда, и он пришлет по электронной почте.

– Ладно, договорились, только не забудь!

– Ну, если и забуду, ты напомнишь.

– Ну, справились с кроватями? – на веранду зашла баба Маня с ворохом постельного белья в руках.

– А то, конечно справились, – ответил Даня.

– Раз справились, идите, погуляйте, а я постели вам застелю. Вон, в сад идите, или по хутору прогуляйтесь. Только недолго. Минут тридцать, не больше, потом ужинать будем.

Прогуляться решили по улице хутора, но прогулка длилась недолго. Стоило Артему с Даней отойти метров на триста от дома бабы Мани, как перед ними выросли четыре подростка. Вперед вышел крепко сложенный мальчуган, примерно их возраста.

– Вы кто такие, и куда направляетесь?

– Мы сегодня приехали в гости, сейчас хотим посмотреть ваш хутор, – спокойно ответил Даня.

– Раз приехали в гости, идите и сидите себе в хате, а смотреть здесь нечего, поворачивайте оглобли!

– Да чего мы вам плохого сделали?

– Неважно, поворачивайте! Появитесь еще раз на нашем краю, быстро вам юшку пустим, – и подросток показал крепенький кулак. Артем с Даней переглянулись. Силы были явно неравными, и им пришлось пойти назад, а вслед им послышался хохот.

– Вы чего так быстро? – удивилась баба Маня.

– Передумали, устали сегодня, – ответил находчивый Даня.

– Понятно, тогда будем ужинать, да и спать, с богом, ложиться, – старушка посмотрела на кислые физиономии друзей, и усмехнулась. – Хотя, немного помешкаем. Не умрете с голоду за пятнадцать минут? Я вспомнила, мне надо к Степаниде сходить, да еще к соседкам.

– Нет, конечно, не умрем.

– Хорошо, я быстро.

После ужина ребята, действительно почувствовав усталость от насыщенного событиями дня, улеглись на своих раскладных кроватях.

– Артем, а может быть, стоило дать бой этим пацанам? – спросил Даня.

– Я думаю, что мы правильно сделали, что ушли. Скорее всего, они бы нас поколотили. А если бы, вдруг, мы с ними справились, то на хуторе бы сразу стали говорить, что вот приехали в гости, и в первый же день устроили драку. Понятно, что взрослые стали бы поддерживать своих пацанов, потому, что мы к ним первыми подошли. Лучшим вариантом на сегодня было уйти.

– Ну, и положение. Что ж нам теперь, сидеть безвылазно на участке две недели? – грустно спросил Даня.

– Ничего пока сказать не могу. Я думаю, что баба Маня всё поняла, и как-то поможет разобраться.

– Ладно, давай спать! Утро вечера мудренее!

Артем уже засыпал, когда послышался вызов на его телефоне.

– Что же ты не звонишь, чертенок, – послышался мамин голос. Скажи спасибо, что дед Толя позвонил, сказал, что у вас всё нормально, и он отвез вас к бабе Мане.

– Ой, мама, извини, забыл, столько впечатлений сегодня.

– Ну, ладно, спи! Привет тебе от папы! Пока!

– Пока, мам! Артем уже не слышал, как зазвонил телефон Дани, потому, что крепко спал.