Читать книгу Тайны российской аграрной науки: тимирязевский прорыв. Монография - Александр Борисович Оришев - Страница 27

Одна из наиболее известных трагических историй, произошедших в Петровской академии, – убийство студента Ивана Иванова, совершенного членами революционной группы «Народная расправа», организатором которой стал печально знаменитый Сергей Нечаев. Как известно, этот случай лег в основу романа Ф. М. Достоевского «Бесы».

Всем известен каменный грот, расположенный в академическом парке, в котором якобы произошло убийство. На самом деле убили Иванова в другом месте – тоже на территории академии, а именно в гроте XVIIIв., располагавшемся на берегу заболоченного пруда. Грот был разрушен еще в позапрошлом столетии. Тот же каменный грот, который так любят посещать студенты, никакого отношения к этим событиям не имеет. Заметим лишь, что поводом к убийству стал отказ И. Иванова – по рассказам современников достаточно тихого и добропорядочного человека, распространять на территории академии листовки. Он понимал, что за распространением революционной литературы может последовать закрытие вуза. Руководитель группы Сергей Нечаев терпеть не мог непослушания и отдал приказ расправиться с непокорным. Того заманили в грот, пытались безуспешно задушить, после чего в ход был пущен пистолет. Смертельный выстрел произвел лично С. Нечаев. После убийства труп обернули в пальто Кузнецова – подельника С. Нечаева, нагрузили кирпичами и опустили в пруд под лёд в надежде скрыть убийство до весны.

Отдадим должное следствию: преступление было раскрыто буквально в считанные дни. Скрываясь, С. Нечаев допустил оплошность, он потерял свою шапку и в темноте и надел шапку И. Иванова, это и стало уликой. Еще интересный факт: С. Нечаев умер через 13 лет от водянки, осложненной цинготной болезнью, день в день с убийством И. Иванова5.

Уже в советское время у большого пруда академии иногда можно было встретить человека неопределенного возраста. У него были ясные детские глаза, бородка и галоши на босу ногу. Его считали сумасшедшим. Прохожим он говорил одно и то же, всегда с доброй, растерянной улыбкой: «Убили Иванова, Иванова убили!»