Читать книгу Удивительные истории о собаках - Александр Цыпкин - Страница 10

Женькины ступни по самую щиколотку погружались в плотный пестрый ковер из клевера. Если не вытащить ногу вовремя из травяного плена, не поднять повыше, то непременно споткнешься.

Плечом к уху Женька прижимал телефон, руки нужны были, чтобы отгонять комаров, с самого утра озверело кидающихся на одинокого путника.

– Да, мам… конечно, мам. Да хорошо мне одному, не беспокойся. Нет, мне не страшно. Если уж ты так переживаешь, давай возьмем собаку из приюта. Почему не начинать? Ты сама говорила, как переедем в дом.

Веснушчатый нос сморщился.

– Мам, я все п-поним-маю, не маленький. П-просто ты сама н-начала про д-друга.

Волнуясь, Женька начинал заикаться. А тема собаки была болезненной и для него, и для мамы.

Каждый раз, когда Женька затевал разговор о том, чтобы завести собаку, момент оказывался неподходящим, и он должен был понять это, ведь в тринадцать становишься почти взрослым, по крайней мере для того, чтобы понимать и принимать причины отказов. Понимать, что у мамы новая работа, что у нее временные финансовые трудности в связи с переездом, а может быть, и на переезд мама решилась именно из-за них. Хотя о своем доме они мечтали всегда.

Женьке правда нравилось гулять в одиночестве.

Нет, конечно, он был бы рад прогуляться с кем-то из друзей, потрындеть о новом доме, о том, что у него теперь отдельная комната, да еще и в мансарде. А из окна видны пестрое от клевера поле и лес. А еще можно заглянуть во двор соседнего дома и понаблюдать, как в тени дрыхнет огромный дог с блестящей шоколадно-серой шерстью. А рядом в гамаке раскачивается с книгой в руках девочка с длинными волосами такого же шоколадного оттенка. И это забавно.

Он уже знает, что девочку зовут Марина. Неплохо бы познакомиться, конечно. Но как? Она, кажется, никогда не выходит со своего участка.

Словом, Женька нашел бы, о чем поболтать с другом. Но все его друзья остались в Москве. А новых не так-то просто завести, особенно когда твой рост ниже среднего и ты заикаешься от волнения.

Женька уже несколько дней планировал разведать, что там за лес сразу за полем.

Судя по гугл-карте, лес был самым настоящим, хоть и совсем недалеко от поля его прорезало шоссе, бегущее через Обнинск и Балабаново дальше, в Наро-Фоминск.

Подступы к лесу заросли густым труднопроходимым кустарником.

Женька похвалил себя за то, что предусмотрительно надел джинсовку, хотя июньский день и обещал быть жарким.

Куртка защищала от хлестких ударов веток и колючек. Вот только из-за невысокого роста приходилось защищать не только руки и тело, но и лицо. Мальчик пробирался сквозь заросли, выставив вперед локти и зажмурившись, чтобы сберечь глаза.

Возможно, поэтому Женькино сердце скакнуло в пятки, когда он споткнулся обо что-то большое и мягкое и, не удержавшись на ногах, брякнулся коленями и ладонями о выпирающие из земли корни.

Боли почти не почувствовал – ужас сработал как обезболивающее.

И Женька тут же сгруппировался, ожидая нападения со спины, потому что он споткнулся обо что-то живое – в этом сомнений не было.

Но вместо яростного рыка потревоженного зверя, раздался глубокий вздох, а потом тихий утробно-низкий стон.

Страх Женьки мгновенно испарился от горячего сочувствия. Мальчик развернулся и на четвереньках, не вставая, чтобы быстрее обнаружить страдальца, полез назад.

Буквально в двух шагах в траве лежал большой мохнатый зверь. Его бок вздымался и опадал, ритм сбивался вздохом и протяжным стоном.

Животное приподняло голову от земли, и на Женьку уставились два круглых янтарных глаза. Вытянутая морда, будто припудренная сединой, подрагивающие от напряжения треугольные уши.

– Х-хор-рошая собака, б-большая б-бедная собака, – скороговоркой забормотал Женька, чтобы придать себе уверенности. Ему было страшно. Страдающее животное может укусить – это он знал.

Но собачья голова, словно отяжелев, опустилась в траву. И острая жалость в Женьке поборола страх.

Он подполз совсем близко. На собачьем боку рядом с передней лапой безобразно бугрилась засохшей кровью страшная рваная рана. Вторую мальчик нашел у самого уха.

Осмелев, он протянул к собаке открытые ладони. Подвижные ноздри черного кожаного носа затрепетали, принюхиваясь.

И вдруг теплый шершавый язык доверчиво лизнул пальцы мальчика.

Женька от такой ласки растаял, приподнял тяжелую собачью голову, осторожно, чтобы не разбередить рану, почесал за ушами, обдумывая между тем разные способы, как добраться до ветеринарки.

С виду собака напоминала немецкую овчарку и выглядела большой и страшно тяжелой.

Женька решительно поднялся на ноги.

– Пойдем со мной, – позвал он собаку, постучав ладонью по бедру. – Пойдем!

Но собака не сдвинулась с места. Даже отвернулась, прикрыв глаза и вытянув вперед морду.

Женька стянул с себя джинсовку. Расстелил на траве вплотную к собачьей спине. Осторожно, чтобы не причинить боль, засунул обе руки под тот бок, на котором лежала собака. На этот раз Женькина худоба, над которой вечно посмеивались одноклассники – «руки-ноги, как спички», – очень пригодилась.

Ему удалось подсунуть руки под горячий тяжелый собачий бок, нащупать плотную ткань куртки и протащить ее под распластанным телом.

Теперь собака лежала на куртке.

Но сдвинуть ее с места не получилось. Рывок, потом еще.

Собака заскулила, попыталась подняться, но задние ноги плохо слушались ее, и она завалилась на бок.

Женька обнял ее, успокаивая:

– Ничего-ничего! Я сильный, мы справимся. Главное, д-до шоссе д-дотянуть. А там уж можно позвать на помощь.

Пальцы погрузились в плотную длинную шерсть на холке и неожиданно наткнулись на что-то твердое.

Ошейник?

Женькино сердце пропустило удар.

Значит, у собаки есть хозяин?

Мальчик нащупал на ошейнике металлический прямоугольник и почти уткнулся носом в пахучую шерсть, чтобы рассмотреть гравировку.

– «Че-ра́н-га», – нараспев прочел Женька.

Написано было странно, с большой буквой «А» в середине слова.

– Выходит, тебя зовут Черанга, – обратился Женька к собаке. И она ударом хвоста подтвердила его предположение.

Под кличкой был выгравирован номер телефона.

Женька присел на траву рядом с собакой. Вытащил телефон из кармана, повертел в руках, медля решением.

Но набрал не номер с ошейника, а другой, хорошо знакомый:

– Ало, м-мам! М-мне нужна т-твоя п-помощь!