Читать книгу Грань меж Сатаной и Богом - Александр Домнин - Страница 2
ОглавлениеЗнаете, человек собой представляет очень многогранную структуру. В образе каждого из нас заложено… многое. У всех есть либо ангел внутри, либо дьявол, но интересны и те личности, которые сочетают в себе эти две диаметрально противоположные стороны. Сочетание Люцифера и Иисуса для таких людей предстает своего рода испытанием: чуть наклон сюда, чуть туда и одна сторона растворится в другой, словно лимонная кислота в чае.
Звали его Александр Демитренко. Родился ясным зимним днем 7 января 1827 года в северной столице Российской Империи – Санкт Петербурге. Происходил из дворянского рода, посему получил прекрасное образование в Царскосельском Лицее. Всегда стремился этот юноша к чему-то новому, старался познать больше и часто видел то, что не могли видеть другие. Средь всех людей он вел себя несколько… эксцентрично. Он в разговоре мог блеснуть талантами своими, своим умом, но часто относился уж к другим надменно. Всегда хотел покритиковать других, за что и прослыл он изгоем малым, хотя и в разговоре часто слушали изреченья Саши с интересом не таким уж малым. Он стремился к знаниям, а не к людям. По сей причине, у него было очень мало друзей. Да и то, те, которые имелись, были всего лишь отголосками прошлого. Откуда же у него брались знакомые, вы спросите? Он часто посещал общественные сходки из-за того, что он знал многие сферы жизни. По сему, его были рады видеть на подобных сборищах, дабы услышать мнение «гения». Но сам Александр ходил туда лишь потому, что хотелось потешить свое самолюбие, любуясь теми, кого называли «интеллигенцией». На одном таком светском рауте осенью 1847 года завязался один диалог Демитренко с одним активистом. Случилось это в одном из постоялых домов Петербурга. Сказать, что тот был большим – не сказать ничего. Все гости собирались в одной большой гостиной комнате, полной людьми разного статуса: прислуга, графы, помещики, дворяне, купцы, государственные служащие и многие другие. Было много статных господ и прекрасных девушек, разодетых в платья последнего писка моды. Александр же сидел на темно-красном диване в окружение таких мадмуазелей, глаголя им о своих заслугах и талантах.
– «Александр!» – крикнул из толпы активист, направляясь со страшной скоростью к Демитренко.
– «Что вы хотели?» – безучастно спросил Александр.
– «Мне хотелось бы спросить у вас кое-что» – замешкавшись, спросил активист.
– «Валяйте» – с глубоким вздохом сказал Демитренко.
– «Мне сказали, что вы великих дел знаток. Я хотел взять у вас совет».
– «Совет? Ну и какой же?» – более заинтересованно спросил Александр.
– «Скажите мне на милость, где можно найти деньги для того, чтобы организовать благотворительный фонд?»»
– «Ну, просто найдите деньги. Любым способом» – сказал он и ушел, оборвав этот замечательный диалог, ведь ему не было дела до такой жалкой вещи как благотворительность. И так до конца вечера он остался сидеть с filles (девушками).
После этого вечера наш петербургский Дон Жуан направился домой. Жил он в большом доме в центре Петербурга. Жил он, как вы могли догадаться, один. Как обычно, в северной столице было пасмурно, и шел дождь. Лишь тусклые фонари помогали увидеть что-либо в бескрайних улицах российского Лондона. Когда пришел Александр домой, уже было 23:42. Как только он переступил порог своего дома, его единственной задачей было лечь спать. Посему он снял свое меховое пальто, разулся, и без всяких отлагательств пошел в свою спальню.
Александр просыпается рано, и этот случай не был исключением. Но в этот раз он проснулся как-то… слишком рано, а именно в 6 утра. Он обнаружил в каком-то холодном поту. Решив, что он проснулся из-за недостатка воды в организме, он вышел из своей спальни. Он надел свой халат и направился через широкий коридор в кухню. Дом был двух этажным, и спальня как раз таки была на втором. В коридоре том находилось одинокое, словно хозяин дома, окно. Свет фонарей освещал внутреннее убранство коридора. На стенах весело несколько картин, а сами стены были бордовыми с черными узорами и различными рисунками. Пока Демитренко любовался своими картинами, за окном прозвучал резкий звук. Как будто по скрипке очень быстро провели смычком. Александр, немного испугавшийся такого звука, посмотрел в окно, но ничего примечательного на улице не заметил. «Просто показалось» – подумал Демитренко и продолжил свой путь в столовую. Он вышел из этого коридора в холл, но, не успев занести свою стопу на лестницу, Александр заметил, как погасла свеча, стоящая на полке. Рациональной причины этому не было от слова совсем: все окна в доме были закрыты. Найдя в кармане своего халата спички и коробок, Демитренко на всякий случай зажег свечу обратно. Но сразу же, как он зажег свечу, в осветленной области стены помимо тени своей фигуры, он увидел и тень кого-то другого. Кого-то высокого. Однако, когда наш повеса, со лба которого теперь литрами стекал холодный пот, обернулся, он ничего не увидел. К великой удаче, внутри дубовой тумбочки, стоящей под полкой со свечой, лежал кастет, который Александр одел, испугавшись возможности присутствия кого-то постороннего в его жилище. На тумбочке стоял также и подсвечник, с коим Демитренко решил спуститься в кухню.
Наконец, спустившись в богатую на яства столовую, Саша испил воды из кувшина. В столовой той была дверь, ведущая во двор. В конце двора находилась белокаменная беседка с крышей, выложенной черепицей. К беседке той вела каменная тропинка, по бокам которой цвели розы: белые и красные, – а в центре тропки была яблоня. Захотев немного проветриться, Саша покинул кухню, направившись в беседку, несмотря на то, что шел холодный дождь. В саду Александра уже ожидала его собака – Лайка. Надо же! У такого бесчувственного человека, как Александр Демитренко было домашнее животное. Ну, хоть кого-то он любил…
Сев на лавку в беседке и подозвав свою любимицу, Александр смотрел на звезды. Сидел он так еще десять минут, тем самым с момента выхода из спальни прошло больше часа. Уже светало. Саша чувствовал себя жутко измотанным и уставшим, посему он направился обратно в кровать. Он не мог уснуть где-то минут 16. Но решив, что это были просто галлюцинации его разума, он уснул.
Проснулся наш герой в 9 утра, когда уже весь Петербург гудел от работы, стука копыт и топота людей. На удивление Саши, погода стала солнечной, будто никакого дождя и не было. Да уж, Россия и ее города непредсказуема! Начинал свой день Александр, словно какой-то Британский сноб, с чашечки чая и свежей газеты. Его любимой газетой, пожалуй, была «Санкт-Петербургские Ведомости». На завтрак он обычно ел копченую свинину и салат. Хоть и жил наш барин на постоянной основе без прислуги, но еду готовили и подавали слуги, которые приходили к нему домой на каждый прием пищи. Их было шестеро. Где же они жили? Наш юный дворянин снимал несколько квартир возле своего дома, но сам там не жил. Эти квартиры служили пристанищем для его слуг. Квартиры, однако, были роскошны. Когда же он дочитывал выпуск и заканчивал прием пищи, Александр брал листы бумаги и чернильницу с пером, которые лежали на близлежащей тумбочке, стоящей подле стола, где готовили еду для Демитренко, и начинал писать. Простите мне мою оплошность, ведь я забыл упомянуть, чем зарабатывал на жизнь Александр Демитренко. Как вы уже могли понять, он был писателем. Писателем недурным, должен отметить. Ах, какой юный талант! Писал он часто о проблемах человека, его быта и общества в целом. Не упускал он также и возможности покритиковать государство. В этот день, к сожаленью, дельные мысли не посещали его ум и все, что он смог сочинить было две строчки незаконченного стиха:
Каждая сука и каждый кабель,
Кто смыслит о моде чуть больше моей…
Более он сочинить не смог. Печально!
Как только Александр доел свинку, он отпустил своих слуг домой. Кстати говоря, относился к ним он по-человечески и выплачивал им неплохую сумму. Он ценил их труд и поощрял его.
Вскоре он покинул свой стол и направился в свой кабинет, располагающийся на втором этаже. Но не успел он покинуть кухню, как в его широкое окно прилетел камень. На камне том была выбита надпись, гласящая: «Dlge». Очевидно, Александр не понял такой шутки. Выбежав на улицу в одном халате, он начал искать виновника, словно орел, зорко ищущий полевую мышь. Он увидел мальчишку, быстро убегающего от недавно разбитого окна. Нагнав его, Александр схватил его за шкирку и поднял на уровне глаз. Мальчик тот по виду был очень беден. По возрасту был похож на восьмилетнего. Лицо его было измазано в чернилах и производственных маслах, а светлые волосы больше походили на черные. Носил черную кепку, серую куртку, всю измазанную в смоле, под которой была зелененькая рубашка, тоже в смоле. На ногах его были серые, словно потерявшие свой прежний цвет, штаны.
– «Ах ты, грязный щенок! Это ты разбил мое окно?» – грозно спросил наш барин этого наглого ребенка.
– «Простите меня, дяденька. Я не хотел! Правда, не хотел!» – со слезами на глазах, задыхаясь, отвечал мальчишка.
– «Ладно. Раз уж ты не хотел, почему сделал?» – более снисходительно сказал Александр.
– «Меня-с попросил один статный господин. Мол, оторву тебе башку, говорит, если не сделаешь. Ну, я уж обосрался, выполнил указание».
– «А как выглядел этот дяденька?»
– «Он был одет в черный элегантный фрак. На главе его был черный, эко ночь, цилиндр. На оном, кстати, были какие-то непонятные надписи на непонятном языке. Но черт бы его побрал. Может, я туп для понимания оного языка. Лица этого господина я не увидел: он был в не менее элегантной, чем его фрак, белой маске».
– «Ладно, малыш. Держи рубль» – сказал Демитренко, протянув мальчику чеканную монету, и направился обратно домой.
Шел он домой с полной решимостью заявить в милицию, дабы найти и наказать этого бессовестного дебошира. Но вскоре его догнал этот пацаненок и восстановил диалог.
– «Дяденька, а вы-с не ищите случаем прислугу домой аль куда еще?» – запыхавшись от бега, спросил маленький человечек.
– «Нет, малой. Не ищу»
– «Дяденька, прошу! Позвольте мне работать хоть где-нибудь у вас!»
«Мальчик, отвянь! Иди к своим родителям!» – яростно и с криком ответил Александр.
– «А у меня… нет родителей…» – ответил мальчик и начал плакать горькими, непосильными слезами, буквально захлебывавшись ими.
– «Тише, тише, малыш. Не надо плакать. Ты, поди, с голода умираешь?» – понимающе ответил юноша, словно сопереживая своему меньшему собеседнику.
– «Умираю. Я уж не ел-с дней пять»
– «Ладно, парень. Пойдем ко мне домой. Я тебя накормлю и вымою»
В этот момент, будто что-то екнуло в сердце Александра. Словно лавина снизошла с заснеженных гор Кавказа.
И вот, они пришли домой. Из сада в прихожую, словно кони на ипподроме, прибежала Лайка. Александр уж было начал успокаивать собаку, ожидая, что та начнет лаять и прогонять нежданного гостя, но Лайка напротив начала облизывать маленького мальчика, будто уже видела его. Время как раз близилось к обеду, посему с минуты на минуту во владенья Демитренко должны были прийти слуги. Александр усадил парня на пуфик, а сам пошел в сад, обдумывая все, что произошло.
На часах пробило двенадцать. Александр покинул дворик, дабы встретить слуг и указать им их дальнейшие цели.
«Значит так. Видите этого молодого человека?» – спросил юный дворянин свою прислугу – «Даю вам указанье искупать его, одеть в чистые платья, простирнуть его одежду и заштопать все дыры в ней. После этого приготовьте мне и юноше обед. Ему окорока, а мне кофе и сыр. Шевелитесь!» – сказал он и с серьезным видом направился в свои чертоги на втором этаже, чтобы вздремнуть.
Уже через 30 минут на столе в кухне стоял румяный окорок, а малыш выглядел чистым, как дворянин. На нем была одежда, которую много лет носил и сам Александр. У этого мальчугана на вид такого яства глаза так ярко горели, словно дрова в камине, а слюни текли, словно яд у змеи. Одна из слуг поднялась с кухню в спальню Александра.
– «Обед подан, господин».
– «Иду» – уткнувшись в подушку, ответил Александр.
Для него все происходящее казалось каким-то странным сном, словно это происходило не с ним. Тем не менее, он спустился в столовую и присел за один стол со шкетом, попросив слуг прибраться в доме и заделать любым образом окно за время обеда.
Пока малыш жадно разгрызал свинью, Александр с интересом разглядывал его, будто в первый раз увидев бедняка. Быть может, он не обращал на них вниманье раньше? Когда паренек доел окорока, Демитренко, прежде всего, спросил имя. Как оказалось, малыша звали Гришей.
– «Значит так, Гриша» – решительно сказал хозяин дома, – «Ты призвался мне служить, не так ли?»
– «Так, уважаемый! Я готов служить вам до самой смерти моей!» – с величайшим оптимизмом ответил Григорий.
– «Так вот, Гриша. Ты можешь доставлять мне самые свежие газеты Петербурга, на которые я буду давать тебе деньги соответственно. Каждый день ты будешь получать по 50 копеек, а жить будешь с остальными моими служащими. Идет?»
– «Конечно, мой господин! Лучшие газеты ежедневно, не пожалеете!»
Вы не поверите, но на лице Александра даже проскочила улыбка. Не ехидная, а искренняя. Но в этот момент пришли слуги.
– «Наш господин», – произнесли они хором, а затем стоящий посередине продолжил – «что нам дальше делать?»
– «Возьмите мальца с собой и относитесь к нему как ко мне. Не обижайте его, пожалуйста» – сказал Александр.
– «И волоска с его головы не упадет!» – счастливо сказали слуги.
– «На ужин ко мне можете не приходить. Я буду гулять по городу сегодня вечером» – сказал Демитренко и отпустил своих слуг и малыша домой.
Не прошло и часа с ухода помощников по жизни, как Александр направился в управление милиции. Там он описал хулигана в точности как говорил Гриша. Он покинул служащих порядка и по дороге домой зашел в дом терпимости, который часто посещал. Внутри оного дома почетные господа уже развлекались в обществе куртизанок. Некоторые девки, одетые только в туго затянутые корсеты, да панталоны, соблазнительно танцевали на столах для посетителей, протягивая свои элегантные ножки. Там он снял девушку на приватный танец и на забавы… другого характера. Она была блондинкой. Лицо было настолько прекрасно, что нельзя было и определить куртизанка ли она вообще. По возрасту подходила самому Александру. Одета была мамзель в бордовое платье с прекрасным ожерельем. Комната, которую юноша снял, была настолько уютной, что и не хотелось вскоре покидать ее. Александр погасил все свечи в чертогах возбужденья и начал раздевать мадмуазель догола. Когда же он обнажил ее до корсета, Демитренко кинул ее в постель и лег к ней, продолжая раздевать девицу, целуя и кусая ее шею. Таким возбуждающим образом пролетела его ночь.
Вставать пришлось раньше обычного, а именно в 8 утра, дабы успеть дойти домой до прихода слуг и юного почтальона. На улице, к сожаленью, был дождь. Несмотря на это, не желая брать карету, Александр покинул публичный дом и пошел домой. Туман был такой, что не видно было дальше локтя. Но идя по мостовой, каким-то образом, средь гущи мглы Александр увидел одну единственную фигуру. Ему показалось, что данный силуэт пристально смотрел на Демитренко. Словно вглядываясь в душу. Пока Саша взаимно смотрел на фигуру, он начал слышать голоса: «Yk Afgre», «Dem iv shun», «Demyk hga nuhs». Ни один из звуков он разобрать не мог, но они воспроизводились в его голове все чаще и чаще, все громче и громче, все быстрее и быстрее. Александр решил подойти к личности на свой страх и риск. Приближаясь к загадочной фигуре все ближе и ближе, звуки постоянно утихали, а силуэт незнакомца пропадал в тумане. Подойдя к изначальному местонахождению фигуры, он не увидел ничего, кроме белой кошки, а единственный звук, который он слышал, теперь был «Мяу». Он продолжил свой путь, решив зайти в ближайшую аптеку, дабы купить пилюли от галлюцинаций. «Я что, схожу с ума?» – спросил сам у себя Александр.
Наступило 9:30. В доме дворянина уже полчаса кипела жизнь, а на столе в столовой лежали свежие новости. По обычаю, наш молодой повеса сел завтракать, одев халат. В этот раз он ел запеченную курицу. Кусок за куском, кусок за куском, но внезапно Александр поперхнулся. Произошло это потому, что в газете он увидел шокирующую новость, которая гласила: «Граждане! Сегодня ночью был зверски убит мужчина лет тридцати от роду. Гражданин Петербурга спокойно возвращался домой, как вдруг его заколол в спину другой человек. Как описывают его очевидцы, убийца был одет в черный фрак, носил цилиндр на голове, на лице имел белую маску. Был вооружен ножом, коим он и выпотрошил бедного жителя. Должны сообщить, что оный преступник отныне объявлен в розыск. Советуем возвращаться домой раньше, а на ночь не выходить! Сохраняйте спокойствие, будьте здоровы». Демитренко был поражен не столько манерой преступления, сколько описанием исполнителя казни. Он сразу же вспомнил того, кто попросил Гришу выбить окно в доме Александра. Он побледнел, а на лице его застыл ужас. Ужас, который он не испытывал еще никогда.
– «Александр, а что с вами?» – спросил встревоженный Гриша, который все еще был в доме вместе с другими слугами.
– «Все… в порядке, Гриша» – со вздохом ответил Александр.
Нет, он был не в порядке, это точно.
– «Мне просто надо побыть одному и… подумать об… одном» – продолжил Саша и протянул Григорию оплату его труда.
После этого диалога он отпустил помощников до обеда. Не доев свой завтрак, Демитренко поднялся к себе в спальню наслаждаться тишиной. Он лег к себе в постель, пролежал там минут сорок, тупо глядя в потолок. После этих минут раздумий, он решил пойти в кабинет, дабы записать свои мысли в дневник. Кабинет был настолько большим, что не будь там многочисленной мебели, эхо было бы такое, как в горах. Пол был черным, а обои белыми с серыми вкраплениями. Наш герой сел за свой письменный стол из дубового дерева и достал свою записную книжку с бумагой высшего сорта. Там он записал:
«25 октября 1847 года, 10 часов 43 минуты,
В последнее время меня словно преследует какой-то человек. Если честно, мне страшно, мой читатель. Примечателен он тем, что использует какие-то непонятные слова. Помимо этого я стал слышать голоса настолько же непонятные. Прошлой ночью он жестоко зарезал Петербуржца, а вдруг я следующий? Возможно, я параноик и это все просто жуткое несмешное совпадение, но остерегаться этого рецидивиста не помешало бы…»
Но тут он перестал писать из-за того, что услышал стук в дверь. Спустившись и открыв дверь, Александр увидел низкую убогую старушку с горбом, протягивающую руку. Поначалу Саша не понял, зачем она эта делала, а потом до него дошло. Старая карга хотела денег. Поискав в кармане монеты, он подал ей 10 копеек. Но лицо старушки вместо того, чтобы смениться на благодарное, сменилось на разгневанное.
– «Малой, а ты не попутал берега?» – злобно спросила убогая.
– «Простите, что?» – с недоумением и досадой спросил Александр.
– «Что, что… глухой что ли? Ты подал мне меньше, нежели есть у тебя в кармане!»
– «Простите, бабушка» – сказал он и протянул ей еще 2 копейки, которые он в действительности не заметил.
– «Вот! Так-то!» – сказала старушка, которая сменила гнев на ехидную улыбку – «Какая молодежь пошла! Расстрелять бы всех вас. Хотя… в тридцать восьмом еще успеет усач» – сказала она, ткнув своей тростью в лицо Александра.
В этот момент Демитренко недоумевал еще больше. О каком тридцать восьмом шла речь? Какой усач? Понять сие загадок он не мог. Но размышления были прерваны очередными кряхтениями старой карги.
«Что зенки разинул? Ай, забей. А мне казалось, к беднякам ты по-другому относишься! Готова была я к избиению. Полон сюрпризов ты, Сашок. Мб и рюмку дашь мне, на посошок?!» – сказала она, породив еще больше вопросов, и начала смеяться на всю улицу неистовым хохотом. Словно гиена в саванне.
Смеясь еще минуту, она пошла прочь, оставляя Александра Демитренко в полном ступоре. Однако не успел он отойти от шока, как она повернулась и сказала: «Мы вскоре встретимся еще, сын Сергея и Елены».
Саше в этот момент вернулся дар речи, но все, что он смог сказать было: «Но!». Не успел он продолжить это восклицание, как старуха растворилась в толпе.
На часах 11 часов 2 минуты. Александр, зайдя домой, пошел в сад. Все больше и больше жизнь казалась Саше какой-то несмешной шуткой. Настолько несмешной, что хотелось прыгнуть в Неву, дабы изучить судака или окуня, посмотреть на их физиологию да анатомию, а потом ненароком (а может и специально) остаться с ними навсегда до лучших времен. «Это действительно жизнь? Или это просто фантазия?» – думалось Саше. Кем была эта старая дама? В чем была истинная цель ее прихода? Как она узнала о родителях Александра? Родители Саши умерли, когда ему было десять лет. Их ограбили и убили, пока те возвращались в дом, где ныне живет сам Александр. Их имена затерялись в архивах и были забыты. Демитренко еще мог объяснить, как эта женщина знала о нем самом, ведь его имя было на слуху у многих жителей Петербурга. Но откуда этой нищей была известна его родословная? Так много вопросов. Так мало ответов.
Александр даже не заметил, как к нему пришли слуги. Не заметил, как они начали готовить ему еду. Его дума была посвящена исключительно вопросам. Он также не заметил, как в дверь снова постучали. Посему спрашивать и впускать нежданных гостей пришлось прислуге. А он и этого не заметил. Он словно вошел в транс. Не заметил Александр, как по тропинке в саду к нему шла фигура. На сей раз фигура какая-то знакомая и… приятная. Удивительно! Та, удивившись виду Александра, подсела к нему, стараясь разбудить повесу. «Проснитесь, Саша! Проснитесь!» – прозвучал ангельски нежный голосок. Все мысли о недавних событиях исчезли вмиг и их заменил этот прекрасный звук, словно чудесная свирель. Когда Александр пришел в себя, он увидел улыбающееся лицо прекрасной девушки. И звали ее София Лазарева. Красивая девушка с роскошными светлыми волосами. Глаза ее были голубыми, как море, а на щеках не сходил румянец. Губы Софии были настолько милы, что хотелось их расцеловать. На ее теле с великолепной узенькой талией было бежевое платье, которое, к сожаленью, скрывало ее стройные ножки. Девушка была немного старше Александра. Этот образ разбудил в Демитренко старые приятные воспоминания, которые словно молнии проносились в его голове. Впервые эти два молодых человека встретились еще в Царском Селе, когда им было десять. София жила со своей семьей неподалеку от Лицея. Однажды, одним июльским жарким днем, когда все лицеисты получали заслуженный отдых, Саша, гуляющий в одном из садов Царского Села, увидел девочку, которая лежала на траве. Поначалу он не обратил внимания на нее, но потом заметил, что у нее шла кровь из колена. Решив помочь (Александр уже в десять лет знал кое-что из медицины), он подбежал к ней и приложил к ране близлежащий лист. Она была без сознания. Понимая, что большего он сделать не мог, он попытался привести ее в чувства. Однако она не просыпалась. Он взял ее на руки и начал искать ее родителей. Результаты поисков не были успешными на протяжении десяти минут, но, в конце концов, найти родителей удалось. Оказалось, что девочка каталась на велосипеде, но на оном сломалась цепь, посему она слетела с дороги. Родители поспели за ней, но, к сожалению, вскоре они потеряли ее след. Как догадался сам Саша, в конце своего пути она упала с велосипеда, ударившись головой о землю. Как только родители Софы закончили свой рассказ, она пришла в себя. Узнав, что если бы не Саша, она бы так и осталась потерянной, она предложила ему дружить.
