Читать книгу Наемник – мера забвения. Книга 1 - Александр Елизарэ - Страница 3

1 июня. Тель-Авив. Крепость, офис агентства «Горные орлы»

В крепости новобранец Мытаров появился в 22 часа 30 минут. Капитан-аналитик ждала его.

Лючия смотрела телевизор, напряженно попивая кофе и немного виски со льдом. Когда в кабинет вошел Алексей, она оживилась и обрадовалась:

– Я очень рада, очень рада, – с улыбкой она поднялась из кресла. – Ваш номер готов, можете отдыхать. Завтра утром вы улетите в Пакистан, и мы вряд ли, короче, не встретимся больше. Что скажете, майор?

– Я этого не допущу.

Он резко подошел к ней призвал к себе. Наемник ласково и сильно прижал ее к себе и принялся целовать в шею, губы, лицо.

– Что ты делаешь, тут камеры. Успокойся и отдохни в кресле, – сказала она, мягко отстранила его от своих губ, они расселись в креслах. – Если хочешь меня, приходи ко мне в номер после полуночи. Луис сдает дежурство, и мы в замке останемся одни. За железными засовами древнего замка, совсем одни…

Алексей почувствовал себя семнадцатилетним студентом, оказавшимся у подружки в то время, когда ее родители уехали на все выходные на дачу.

– Я приду.

– Ты рад, мой друг? Что ты молчишь, дурачок?

– I love you, Captain…

Они смотрели телевизор до 23 часов. В дверь постучали, зашел негр Луис.

– Госпожа капитан. Я свободен?

– Да, старший лейтенант, до завтра.

– Спасибо. Да швидания, товарищ гвардии майор! – по-русски, с английским акцентом, произнес негр и расплылся в улыбке, обнажив завидные белые зубы. Через пару секунд он исчез за дверью.

– Парень с юмором, – попробовал пошутить Алексей.

– Да, он благоволит русским, у него осталась девушка в Рязани и, кажется, маленький сын. Потом он сломал ногу в Африке, отвоевался, инвалид, добрый мальчик, я в начале имела на него виды, но потом поняла, что это не мой…

– Что же ты поняла Лючия? Что тебе нужен старый лев? Ха!

– Он простой. Просто негр, ему ничего не нужно, он рад небольшому окладу и все, он счастлив. Скоро его здесь больше не будет, нас всех здесь больше не будет.

– Не понял?..

Мытаров поднял бровь, хотя ему было все равно.

– Алеша, ты вскочил на подножку уходящего поезда. Замок в аренде, через два месяца мы съезжаем. Нас расформировали. Видно плохо работаем. Это к лучшему! Я больше не хочу заниматься наймом офицеров на войну. Я, между прочим, музыкант, играю джаз на саксофоне. Мне вот уже где, эти разговоры про военных, про их доблесть и честь; про победы и взятие штурмом горных высот, про уничтожение террористов и бандитов. Все это утомляет меня, я устала от военных действий. Как ни крути, все, что здесь происходит – это война, а она никого еще не сделала счастливым. А вы правильно сделали, что забрали деньги у полковника сегодня.

– Почему, а?..

– Он очень хитер, наш ястреб, он еще колебался. Потом ты забрал у него деньги, можно сказать вырвал, и он обмяк! Все правильно. Молодец, майор, какой ты все-таки молодец. Этот день в моей жизни я никогда не забуду.

– Почему он сомневался?

– А потому, что ты лгунишка. У тебя большой шрам в районе глаза, это заметное увечье, мой милый. Мы такой материал, как правило, не берем!

– Я не материал.

– Ну, прости, в общем, я настояла, и он поддался. Целых три года он ждет, когда я ему отдамся, но ему не повезло. Пришел ты! Сама не пойму, – тихо проговорила она, повернулась к нему и уставилась в него взглядом. – Что я в тебе нашла, потрепанный вояка. Ха! Не обижайся на меня. Послушай, майор, а давай убежим от них, от этих наемников, от полковника. Они не найдут нас, удрапаем на острова! За пятнадцать штук баксов они даже пальцем не пошевельнут. Это гроши, мелочь. Хорошая идея?

– Плохая, мне нужны деньги. Не меньше пятисот тысяч долларов США! И я добуду их.

– Тебя могут пристрелить раньше, чем это случится!

– Плевать! В Пешаваре я подпишу страховку. Даже если меня шлепнут, все деньги перечислят на счет клиники, где сейчас готовят к операции мою дочь. По-другому не будет.

– Теперь мне все ясно! Я влюбилась в тебя, потому что ты лев! Ты прешь напролом, таких мужиков теперь не найти! Их нет! Динозаврик мой.

– Ну ты уж…

– Я прошу тебя, будь осторожней! Не забывай, что я люблю тебя! Запоминай мой адрес в Барселоне: Бульвар Свободы, дом 25, апартаменты 75.

– И все? Я запомнил! Если что пиши мой телефон…

– А теперь ты обязан сделать контрольный выстрел, мой друг!

– Не понял, Лючия.

– Контрольный выстрел любви! Жду тебя в своем номере через… через двадцать пять минут! Все, свободен майор.

– Есть, мой генерал! Слушаюсь.

Алексей встал из кресла и быстро покинул кабинет. Лючия допила виски со льдом, окинула взглядом кабинет, включила сигнализацию и подошла к окну. Она взглянула в мерцающий огнями проспект, опустила жалюзи и быстро вышла из офиса.

Через полчаса в номере капитана она просила еще и еще, она жила с ним жизнью женщины, стоявшей на краю пропасти расставания. Когда эта ночь может быть не просто последней ночью страсти с конкретно этим мужчиной, но и последней ночью любви всей ее жизнью. Так сильно она привязалась к нему, не соображая, любовь это или случайная страстная связь. Она решила насладиться на пять лет вперед, как молодой верблюд пьет из ручья после перехода через Сахару, думая, что напьется на всю оставшуюся жизнь; словно человек, подобранный в безбрежном море и не пивший пресной воды неделю, готов выпить всю воду этого мира.

Только в пять утра она, обессилев, упала на его грудь и уснула. Спали они очень крепко, словно мертвые. В шесть тридцать в номер постучалась молодая еврейка повариха, но из комнаты никто не отозвался, она тихонько приоткрыла дверь и чуть не закричала от увиденной картины. Лючия лежала на животе, на майоре, распластанная и расслабленная, шикарная грива волнистых волос струилась слева и справа, по красивой спине, спадая по лопаткам. Ее ягодицы вздымались прекрасными долями спелого персика. Ноги ее были раздвинуты, она спала. Под ней спал майор, руки его были раскинуты в стороны подобно Христу на кресте.

Френделина округлила оливковые глаза и секунд десять не могла принять решение, уйти ей или остаться в комнате. Завороженная девушка, двадцати лет, просто не могла пошевелиться, увиденное ввело ее в состояние глубокого эротического гипноза. Она почувствовала, как капельки пота потекли у нее под мышками и ей стало жарко.

Машинально она сделала шаг назад и ценой невероятных усилий закрыла дверь перед своим взглядом. Через минуту она закрылась в своей комнате, сбросила легкий халат, надетый на голое тело, и прыгнула под контрастный душ. Она ласкала себя неистово и целенаправленно. Лючия ей очень нравилась, как молодая женщина, и Френделина очень удивилась, когда госпожа капитан призналась ей, что все еще девственница. Юная Еврейка тоже была девушкой и в глубине женской души страстно позавидовала ей. Кто его знает, что бы сделала Френделина, будь они с Лючией в доверительной дружбе. Через десять минут Френделина получила, то, что желала.

Израильтянка вернулась к комнате начальницы и, не открывая ее, настойчиво постучала. Лючия приоткрыла дверь через пару минут и зевая спросила:

– Чего тебе, милочка? Который час?

– Почти семь, завтрак на столе, госпожа! Скоро вылет, вы просили разбудить вас в шесть тридцать, но вы еще даже не одеты, – после этих слов еврейка густо покраснела и опустила глаза в пол.

– Значит, ты кое-что видела? Признайся, дорогая…

– Да, совсем чуть-чуть, Лючия!

– Ну и ладно, – усмехнулась она, – плутовка! Хорошо, накрывай на стол, мы выходим! Да, девочка моя, держи язычок за зубами, ладно?

– Конечно, Лючия, никто ничего не узнает.

– Умница, ну иди.

Алексей и Лючия молча позавтракали, иногда поглядывая друг на друга, посылая прощальные флюиды. Майор ел много. Предстоял неблизкий путь, до Пешавара кормить не обещали.

– Послушай, меня, Алексей, будь осторожен. Первый месяц самое главное делать, то, что прикажет полевой сержант и офицер. Они жестокие люди, просто пристрелят, без церемоний. Помалкивай и выполняй приказания, выполняй и молчи. Это все, хотя нет… – она придвинулась ближе и прошептала майору в ухо: – Я люблю тебя! Буду тебя ждать.

– Люблю… – сухо повторил он, – очень! Только тебя…

– Где твои документы и деньги?

– Они там, все в твоем номере.

– Хорошо, тебе они больше не нужны, я сохраню. Пока летишь, придумай себе имя и не забудь свой позывной, Генри! Как тебя звали до этого, забудь. И самое главное никому не говори, что в Афгане ты был командиром советских солдат – шурави. За это могут убить! Не надо говорить про Афганистан.

– Спасибо, тебе! Я позавтракал, готов! Кстати, очень вкусно, кто готовил?

– Моя подруга, при случае познакомлю, она интересовалась тобой. Кстати, вот и она…

В кафе вошла повариха и увидела Алексея. Все лицо молодой еврейки зарделось яркой краской. Алексей встал и галантно поцеловал руку Френделине.

– Вы прекрасно готовите. И еще, вы очень красивая девушка, – мягко сказал майор.

– Тогда, в путь! Господин полковник, мы выходим, – сообщила Лючия по рации.

Не прощаясь и не оборачиваясь на Лючию, майор запрыгнул в огромный армейский внедорожник и скрылся из виду.

Полковник Беккем Лауф сидел рядом с водителем впереди, ехали уже двадцать минут, как полковник неожиданно спросил:

– Скажите, майор, вам не страшно?

– Нет, а почему мне должно быть страшно?..

– Где вы повредили лицо? И, возможно, правый глаз? В Афганистане?..

– Нет, уже после, просто пьяные напали на улице, Россия – непредсказуемая страна, могут за бутылку водки убить!

– Это правда?.. – удивился полковник.

– То, что за бутылку? – усмехнулся Мытаров. – Не знаю, я не пью.

– Черт бы вас подрал, майор, вы путаете мои мысли. Как прошла ночь?..

– Я спал, не стреляли!

– Ха, как вам Лючия, майор?.. Шикарная женщина?.. Отвечайте.

– Красивая женщина, строгий офицер. Но ваша повариха, она великолепна, такие пирожки с зеленым луком печет, как в моем детстве, – улыбнулся Мытаров.

– Ха, вам понравилась Френделина, ну ладно. Все, приехали, а вон и наш транспортный «Геракл», минут через тридцать вылет. Забудьте ваше звание и должность. Отныне, вы новобранец и курсант Генри. И все будет нормально! Удачи вам! Прощайте, мы больше не увидимся с вами, я сдаю дела, у меня внуки. Все, к самолету!

– Спасибо вам, господин полковник! Я оправдаю!

Утро того же дня. Москва

В квартиру майора Мытарова вновь позвонили. На этот раз звонили долго и требовательно.

– Кто там?.. – спросила Людмила, посмотрела в глазок и испугалась.

В коридоре стояли двое незнакомых мужчин в темных очках и кожаных куртках. В руках у одного был пистолет.

– Откройте, мы на службе, у нас пара вопросов к вашему мужу.

– Его нет дома уже несколько дней! Я вас не знаю, я вызову полицию.

– Что такое, не нужно полицию, мы из ФСБ! Открывайте, дамочка.

– Покажите удостоверения.

Они поднесли к глазку удостоверения.

– Пожалуйста!

– Не открою, мужа нет дома! Я не знаю где его носит! Мы решили разводиться! Вызывайте в ваше управление, все!

– У меня ордер на обыск, гражданка Мытарова! Открывайте дверь! Я майор Сверлов! Со мной капитан Слюньев.

– Ладно.

Людмила устала припираться и сдалась.

На пороге появился невысокий человек лет сорока, с неприятным лицом и сигаретой в зубах.

– Вот и хорошо. Где ваш муж?..

– Не знаю, мы в ссоре, мне плевать на него, он подлец. Он живет своей жизнью, – открыто солгала Людмила.

– Мы пройдем. Не кричите, гражданка. Мы разберемся с вашим муженьком, – нагло ответил ей майор Сверлов и дал команду напарнику: – Капитан, осмотрите квартиру.

– А что вы ищите? – раздраженно спросила Людмила.

– Где ваш компьютер и фотографии вашего мужа? Вот постановление об изъятии компьютера.

– Он забрал ноутбук с собой! Дурак!

– Кто дурак? Я?.. – прищурился майор.

– Сами решайте! Фотографии не ищите, я их выбросила в мусорный бак.

– Когда?.. – спросил высокий худощавый капитан в круглых очках, как у Берии.

– Блин, месяц назад! Все выбросила! – засмеялась Людмила истерическим смехом.

– Если ты со мной играешь, курица! Ты очень горько пожалеешь об этом! – зло произнес майор.

– Плевала я на вас, ребята, ведете себя как фашисты.

– Хорошо. Капитан раздень ее, поговорим по-другому. Мне кажется она все лжет и водит нас за нос.

– Я сама разденусь, не затрудняйтесь, господа. Я как раз собиралась в душ, – ответила Людмила, скинула с себя домашний халат и осталась полностью обнаженная. – Я жена контуженного майора, вы думаете этот придурок не издевался надо мной?.. —сочинила она.

– Ладно, оденьтесь. Что вам известно про связи вашего мужа? Куда он писал письма с ноутбука, с кем разговаривал? – продолжил допрос майор Сверлов.

– Я знаю одно – он еле-еле может мышкой управлять. Он инвалид войны.

– Да, мы знаем, черт возьми, тупиковая ситуация. Послушайте, женщина. Ваш муж, возможно, связался с террористами или организацией вербовщиков, наемниками! Это запрещено законом! – разозлился майор.

– Вот придурок! – засмеялась Людмила, одела халат и разлеглась в кресле. Не зря же она в юности много лет посещала театральную студию.

– Вы пьете алкоголь? Может хотите бутылку дорогого коньяку?.. – прошептал мягко капитан Слюньев. – Выпьем, дорогуша, а?..

– Не стоит, ребята, я с малолетками не пью. Проваливайте, пока я не наговорила лишнего.

– Если ты меня обманула, я тебе кадык вырву! Ты поняла меня шлюха! – прошипел майор Сверлов, склонился над ней и больно шлепнул ее по щеке. – Все зубы выбью, зараза! Я не переношу, когда из меня делают клоуна. С-сучка! Уходим, капитан! Что за свинство…

Людмила осталась неподвижна, когда дверь захлопнулась, она дала волю чувствам и громко разрыдалась.

Тель-Авив. Аэродром

Алексей побежал к огромному транспортнику.

Теперь это уже был не гвардии майор Мытаров, а мистер Генри, Луис Поль Мот – рядовой солдат удачи, так назвал себя майор, сидя в брюхе огромного титанового монстра. Он закрыл глаза, на уши одел огромные наушники для парашютистов и ушел в себя. О чем думал человек, летящий в неизвестность мы не знаем. Пусть это останется только его тайной.

Вдруг Луис очнулся от толчка в челюсть. Он открыл глаза и увидел перед собой огромного негра.

Луис сообразил, что к чему и спросил по-английски:

– Сигарету, друг?..

– Ха, а ты неплохой парень! Ладно, меня зовут Мартон Бурунди, позывной Крок! Я не курю, просто решил немного размяться на тебе, – заорал негр в ухо Моту.

– Круто! Я – Генри! Луис Мот!

Негр присел рядом на алюминиевое кресло и пристегнулся.

– Ты что, из Восточной Европы, Луис? На нашего ты не похож!..

– Без обиды, Мартин, ты всегда такой болтливый? Ну ладно, черт его знает откуда я! Мы что, друг, будем рассказывать друг другу как писали в штанишки и любили свою мамочку?..

– Что, еще скажи, что я девчонка, я покажу тебе!..

– Нет, друг, ты не девчонка, ты большая сильная горилла по имени Мартон Крок! – улыбнулся Мот.

Человек десять, бывших в самолете, раздались дружным смехом. Мартон не знал, как себя вести, но то, как его обозвал Луис ему в общем понравилось. Он похлопал того по плечу, хмыкнул расстегнул страховочный ремень и пошел на свое место. Раздалась команда пристегнуться и готовиться к жесткой посадке. Самолет без опознавательных знаков пошел на посадку в городе Пешаваре – столице государства Пакистан.

Самолет замер и остановился как вкопанный. Рампа открылась и горячий воздух пустыни ворвался в прохладное брюхо самолета.

– Ей, ей! Бегом, выходим! Быстрее!.. – послышалось снаружи. Плохой английский, перемешанный с ругательствами на местных наречиях.

Луис бросился к выходу, перед ним распластался тяжелый Мартон. Луис подхватил его и крикнул, на ухо:

– Вставай, ты же слышал команду «бегом»? Вставай, горилла, мой друг… (Get up large gorilla, my friend …)

Они выбежали из самолета и построились перед бортом в тени.

– Поздравляю с прибытием в Пешавар, господа добровольцы! Падаль и отбросы демократического мира! Ха! Это уже не про вас господа! Это было в прошлой жизни! Каждому, кто скажет вам, что вы отбросы и дерьмо я лично разрешаю перерезать горло тому ублюдку!

– Ха, это по мне! – крикнул какой-то недоумок из строя и горько пожалел об этом.

Двое бородачей с винтовками М–16 подбежали к нему и начали бить кулаками куда попало. Парень упал в пыль.

– Вот яркий пример того, что орать не нужно! вы будущие воины специального подразделения! Привыкайте, господа, все делать молча! А теперь, напра-во! В казармы бегом марш!

Казармы оказались примерно в десяти километрах от взлетной полосы, за городом. Кругом пустыня, чертово логово, дохленькие жилища, обилие бездомных собак и кошек. Они бегут и бегут, люди и собаки за ними. Бородатые автоматчики, очень похожие на душманов резко подгоняют их автоматами.

Майор бежит легко, через полчаса бега, справа и слева от него стали падать новобранцы. Моджахеды пинают их и заставляют бежать дальше. С трудом группа продвигается вперед.

Открылись ворота из ржавой стали, кажется прибыли. Зашли в старые глинобитные помещения, похожие на загоны для скота. На полу были расстелены циновки в виде пыльных ковриков. По земляному полу в углах и по стенам снуют скорпионы. Новобранцы остановились, не зная, что же делать дальше. Они смотрели друг на друга и в голове каждого крутились страшные и безнадежные мысли.

Страшная догадка поглотила и Алексея:

«Какой же я дурак! Продался за пятнадцать тысяч долларов! А если это ловушка? Нас продали в рабство! Пить не дают, жрать тоже! Спать в этом хлеве? Лючия, моя Лючия, она же предложила смыться с ней в Барселону или на острова в океане. Нет, невозможно, эти люди найдут Марию и тогда все пропало!..»

Ход его мыслей нарушил приветливый тон того встречающего:

– Господа, я забыл представиться, майор специальных сил Чарли Сетен! Это шутка господа, генерал-майор! Итак, выбирайте себе место для отдыха, – он посмотрел на часы, – у вас два часа! Это ваше время. За это время каждый из вас должен успеть принять душ, душевые на улице, там же мыло и полотенца, получить специальную одежду и отдохнуть! Свои ремки постирать и высушить. После этого получаем оружие и на грузовике возвращаемся на аэродром! Дальше расскажу позже. До вечера, господа, приятного душа, ха!

– А пожрать, господин генерал, мы с утра ничего не ели… – вылез вперед знакомый негр Мартон.

– Вы кто, почему выкрикиваете? – побагровел генерал.

– Новобранец Мартон Крок!

– В следующий раз, новобранец Крок, пойдете в карцер! А еще раз откроете рот, вас расстреляют, как новобранца, не оправдавшего надежд! Все делать по команде и молчать! Молчание – золото, недоумки! Это все, господа! – закончил генерал, сурово оглядел толпу и почему-то задержал взгляд на Луисе. – А вы?.. Вы русский?.. Отвечать!

– Нет, господин генерал, я с Украины, позывной Генри, – прошептал на английском Мот.

– Ясно, новобранец, это хорошо. Никому не вешать нос, господа! До встречи.

Начальник быстро вышел, а новобранцы, скинув потные одежды, побежали под душ. Здесь было привольно. Прохладная вода била фонтанами из-под земли, мыться можно было сколько душе угодно. Потом все постирали свои одежды и развесили на белых веревках, бывших парашютных стропах.

Кто-то отыскал подобие мяча. Голые мужчины с задором играют в футбол. Мот встал на ворота.

«Оружие, нам выдадут оружие, значит, не плен и не рабство. Слава Богу, не обманули, отлично! Почему генерал остановил взгляд на мне? Что ему известно и где я его раньше встречал? Нет, это только мои предположения – туман, стресс после всех событий, когда новые люди предстают перед тобой в образе старых спутников или даже друзей…»

На закате солнца приехал небольшой грузовик и выставил несколько упаковок французской минеральной воды. Каждому досталось по пять литровых бутылок. Луис выпил три залпом, две оставил на потом. Среди новичков в основном были негры, и мулаты и только двое белых: Луис и долговязый парень, лет тридцати, с неуживчивым и странным характером. Когда он услышал, что второй белый с Украины, он оживился, позже подошел к нему и тихо спросил:

– Откуда конкретно ты?

– Этот же вопрос я могу адресовать тебе, не так ли?.. – парировал Луис.

– А ты не прост, дядя! Ладно, я с Одессы.

– Я бывал в Одессе всего три дня, красивый городок.

– Ну а ты откуда?

– Граница с Россией под Харьковом, село Веселое, слыхал?.. – наугад ляпнул Луис.

– А, может и слыхал! Там много таких названий.

– Точно! Я – Генри, а ты?..

– Троль или Торл, черт его знает… Меня Максимом зовут. Ты как сюда попал, отец? Вижу, ты мужик в возрасте?..

– Деньги нужны, много денег, банкиры достали. Заработаю, кредиты погашу.

– А я в бегах. Пришли люди из Киева и заставили идти на войну. У меня брат старший пришел без ноги, а я не хочу, вот и подался в наемники, тут хоть заплатят гроши, а там только убьют!

– Пошли, Троль, кажется нам оружие привезли.

Подъехал броневик, и молодой моджахед закричал на ломаном английском, чтобы все подходили и живо разбирали автоматы по вкусу. Луис выбрал новенький АКМС в смазке, советского образца. Он прекрасно знал этот автомат калибра 7,62 мм, не уступающий по огневой мощи пулемету. Лучше нет автомата, когда ты действуешь в засаде или в обороне, этот зверь способен с расстояния в 200–300 метров пробить легкую броню БМП или БТР. Еще майор взял разгрузку, пять запасных металлических рожков к автомату, три гранаты Ф–1, вещь мешок и отличные кожаные берцы английского спецназа песочного цвета. Из других ящиков достали одежды моджахедов и даже бороды и усы. Луис взял усы, бороду проигнорировал. Когда чистка оружия и другие приготовления закончились, каждому новичку раздали небольшие сух пайки, состоящие из двух жестяных банок консервированного компота, трех банок тушеной кенгурятины с рисом, одной банки непонятного паштета, черной маленькой шоколадки и пачки черствых галет. Эта еда показалась новобранцам райской пищей.

В 21:30 подъехал генерал. Сразу его не признали, он был закутан в одежду моджахеда, наперевес держал винтовку М16. На широком кожаном поясном ремне красовалась коричневая кобура из которой торчал ствол пистолета с глушителем, кажется это была беретта. Лицо генерала украшали огромные наклеенные черные усы и слегка седая длинная борода. Вот тут-то в мозгу майора Мытарова все сразу и встало на свои места. Он почти узнал генерала, то есть он был почти уверен, где видел раньше это лицо.

Апрельский вечер, 1986 год. Афганистан. Панджшер

Разведывательная рота 350-го парашютно-десантного полка, представляющая из себя взвод солдат и сержантов 103–ей десантной дивизии, во главе с лейтенантом Мытаровым прорывается к своей броне. Взвод двигается в ущелье, по правому берегу реки. Солдаты измотаны, командир мысленно просит Бога о легком возвращении к своим. Броня – это колонна советских машин и боевой техники, которая и ждет своих солдат в определенном квадрате.

На тропе в сумерках неожиданно появляется группа военных афганской правительственной армии. Во главе группы молодой сержант, он радостно протягивает свою руку нашему офицеру и предупреждает, что им лучше обойти рощу справа, так как слева прекрасное место для душманской засады, а в самой роще тьма тьмущая мин-растяжек и вечером пройти через нее просто нереально.

– Привет тебе, шурави – «бача»! – проговорил сержант по-русски, с афганским акцентом. – Десанте, ты иди вон по той тропе! Это точно, офицер! Иди туда, не пожалеешь. Там нет душман. Там дорога к большому шоссе! Дальше на Кабул!

– Я понял тебя, друг, а ты кто?..

– Я командир дозора, мы охраняем этот участок дороги от отрядов Ахмад Шах Масуда. Вон там дальше есть рудник с изумрудами, мы туда не ходим, там много пулемётных точек Ахмад Шах…

– Я тебя раньше не видел. Знатно речь плетешь.

– Нас перекинули только вчера, – улыбнулся сержант. – Иди туда, шурави! Если пойдешь вон там, не пройдете, там повсюду растяжки… Не пройдешь, командир…

Тогда Мытарову показалось странным, что этот сержант был нарочито улыбающимся, словно он и не афганец вовсе, а какой-нибудь голливудский актер. Высокий рост, чуть больше метра восьмидесяти, прекрасные зубы, тонкие пальцы рук, какая-то неестественно мощная рыже-черная борода. Мытаров не стал вдаваться в тонкости, а просто прислушался к своей интуиции и повел взвод ровно не потому маршруту, что указал афганский сержант. Только поэтому он сохранил жизнь своим солдатам. Им готовили последнюю ловушку, а Мытаров не попался в нее. Лейтенант оказался прав, тогда в угрюмом Панджшерском ущелье, где весь берег реки был усыпан красивыми камешками, ракушками и человеческими костями, перед ним стоял настоящий враг, офицер-инструктор зеленых беретов спецназа США лейтенант – Джон Уитни Секвэул, но этого настоящего имени нынешнего генерала Чарли Сетена, Мытаров не узнает никогда.