Читать книгу Мёртвые душат - Александр Бреусенко-Кузнецов - Страница 6

Чичеро всё более запутывался в сетях вожделения дочери Управителя Цанцкого воеводства, но тут явилось запоздавшее спасение. Пришло оттуда, откуда не ожидалось – от посланника Смерти Дрю из Дрона. Этот гость Цанца прибыл на два дня позже Чичеро – и тоже из Отшибины, но имел постоянный пропуск в подземную часть города и не нуждался в наземном жилье.

Дрю из Дрона возник на пути Лулу, Чичеро и Кэнэкты внезапно, будто вышел из фонтана, и Чичеро сразу узнал в нём своего коллегу. Этот рыцарь не кутался в чёрный посланничий плащ, а распахивал его, сияя дорогой карамцкой кольчугой. На подвижном лиловом лице мерцала тонкая улыбка. Поздоровавшись с виновницей торжества и госпожой Кэнэктой (которых он, судя по всему, знал ранее), Дрю попросил себя представить Чичеро столь уверенным тоном, что дочь Цилиндрона подчинилась, а затем, не дав ей опомниться, объявил:

– Я вынужден прервать вашу беседу, за что прошу принять искренние извинения. Ваше участие в работе симпозиума, посланник Чичеро, сейчас крайне необходимо – в свете тех последних новостей из Отшибины, которые мне предстоит поведать Управителю Цилиндрону.

Чичеро сердечно простился с дамами и отправился вслед за спасителем, надеясь, что не слишком явно выказывает свою бурную радость.

– Примите соболезнования, Чичеро, – вполголоса бросил через широкое плечо посланник Дрю (видимо, знал, чему соболезнует), – А впрочем, не удивлюсь, если вы на что-то решитесь: она очень недурна!

– Спасибо, я заметил, – издал Чичеро, принуждённый смешок, в котором ему самому послышались искусственные интонации госпожи Кэнэкты.

Они прошли в центральный круг симпозиума, объединивший более полусотни цанцких мудрецов: некрософов, некромантов, элементалистов, алхимиков, демагогов. Вёл беседу некромейстер Гны, двое-трое некромантов пожиже ему ассистировали, оппонировал бальзамировщик Фальк. Здесь же сидел и сам Умбриэль Цилиндрон: внимательно слушал, а заодно всем показывал, что набирается мудрости, нужной для управления воеводством.

Гны, по своему обыкновению, просил своих ассистентов цитировать любимого им Цилиндиана. В эти цитаты Управитель Цилиндрон вслушивался с особенным уважением, ведь с Цилиндианом они – земляки, а может даже, находятся в дальнем родстве.

Благоразумный Фальк с текстами Цилиндиана не спорил, он лишь цеплялся к выводам уважаемых некрософов, и, как истый эмпирик, ссылался на личный практический опыт бальзамирования. Всё чинно, никаких страстей, кругом лишь вечные вопросы. И нетленные истины – их воспитанники Цанцкой некрософской академии взволнованно возвещают мёртвыми голосами:

– Цилиндиан признаёт: «О том, чтобы продлить телесное существование человека, издавна задумывались мудрецы живой человеческой расы. Но не было у человека такой способности – двигаться после жизни. Её ему специально не дал создатель, не желая, чтобы его творение походило на творение предшественника. К раскрытию тайны этой способности человек мог бы прийти лишь своим собственным умом, но человеческому уму не хватало устойчивости. Если чей-то ум и подходил близко к решению этой загадки, то всё же, не завершив начатого, умирал, а, умирая, уничтожался»…

– Отсюда следует базовая ограниченность живого человеческого ума, отчасти преодолеваемая лишь в посмертии, – подытожил Гны.

– Хочу заметить уважаемому некромейстеру, – ввернул Фальк, – что не зря посмертие обеспечивают двое: бальзамировщик и некромант. Дар Владыки Смерти составляет чисто некромантические стороны процесса телесного воскрешения. Зато наши скромные усилия по бальзамированию – продукт сугубо человеческой науки, алхимии. Потому-то мастерство подготовки тел год от года возрастает, тогда как сила некромантского ритуала – в его неизменности…

– Должен напомнить любезному Фальку, что именно тайные знания некромантов, а не усилия мастеров его гильдии являются подлинным залогом нашего с вами посмертия.

– Вынужден возразить. Труд бальзамировщиков столь же необходим, как и магическая процедура. Мы с вами знаем, сколь непрочным оказывается посмертие человека, чьё тело было к нему слабо или неудачно подготовлено. И это, заметьте, – при безукоризненно проведённом вашими коллегами ритуале.

– Мы не оспариваем важность бальзамирования, почтенный Фальк, – уточнил Гны. – Мы лишь указываем на то, что сама суть посмертия лежит полностью в компетенции некромантии (и значит, знания эзотерического), искусство же бальзамирования (составляющее частную, цеховую тайну) создаёт к посмертию необходимые условия, но оно не есть собственно сотворением посмертия.

– Вы рассматриваете посмертие слишком узко, вот и всё, – пожал плечами Фальк. – Как по мне, отними от «собственно посмертия» его телесную сторону, и оно обратится в пустой звук, неспособный что-либо реально преобразить.

– Как вам будет угодно. Юноша, продолжайте!

– Цилиндиан акцентирует моральный аспект проблемы посмертия: «Бесчисленные поколения прошли по плоскости земного мира, который теперь зовут миром Здешним. Каждое новое поколение мудрецов торжественно обещало уходящему поколению, что разгадает тайну посмертного существования, и, одержимое чувством вины, тут же закапывало мёртвые тела, не в силах вынести вида и запаха их разложения».

– Отсюда следует базовая ограниченность практического разума живого человечества, отчасти преодолеваемая им лишь в состоянии посмертия, – подытожил Гны.

– Не спорю, в «живой» древности, когда не только связь с миром Смерти ещё не была налажена, но и искусство бальзамирования делало лишь первые шаги, человеческий разум был не в силах осмыслить техническую сторону посмертия. Повсюду на земле Здешнего мира воздвигались варварские погосты, где мёртвые тела предавали земле без надежды их когда-нибудь восстановить, – но это происходило не от моральной слабости. От технической неграмотности, вот от чего. В дальнейшем, когда развитие алхимической науки в Древних империях привело к открытию бальзамирующих веществ, появилась надежда на спасение умирающих предков. Их теперь бальзамировщики старательно мумифицировали, думая, что знают что делают. На самом же деле наши тогдашние коллеги были столь слепы, что ни один из набальзамированных ими трупов невозможно вернуть к сколько-нибудь активному функционированию. Но они-то старались, надеялись, они строили предкам просторные гробницы с развлечениями…