Читать книгу Женская дружба и другие вымышленные существа - Александр Цыпкин - Страница 15

– Первый тост за нашего дорогого друга! Миша, есть в тебе что-то такое… Нашел дом в красивом тихом месте. У каждой семьи своя комната, дети отдельно, гостиная шикарная, камин. Сидим все вместе за большим столом. Одним словом, Миша, ты – красава!

Компания из десяти человек одобрительно зашумела. Выпили.

Мужчина во главе стола, улыбаясь, сказал:

– Вот такие речи я люблю. А то ныли: не поедем, далеко, лень. Я же знал, что будет круто! Так, скоро мы разнесем дом в пьяном угаре. Пока пьяный угар не наступил, предлагаю рассчитаться. Из пяти семей мне заплатили три. Серега?..

Тучный мужчина рядом неловко повернулся:

– Мих, я тебе на карту пытался скинуть. Чего-то банк тупит.

Женщина напротив, в толстом белом свитере и с рыжими волосами, собранными в хвост, сказала с укором:

– Сережа, ты бы чат читал вовремя. Деньги надо переводить Татьяне.

– А, понял. Я, ребят, ненавижу эти чаты. Вся жизнь из них состоит! Хочешь на футбол сходить – спишись в чате. У старшего ребенка – школьный чат и три кружка, у младшего – садиковский и два кружка, на работе вообще все в чатах с головы до ног. Говорят, люди перестали читать. Это правда, но не совсем. Они читают, но исключительно чаты.

Закончив речь, тучный мужчина довольно крякнул и насадил на вилку маринованный груздь. Блондинка рядом с ним недовольно сказала:

– Так удобно же.

Тучный оторвался от груздя:

– Удобно? Ну да, особенно на праздники, когда все кидают одни и те же открыточки. С Новым годом, с Рождеством, со старым Новым годом, с днем котенка, ребенка, работников легкой промышленности. Миш, а почему деньги надо твоей жене отправлять? Скажи номер карты. Могу на любой банк, хоть сейчас.

– Серега, давай Танюхе все-таки. Там с моей временные сложности…

– Не вопрос. А что, у тебя карта просрочена?

Михаил нахмурился:

– Серега, много вопросов.

С другого конца стола голос подал суховатый мужчина в очках:

– Миша, мы договаривались, что можно частями.

– Саня, не вопрос. Рассчитаешься, как сможешь.

Огромный трехэтажный дом стоял на берегу горной реки. После застолья собирались в сауну и бассейн, но на полный желудок неудобно: надо, чтобы улеглось. Выпив и закусив как следует, друзья разбились на группки по два-три человека, каждая из которых обсуждала что-то свое. В гостиной стоял тихий, но постоянный гул. Михаил, сидя в одиночестве у блюда с гусем, молча наблюдал. И вдруг сказал очень громко, перебивая всех:

– Друзья! Неужели нет общей темы, которую мы можем дружно обсудить?

Наступила тишина. Отчетливо слышалось только жужжание какого-то насекомого, непонятным образом оставшегося в живых посередине зимы.

– Муха? – неуверенно спросил Сергей.

– Шланг тебе в ухо!

– В ухо нельзя, он недавно отитом болел, – захихикала одна из девушек.

После того как все отсмеялись, снова повисла тишина.

– Теория малых групп, – сказал суховатый мужчина.

– Чего?..

– То, что происходит сейчас, укладывается в теорию малых групп. Нет общей темы для беседы. Нас тут десять человек, у каждого свои мысли, своя жизнь. Максимум по трое можем пообщаться.

– Вообще-то, мы одноклассники, – неуверенно заметил Михаил. – У нас столько общего.

– А жены одноклассников? У них точно ничего общего. Да и выросли все давно.

– Вывод?

– Вывод такой. На всю компанию заходят только тупые шутки про ухо, животного уровня. Чтобы поговорить серьезно, надо разбиваться на группы.

– Блин, а реально так, – задумчиво сказала рыжая женщина. – Я поэтому перестала ходить на дни рождения, где много народу. Всегда найдется шутник, который целый вечер будет рассказывать про гомиков, сиськи и письки.

Все косо посмотрели на тучного Сергея.

– Ну всё, значит, разъезжаемся? – чересчур весело закричал он. – Нет тем для разговоров? Слышь, умник, давай двигай новую теорию – про малые херы.

Послышались неуверенные смешки.

– Теорию можно считать доказанной, – довольно произнес суховатый Саня.

– Нет, я не согласен. Должна быть тема, которая всех увлечет и объединит. Предлагаю поиграть в игру. Год был хреновый, это не новость. Давайте каждый встанет и расскажет, что у него случилось хорошего в уходящем году. А остальные оценят. Если отчет принимается, выпиваем дружно, – сказал Михаил.

– Давайте!

– Хорошо, тогда я и начну. Да уж, год – капец. Но у нас с Татьяной… Короче, мы беременные. Год автоматически зачисляется в удачные. Принимаем?

– Конечно принимаем. До дна, до дна, – загудела компания.

– Саня, ты следующий, – сказал Михаил.

– Отец ребенка – я, – захихикал Саня, поправляя на носу очки. – Считайте, что это мой подарок вам обоим.

– Иди в пень! Неужели нельзя посерьезнее?

– Ну ладно, ладно. Границы закрылись, зато я побывал на Байкале. Ребята, такого звездного неба вам ни в одной Турции не покажут. А вода какая… Чистый хрусталь! Принимается?

– Еще как. Блин, надо тоже сгонять…

– Серёга, теперь ты.

Тучный мужчина встал из-за стола:

– А кто сказал, что год прямо-таки плохой? Разруха, как учил нас профессор Пэ, в головах. По бизнесу, конечно, вдарило. Просадка. Но государство-то помогло, субсидии опять же…

– В смысле? – спросил Михаил.

– Ну, мне пять «мультов» дали как пострадавшей отрасли. «Оквэды» совпали. Простая заявка – и дело в шляпе. Хороший год.

– Ничего себе, в шляпе. Мы с тобой почти в одной теме работаем, а мои «оквэды» не подошли!

– Миш, не заводись, – тихо сказала блондинка.

– Погоди, Таня. Может, «оквэды» совпали как родные, потому что Сергей у нас состоит в партии любителей медведей? Или потому, что он – районный депутат?

– Ну началось. Ты мне еще за синие трусы предъяви. Подал заявление – деньги получил. Не надо тут.

– Пять «мультов» получил?

– Пять. Траншами по шестьсот.

– И не стыдно со мной за одним столом сидеть? – закричал Михаил. – Ты в курсе вообще, что происходит у друга?

– В курсе. Слышал.

– Да у меня обыски в конторе через день, а домой как к себе ходят! У мамы обыск был, у больного-то человека, она на корвалоле сутками, Серёга. Все карты и счета арестованы, дело завели по неуплате трех миллионов. А у тебя пять, сука, пять, потому что «оквэды» подошли!

– Я в этом виноват, что ли? Успокойся, выдохни. Налоги бы платил, как все нормальные люди, ничего бы не было.

Михаил побледнел, потом покрылся красными пятнами и пошел на Сергея, сжав кулаки:

– Чё сказал, а ну повтори! Нормальные люди, да? Как все, да?

Его оттащили и снова усадили за стол. Сергей, комкая салфетку, заговорил отрывисто:

– Миша, я тебя с пятого класса знаю, и всегда ты таким был. Кому жвачку в волосы, кому портфель с третьего этажа. Журнал классный сжег из-за двойки по географии, а наказали потом весь класс.

– Она не имела права! Я всё знал, просто забыл от волнения!

– Еще б мезозой вспомнили, – недовольно произнес женский голос.

– Тихо ты, – сказал Сергей. – Миша, а директору школы кто колеса на машине проткнул? Все четыре, между прочим.

– Нашел кого жалеть, этот мудак историчку с двумя детьми бросил!

– Нельзя так жить, как ты живешь, пойми уже! Ты сюда на чем приехал, на автобусе? Ага, щас. «Лексус» под окнами стоит. У тебя дело загибается, нечем зарплату платить людям, но понты дороже денег, да? Самое время купить «лексус».

– Да отпустите вы меня! Хорошо трындеть про колеса и журнал, когда пять лямов получил за просто так. Мы живем в насквозь прогнившем государстве. Вот давай Саню спросим. Саня, ты сюда из своего института на старой развалюхе прикатил. А хотел бы новую тачку?

Мужчина в очках нахмурился:

– При чем тут я? Ты, Миша, как говорили в девяностые, за базаром следи. Не надо со мной как с инвалидом разговаривать. Тачки новой нет, зато есть любимое дело. Дети мои одеты, обуты, живем нормально, на курортах бываем. Езжу, может, на старой «тойоте», но по пути двум дятлам на новых машинах прикуривал. Беречь надо вещи и автомобили, Миша. Людей, кстати, тоже. Заканчивайте.

– Сменяемая власть нужна, мы идем в никуда! Где развитие?

– Уже доразвивался, брат. Татьяна третья жена, скоро шестой ребенок. Ты бы штаны вовремя застегивал, а потом пекся о судьбах страны!

– Чё сказал?! Ну всё, тебе конец…

– Ой, мальчики, только не подеритесь!..

Но драка была. Большая драка с криками, разбитыми носами, раздавленными маринованными груздями на скатерти. Семьи разошлись по комнатам и до конца праздников почти не выходили оттуда. Уезжать раньше оговоренного срока всем было жалко: деньги. Вместе играли только дети – вопреки родительским инструкциям. На пятый день суховатый Саня вышел из дома, неся две сумки, санки и «плюшку», которая так и не пригодилась. Сметя снег со старенькой «тойоты», он сказал самому себе:

– Лучше бы и правда только про гомиков, сиськи и письки.